Литературный критик

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Просторечие — одна из форм национального языка, наряду с диалектной, жаргонной речью и литературным языком: вместе с народными говорами и жаргонами составляет устную не кодифицированную сферу общенациональной речевой коммуникации — народно-разговорный язык; имеет наддиалектный характер. Просторечие, в отличие от говоров и жаргонов, — общепонятная для носителей национального языка речь.

Подводя основные итоги в данной курсовой работе, необходимо отметить, что проведенное исследование позволило наиболее точно изучить основные процессы взаимодействия между просторечной и жаргонной речью и литературным языком, и использование первой в рассказах Михаила Зощенко.

Первый параграф предлагаемой работы представляет собой просторечие как форма существования русского национального языка, типы просторечия, взаимосвязь основных особенностей литературного языка и просторечной и жаргонной речи.

Следующий параграф данной работы освещает непосредственно просторечные слова в рассказ Михаила Зощенко и является исследованием его стиля.

Целью предлагаемой курсовой работы было изучение особенностей просторечных слов и их роли в рассказах Зощенко.

Данная цель была достигнута путем изучения рассказов.

Зощенко не забыт. Как бы ни клеймили его позором те же советские писатели середины века, Зощенко до сих пор читают и любят, его рассказы актуальны и по сей день, может быть только не в такой степени, как раньше. В чём-то, даже, по-моему, значимость любого писателя определяет время. А то, что Зощенко не забыли и его рассказы до сих пор читают наши современные юмористы-сатирики, такие как Жванецкий и Задорнов, говорит о многом.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Баранникова Л.И. Просторечие как особый социальный компонент языка. / Языки общество. – Саратов, 2004.

2. Городское просторечие. Проблемы изучения / Отв. ред. Е.А. Земская, Д.Н. Шмелев. – М., 2004.

3. Жолковский А.К. Михаил Зощенко: поэтика недоверия. М.: Школа «Языки русской культуры», 2009. C. 304-311.

4. Зощенко М.М. Статьи и материалы. Л.: Academia, 2009.

5. Зощенко М. Возвращенная молодость // Зощенко М.М. Собр.соч: в 3-х т.Т.3. (Сост., подг. текста и примеч. Ю. Томашевского, послесл. А. Гулыги). Л.: Худ. лит., 2007. С.157

6. Зощенко М. «Жизнь выше всего…» Письма к Ольге Шепеловой 1938-1939 гг. (Публ., вступ. Статья и примечания В.А. Петрицкого) // Звезда. 1994. №8. С. 7-23.

7. Зощенко М.М. Рассказы и фельетоны 1914-1924. – СпБ.: 2009.

8. Крысин Л.П. Просторечие / В кн.: Л.П. Крысин. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. – М., 2009.

9. Молдавский Дм. Михаил Зощенко: Очерк творчества. Л.: Советский писатель, 2007.

10. Муромский В.П. Судьба драматургического наследия М.М. Зощенко // Русская литература. 1996. №2. С. 90-107.

11. Муромский В.П. «… Дело не в литературе, а в ситуации» (Об «американской» комедии М. Зощенко)// Михаил Зощенко. Материалы к творческой биографии. Кн.2. СПб.: Наука, 2001. С. 269-277.

12. Михаил Зощенко. За бархатным занавесом. Комедия в 4-х действиях (Подгот. текста, примечания В.П. Муромского) // С. 277-344.

13. Молдавский Дм. Михаил Зощенко: Очерк творчества. Л.: Сов. писатель, 2007. C.16.

14. Разновидности городской устной речи / Отв. ред. Д.Н. Шмелев, Е.А. Земская. – М., 2008.

15. Рубен Б.С. Зощенко. М.: «Дрофа», 2007.

16. Сборник рассказов М.М. Зощенко. М.: «Дрофа», 2008.

17. Старков А.Н. Михаил Зощенко. Судьба художника. М.: Сов. пис.,2000. С.10-12.

18. Синявский А. Мифы Михаила Зощенко // Синтаксис.1998. № 23. С. 82-104. (Париж). Перепечатано: Синявский А. Мифы

19. «Словарь русского языка» Е.И. Ожегов. М.: 2009.

20. Томашевский Ю. Об одном посвящении. (Попытка психологического комментария) // Октябрь. 1995. №10. С. 195-200.

21. Томашевский Ю. «Записки бывшего офицера» (ненаписанная книга М.Зощенко) // Звезда. 2004. №8. С.23-33

22. Филиппова А. «Я ученик в этом трудном деле…» // Современная драматургия. 2008. №3. С.208-219.

23. Ходж Т. П. Элементы фрейдизма в «Перед восходом солнца» Зощенко // Лицо и маска Михаила Зощенко (Сост. Томашевский Ю.В.). М.: Олимп-ППП, 2004. С. 254-279.

24. Хэнсон К. П.Ш. Дюбуа и Зощенко: «рациональная психотерапия» как источник зощенковской психической терапии // Новое литературное обозрение. 2005. №1. С. 62-65.

25. Чудакова М.О. Поэтика Михаила Зощенко // Чудакова М.О. Избранные работы, том I. Литература советского прошлого. М.: Языки русской культуры, 2001. C. 79.

26. Чудакова М.О. Поэтика Михаила Зощенко // Чудакова М.О. Литература советского прошлого. М: Языки русской культуры, 2001. C.81-83.

27. Шкловский В. О Зощенко и большой литературе // Шкловский В.Б. Гамбургский счет: Статьи — воспоминания — эссе (1914-1933). (Сост. А.Ю. Галушкина и А.П. Чудакова). М.: Советский писатель, 2000. C.417.

28. Энциклопедия некультурности (Зощенко: рассказы 1920-х годов и «Голубая книга») // Лицо и маска Михаила Зощенко. (Сост. Томашевский Ю.В.). М.: Олимп-ППП, 2004. C. 218-238.

Мих. Зощенко: pro et contra. Издательство РХГА, 2015

Мих. Зощенко: pro et contra, антология.— 2-е изд., испр. / Сост., вступ. статья, коммент. И. Н. Сухих.— СПб.: Издательство РХГА, 2015.— 1088 с.— (Русский Путь).
ISBN 978-5-88812-647-9
В антологию «Мих Зощенко: pro et contra» входят критические статьи и письма писателя, а также наиболее значительные исследования разных лет, дающие представления об эволюции взглядов на его жизнь и творчество. Книга впервые в таком объеме представляет формирование литературной репутации Зощенко, его путь в русский канон ХХ века. Публикуется также избранная библиография писателя 1963–2009 гг. Книга адресована как специалистам, так и всем интересующимся творчеством М. М. Зощенко.

Серия основана в 1993 г.

Редакционная коллегия серии:
Д. К. Богатырев (председатель), В. Е. Багно, С. А. Гончаров,
А. А. Ермичев, митрополит Иларион (Алфеев),
К. Г. Исупов (ученый секретарь), А. А. Корольков,
Р. В. Светлов, В. Ф. Федоров, С. С. Хоружий

Ответственный редактор тома
Д. К. Богатырев

Составитель
И. Н. Сухих

Исследование осуществлено при поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ),
проект 14-04-00559а

© И. Н. Сухих, составление, вступ. статья, комментарии, 2015
© Русская христианская гуманитарная академия, 2015
© «Русский Путь», название серии, 1993

СОДЕРЖАНИЕ

От издателя . . . . 5

И. Н. Сухих. Неклассический классик.

Михаил Зощенко и русский канон ХХ века . . . . 7

МИХ. ЗОЩЕНКО

Критические статьи, интервью

Трагедия индивидуализма. Борис Зайцев. . . . 27

Неживые люди. Уютная поэзия (Вера Инбер) . . . . 32

Конец Рыцаря Печального Образа. . . . 34

О Владимире Маяковском . . . . 42

Из переписки с читателями . . . . 48

Как я работаю . . . . 51

Письма. Беседа с Мих. Зощенко . . . . 59

Основные вопросы нашей профессии . . . . 62

Литература должна быть народной . . . . 67

В гостях у Мих. Зощенко . . . . 74

О неграмотности . . . . 78

О стихах Н. Заболоцкого . . . . 83

На Парнасе . . . . 88

Горький — народный писатель . . . . 90

Сатирик-публицист(Памяти Ильфа). . . . 92

О литературном искусстве . . . . 94

О юморе в литературе . . . . 98

О комическом в произведениях Чехова. . . . 100

Письма, биографические материалы

Н. Русановой-Замысловской. 1915–1917 гг. . . . 107

Родным. 1917–1921 гг.. . . . 112

А. К. Воронскому. 1922 г. . . . 134

Эмилю Кроткому. 1926 г.. . . . 136

Переписка Зощенко с Горьким. 1927–1936 гг.. . . . 139

Н. Б. Дейнеке. 1928–1933 гг.. . . . 151

М. Л. Слонимскому. 1929 г. . . . . 165

М. З. Мануильскому. 1933–1934 гг. . . . 167

Ю. К. Олеше. 1934 г. (?) . . . . 174

О. М. Шепелевой. 1938–1939 гг. . . . 176

Л. А. Чаловой. 1939–1948 гг. . . . 194

В. В. Зощенко. 1941–1954 гг. . . . 226

Н. Н. Секундову. Декабрь 1951 г. (?). . . . 249

В. С. Круглову. 1951–1952 гг. . . . 251

Ю. Н. Либединскому. 1951–1952 гг.. . . . 265

В. А. Каверину. 1949–1956 гг.. . . . 267

В. А. Лифшицу. 1953–1956 гг. . . . 277

М. Э. Козакову. Вторая половина 1953 — первая половина 1954 г. . . . 280

В. Н. Плучеку. 1955 г. . . . 281

Г. П. Макогоненко. Лето 1956 г. . . . 282

В Госиздат. Апрель 1958 г.. . . . 284

М. С. Шагинян. 1928–1958 гг . . . . 285

«…Писатель с перепуганной душой —

это уже потеря квалификации» . . . . 313

Б. М. Сарнов, Е. Ц. Чуковская

Случай Зощенко (Повесть в письмах и документах

с прологом и эпилогом, 1946–1958) . . . . 349

О МИХ. ЗОЩЕНКО

Исследования, статьи, эссе

Михаил Зощенко «Рассказы Назара Ильича

господина Синебрюхова». Петербург. Эрато 1922 г., стр. 76.

Михаил Зощенко. . . . 406

О юморе и юмористах (М. Зощенко). . . . 410

О юморе Зощенко . . . . 419

«Уважаемые граждане» . . . . 422

Крестьяне о писателях. М. Зощенко «Уважаемые граждане».

Сборник рассказов (Читано 1–7 июля 1927 года) . . . . 431

Обывательский набат (О «Сентиментальных повестях» М. Зощенко). 435

Разговор по душам . . . . 440

Простой смех. М. Зощенко, его учителя, успех и разгадка.. . . . 446

М. М. Зощенко. Статьи и материалы

М. М. Зощенко. О себе, о критиках и о своей работе . . . . 451

В. Б. Шкловский. О Зощенко и большой литературе . . . . 453

А. Г. Бармин. Пути Зощенко . . . . 460

В. В. Виноградов. Язык Зощенко (Заметки о лексике) . . . . 474

Мих. Зощенко . . . . 499

Чей писатель — Михаил Зощенко? . . . . 502

Зощенко и Гоголь . . . . 523

Литературные эксперименты Зощенко . . . . 528

Ирония и Зощенко . . . . 533

Лицо и маска Михаила Зощенко . . . . 537

Мысли об искусстве . . . . 601

«Возвращенная молодость». Новая книга. . . . 609

Вариант судьбы «интеллигентного человека»

(Из книги «Литературный путь Михаила Зощенко»). . . . 611

По аллеям истории . . . . 632

Герой Михаила Зощенко. . . . 638

Михаил Зощенко. . . . 668

Книга о Зощенко . . . . 684

В. Горшков, Г. Ваулин, Л. Рутковская, П. Большаков

Об одной вредной повести . . . . 803

Проповедник безыдейности — М. Зощенко. . . . 808

Зощенко: рассказы 1920-х годов. и «Голубая книга» . . . . 826

Мифы Михаила Зощенко . . . . 861

Михаил Зощенко и его гро(я)зная тень.

Тезисы ненаписанной монографии . . . . 880

Случай Зощенко. Пришествие капитана Лебядкина

Зощенко в театре . . . . 944

Зощенко из XXI века, или Поэтика недоверия . . . . 954

Указатель имен. . . . 1031

Литература о жизни и творчестве М. М. Зощенко (1963–2009) . . . . 1045

От издателя

Вы держите в руках книгу серии «Русский Путь», посвященную рецепции личности и творчества М. М. Зощенко в России.
Позволим себе напомнить читателю замысел и историю реализации серии «Русский Путь», более известной широкой публике по подзаголовку «pro et contra».
Современное российское научно-образовательное пространство сложно себе представить без антологий нашей серии, общее число которых превысило уже семьдесят томов. В научно-педагогическом аспекте серия представляет собой востребованный академическим сообществом метод систематизации и распространения гуманитарного знания. Однако «Русский Путь» нельзя оценить как сугубо научный или учебный проект. В духовном смысле серия являет собой феномен национального самосознания, один из путей, которым российская культура пытается осмыслить свою судьбу.
Изначальный замысел проекта состоял в стремлении представить отечественную культуру в системе сущностных суждений о самой себе, отражающих динамику ее развития во всей ее противоречивости. На первом этапе развития проекта «Русский Путь» в качестве символизации национального культуротворчества были избраны выдающиеся люди России. «Русский Путь» открылся антологией «Николай Бердяев: pro et contra.
Личность и творчество Н. А. Бердяева в оценке русских мыслителей и исследователей». Последующие книги были посвящены творчеству и судьбам видных деятелей отечественной истории и культуры. Состав каждой из них формировался как сборник исследований и воспоминаний, емких по содержанию, оценивающих жизнь и творчество этих представителей русской культуры со стороны других видных ее деятелей — сторонников и продолжателей либо критиков и оппонентов. В результате перед глазами читателя предстали своего рода «малые энциклопедии» о П. Флоренском, К. Леонтьеве, В. Розанове, Вл. Соловьеве, П. Чаадаеве, В. Белинском, Н. Чернышевском, А. Герцене, В. Эрне, Н. Гумилеве, М. Горьком, В. Набокове, А. Пушкине, М. Лермонтове, А. Сухово-Кобылине, А. Чехове, Н. Гоголе, А. Ахматовой, А. Блоке, Ф. Тютчеве, А. Твардовском, Н. Заболоцком, Б. Пастернаке, М. Салтыкове-Щедрине, Н. Карамзине и В. Ключевском и др.
РХГА удалось привлечь к сотрудничеству замечательных ученых, деятельность которых получила поддержку Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ), придавшего качественно новый импульс развитию проекта. «Русский Путь» расширился структурно и содержательно. «Русский Путь» исходно замышлялся как серия книг не только о мыслителях, но и — шире — о творцах отечественной культуры и истории. К настоящему времени увидели свет два новых слоя антологий: о творцах российской политической истории и государственности, в первую очередь — о российских императорах — Петре I, Екатерине II, Павле I, Александре I, Николае I, Александре II, Александре III, государственных деятелях — П. Столыпине (готовятся к печати книги о Г. Жукове, И. Сталине), об ученых — М. Ломоносове, В. Вернадском, И. Павлове.
Другой вектор расширения «Русского Пути» связан с сознанием того, что национальные культуры формируются в более широком контексте, испытывая воздействие со стороны творцов иных культурных миров. Ветвь этой серии «Западные мыслители в русской культуре» была открыта нтологиями «Ницше: pro et contra» и «Шеллинг: pro et contra», продолжена книгами о Платоне, бл. Августине, Н. Макиавелли, Б. Паскале, Ж.-Ж. Руссо, Вольтере, Д. Дидро, И. Канте, Б. Спинозе. Антологии о Сервантесе и Данте являются достойным продолжением этого ряда. Готовятся к печати издания, посвященные Г. Гегелю, А. Бергсону, З. Фрейду.
Новым этапом развития «Русского Пути» может стать переход от персоналий к реалиям. Последние могут быть выражены различными терминами — «универсалии культуры», «мифологемы-идеи», «формы общественного сознания», «категории духовного опыта», «формы религиозности». Опубликованы антологии, посвященные российской рецепции православия, католицизма, протестантизма, ислама.
Обозначенные направления могут быть дополнены созданием расширенных (электронных) версий антологий. Поэтапное структурирование этой базы данных может привести к формированию гипертекстовой мультимедийной системы «Энциклопедия самосознания русской культуры». Очерченная перспектива развития проекта является долгосрочной и требует значительных интеллектуальных усилий и ресурсов. Поэтому РХГА приглашает к сотрудничеству ученых, полагающих, что данный проект несет в себе как научно-образовательную ценность, так и жизненный, духовный смысл.

Мих. ЗОЩЕНКО:
PRO ET CONTRA

Личность и творчество М. М. Зощенко
в перекрестье мнений
(1915–2009)

Составитель
Игорь Николаевич Сухих

Директор издательства Р. В. Светлов
Заведующий редакцией В. Н. Подгорбунских
Корректоры: И. П. Ткаченко, Н. Э. Тимофеева
Верстка О. М. Кукушкиной

Подписано в печать 20.01.2015. Формат 60 × 90 1/16
Бум. офсетная. Печать офсетная.
Усл. печ. л. 68,00. Тираж 400 экз.
Зак. № 00578-15

Традиция и новаторство Зощенко в решении темы маленького человека

Прослеживая жизненный путь Ивана Ивановича Белокопытова («Люди»), Мишеля Синягина («Мишель Синягин»), Аполлона Перепенчука («Аполлнон и Тамара») и Забежкина («Коза»), Б. Сарнов отмечает, что первоначально они почти что благоденствуют, ничто не предвещает ужасного конца, но «каждый неизменно кончает тем, что опускается и… начинает просить милостыню».. Подробно останавливается на «страхах. просмотреть ещё >

Традиция и новаторство Зощенко в решении темы маленького человека ( реферат , курсовая , диплом , контрольная )

Содержание

• ВВЕДЕНИЕ
• ОСНОВНАЯ ЧАСТ
• 1. Тема маленького человека в творчестве М. Зощенко в сравнении с Гоголем и Достоевским
• «Все мы вышли из «Шинели» Гоголя Отличия в изображении героев Две бани
• 2. Художественное своеобразие в решении темы маленького человека в творчестве Зощенко
  • 2. 1. ««Я такой человек, что все могу» (Образ г-на Синебрюхова) Маленький человек в рассказах 20−30-х гг
• Большой маленький человек
• «Маленькие» маленькие
  • 2. 2. Маленький человек в «Сентиментальных повестях» М. Зощенко
• ЗАКЛЮЧЕНИЕ
• СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Вокруг происходят огромные, грозные события, рушатся и возникают новые политические режимы, а «человечек» не понимает, что происходит, не знает, ни где укрыться, ни как жить. В противоположность оксюморонному «большие маленькие» для этих людей подходит тавтологическое обозначение «маленькие» маленькие”. Автор часто оказывается на их стороне и объектом иронии и сатиры становится не герой, а то, что вокруг — бытовая неустроенность и сомнительные порядки. Рассказ «История болезни» можно спросмотреть началом бесконечной серии анекдотов о советской медицине. Но и здесь не обошлось без гоголевской традиции: фраза о больных, которые выздоравливают, как мухи, была произнесена почти за сто лет до Зощенко (комедия «Ревизор»). В «Истории болезни» пациенты выписываются из больницы, как мухи, а в целом это лечебное учреждение предстает системой абсурда и бестолковости, тем более что все противоречащее здравому смыслу — делается согласно регламенту, по инструкции. Чего только ни натерпелся рассказчик по имени Петя, попав в больницу. У него тиф, температура 39, 8, а его запихивают в ванну с «умирающей старухой», кладут под раскрытое окно и кормят с тарелки, плохо вымытой после ребенка больного коклюшем. Плюс плакат в приемном покое о том о том, в какие часы выдаются трупы, восьмидневная задержка с выпиской, вторичная инфекция, сообщения о смерти, посланное жене ошибочно. «Копание в мелочах быта… свойственно всем пошлым мещанским писателям, к которым относится и Зощенко!» — обличал писателя А. Жданов 15 лет спустя в знаменитом докладе о журналах «Звезда» и «Ленинград». «Зощенко… совершенно не интересует труд советских людей, их усилия и героизм…». Почему же не интересуют? Вот ведь и в этом рассказе описан рабочий день советского фельдшера («или, как там его — лекпома»), образчик того стиля работы, о котором позже, в 70-х годах будет сказано: «Мы делаем вид, что работаем, государство делает вид, что нам за это платит». И напрасно рассказчик возмущается, кричит, требует главного врача и даже, чудом поправившись, хочет вернуться в больницу, «что б с кем-нибудь там побраниться». Но не делает этого — неэффективность этого «героического труда» настолько очевидна, что легче отступить.” Теперь я хвораю только дома”, — заключает герой. Впрочем, если пробить стену подобного отношения к труду нельзя, то «просверлить щелочку», чтобы добиться своего, вполне возможно. О том, как решается проблема личного и общественного, Зощенко рассказывает в «Мелком случае из личной жизни». Трудовые вокзальные будни показаны с не меньшей убедительностью и достоверностью, чем больничные. Короткая, но хитрая связка «весовщик — плотник», позволяющая каждому из звеньев наживаться на пассажирах, чем-то напоминает схему «Джеф Питерс — Энди Таккер» из знаменитого цикла О.Генри. Мошенники, как и полагается, работают с полной трудовой отдачей. Один «в поте лица» укрепляет тару, другой — «благородный служащий» — взвешивает багаж и регулярно заворачивает якобы некрепкие ящики на починку. Починка стоит немалых денег- граждане платят, мошенники делят выручку между собой. Схема позволяет не только иметь левый доход, но и громогласно отказываться от взяток, которыми несчастные путешественники пытаются ускорить дело. Догадываясь, что аналогичные, причем гораздо более значимые по масштабу схемы — действуют по всей стране, Зощенко пытается подсластить пилюлю, заявляя, что взяточники «рано или поздно сдадут эти свои позиции» и «Мы их оттуда выкурим». Но делает это с такими оговорками, что безнадежность этого предприятия очевидна. 2.2. Маленький человек в «Сентиментальных повестях» М. Зощенко Сентиментальные повести («Аполлон и Тамара», «Мудрость», «Люди», «Страшная ночь», «О чем пел соловей», «Нервные люди») — охватывают один круг проблеем, но герой меняется. Это уже не водопроводчик и не монтер, а тот средний интеллигентский тип, которому случилось жить на переломе двух эпох. «Неврастения, идеологическое шатание, крупные противоречия и меланхолия — вот чем пришлось наделить нам своего „Выдвиженца“, — пишет М. Зощенко в предисловии к 3-му изданию „Сентиментальных повестей“. Само название показалось многочисленным поклонникам остро сатирического стиля Зощенко-фельетониста по меньшей мере странным. Вызвало протест и содержание. „Баню“ давай… „Аристократку“… Чего ерунду читаешь!» — кричали ему из зала, когда он на литературном вечере начинал просмотреть отрывки из «Сентиментальных повестей». Эти произведения написаны в те же 20-е годы, что и рассмотренные выше юмористические рассказы. Однако написаны, кажется, другим человеком! Разбирая этот цикл, Чуковский прежде всего отмечает иной язык, иную тональность. «Это почти литературный язык, но — с легким смердяковским оттенком, … это язык полуинтеллигента тех лет, артистически разработанный во всех оттенках и тональностях» [32, 591−592]. Второе новаторское открытие писателя — ведение в литературный обиход словаря полукультурных людей, который Зощенко не только изучил, но «сделал своим». Но ради чего писатель пошел на это? Ради чего отбросил (или, вернее, строго разграничил) свою литературную деятельность? Ведь успех коротких, хлестких, едких рассказов был очевиден, а длинные философские размышления и затянутые авторские вступления к каждой повести, очевидно, рассчитаны на другого читателя. Чуковский, рассказывая о Зощенко, рассказывает, что того часто посещают приступы хандры и «угрюмства». В частности, описывает случай, когда зайдя к знакомому фотографу на Невском, вдруг узнает, что «тут, за перегородкой в соседней клетушке, скрывается Зощенко. Вторую неделю не бреется, сам себе готовит еду… сидит и молчит всю неделю». [32, с. 591−592]. Скорее всего эти приступы явились следствием контузии — во время Первой мировой войны Зощенко получил отравление газами. Не исключено, что на физиологические причины наложился и моральный аспект: осознание ущербности окружающей действительности, недолговечности биологического существования человека, попытки преодолеть надвигающуюся старость. «С восхищением говорил он о Канте, который „силой разума и воли“ прекращал свои тяжелые недуги, а также о Пастере, которому удалось — опять-таки громадным напряжением воли — возвратить себе не только здоровье, но и молодость», — пишет К. Чуковский [32, с.593]. Не исключено, что причина гибели героев «Сентиментальных повестей» — и Перепенчука, и Забежкина, и Котофеева, и Белокопытова одна — «страстная, ничем неистребимая вера в имущество как единственный фундамент человеческого счастья, — вера, которая кажется им вполне совместимой с социалистическим строем». [32, с. 594]. В каждой повести движет людьми стяжательство, алчность, корысть. Вспомним, как разрушил счастье Былинкина и Лизочки Рундуковой какой-то дурацкий старый комод («О чем пел соловей») Как без сил илег на кровать Забежкин, узнав, что вожделенная коза принадлежит «не тому, кому надо» («Коза»). Но «Сентиментальные повести» — не только и не столько развернутое продолжение юмористических рассказов Зощенко, в которых высмеивается глупость, некультурность, стяжательство, алчность, корысть. Прослеживая жизненный путь Ивана Ивановича Белокопытова («Люди»), Мишеля Синягина («Мишель Синягин»), Аполлона Перепенчука («Аполлнон и Тамара») и Забежкина («Коза»), Б. Сарнов отмечает, что первоначально они почти что благоденствуют, ничто не предвещает ужасного конца, но «каждый неизменно кончает тем, что опускается и… начинает просить милостыню». [27, 179]. Подробно останавливается на «страхах», которыми одержимы герои Зощенко, исследователь приходит к выводу: трагедия героев «Сентиментальных повестей» — в прозрении, на которые каждый из них оказывается способен. А само прозрение — открытие истины — состоит как бы из двух компонентов. Постановка вопроса: «Зачем я живу на земле?» — и безжалостный ошеломляющий ответ: «Произошла ошибка. Эта ошибка состоит в том, что всю свою жизнь он жил не так, как нужно было жить. Жил по-выдуманному». И не он один. Все люди, живущие на земле, совершают эту роковую ошибку” [27, 180]. Такое прозрение — несчастный случай. В этот несчастный случай в равной степени включен как внешний фактор (революция, которая вот-вот упразднит за ненадобностью всех, кто «занимался чистописанием), так и внутренний — пробуждение мысли, свойственное людям во все времена. Здесь очевидна еще одна явная параллель с Достоевским. Семен Иванович Прохарчин — герой рассказа Достоевского «Господин Прохарчин». Внешней причиной его паники и даже смерти стали беззлобные, хотя и бездушные разговоры соседей о якобы готовящихся сокращениях в канцелярии. Внутренней причиной — догадка о том, что и в самом деле «собственно для жизни канцелярия не нужна» (для жизни как таковой, разумеется, а не для жизни г-на Прохарчина). Точно так же стадное чувство толпы гонит музыканта Котофеева, как затравленного зверя. Но истинная причина его «временного помутнения» — в осознании ненужности музыкального искусства. По крайней мере того, в котором востребован его музыкальный треугольник. Нельзя, нельзя задумываться «маленькому человеку». Задумался Акакий Акакиевич, стал «огонь порою показываться в глазах его» — и не выдержал потрясения, умер, стал призраком. Раскрывал душа Макар Девушкин, философствовал в письмах к Вариньке — и не выдержал трагизма приближающейся разлуки: «Я умру, Варинька, непременно умру, не перенесет мое сердце такого несчастия!» Поверил Иван Иванович Белокопытов, что латынь и испанский язык помогут ему найти место в новой России — и потерял и жену, и веру в себя, и, похоже, саму жизнь. Коснулась Апполлона Перепенчука «какая-то неоформленная мысль» о душе — и, пожалуйста, разрыв сердца. Конечно, можно выжить. И многие выживают. В тех же «Сентиментальных повестях». Например, обирают теток, не получив комода, женятся на других, избежав серной кислоты и оправившись от икоты, заводят новую семью. Даже Борис Иванович Котофеев, забивший было от безысходности в набат, отделывается штрафом в 25 рублей, и получает в память о пробудившемся на короткое время самосознании две глубокие морщины от носа к губам. Это морщины Зощенко. Писателя, пережившего и любовь толпы, в упор не узнававшей себя в юмористических рассказах, травлю советской критики, слишком хорошо узнавшую свое отражение в зеркале сатиры, и мучительные попытки не поддаться гонениям, слабости, краху.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вслед за писателями ХIХ века, прежде всего Гоголем и Достоевским, Михаил Зощенко продолжил тему «маленького человека» в ХХ веке, сделав ее основной в своем литературном творчестве. Как и предшественников, Зощенко интересует внутренний мир его героев. На душевные переживания героев повестей резкий отпечаток накладывает жестокая окружающая среда. Даже тогда, когда маленький человек решает свои личные проблемы (влюбленность, сватовство, брак), он подвластен устойчивому влиянию внешнего мира, почти всегда враждебного. Такая же враждебность окружала и Башмачкина, и Девушкина. Но при всей безысходности, судьба маленького человека Гоголя и Достоевского — в общем контексте творчества этих писателей — кажется читателю поправимой. Кажется, что в ХIХ веке еще оставалась надежда, можно было что-то изменить, исправить, улучшить. В мире Гоголя и Достоевского еще живут Сочувствие, Сострадание, Раскаяние, душевные порывы. Во времена Зощенко надежд на то, что эти отвлеченные понятия спасут человека уже нет. В его рассказах и повестях принципиально иная реальность. Мир победившего пролетариата ликвидировал понятия раскаяния и сострадания. Жалость сведена до уровня подачки, «дарового обеда» за последнее пальто. Высокие идеи всеобщего равенства и братства затмили личные судьбы миллионов маленьких людей, выпавших из старого мира и не нашедших себе место в новом. Читателю понятно, что этим «выпавшим» уже не на что надеяться. Сам писатель не пытается достучаться ни до общества, ни до власти, избрав повествовательную манеру несколько недоумевающего статистика, который фиксирует некие аномалии и уродливые факты без изучения их внутренних причин. Но даже эта отстраненная позиция, в конечном счете, вызвала гнев и преследования со стороны советского строя. Еще один тип маленького человека Зощенко — тот, который пришел на смену «болеющим душой» героям Гоголя и Достоевского, и который безжалостно вытесняет уже из окружающего мира героев «Сентиментальных повестей». У большинства героев юмористических рассказов нет души. Вместо нее «болеет» тело или ноет тот уникальный «приспособленческий орган» нового человека, который отвечает за совесть. Но это временно. В целом новый маленький человек рад, что удалось увести шайку из-под носа отвернувшегося в бане, обменять на молоко генеральский рояль, обмануть пассажиров-лохов на вокзале… Эти «маленькие радости» маленьких людей чем дальше, тем надежнее закаляют их в борьбе за свое место под солнцем. Таков маленький человек Зощенко — вчерашний приспособленец и завтрашний хозяин жизни. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Гоголь Н. В. Шинель // Собр. сочинений: в 6 т. — М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1952. Т. 3. С.129−160. Гоголь Н. В. Записки сумасшедшего // Собр. сочинений: в 6 т. — М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1952. Т. 3. С.174−195. Достоевский Ф. М. Бедные люди // Собр. сочинений в 10 т. — М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1956. Т. 1. С.79−208. Достоевский Ф. М. Слабое сердце // Собр. сочинений в 10 т. — М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1956. Т.1. С.517−561. Зощенко М. М. Собрание сочинений: в 3-х томах. — М.: Терра, 1994. Лесков Н. С. Очарованный странник // Собр. соч. в 11 т. — М., Гос. изд-во художественной литературы, 1957. Т. 4. С.385−514. Белинский В. Г. «Горе от ума», комедия в 4-х действиях, в стихах. Сочинение А. С. Грибоедова // Избранные эстетические работы. — М., 1986. — Том 1. — С.120−195. Белая Г. А. Михаил Зощенко — юморист, сатирик, моралист // Путешествие в поисках истины. Статьи о советских писателях.- Тбилиси: Мерани, 1987. — С. 28−56. Белая Г. А. «Униженные и оскорбленные» в зеркале литературы ХХ века (по страницам «Сентиментальных повестей» М. Зощенко” [Электронный ресурс] // Филологические науки.- 1979. — № 5. — С. 10−17. Режим доступа: http://www.sovlit.ru/articles/belaia_sent_povesti.html Бицилли П. М. Зощенко и Гоголь // Лицо и маска Михаила Зощенко. — М.: Олимп ППП, 1994. С. 179−183. Бицилли П. М. Литературные эксперименты. Зощенко// Избранные труды по филологии. — М.: Наследие, 1996. с.593−597. Вольпе, Ц. С. Искусство непохожести: Б. Лившиц, А. Грин, А. Белый, Б. Житков, М. Зощенко. — М.: Сов. писатель, 1991. — С. 141−316. Воронский А. К. Михаил Зощенко. Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова // Лицо и масса Михаила Зощенко.М.: Олимп ППП, 1994. С. 136−138. Воспоминания о Михаиле Зощенко: Сост. и подготовка текста Ю. В. Томашевского . — С-Пб.: Художественная литература, 1995. 606 с. Ершов Л. Ф. Из истории советской сатиры: М. Зощенко и сатирическая проза 20−40-х годов. — Л.: Наука, 1973. 154 с. Жолковский А. К. Михаил Зощенко: поэтика недоверия.- М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. — 392 с. Кадаш Татьяна. Гоголь в творческой рефлексии Зощенко // Лицо и маска Михаила Зощенко. — М.: Олимп ППП, 1994. С. 279−291. Кройчик Л., Любя человека // Советская сатирическая повесть 20-х годов. Воронеж: Изд-во Воронежск. ун-та, 1989. С. 3−30. Лекманов О. А. Человек не на своем месте (тема «самозванства» у раннего Зощенко) // Книга об акмеизме и другие работы. — Томск: Водолей, 2000. — С. 287−291. Личность М. Зощенко по воспоминаниям его жены (1929;1958) (публикация Г. В. Филиппова и О. В. Шилиной // Михаил Зощенко. Материалы к творческой биографии: в 3 кн. — С-Пб.: Наука, 2002. — Кн.3. — С.5−93. Лоскутникова М. Трагикомическое в рассказе М. Зощенко «Аристократка» [Электронный ресурс] // Zmogus ir zodis. — 2002. — № 11. — С.65−69. Режим доступа: http://www.vpu.lt/zmogusirzodis/PDF/literaturologija/2002/los65−69.pdf Молдавский Д. М. Михаил Зощенко. Очерк творчества. — Л.: Сов. писатель, 1978. — 278 с. Раку М. Михаил Зощенко: музыка перевода [Электронный ресурс]// Пушкинские мотивы в творчестве Зощенко. Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nlo/2000/44/raku.html.

Рассадин С. За что тиран ненавидел Зощенко и Платонова [ Электронный ресурс] Режим доступа: http://imwerden.de/pdf/o_platonove_rassadin.pdf

Рубен Б. Зощенко (Жизнь замечательных людей). — М.: Мол. гвардия, 2006. — 353 с (16, “https://referat.bookap.info”).

Румер М. Лабиринты народной души: Образ массового читателя в зеркале русской культуры [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.sunround.com/club/22/129_rumer.htm Сарнов Б. М. Пришествие капитана Лебядкина (случай Зощенко). — М.: Изд-во РИК «Культура», 1993. 600 с. Синявский Андрей. Мифы Михаила Зощенко // Лицо и маска Михаила Зощенко. — М.: Олимп ППП, 1994. — С. 238−254. Cлово о Зощенко // Лицо и маска Михаила Зощенко. — М.: Олимп ППП, 1994. — С. 5−9. Старков А. Н. Михаил Зощенко. Судьба художника М., Сов. писатель. — 1990. 256 с. Ходасевич Владислав. «Уважаемые граждане» // Лицо и маска Михаила Зощенко. — М.: Олимп ППП, 1994. — С. 140−148. Чуковский К. И. Зощенко // Соч.: в 2-х томах.- М.: Изд-во «Правда». — Т. 2- С. 547−604. Чудакова М. О. Поэтика Зощенко.М.: Наука, 1979. 200 с.

Шафранская Э.Ф. «Маленький человек» в контексте русской литературы

“Энциклопедия некультурности” Зощенко

Михаил Зощенко, вне сомнения, один из самых оригинальных русских писателей нашего века. Это не мешает ему быть, в ряде отношений, типичным представителем советской литературы двадцатых-тридцатых годов, магистральные черты которой проступают у него довольно ясно…
Давно замечено, что литературные темы и мотивы, имеющие особую актуальность для некоторой эпохи или для всех времен, повторяются у ряда художников, иногда со значительными вариациями, в разных формах, жанрах и тональностях. Одной из таких “архитем”, увлекавших советских писателей двадцатых годов, было рождение нового мира и нового человека. Типичным литературным героем этого периода был человек нового типа, поднятый волной революции из глубин народной жизни, уверенно делающий историю и не обремененный грузом цивилизации и традиционной морали. Многочисленные варианты этого персонажа, представленные в литературе того времени, в разных пропорциях наделены такими чертами, как стихийность, цельность, страстность, непосредственность, прямолинейность, свобода от условностей, инстинктивная тяга к справедливости, жадность к жизни, наивность, невежество, любознательность, непочтительное отношение к дореволюционным культурным ценностям, коллективизм, ненависть к барам, неприязнь к интеллигенции, одержимость “марсианской жаждою творить” (Н. Тихонов), но также и готовность разрушать, безбоязненно-панибратское отношение к “векам, истории и мирозданью” (Маяковский). Соединяя в себе романтического героя, дикаря и ребенка, этот персонаж непринужденно преступает самые элементарные нормы цивилизованного поведения, в результате чего возникают странные и шокирующие ситуации, которые, однако, никого особенно не поражают и подаются без акцента. Отказ от эмфазы, деловитость, будничная небрежность при описании ужасных и абсурдных вещей отражает ментальность революционной эпохи, отменившей, вместе с сословной иерархией, всю ее культурную и психологическую надстройку, как-то: традиционную систему представлений о добре и зле, важном и неважном, трагическом и обыденном и т. п.
В широком смысле тот же тип героя и мироощущения представлен и в рассказах молодого Зощенко, что долго ускользало от внимания критики, поскольку для нее было привычно встречать этот тип в героико-романтическом, а не в легкомысленном фарсовом варианте.
Некультурность предстает как доминанта зо-щенковского мира, как его твердый субстрат и наиболее Нормальное, Устойчивое состояние. Представление о некультурности как о чем-то само собой разумеющемся полностью соответствует духу “новой действительности” с ее сдвинутыми нормами… Вообще следует заметить, что тема некультурности реализуется в поэтическом мире Зощенко с большим разнообразием и изобретательностью, давая широкий диапазон манифестаций в плане как фабульного действия, так и повествовательной техники, включая язык, стиль, интонацию, приемы изложения, композиционную структуру, систему авторских отступлений и комментариев и т. п. Варварское сознание своего героя писатель разрабатывает столь филигранно, с таким количеством вариаций и оттенков, что некультурность превращается под его пером в особого рода культуру, и притом высокоразвитую. По богатству ракурсов и преломлений, в которых предстает инвариантный характер зощенковского “пролетария”, последний может быть сравнен с гоголевскими помещиками из “Мертвых душ” или персонажами Достоевского.

Сочинение по литературе на тему: “Энциклопедия некультурности” Зощенко

Другие сочинения:

Театр Зощенко Театр Зощенко – это 10 пьес, 8 одноактных комедий, 2 либретто, множество сценок (для сатирических журналов 20-30-х гг. “Бузотер”, “Смехач”, “Бегемот” – под разными псевдонимами), миниатюры для эстрады. Он писал для театра и о театре. Так или иначе, конкретный анализ Read More .

Юмор и сатира М. Зощенко Вряд ли найдется человек, не читавший ни одного произведения Михаила Зощенко. В 20-30 годах он активно сотрудничал в сатирических журналах (“Бегемот”, “Смехач”, “Пушка”, “Ревизор” и другие). И уже тогда за ним утвердилась репутация прославленного сатирика. Продолжая анализ зощенковских традиций в Read More .

Объекты сатиры в рассказах М. М. Зощенко Михаил Зощенко, автор многочисленных повестей, пьес, киносценариев, был невероятно любим читателями. Но подлинную славу ему принесли маленькие юмористические рассказы, которые он публиковал в самых различных журналах и газетах – в “Литературной неделе”, “Известиях”, “Огоньке”, “Крокодиле” и многих других. Юмористические рассказы Read More .

Портрет героев в рассказах Михаила Зощенко Есть устоявшееся мнение, что сатирические сказы Зощенко в основном посвящены обывателю, а точнее высмеиванию обывательских черт в человеке. Герои большинства произведений Зощенко – люди “бедные”. На мой взгляд, нередко в своих рассказах всеми любимый юморист высмеивал глупость и тупость советской Read More .

Анализ прозы Зощенко Правда, попытки Зощенко писать по-новому были поняты не сразу. Один из первых рассказов Зощенко принес в журнал “Современник”, редактором которого был поэт М. Кузмин. Рассказ принят не был. “Ваши рассказы очень талантливы,- говорит Кузмин… – Но согласитесь сами – это Read More .

Комизм и сатира в рассказах Зощенко Способ мышления зощенковского героя стал способом его саморазоблачения. Языковый комизм нес с собой не только стихию смеха – он вскрывал возникший кентавр сознания: это “издевательство над несвободной личностью” – кричат пассажиры. Фразеология нового времени становится в их устах орудием наступления, Read More .

Сатира в литературе 20-30-х годов XX века (по творчеству М. М. Зощенко) О чем поет соловей? М. Зощенко Русские писатели-сатирики в 20-е годы отличались особенной смелостью и откровенностью своих высказываний. Все они являлись наследниками русского реализма XIX века. Имя Михаила Зощенко стоит в одном ряду с такими именами в русской литературе, как Read More .

Михаил Зощенко – юморист, сатирик, моралист С годами облик Михаила Зощенко многое потерял, но многое и приобрел. Его трагические последние годы вытеснили из нашей памяти легендарную легкость успеха “раннего” Зощенко, славу “самого веселого писателя Союза” и улыбку, в 20-30-е годы всегда сопровождавшую имя писателя. Образ Зощенко Read More .

«Энциклопедия некультурности» Зощенко: сочинение

• ЖАНРЫ 359
• АВТОРЫ 258 213
• КНИГИ 592 903
• СЕРИИ 22 144
• ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 553 142

Рейн Евгений Борисович родился в 1935 году в Ленинграде. Поэт из плеяды “ахматовских сирот” (И. Бродский, А. Найман, Д. Бобышев). Лауреат отечественных и зарубежных премий. Живет в Москве.

Я прихожу на пристань,

И гляжу все тягостней

В очарованную даль.

О мой брат! Поэт и царь — сжегший Рим!

Мы сжигаем, как и ты, — и горим!

Дождь над Батумом, две недели дождь,

а в номере так скучно, так уныло.

Надену плащ, открою плотный зонт

и выйду погуляю — не растаю.

Ноябрь над черноморьем, мутный вал

облизывает городские пляжи.

Безлюдно. Воскресенье. Я сижу

под скошенным брезентовым навесом,

курю и наблюдаю, как в порту

концы бросает знаменитый лайнер

“Абхазия”, как яхта класса “звездный”

пытается поставить паруса.

И никого на километры пляжа,

ни одного прогульщика, бродяги,

какого-нибудь гостя на курорте,

освоившего мертвый сей сезон.

А дождь все хлещет, он стоит стеной

и размывает мелкую щебенку.

Мой плащ промок, и не спасает зонт.

Но за моей спиной цветная будка

фанерная, наверно, раздевалка,

неубранная после лета,

переждать в ней можно дождь.

Я отворяю дверцу и вижу —

на полу, на одеяле спит человек

в костюме “Адидас”,

и я его потрогал за плечо.

Он встрепенулся, что-то пробурчал,

и поднялся, и сел на табуретку.

На шее у него висела фотокамера

известной японской фирмы. Он не удивился,

и сделал некий жест, как приглашенье,

и попросил немедля закурить.

“Кто вы такой?” — спросил я. “Я фотограф.

Фотограф пляжный. Вот уже неделю

работы нет, но я сюда хожу, быть может,

все-таки найдется сумасшедший

и фото мне закажет, мне не много надо —

харчо тарелку, и стаканчик чачи,

и сигареты „Прима” — вот и все”. —

“Вы местный?” — я спросил. “Нет, не совсем.

Когда-то жил в столицах я обеих,

заехал как-то вот сюда на отдых

и здесь остался. Скоро десять лет,

как я живу в Батуме.

Летом все в порядке, полно клиентов —

только поспевай”. — “А где живете?” —

“Я купил каморку на улице Дзержинского,

снимать жилье накладно. По сути,

не могу я лишь без кофе,

варю себе чифирь, а вот обедать

хожу я на базар, там есть одно местечко —

шашлычная „Эльбрус”. Вы не бывали?” —

“Нет, не бывал”. — “Весьма рекомендую —

такого хаша и в Тифлисе нет”. —

“Быть может, пообедаем?” — “Нет денег”. —

“Я заплачу”. — “Нет, так я не привык.

Вот закажите фото, а потом

уже и угощайте”. — “Что ж, идея!

Заказываю вам я сериал —

семь фотоснимков. Семь — мое число”.

Внезапно дождь проклятый прекратился,

остатки туч рассеялись,

и над Батумом засияло солнце.

“Как вас зовут?” — “Адольфом, просто Адик”. —

“А я Евгений”. — “Вот и хорошо,

пойдемте к морю, я вас поснимаю”.

И мы пошли и встали у волны.

Нептун смирился. Бирюзой и синькой

сиял простор до линии раздела

воды и неба. Лайнер бросил якорь,

и яхта скрылась, только гидроплан

из местного ДОСААФа пролетел.

“Вы чувствуйте себя совсем свободно,

курите, разговаривайте, а я пощелкаю”, —

и он взялся за дело.

“А как же быть со снимками? Я нынче

в двенадцать ночи сяду на „Ракету”

и перееду в Сочи”. — “Я успею.

Я позабыл сказать вам, ассистент

есть у меня. Мы вместе и живем,

он все проявит, тут же отпечатки

он сделает и все доставит вам

в шашлычную „Эльбрус” как раз к обеду”. —

“Так скоро?” — “Через два, ну, три часа.

Вот я вас знаю сорок пять минут

и что-то уже понял, вы довольны

останетесь”. — “Да вы — Картье Брессон!” —

“А кто это?” — “Один французский мастер,

известный очень”. — “Нет, я не слыхал,

ведь я не человек искусства, я — фотограф,

пушкарь, как говорили в старину”. —

“А этот ассистент ваш, кто такой?” —

“Так приблудился, просто алкоголик,

нет ни семьи, ни друга, никого,

и паспорт потерял. И вот живет

уже четыре будет скоро года.

Бывает, чемоданы поднесет,

бывает, купит фрукты на базаре —

продаст на пляже, все-таки доход.

Он лет уже немалых, сколько точно,

не знает сам. А впрочем, нелюдим,

за сутки может не сказать ни слова,

но я его терплю, душа живая,

хоть дышит кто-то рядом… Все, готово —

отщелкал пленку я. Теперь пойду домой,

отдам в проявку и в печать. А в три

вам снимки он доставит на базар.

Я подойду попозже, есть дела.

И дождь опять пошел,

и резко потемнело, и валы

с печальным грохотом обрушились на сушу.

И в этом мареве исчез фотограф мой.

Я глянул на часы — двенадцать двадцать.

Как время мне до трех убить?

Пойду и пошатаюсь по Батуму,

по набережной, а затем и в город,

зайду в галантерейный магазин,

там продают изделия цехов подпольных —

майки и носки нейлоновые,

лжекашемир, лжекожу, лжевискозу,

куплю чего-нибудь недорого совсем

и кофе выпью, три часа пройдут

за этим делом — все же развлеченье.

И я потопал. И как раз за спуском

от набережной к парку магазинчик

уютный и убогий отыскал.

Он тоже был безлюден, лишь кассирша

дремала в уголке. Я выбрал майку

с фальшивым лейблом, вынул кошелек,

хотел пробить свой чек — и вдруг увидел,

что к кассовому аппарату

прислонен портрет его — знакомые усы,

мундир знакомый и знакомый ежик

над низким лбом.

Я как дурак спросил: “Зачем он здесь?

“А он — великий человек, великий.

Какое ваше дело? Покупайте

товар и уходите”. — “Но зачем

убил невинных”. — “ Он убил мерзавцев.

Был дядя у меня, брат матери,

он стал меньшевиком в двадцать втором,

Зачем подался тот в меньшевики?

Все по заслугам — расстреляли дядю.

Он немцев победил, чеченцев выслал,

Поэтика анекдота в рассказах М. М. Зощенко 1920-х годов

М. Зощенко искренне волновала судьба простого человека. Он не хотел «писать для читателей, которых нет», не рвался в «большую литературу», напротив, ориентировался на литературу «неуважаемой формы», на «массовое потребление», стремился перестроить привычную литературную речь таким образом, чтобы она стала понятна людям, только что прикоснувшимся к культуре. Характеризуя М. Зощенко как писателя… просмотреть ещё >

Поэтика анекдота в рассказах М. М. Зощенко 1920-х годов ( реферат , курсовая , диплом , контрольная )

Содержание

• ГЛАВА II. ЕРВАЯ. Генезис и поэтика анекдота: к истории вопроса
  • 1. 1. Проблема жанра анекдота в историческом освещении
  • 1. 2. Жанр как структурный элемент поэтики
  • 1. 3. Поэтика анекдота
• ГЛАВА ВТОРАЯ. Поэтика анекдота в рассказах М. М. Зощенко 1920-х годов
  • 2. 1. Анекдот в контексте жанровой системы 1910−20-х годов
  • 2. 2. Анекдот как выразитель праздничного времени в рассказах М. М. Зощенко 1920-х годов
  • 2. 3. Анекдотическая оппозиция судьба/случай в рассказах М. М. Зощенко 1920-х годов
  • 2. 4. Трансформация классических анекдотических сюжетов в рассказах М. М. Зощенко 1920-х годов
  • 2. 5. Рассказчик как герой анекдота в рассказах М. М. Зощенко 1920-х годов
  • 2. 6. Анекдотические парадоксы в заголовочном комплексе рассказов М. М. Зощенко 1920-х годов

  Творчество М. Зощенко занимает особое место в русской литературе. Художественное наследие писателя настолько многогранно, что его нельзя отнести к тем литературным явлениям XX века, изучение и осмысление которых можно спросмотреть завершенным. Изменения, произошедшие в видении литературного процесса XX века, определили новые подходы к исследованию творчества М.Зощенко. Своеобразие его прозы бесспорно, но суть этого своеобразия критиками и литературоведами определялась по-разному.

  М.Зощенко, прежде чем начать печататься, приобрел огромный жизненный опыт. Годы скитаний по России, «хождение по людям» обогатили его знанием нравов и философии улицы, научили быть восприимчивым к чужому образу мыслей, помогли постичь мировоззрение человека массы. Столкнувшись вблизи с «бедным» (как он позже назвал) человеком, увидев его подчас бесплодные попытки понять, осознать, что происходит вокруг и зачем, М. Зощенко решил посвятить свое творчество служению «бедному» человеку, помочь ему постичь смысл существования, найти цель жизни.

  М.Зощенко искренне волновала судьба простого человека. Он не хотел «писать для читателей, которых нет», не рвался в «большую литературу», напротив, ориентировался на литературу «неуважаемой формы», на «массовое потребление», стремился перестроить привычную литературную речь таким образом, чтобы она стала понятна людям, только что прикоснувшимся к культуре. Характеризуя М. Зощенко как писателя, раньше других сумевшего заговорить на доступном массовому читателю языке, К. Чуковский писал: «Зощенко первый из писателей своего поколения ввел в литературу в таких масштабах эту новую, еще не вполне сформированную, но победительно разлившуюся по стране внелитературную речь и стал свободно пользоваться ею, как своей собственной речью. Здесь он — первооткрыватель и новатор. Так досконально изучить эту речь и так верно воспроизвести на бумаге ее лексику, ее интонацию, ее синтаксический строй мог только тот, кто провел свою жизнь в самой гуще современного быта и узнал его на своей собственной шкуре. Зощенко именно таким человеком и был, человеком большого жизненного опыта”1. И сам М. Зощенко констатировал: «Я пишу на том языке, на котором сейчас говорит и думает улица”2.

  Рассказы М. Зощенко 1920;х годов в полной мере отражают мировоззрение человека, которому пришлось жить на переломе эпох. В статье «О себе, о критиках и о своей работе» М. Зощенко определил суть своих произведений: «В мелких рассказах я пишу о человеке. простом. И само задание, и сама тема и типы диктуют мне форму». Определяющей для рассказов 20-х годов, на мой взгляд, становится форма анекдота. Признать ее в качестве жанровой доминанты позволяет установка писателя изобразить склад мышления главного героя эпохи — массового человека послереволюционной России, равно концентрировавшего внимание и на важных исторических реалиях, и на пустяках, «склеивающего» исторические факты и житейские мелочи сомнительным «раствором» поверхностного домысла. Писателя всегда интересовали взаимоотношения определенной категории людей с изменяющимся на глазах миром. Их миропонимание было статично, они не способны порой осознать целостно какое-либо движение или перемену общественного бытия. Анекдот с его разорванностью восприятия мира, логическим абсурдом, языковыми парадоксами, типичными функциональными персонажами, оппозициями судьбы и случая, использованием внелитературной лексики давал возможность М. Зощенко «говорить» на одном языке, «мыслить» одинаково со своими героями. Поэтика анекдота существенно повлияла на поэтику рассказов писателя 20-х годов и определила сказ ведущей формой повествования. Универсальность слова в сказе обусловлена его универсальностью в анекдоте.

  М.Зощенко увидел, что массовый человек 20-х годов в современной ему ситуации вынужден решать вопрос: «быть или не быть», делать выбор между прежней формой существования и новой, создающейся вокруг него. Он находится как бы в «промежутке», и его судьба зависит от избранного пути. Конфликт, который в прежней литературе во многом был свойственен лишь высокоинтеллектуальным героям, теперь перенесен на уровень сознания необразованного, «некультурного» героя4. Зощенковский персонаж желает для себя лучшей жизни, пытается изменить судьбу, ждет или ищет подходящий случай, который подарит ему счастье, но, дождавшись, как правило, не умеет им воспользоваться. Подобная ситуация углубляет трагикомическое положение героя. Постижение трагикомизма массового человека 20-х годов осуществляется в рассказах М. Зощенко этого времени благодаря поэтике анекдота, позволяющей дать парадоксальное, абсурдное изображение мира и человека.

  Цель работы — через жанровую доминанту рассказов М. Зощенко 20-х годов, а в проекции и всего творчества, выявить специфику художественного мира писателя.

  Актуальность диссертационного исследования состоит в обращении к феномену массового сознания XX века, повлиявшего на творчество М. Зощенко, в исследовании попытки писателя постичь абсурдность жизни в абсурдных формах и в изучении судьбы малых жанров в литературе XX века.

  М.Зощенко привлекает исследователей спецификой своего мировоззрения, попыткой отражения массового сознания, особенностями использования языкового жеста, но творчество писателя как выражение целостного мировоззрения, целостного художественного мира через призму современной теории жанра еще не рассматривалось. В этом и заключается научная новизна работы.

  Для достижения поставленной цели решается ряд задач. Теоретико-литературная задача предполагает осмысление понятий «жанр», «память» жанра, жанровая доминанта, понимание жанра как структурного элемента поэтики. Кроме этого, в данную задачу входит определение жанра фольклорного анекдота в контексте жанровой системы, выявление его генезиса и поэтики, категорий случая и судьбы, характерных для данного жанра, исследование типа героя. Все это направлено на выработку необходимого для исследования «рабочего» инструментария.

  Историко-литературная задача предполагает включение М. Зощенко в определенный контекст эпохи, сопоставление его творчества с художественным опытом других авторов, в частности, Л. Андреевым (цикл «Мои анекдоты») и М. Булгаковым (фельетоны 1920;х годов). Использование анекдотической структуры позволило Л. Андрееву, и позже М. Зощенко, выразить трагикомическое мироощущение людей начала века. М. Булгаков же привлек в фельетоны анекдотическую структуру с той целью, чтобы вскрыть абсурд и гротескность окружающей его действительности, также выявить особенности мировосприятия человека 1920;х годов.

  Эта задача включает в себя и исследование критических и литературоведческих работ о творчестве М. Зощенко с целью выявления степени изученности поднятой в диссертации проблемы.

  Аналитическая задача предполагает детальный анализ текстов зощен-ковских рассказов 1920;х годов. Объектом исследования стали рассказы 1923;1929 годов, напечатанные отдельными изданиями и в сборниках «Разно-тык» (1923), «Аристократка» (1924), «Веселая жизнь» (1924), «Обезьяний язык» (1925), «Собачий нюх» (1925), «Уважаемые граждане» (1926), «Агитатор» (1926), «О чем пел соловей» (1927), «Нервные люди» (1927), «Избранное» (1929).

  В соответствии с поставленной целью и задачами оформилась структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, примечаний и библиографии.

  Каждая эпоха создает условия для нового прочтения художественного наследия писателя. Творчество М. Зощенко переживает на сегодняшний момент период иной, чем прежде, интерпретации, обусловленной вниманием исследователей к рассмотрению его произведений в контексте всего зощенковского творчества, с учетом художественных поисков писателя, его мировоззрения, при этом отказавшись от некоторых положений, определяющих развитие зо-щенковедения в прошлые года [17, “https://sinp.com.ua”].

  Как писала О. Фрейденберг, «литературные явления следует рассматривать как явления общественного сознания”412. И в этом смысле рассказы М. Зощенко 1920;х годов представляют тот вариант авторского поведения, когда писатель интуитивно и сознательно, в чем-то опережая свою эпоху, в чем-то идя с ней в ногу, осваивал культурное пространство сознания массового человека. М. Зощенко стремился познать мироощущение человека, который «был ничем», а в 20-е годы «стал всем», попал «из грязи в князи», но не смог преодолеть в себе сознания толпы, массы, в нем еще только начинало пробуждаться личностное самосознание, которое нередко реализовалось в деформированную форму поведения, мышления, речи.

  Особенностью творческой манеры М. Зощенко 1920;х годов, его мировоззрения, жизненных позиций является изучение массового сознания «изнутри», а не со стороны. И потому стремление писателя использовать в своем творчестве жанр, который живет в народе и создается самим народом, а соответственно отражает в своей структуре и содержании народные представления выглядит вполне закономерным и естественным. М. Зощенко взял на себя функции выразителя нового мировоззрения масс и пытался стать одним из массы. Таким образом, творчество писателя отразило мировоззрение автора.

  Изучение поэтики произведения через исследование поэтики жанра, ставшего сюжетообразующим элементом в нем, дает выход на мировоззренческий уровень его создателя. Б. Успенский413, например, рассматривая сюжетообразующую функцию загадки в «Заветных сказках» А. Афанасьева, делает выводы о специфике осмысления народом мира, времени, своего поведения, общественных институтов. То же можно проследить в творчестве М. Зощенко: содержательная структура анекдота дала писателю возможность выразить и собственное видение действительности, и мироощущение человека своей эпохи с его массовым, коллективным, праздничным мировоззрением.

  Рассмотренный в диссертации материал позволяет сделать некоторые выводы:

  1. Причины выделения анекдота в качестве жанровой доминанты в литературе начала века следует видеть в закономерностях развития самого литературного процесса этого времени, в возникшей среди писателей необходимости поиска новых форм для выражения нового мировоззрения.

  2. Творчество М. Зощенко 1920;х годов в большей степени отразило сложившиеся литературную и мировоззренческую ситуации. Сюжетообразую-щую функцию в его рассказах этого периода взял на себя анекдот, а определяющей формой повествования стал сказ.

  3. Как и в анекдоте, в основе сюжетов у М. Зощенко лежит исключительный случай, но масштаб его чаще всего снижен до незначительного события. Генетическая связь анекдота с архаическим эпосом в рассказах писателя реализуется в наличии пространной эпической экспозиции, за которой последующие элементы композиции выстраиваются несколько парадоксально^ что тоже соответствует природе анекдота. Заявленная в экспозиции исключительность события сталкивается с его незначительностью. События теряют объективность, напротив, в произведениях М. Зощенко присутствует некая субъективная действительность, существующая в сознании рассказчика, со своей логикой, причинно-следственными связями. В процессе повествования тема, заявленная в заголовке и в экспозиции, снижается за счет незначительности события, случая и за счет словесной стихии зощенковского сказа. Таким образом, сказовая стихия обуславливает в рассказах преобладание сюжета над фабулой.

  Карнавальная природа анекдота проявилась в рассказах М. Зощенко в тра-вестизме, «переворачивании» мира, десакрализации знаков культуры.

  В поэтике рассказов М. Зощенко нашла своеобразное воплощение анекдотическая оппозиция судьба/случай, реализовавшаяся в архетипических образах плута и простака. Герой М. Зощенко чаще оказывается простаком, рассказчик же выступает как в роли простака, так и в роли плута и отличается особым типом сознания. Поэтика рассказов 1920;х годов во многом определяется поэтикой случая.

  В некоторых рассказах наблюдается трансформация классических анекдотических сюжетов, что позволяет продемонстрировать, с одной стороны, устойчивость структуры анекдота, а с другой стороны, разрушение жанра за счет нового содержания.

  Влияние поэтики анекдота сказалось на всех уровнях рассказов писателя, начиная с заголовочного комплекса и заканчивая финалом произведения.

  4. Рассказы М. Зощенко 1920;х годов — это совершенно самобытная художественная целостность. Раннее творчество М. Зощенко стало для самого писателя основой формирования особой творческой манеры, художественного сознания, новаторских приемов и принципов, которые нашли развитие в последующем его творчестве.

  Тема данного исследования и проблемы, поднятые в ней, имеют дальнейшие перспективы изучения и вглубь, и вширь. Анекдот с его поэтикой случая оказывает сильное влияние на «Сентиментальные повести» и более поздние произведения писателя, что может стать предметом отдельного исследования. Использование жанрового подхода к анализу произведения, дающего нередко выход на мировоззренческий уровень писателя, позволяет расширить изучение влияния поэтики анекдота на творчество других писателей, также использовавших его сюжетообразующую функцию.

Золя и его отношение к литературной деятельности «реалистической школы»

Золя пылко сопротивлялся всему, что может, с его точки зрения, ограничить «независимость» художника, уменьшить право на «творческую свободу». Молодой Золя поражен той же индивидуалистической болезнью, которая тяготела над многими, даже лучшими писателями XIX ст. Нельзя не вспомнить «Признания» Гейне, читая следующие строки Золя: «Недавно на Рю де ла Пэ подвергалась анализу общественная природа гения.

Здесь отрицают гениальность, если она не подчинена политическим и гуманистическим задачам… Вычеркивают из книги будущего

Значительный интерес в этом смысле представляет изложенная в письме Валабрегу «теория Экранов» — своеобразный реалистический манифест Золя. Вот

Сопоставляя «Экран классический» , «Экран романтический» и «Экран реалистический» , Золя решительно отдает предпочтение последнему. «Все мои симпатии,- заявляет Золя,- на стороне Экрана реалистического; он удовлетворяет мой разум, и в нем я ощущаю безграничную красоту прочную и правдивую…». Однако Золя не может принять и этот Экран «таким, каким он хочет казаться» . «Я предпочитаю тот Экран,- утверждает молодой теоретик,- который подходя как можно ближе к действительности, искажает ее лишь настолько, насколько это необходимо для того, чтобы в изображении мира я почувствовал человека». В пылу защиты «человека» в искусстве, индивидуальной самобытности творца, Золя выше всех «Экранов отдельных «школ» ставит «Экран гения», дающий мощную, независимую, личную трактовку явлений.

Но сразу же вносит в свой тезис конкретность, оставляющую его в границах реализма.

«Гениальному художнику всегда будет дозволено показывать нам мир в зеленых, синих, желтых тонах или в любых других, в каких ему понравится; он может передать нам круги в виде квадратов, прямые линии в виде ломаных, и нам не придется на это жаловаться; лишь бы воспроизведенные образы обладали гармонией и блеском красоты. Но чего нельзя терпеть — это мазни и нарочитого искажения действительности».

Дальнейшее развитие эстетики Золя и его оценок современного искусства находим в газетных публикациях 60-х годов. Теперь эти публикации настолько значительны, что Золя сможет объединить их в сборники. Первым из них стал том «Что мне ненавистно», появившийся в издательстве А. Фора.

Вторым был «Мой Салон». Оба вышли в 1866 г. и явились заметным, более того, шумным и волнующим событием во французской культурной жизни тех лет, благодаря необычайной отваге их автора и остроте вызванной его работами общественной реакции.

Сборник «Что мне ненавистно» в издании 1866 г. состоял преимущественно из статей, опубликованных Золя в лионской газете «Салю шоблик» и в парижском «Ревю-контампорен» в течение 1865 г.. «Мой Салон» возник из корреспонденции о современной живописи, появлявшихся в парижской «Эвенман» в 1866 г. Между обоими сборниками существует тесная связь по коренным вопросам трактовки соотношения искусства и действительности, а также художественного метода, предлагаемого Золя. Отсюда, в сущности, ведет начало концепция, позже названная автором «Ругон-Маккаров» натуралистической.

Золя не случайно назвал первый том своей критики «Что мне ненавистно». Эта книга представляет интерес не столько новизной теоретических тезисов, сколько невиданной силой критического напора, превращавшей подчас уже знакомые читателю той поры мысли в категории нового наступательного качества. Молодой критик, объявляя ненависть священной, с необыкновенной горячностью обрушивает свой гнев на головы «высокомерных глупцов», «педантов и сухарей, отвергающих жизнь», «злобных насмешников», «ничтожных и бездарных людей», всех тех, кто задерживает движение общества, стоящего «на пороге века науки и позитивных знаний».

Он жаждет устроить «свой девяносто третий год», чтобы пустить всех сторонников «наглой посредственности» «под нож гильотины», хочет жить «во всеуслышание», требует серьезности и убежденности в войне с рутиной.

Статьи сборника касаются разнообразных вопросов литературы, театра, философии, истории и морали. Но не нужно искать в них универсальной эрудиции автора. Ее нет, и цель здесь поставлена иная.

Каждая статья, начиная с рецензии на «Жермини Ласерте» Гонкуров или на книгу Прудона и кончая «Литературой и гимнастикой», «Историей Юлия Цезаря» и т. п., имеет задание быть принципиальным проводником взглядов Золя. Тон статей личный и страстный. Композиция всегда одинаковая: краткий пересказ рецензируемого и пылкая пропаганда правдивости, смелости, современности и индивидуального самовыражения в искусстве.

Дайджест:

Белинский основоположник русской реалистической эстетики и литературной критики Художественная литература для него — одна из форм общественного самосознания, действенное средство нравственного и эстетического воспитания. Искусство Белинский постоянно связывал с современностью, с задачами борьбы против несправедливых общественных отношений. Он. .

Начало литературной деятельности Герцена Его ранние произведения написаны в популярном тогда романтическом духе: преимущественное внимание уделялось конфликту романтического героя с «бесчувственной толпой» и «низкой действительностью». В первых произведениях, являвшихся по форме автобиографическими отрывками, драматическими. .

Краткий обзор литературной деятельности Толстого Девятнадцать зим прожил Толстой в Москве. Небольшой двухэтажный особняк в глубине сада привлекал к себе посетителей так же, как и яснополянская усадьба. Толстой в Москве вел такую же простую жизнь. .

Краткое изложение Золя Э Эмиль Золя — французский писатель. Один из самых значительных представителей реализма второй половины XIX века — вождь и теоретик так называемого натуралистического движения, Золя стоял в центре литературной жизни Франции. .

На тему: «Окончание школы», «Что я буду делать после окончания школы» Я все ближе и ближе подхожу к порогу взрослой жизни, к окончанию школы. Учился я неплохо, но, наверное, мои успехи стоит оценить как средние. Отличником я не стал, и не. .

Первый роман Золя «Исповедь Клода» Среди ранних произведений Золя, пожалуй, самым большим вниманием критики пользуется первый роман писателя «Исповедь Клода». О нем не написано специальных, сколько-нибудь серьезных работ. Но зато он часто фигурирует в книгах. .

Поэтические произведения Золя Стихи, опубликованные в книге П. Алексиса,- единственный источник, по которому можно судить о лирике Золя. Кроме того, здесь приведены лишь отдельные ее образцы: отрывки из трилогии «Любовная комедия», сатирическая поэма. .

Особенности художественного метода и стиля Золя в романах «Тереза Ракен» и «Мадлена Фера» Новые романы не являются неожиданностью в творчестве молодого натуралиста. Подготовленные формированием у него позитивистической эстетики, они имеют некоторые предпосылки и в его ранних произведениях. Творческая линия ведет к ним, минуя. .

Внешнее оформление сказки «Приключения Сидуана и Медерика» Золя Как Вольтер к своему Эльдорадо и Свифт к стране благородных гуингмов, Золя к «царству счастливых» относится скептически. Принципы «идеального» общества неясны самому рассказчику. Золя подчеркивает только, что там нет ни. .

Главная героиня романа Золя «Исповедь Клода» Героиня Золя — образ отталкивающий. Преждевременно поблекшая, тупая, навсегда отравленная развратом, «она оказалась дурнушкой: закрытые глаза были почти без ресниц, лоб низкий и покатый, рот крупный и вялый. Какая-то преждевременная. .

Лучишие творения Золя — цикл «Ругон-Маккары» и роман «Доктор Паскаль» Самое известное творение Золя — это цикл из 20 романов «Ругон-Маккары» . Золя ставил в цикле две основных задачи: Описать французское общество второй половины 19 века, с 1851 по 1870. .

Главный герой романа Золя «Исповедь Клода» Напоминая немецких, английских и французских юношей сентиментально-романтической литературы, Клод — прежде всего натура крайне впечатлительная и импульсивная. «Эти страницы — болезненное проявление необычного темперамента»,- пишет Золя. Клод — «бедная душа». .

Сюжет романа Эмиля Золя «Тереза Ракен» В экспозиции «Терезы Ракен» разлита безысходная, непереносимо горькая тоска. «Когда Тереза в первый раз вошла в лавку, где ей отныне предстояло проводить дни, ей показалось будто она спускается в сырую. .

Лирические «сказки» Золя Нельзя не признать, что «Сказки Нинон» имеют свое поэтическое очарование и свой удельный вес в эволюции писателя. Художественная неравноценность, различие жанровых оттенков, порой идейная и формальная беспомощность,- все это сглаживается. .

О литературной мысли конца XVIII века В литературной мысли конца XVIII века занимали определенное место и суждения немецкого поэта Шиллера. В его главном теоретическом труде «Письма об эстетическом воспитании», несмотря на некоторые идеалистические тезисы, сказано немало. .

Черты реалистической эстетики в творчестве Пушкина Свобода выбора, свобода совести при произнесении приговора — все это детерминистские реалистические требования. Критики часто говорили о вкусе. Каждый понимал вкус по-разному. Пушкин способствовал тому, чтобы понятие о вкусе сделалось. .

Натуралистические элементы в прозе Мопассана и Эмиля Золя Величайшим писателем натурализма и его ведущим теоретиком справедливо считается Эмиль Золя. Главное его произведение — двадцатитомный цикл романов «Ругон-Маккари» с выразительным подзаголовком «Естественная и социальная история одной семьи в эпоху. .

На тему: Если бы я был директором школы Если бы я был директором школы В каждой школе есть педагогический коллектив, которым руководит директор. Это очень важная и сложная должность в таком огромном коллективе. Ведь он руководит не только. .

Возникновение реализма в Европе, новые возможности реалистической литературы Реализм — третий по счету метод. Возник в Европе в 30-е годы. Прежде всего во Франции. На это время приходится творчество пожилого Стендаля. В 30-е годы Стендаль пишет романы: «Красное. .

Основные направления литературной критики в истории культуры XIX века В истории русской культуры XIX в. выдающуюся роль играла литературная критика. Еще со времен декабристов и тем более Белинского стало традицией обращение критики к проблемам не только чисто литературным, но. .

Мое отношение к Наполеону Какое может быть отношение Мое отношение к Наполеону Какое может быть отношение у русского человека к Наполеону, если он пытался завоевать его Родину? Пусть даже 185 лет назад. Но попытаемся отбросить ярлык, и оценить. .

Бунин Иван Алексеевич: мастер русской реалистической прозы И. А. Бунин является одним из крупнейших мастеров русской реалистической прозы и выдающимся поэтом. В пору творческого расцвета писатель-реалист правдиво отразил темноту и косность старой деревни, создал много своеобразных, запоминающихся. .

Белинский и Защита «натуральной школы» Новейшая же русская литература призвана не просто повторять пушкинские традиции, но идти значительно дальше, ориентируясь уже в большей степени на Лермонтова и в особенности на Гоголя. Его художественные принципы, с. .

Н. Н. Носов — начало творческой деятельности Николай Николаевич Носов прочно вошел в литературу после Великой Отечественной войны. Его книги получили широкое распространение в нашей стране и за рубежом. Когда в 1957 году были опубликованы сведения о. .

Общественная реакция 1848 г. и ее отражение в литературной жизни В конце февраля 1848 г. в общественной жизни. Запада начались грозные политические события. Во Франции вновь возникли революционные столкновения, в которых активное участие принял теперь рабочий класс. Под влиянием этих. .

Школа молодого специалиста Петербургской школы Молодой учитель, начинающий свою педагогическую деятельность в школе, нередко теряется. Казалось бы, знаний, полученных в вузе, достаточно, но школьная практика показывает, что молодым специалистам трудно сориентироваться в широчайшем круге воспитательных. .

Краткое изложение Доктор Паскаль Эмиль Золя Эмиль Золя Доктор Паскаль Доктор Паскаль — шестидесятилетний ученый, врач-новатор, из под его пера выходят медицинские труды. Он занимается врачеванием, используя собственные методы и даря надежду больным. Его интересуют вопросы. .

Рекомендации по формированию и активизации познавательной деятельности учащихся на уроках математики в специальных школах VII вида I. Основа активности учебно-познавательной деятельности: — адаптация, приспособление детской психологии к созданным на уроке условиям; — стимулирование учебно-познавательной деятельности учащихся; — преодоление противоречий между познавательными и практическими заданиями, выдвигаемыми ходом. .

«Эстетическое возрождение» русской литературной критики Метафизическая критика процвела в руках «религиозных философов» и кое-кого из символистов. Первым выдвинул ее теории Волынский. В своей книге о русских критиках он осудил их за отсутствие философского взгляда и. .

Что отличает творческую деятельность от любого другого вида деятельности? Издавна труженики делились на мастеров и ремесленников. Настоящих мастеров, тех, кто создавал в своем воображении, а потом воплощал это в конкретном деле, меньше. Однако необходимы и ремесленники — добросовестные исполнители. .

Краткое изложение Нана Эмиль Золя Эмиль Золя Нана Анна Купо по прозвищу Нана, дочь спившейся прачки Жервезы Маккар и покалечившегося рабочего Купо, умерла в Париже в 1870 г. восемнадцати лет от роду от оспы, пережив. .

В чем проявляется негативное влияние деятельности человека на жизнь планеты? В дни, когда Земля начинает страдать, на нас — человечество обрушаются в один миг невероятное количество бед. Будто то землетрясение или цунами гибнет все вокруг, в том числе и человек. .

Программа элективного курса по географии: «География человеческой деятельности» 9 класс. 0,25 часа в неделю Пояснительная записка. Элективный курс для предпрофильной подготовки учащихся 9 класса посвящен одной из важных тем географии — экономика, культура и политика человеческого общества. Главной. .

Краткое содержание «Западня» Золя Эмиль Золя Произведение «Западня» Действие романа разворачивается в Париже и повествует о жизни нескольких героев в течение двадцати лет. 1 Ночь. Молодая женщина Жервеза в своей жалкой комнате ждет сожителя. .

Приемы «натуральной школы» в повести «Тюфяк» Кроме темы морального оскудения помещичьего класса, Писемский разрабатывал и др. важные для «натуральной школы» темы. В рассказе «Старческий грех» он с большим сочувствием изобразил трагическую судьбу «маленького человека», мелкого чиновника. .

Характеристики героев и персонажей литературных произведений для школы ­Характеристики героев: Авдий Агафья Пшеницына Азазелло Акакий Акакиевич Аксинья Актер Александр Павлович Алексей Алена Ивановна Алеша Пешков Анатоль Курагин Андрей Болконский Андрей Дубровский Андрей Соколов Андрий Анна Анна Андреевна Анна. .

Начало творческой деятельности Шмелева И. С Будучи студентом Московского университета, Шмелев увлекался самыми разными учениями. Он был и рационалистом, и толстовцем, и едва ли не религиозным фанатиком. Студент-юрист вдруг стал всерьез заниматься ботаникой, увлекся открытиями К. .

Оценка пьесы «Вишневый сад» Чехова литературной критикой В прежних чеховских пьесах молчаливым участником событий был дом, обиталище, способное многое поведать о хозяевах. Чем дальше развертывалось действие, тем понятнее становились участники и тем меньше внимания отдавал зритель подсобному. .

Проблемы людей. Отношение человека к критике Отношение человека к критике в свой адрес — вот проблема, над которой рассуждает М. Д. Аксенова. Размышляя над данным вопросом, автор с особой теплотой рассказывает об отношении к замечаниям А. .

«Третья волна» литературной эмиграции. Творчество С. Д. Довлатова Зона, заповедник. Все время какие-то установленные границы. Тем не менее ситуация за чертой зоны мало чем отличается от ситуации внутри ее. Нет, эти произведения Довлатова не перечень лагерных кошмаров. Это. .

Золя и его отношение к литературной деятельности “реалистической школы”

Золя пылко сопротивлялся всему, что может, с его точки зрения, ограничить “независимость” художника, уменьшить право на “творческую свободу”. Молодой Золя поражен той же индивидуалистической болезнью, которая тяготела над многими, даже лучшими писателями XIX ст. Нельзя не вспомнить “Признания” Гейне (1856), читая следующие строки Золя: “Недавно на Рю де ла Пэ подвергалась анализу общественная природа гения. Здесь отрицают гениальность, если она не подчинена политическим и гуманистическим задачам… Вычеркивают из книги будущего такого поэта, как Мюссе…”. “Таким образом,- пишет Золя,- нам приходится сравнивать это идеальное общество будущего с огромной машиной, в которой отдельный человек будет только колесиком, вращающимся в раз навсегда заданном направлении, где гений вынужден будет следовать навязанным ему правилам… Так оставьте же человеку его индивидуальность, хорошую или плохую, если не хотите сделать невозможными те прекрасные деяния, которые прославили прошлое”.
Значительный интерес в этом смысле представляет изложенная в письме Валабрегу (осень 1864) “теория Экранов” – своеобразный реалистический манифест Золя. Вот его суть. Всякое произведение искусства подобно окну, открытому в мир: в раму окна вставлен своего рода прозрачный экран, сквозь который можно видеть более или менее искаженное изображение предмета, с более или менее измененными очертаниями и окраской. Эти изменения зависят от природы экрана, то есть от особых качеств восприятия мира художником. Поэтому ни в одном произведении искусства не возможна точная передача действительности. Сопоставляя “Экран классический” (“холодный”, “полупрозрачный”, в котором мир “теряет всю свою резкость, всю свою живую, светящуюся энергию”), “Экран романтический” (“зеркальное стекло”, “расцвеченное семью цветами радуги”, сквозь которое видится “жизнь более напряженная, чем наша”, “сверкающий блеск придуманных светил”) и “Экран реалистический” (“простое оконное стекло, очень тонкое и светлое; оно стремится к такой совершенной прозрачности, чтобы образы проходили сквозь него и воспроизводились затем во всей своей реальности”), Золя решительно отдает предпочтение последнему. “Все мои симпатии,- заявляет Золя,- на стороне Экрана реалистического; он удовлетворяет мой разум, и в нем я ощущаю безграничную красоту прочную и правдивую…”. Однако Золя не может принять и этот Экран “таким, каким он хочет казаться” (то есть в распространенном тогда понимании реализма как способа безличного копирования жизни). “Я предпочитаю тот Экран,- утверждает молодой теоретик,- который подходя как можно ближе к действительности, искажает ее лишь настолько, насколько это необходимо для того, чтобы в изображении мира я почувствовал человека”. В пылу защиты “человека” в искусстве, индивидуальной самобытности творца, Золя выше всех “Экранов отдельных “школ” ставит “Экран гения”, дающий мощную, независимую, личную трактовку явлений. Но сразу же вносит в свой тезис конкретность, оставляющую его в границах реализ

Сочинение по литературе на тему: Золя и его отношение к литературной деятельности “реалистической школы”

Другие сочинения:

Начало литературной деятельности И. С. Тургенева И. С. Тургенев родился в Орле, в дворянской семье. Он получил прекрасное образование: учился в Московском университете, потом в Петербургском; затем несколько лет (1838-1840) слушал лекции в Берлинском университете. Вернувшись в Россию, Тургенев вначале намеревался заниматься философи­ей, но вскоре почувствовал, Read More .

Грибоедов: начало литературной деятельности В студенческие годы началось и увлечение Александра Сергеевича театром и литературой. В пансионе и университете издавался рукописный журнал, существовали литературные кружки, устраивались любительские спектакли, в которых принимал участие и Грибоедов. По свидетельству Бегичева, “на 15-м году жизни Грибоедова обозначилось уже, Read More .

Начало литературной деятельности Крылова Крылов не обладал ни колоссальной образованностью, ни продуманной глубиной философских взглядов Радищева. Но он умел с детства ненавидеть дворянскую государственность и дворянскую культуру. Дворянин по паспорту, а на самом деле “маленький человек”, по происхождению скромный “подьячий” он испытал и нужду, Read More .

Начало литературной деятельности Герцена Его ранние произведения написаны в популярном тогда романтическом духе: преимущественное внимание уделялось конфликту романтического героя с “бесчувственной толпой” и “низкой действительностью”. В первых произведениях, являвшихся по форме автобиографическими отрывками, драматическими сценами, были заметны религиозные настроения, ощущалась абстрактность возвышенных идей положительных Read More .

Начало литературной деятельности Гоголя “Вечера на хуторе близ Диканьки” Первые литературные опыты Гоголя относятся еще к нежинскому периоду и до нас не дошли. Гоголь принимал горячее участие в создании рукописных лицейских журналов и альманахов. Так, он был “издателем”, редактором и почти единственным автором журнала “Северная заря” (название, возможно, восходило Read More .

Краткая биография Золя Эмиль Золя Биография Великий французский писатель-реалист Эмиль Золя родился в 2 апреля 1840 года в Париже. Его отец – инженер из Италии, прославившийся строительством канала в Эксе. Детство будущего писателя прошло в Экс-ан-Провансе, где он окончил школу. Эмилю было 7 Read More .

Творчество Эмиля Золя Одним из наиболее выдающихся писателей натуралистического направления был Эмиль Золя (1840-1902). Эмиль Золя видел свою основную цель прежде всего в том, чтобы возможно более широко и объективно, фактически научно, осветить действительность на возможно большем количестве ее срезов. “Натурализм” Золя проявляется Read More .

Точное определение стиля Золя Точное определение “размашистого, метафорического” стиля Золя (Лафарг) до сих пор не найдено. Предлагаемые формулировки: “реалистический символизм”, “романтический натурализм” и т. п. заставляют подозревать выдающегося писателя в эклектике. “Отец натурализма” лучше других литераторов прошлого сознавал невозможность для художника отгородиться от влияния Read More .

Золя и его отношение к литературной деятельности “реалистической школы”

Золя пылко сопротивлялся всему, что может, с его точки зрения, ограничить “независимость” художника, уменьшить право на “творческую свободу”. Молодой Золя поражен той же индивидуалистической болезнью, которая тяготела над многими, даже лучшими писателями XIX ст. Нельзя не вспомнить “Признания” Гейне (1856), читая следующие строки Золя: “Недавно на Рю де ла Пэ подвергалась анализу общественная природа гения. Здесь отрицают гениальность, если она не подчинена политическим и гуманистическим задачам. Вычеркивают из книги будущего

Реализм в творчестве Эмиля Золя Творчеству Эмиля Золя присущ характерный для реализма второй половины XIX века интерес к изучению глубинных психических процессов, сложных ассоциативных, связей, возникающих в человеческом сознании. В “Карьере Ругонов” найдены решения важных.

Точное определение стиля Золя Точное определение “размашистого, метафорического” стиля Золя (Лафарг) до сих пор не найдено. Предлагаемые формулировки: “реалистический символизм”, “романтический натурализм” и т. п. заставляют подозревать выдающегося писателя в эклектике. “Отец натурализма” лучше.

Какие натуралистические элементы есть в прозе Мопассана и Эмиля Золя Величайшим писателем натурализма и его ведущим теоретиком справедливо считается Эмиль Золя (1840-1902). Главное его произведение – двадцатитомный цикл романов “Ругон-Маккари” с выразительным подзаголовком “Естественная и социальная история одной семьи в.

Натуралистические элементы в прозе Мопассана и Эмиля Золя Величайшим писателем натурализма и его ведущим теоретиком справедливо считается Эмиль Золя (1840-1902). Главное его произведение – двадцатитомный цикл романов “Ругон-Маккари” с выразительным подзаголовком “Естественная и социальная история одной семьи в.

Сентиментальный штамп в произведениях Золя Написать новый роман-фельетон заставили Золя не только насущная потребность в заработке и поиски популярности. Главной приманкой были новизна и необычность задуманного начинания. В письме Валабрегу от 19.11 1867 г. Золя.

Эмиль Золя Эмиль Золя один из крупнейших французских писателей II половины XIX века. Он был создателем теории натурализма – направление, которое возникло в 60-80гг. XIX века. В своих многочисленных статьях он изложил.

Мастерство Золя-Фельетониста Родился в семье талантливого инженера-строителя Франческо Золя. Рано потерял отца (1847). Детские и юношеские годы провел в Экси. С 1852 г. учился в колледже. После смерти отца из-за материальных проблем.

Творчество Эмиля Золя Одним из наиболее выдающихся писателей натуралистического направления был Эмиль Золя (1840-1902). Эмиль Золя видел свою основную цель прежде всего в том, чтобы возможно более широко и объективно, фактически научно, осветить.

Самый большой лирик нашего времени Эмиль Золя “Самый большой лирик нашего времени”, – сказал об Эмиле Золя Анатоль Франс. Суждения выдающихся литературных современников, близко знакомых с теоретическими поисками и творчеством автора “Ругон-Маккаров” в условиях Франции второй половины.

Дар Золя-художника – уменье драматизировать прозу В “Жерминале” этот дар поможет писателю, достигшему вершины своего общественного сознания, привести в движение человеческие массы, сплавить драму индивидуумов с трагедией классовой борьбы, придать развязке характер революционного предвидения. В романе.

“Марсельские тайны”, как образец “сенсационной” литературы Прежде всего Золя “по воле случая” впервые применил здесь прием использования подлинных жизненных фактов для создания художественной прозы, к которому неизменно прибегал впоследствии. Затем, что не менее важно, автор “Марсельских.

Нана – характеристика литературного героя НАНА (франц. Nana) – героиня романа Э. Золя “Нана” (1880). Согласно родословному древу семьи Ругон-Маккаров, составленному Э. Золя, родилась в 1852 г. от Жервезы Маккар и ее мужа рабочего Купо.

Зарисовки внешности Мадлены Фера В начале романа поэтические и привлекательные, напоминающие по манере портреты юной Эммы у Флобера, затем более мрачные и чувственные, тоже сурово подчинены догме физиологизма. Кроме того, под влиянием прочитанной в.

Творческое наследие Эмиля Золя Эмиль Золя, уже с некоторой дистанции оценивая завершенный труд, очень точно определил творческие задачи, встававшие перед ним каждый раз, когда новый роман серии расширял ее масштабы, захватывал все более крупные.

“Моленшарские буржуа” – “провинциальные нравы” Красивая и элегантная жена стряпчего Кретона дю Кош – Луиза, как и Эмма Бовари, задыхается в косном мещанском окружении маленького городка. Она рвется к широким горизонтам, мечтает о Париже. Но.

Проба “научного” романа в творчестве Золя В те же месяцы 1867 г., когда Золя приходилось из номера в номер снабжать провинциальный листок “Мессаже де Прованс” главами романа-фельетона “Марсельские тайны”, он с громадным увлечением самозабвенно трудился над.

Золя в роли фельетониста Для своего первого появления в роли фельетониста Золя выбрал “трогательный”, наивно-сентиментальный жанр. Автор “Завета умершей” ссылается на большую популярность в его дни подобной манеры, хотя бы у Эмиля Ришбурга, производившего.

Золя видел перед собой задачу не мыслителя а хроникера Эта цель заставила его через судьбу Филиппа исторически расширить тему произведения, введя в роман эпизоды революционных восстаний в Марселе февраля-июня 1848 года. Надо думать, что среди документов, которыми пользовался Золя.

Сейчас вы читаете: Золя и его отношение к литературной деятельности “реалистической школы”

Творческий принцип реализма и черты реалистического стиля. В.Г. Белинский – теоретик русского реализма

Установление диктатуры эстетики реализма в русской литературе XIX века. Рассмотрение критериев, определяющих реалистическое произведение. Ведущие принципы реализма XIX века. Основание В.Г. Белинским теории критического реализма в русской литературе.

Рубрика	Литература
Вид	реферат
Язык	русский
Дата добавления	21.08.2017
Размер файла	24,0 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Творческий принцип реализма и черты реалистического стиля. В.Г.Белинский – теоретик русского реализма

Реализм в искусстве – это понятие, характеризующее познавательную функцию искусства: правда жизни, воплощенная специфическими средствами искусства, мера его проникновения в реальность, глубина и полнота ее художественного познания. В русской литературе XIX века с Белинского постепенно установилась диктатура эстетики реализма, диктатура реалистического миросозерцания, которая была завершена творчеством непоколебимых, абсолютных авторитетов: Толстого и Достоевского. Таким образом, данное течение во многом предопределила и задала направление развитию литературы России на десятки лет вперед.

Сегодня исследователи так определяют реализм: «Это художественное течение, имеющее целью возможно ближе передавать действительность, стремящееся к максимуму правдоподобия. Реалистическими мы объявляем те произведения, которые представляются нам близко передающими действительность, правдоподобными». Якобсон Р. О художественном реализме./ Работы по поэтике. – М., 1987. – С. 387. В XIX веке этот лозунг дает начало названию художественного направления.

В настоящее время выделяется два критерия определения реалистического произведения: 1) под реалистическим произведением понимается произведение, задуманное данным автором как правдоподобное; 2) реалистическим произведением называется такое произведение, которое читатель, имеющей о нем суждение, воспринимает как правдоподобное. Якобсон Р. О художественном реализме./ Работы по поэтике. – М., 1987. – С. 387.

Начальный этап развития критического реализма в русской литературе 40-х гг. 19 в. носил условное название «натуральная школа». Этот термин, впервые употребленный Ф. В. Булгариным в пренебрежительной характеристике творчества молодых последователей Н. В. Гоголя, Замечание впервые встречается в газете «Северная пчела» от 26 января 1846. был утвержден в литературно-критическом обиходе В. Г. Белинским, который полемически переосмыслил его значение: «натуральное», т. е. безыскусственное, строго правдивое изображение действительности.

Мысль о существовании литературной «школы» Гоголя, выражавшей движение русской литературы к реализму, Белинский развил раньше (ст. «О русской повести и повестях г. Гоголя», 1835, и др.); развёрнутая характеристика натуральной школы и её важнейших произведений содержится в его статьях «Взгляд на русскую литературу 1846 года», «Взгляд на русскую литературу 1847 года», «Ответ ««Москвитянину»«« (1847).

Выдающуюся роль собирателя литературных сил натуральной школы сыграл Н. А. Некрасов, составивший и выпустивший в свет её главные издания – альманах «Физиология Петербурга» (ч. 1-2, 1845) и «Петербургский сборник» (1846). Печатными органами натуральной школы стали журналы «Отечественные записки» и «Современник».

Для натуральной школы характерно преимущественное внимание к жанрам художественной прозы («физиологический очерк», повесть, роман).

Вслед за Гоголем писатели этого направления подвергали сатирическому осмеянию чиновничество (например, в стихах Некрасова), изображали быт и нравы дворянства («Записки одного молодого человека» А. И. Герцена, «Обыкновенная история» И. А. Гончарова и др.), критиковали тёмные стороны городской цивилизации («Двойник» Ф. М. Достоевского, очерки Некрасова, В. И. Даля, Я. П. Буткова и др.), с глубоким сочувствием изображали «маленького человека» («Бедные люди» Достоевского, «Запутанное дело» М. Е. Салтыкова-Щедрина и др.).

От А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова Н. ш. восприняла темы «героя времени» («Кто виноват?» Герцена, «Дневник лишнего человека» И. С. Тургенева и др.), эмансипации женщины («Сорока-воровка» Герцена, «Полинька Сакс» А. В. Дружинина и др.).

Натуральная школа новаторски решала традиционные для русской литературы темы (так, «героем времени» становился разночинец: «Андрей Колосов» Тургенева, «Доктор Крупов» Герцена, «Жизнь и похождения Тихона Тросникова» Некрасова) и выдвигала новые (правдивое изображение жизни крепостной деревни: «Записки охотника» Тургенева, «Деревня» и «Антон-Горемыка» Д. В. Григоровича и др.). В стремлении писателей натуральной школы быть верными «натуре» таились различные тенденции творческого развития – к реализму (Герцен, Некрасов, Тургенев, Гончаров, Достоевский, Салтыков-Щедрин) и к натурализму (Даль, И. И. Панаев, Бутков и др.).

В 40-е гг. эти тенденции не обнаружили чёткого разграничения, порой сосуществуя в творчестве даже одного писателя (например, Григоровича). Объединение в натуральной школе многих талантливых писателей, ставшее возможным на почве широкого антикрепостнического фронта, позволило школе сыграть важную роль в становлении и расцвете русской литературы критического реализма. См. Цейтлин А. Г., Становление реализма в русской литературе, М., 1965; Кулешов В. И., Натуральная школа в русской литературе XIX в., М., 1965; Манн Ю. В., Философия и поэтика «натуральной школы», в кн.: Проблемы типологии русского реализма, М., 1969.

Ведущие принципы реализма 19 в.: объективное отображение существенных сторон жизни в сочетании с высотой и истинностью авторского идеала; воспроизведение типичных характеров, конфликтов, ситуаций при полноте их художественной индивидуализации (т. е. конкретизации как национальных, исторических, социальных примет, так и физических, интеллектуальных и духовных особенностей); предпочтение в способах изображения «форм самой жизни»; преобладающий интерес к проблеме «личность и общество» (особенно к неизбывному противостоянию социальных закономерностей и нравственного идеала, личностного и массового, мифологизированного сознания).

В стилевой системе реализма на первый план, как во всякой системе позитивистского толка, выдвигается именно сфера означаемого, план содержания. Реализм как стилевая система принципиально противостоит всевозможным попыткам самовыражения художника, экспериментам в области формы. Для реализма характерно недоверие к метафоре, излюбленной риторической фигуре романтического стиля: реалистическое искусство в большей степени метонимично (если пользоваться типологией Романа Якобсона), Якобсон Р. О художественном реализме./ Работы по поэтике. – М., 1987. – С. 387-393. или синекдохично (согласно А. Потебне). Потебня А.А. Теоретическая поэтика. – М.: Высш. шк., 1990. – С. 142.

Теорию критического реализма в русской литературе обосновал Белинский. С 1839 по 1846 год критик плодотворно работал в журнале «Отечественные записки», успешно редактируемом Н. А. Некрасовым. Он успешно опровергал нападки и клевету на Пушкина, Лермонтова, Гоголя.

Роль Белинского в русской критике, по мнению многих исследователей, подобна роли А.С.Пушкина в литературе. Белинский создал критику, которая по значению своему была достойна высоких образцов русской классической литературы, а его истолкования существенно дополняли смысл произведения. Белинский разработал основополагающие понятия теории литературы: принцип реализма, понятие о народности, систему классификации по родам и жанрам.

Пушкин и Гоголь сыграли исключительную роль в формировании культурных принципов Белинского. «У нас нет литературы» – это основная тема всех «Литературных Мечтаний» Белинского. Подробно обозревая всю русскую изящную словесность послепетровского времени, Белинский находит только четырех подлинных выразителей народного духа: Державина, Крылова, Грибоедова и Пушкина. Большую статью он посвятил Гоголю («О русской повести и повестях г. Гоголя», 1835), впервые поставив этого писателя на надлежащую высоту; он первый вскрыл сущность гоголевского творчества – «комическое одушевление, всегда побеждаемое глубоким чувством грусти и уныния». Основные свои мысли о свободном творчестве, о внешней бесцельности искусства, о бессознательной народности художника – все эти мысли Белинский приложил к произведениям Гоголя, как теорию к фактам.

Среди литературного наследия Белинского 11 статей на «Сочинения Александра Пушкина» занимают особое место. Они по праву являются завершением всей литературной деятельности гениального критика. Это единственный в русской литературе критический анализ поэзии Пушкина. Критик усматривал теснейшую связь между поэзией Пушкина и эпохой дворянских революционеров-декабристов. Блестящий и глубокий разбор поэзии непосредственных предшественников Пушкина и связи их с Пушкиным; критическая оценка и классификация лирических произведений великого поэта; определение внешнего и внутреннего пафоса его творчества; последовательный разбор всех поэм Пушкина; ряд блестящих и глубоких характеристик героев этих поэм и вообще общественных типов России первой четверти XIX века, – все это навсегда и неразрывно связало имя Белинского с именем Пушкина. С тех пор прошло три четверти века – и до сих пор эта работа Белинского остается единственной во всей пушкинской литературе. белинский литература реализм произведение

Белинский обосновал преемственность литературы XVIII и XIX веков, объяснил роль Фонвизина, Крылова, Державина в формировании правдивого художественного изображения современной им действительности.

К реалистичности в своих мировоззренческих позициях Белинский пришел не сразу, но миновав периоды шеллингианства и фихтеанства. Однако осенью 1837 г. он познакомился с философской концепцией Гегеля, во многом определившей последующие взгляды критика. «Новый мир нам отрылся. Это было освобождение, – вспоминал впоследствии Белинский про осень 1837 г. – Слово «действительность» сделалось для меня равнозначительно слову Бог». Это было разрывом с субъективно-идеалистической философией Фихте; гегельянство же было понято Белинским в смысле философского реализма. Теперь Белинский признал «действительным» весь окружающий его мир, признал внутреннюю разумность не только внутреннего, но и всего это внешнего мира. Так пришел Белинский к знаменитой теории разумной деятельности, увидев в ней реалистический оплот против былых своих идеалистических отвлеченностей.

Критический анализ произведений реалистической школы, оценка их социальной точки зрения и объяснение их значения – все это стало главной задачей критической работы последних годов жизни Белинского.

В острой полемике с идеалистической эстетикой реакционного лагеря Белинский закладывает основы новой, демократической эстетики и создает творческую программу русского критического реализма, оформляя его тем самым как новое литературное направление. Опираясь на свой общие положения о зависимости человека от общества и об исторической закономерности социальной жизни, он обосновывал неизбежность критического изображения современной русской действительности указаниями на ее отрицательные особенности, которые должны быть отражены в литературе.

Различая в реальной жизни ее внутренние существенные свойства и их внешние проявления, Белинский считал задачей художественной литературы законченное отражение существенных свойств и отношений действительности через ее личные, индивидуальные проявления, т. е. типизацию изображаемой жизни. Он часто указывал на недопустимость простого подражания жизни в ее внешних проявлениях и рабского копирования ее случайных черт. Он знал, в частности, что нельзя «содержание» произведения смешивать с его «сюжетом» и смеялся над теми, кто это делал. См.: Белинский В. Г. Журнальные и литературные заметки. – Полн., собр. соч., т. 6, с. 240.

«Возможность и действительность» изображаемых характеров и являлась для Белинского основным принципом оценки литературных произведений в его борьбе за реализм в русской художественной литературе. Он постоянно указывал на «верность действительности» как на важнейшую задачу литературы.

Насколько верно Белинский понимал реалистическое соответствие художественного образа с отраженным в нем типическим характером, показывает следующее его разъяснение: «Теперь под «идеалом» разумеют не преувеличение, не ложь, не ребяческую фантазию, а факт действительности, такой, как она есть; но факт, не списанный с действительности, а проведенный через фантазию поэта, озаренный светом общего. значения. и потому более похожий на самого себя, более верный самому себе, нежели самая рабская копия с действительности верна своему оригиналу». Белинский В. Г. – Русская литературa в 1842 году. – Полн., собр соч. т. 6, с. 526. Иначе говоря, писатель, отражая в личности и действиях своего героя некоторые характерные свойства, существующие в реальной жизни людей, может понять их очень глубоко и может раскрыть их более ярко и законченно, чем они бывают выражены в реальной действительности, в жизни той или иной отдельной личности.

Разъясняя принципы реализма, Белинский, боролся вместе с тем и за идейную сознательность передовой русской литературы. Критикуя современные ему нравоописательные романы, Белинский указывал, что «в них нет. взгляда на вещи, нет идеи, нет знания русского общества». Белинский В. Г. Вступление к «Физиологии Петербурга. ».-Полн собр. соч., т. 8, с. 376. Быстро развиваясь в идейном отношении, неотступно следя за «умственной жизнью современного мира», критик требовал этого и от писателей.

Обосновывая неизбежность господства критического реализма, разоблачающего существующие социальные отношения с точки зрения передовых общественных взглядов, Белинский боролся тем самым за демократизацию содержания русской литературы.

Значение Белинского громадно не только в истории русской литературы, но и в истории русской общественной мысли.

Золя и его отношение к литературной деятельности «реалистической школы»

Золя пылко сопротивлялся всему, что может, с его точки зрения, ограничить «независимость» художника, уменьшить право на «творческую свободу». Молодой Золя поражен той же индивидуалистической болезнью, которая тяготела над многими, даже лучшими писателями XIX ст. Нельзя не вспомнить «Признания» Гейне (1856), читая следующие строки Золя: «Недавно на Рю де ла Пэ подвергалась анализу общественная природа гения. Здесь отрицают гениальность, если она не подчинена политическим и гуманистическим задачам. Вычеркивают из книги будущего такого поэта, как Мюссе. ». «Таким образом,- пишет Золя,- нам приходится сравнивать это идеальное общество будущего с огромной машиной, в которой отдельный человек будет только колесиком, вращающимся в раз навсегда заданном направлении, где гений вынужден будет следовать навязанным ему правилам. Так оставьте же человеку его индивидуальность, хорошую или плохую, если не хотите сделать невозможными те прекрасные деяния, которые прославили прошлое».

Значительный интерес в этом смысле представляет изложенная в письме Валабрегу (осень 1864) «теория Экранов» – своеобразный реалистический манифест Золя. Вот его суть. Всякое произведение искусства подобно окну, открытому в мир: в раму окна вставлен своего рода прозрачный экран, сквозь который можно видеть более или менее искаженное изображение предмета, с более или менее измененными очертаниями и окраской. Эти изменения зависят от природы экрана, то есть от особых качеств восприятия мира художником. Поэтому ни в одном произведении искусства не возможна точная передача действительности. Сопоставляя «Экран классический» («холодный», «полупрозрачный», в котором мир «теряет всю свою резкость, всю свою живую, светящуюся энергию»), «Экран романтический» («зеркальное стекло», «расцвеченное семью цветами радуги», сквозь которое видится «жизнь более напряженная, чем наша», «сверкающий блеск придуманных светил») и «Экран реалистический» («простое оконное стекло, очень тонкое и светлое; оно стремится к такой совершенной прозрачности, чтобы образы проходили сквозь него и воспроизводились затем во всей своей реальности»), Золя решительно отдает предпочтение последнему. «Все мои симпатии,- заявляет Золя,- на стороне Экрана реалистического; он удовлетворяет мой разум, и в нем я ощущаю безграничную красоту прочную и правдивую. ». Однако Золя не может принять и этот Экран «таким, каким он хочет казаться» (то есть в распространенном тогда понимании реализма как способа безличного копирования жизни). «Я предпочитаю тот Экран,- утверждает молодой теоретик,- который подходя как можно ближе к действительности, искажает ее лишь настолько, насколько это необходимо для того, чтобы в изображении мира я почувствовал человека». В пылу защиты «человека» в искусстве, индивидуальной самобытности творца, Золя выше всех «Экранов отдельных «школ» ставит «Экран гения», дающий мощную, независимую, личную трактовку явлений. Но сразу же вносит в свой тезис конкретность, оставляющую его в границах реализма.

«Гениальному художнику всегда будет дозволено показывать нам мир в зеленых, синих, желтых тонах или в любых других, в каких ему понравится; он может передать нам круги в виде квадратов, прямые линии в виде ломаных, и нам не придется на это жаловаться; лишь бы воспроизведенные образы обладали гармонией и блеском красоты. Но чего нельзя терпеть – это мазни и нарочитого искажения действительности».

Дальнейшее развитие эстетики Золя и его оценок современного искусства находим в газетных публикациях 60-х годов. Теперь эти публикации настолько значительны, что Золя сможет объединить их в сборники. Первым из них стал том «Что мне ненавистно», появившийся в издательстве А. Фора. Вторым был «Мой Салон». Оба вышли в 1866 г. и явились заметным, более того, шумным и волнующим событием во французской культурной жизни тех лет, благодаря необычайной отваге их автора и остроте вызванной его работами общественной реакции.

Сборник «Что мне ненавистно» в издании 1866 г. состоял преимущественно из статей, опубликованных Золя в лионской газете «Салю шоблик» и в парижском «Ревю-контампорен» в течение 1865 г.. «Мой Салон» возник из корреспонденции о современной живописи, появлявшихся в парижской «Эвенман» в 1866 г. Между обоими сборниками существует тесная связь по коренным вопросам трактовки соотношения искусства и действительности, а также художественного метода, предлагаемого Золя. Отсюда, в сущности, ведет начало концепция, позже названная автором «Ругон-Маккаров» натуралистической.

Золя не случайно назвал первый том своей критики «Что мне ненавистно». Эта книга представляет интерес не столько новизной теоретических тезисов, сколько невиданной силой критического напора, превращавшей подчас уже знакомые читателю той поры мысли в категории нового наступательного качества. Молодой критик, объявляя ненависть священной, с необыкновенной горячностью обрушивает свой гнев на головы «высокомерных глупцов», «педантов и сухарей, отвергающих жизнь», «злобных насмешников», «ничтожных и бездарных людей», всех тех, кто задерживает движение общества, стоящего «на пороге века науки и позитивных знаний». Он жаждет устроить «свой девяносто третий год», чтобы пустить всех сторонников «наглой посредственности» «под нож гильотины», хочет жить «во всеуслышание», требует серьезности и убежденности в войне с рутиной.

Статьи сборника касаются разнообразных вопросов литературы, театра, философии, истории и морали. Но не нужно искать в них универсальной эрудиции автора. Ее нет, и цель здесь поставлена иная. Каждая статья, начиная с рецензии на «Жермини Ласерте» Гонкуров или на книгу Прудона и кончая «Литературой и гимнастикой», «Историей Юлия Цезаря» и т. п., имеет задание быть принципиальным проводником взглядов Золя. Тон статей личный и страстный. Композиция всегда одинаковая: краткий пересказ рецензируемого и пылкая пропаганда правдивости, смелости, современности и индивидуального самовыражения в искусстве.

Золя и его отношение к литературной деятельности «реалистической школы»: сочинение

Первые произведения Золя фантастичны, сентиментальны, нарочито наивны. Но постепенно, не без колебаний и сомнений, он усваивает очередные задачи литературного дня. Если в 1860 г. он отказывался принять слово и понятие «реализм», считая, что задача искусства – украшать досуг, как цветы украшают жизнь, то уже в 1864 г., принимая обычное деление на «классицизм», «романтизм» и «реализм» (школа Шанфлери), он предпочитает экран реалистической школы, наименее искажающий рассматриваемую сквозь него действительность.

Золя все резче противопоставляет «реализм» «романтизму». Он вежливо, но жестоко критикует Гюго за его «Песни улиц и рощ», восхищается «Жермини Ласерте» Гонкуров, упрекает Доре за слишком буйное воображение, протестует против утилитаризма Прудона и против его интерпретации Курбе, ценность которого, как утверждает Золя, не в «морали», а в точности и правдивости. Золя подчеркивает, что и «реалисты» должны быть оригинальными и видеть мир по-своему: «Пишите розы, но пишите их живыми, если вы называете себя реалистом». «Пишите правдиво, и я буду удовлетворен; но главное, – пишите индивидуально и живо, я буду еще более доволен»[26].

Однако термин «реализм» не удовлетворяет Золя своей неопределенностью: если понимать под этим словом необходимость изучать натуру, то все художники должны быть реалистами[27].

Но как изображать природу, об этом термин не говорит ничего.

В это время Золя уже задумывал свой первый «физиологический» и «натуралистический» роман.

С натурализмом впервые познакомила Золя «История английской литературы» И. Тэна (1863). Эта книга послужила ему мостом от литературы к науке, навела его на мысль о связи художественного творчества с общественной жизнью и открыла перспективы, которые навсегда пленили его воображение. В 1866 г. в восторженной статье он называет Тэна своим учителем и повторяет это в 1880 г., утверждая, что романисты-натуралисты в своем творчестве пользуются методом Тэна[28]. Сражаясь с произволом вкусовых оценок, с понятием хорошего вкуса, с абсолютными критериями красоты, с телеологическим принципом историко-литературных построений, Тэн объяснял литературу причинами материального характера. Филология оказывалась прикладной психологией и почти сливалась с физиологией. Высокие понятия вдохновения, красоты, творчества были сведены с неба на землю и подверглись историческому и «физиологическому» объяснению. «Гений» приблизился к массе, так как стал плотью от плоти ее, выразителем ее чувств и стремлений. В этом детерминизме и заключался пафос теории.

Усвоив теорию среды, Золя тотчас попытался применить ее в своем творчестве. В «Терезе Ракен» (1867) он следует заветам Тэна, однако анализирует среду и физиологию своих героев с гораздо большей конкретностью. В предисловии ко второму изданию романа (1868) он соглашается с замечаниями, сделанными ему Тэном в частном письме. Эти замечания он в полной мере использует при разработке замысла Ругон-Маккаров. В «Мадлене Фера» (1868), излагающей невероятный физиологический казус, семейная трагедия так же, как в «Терезе Ракен», объяснена с точки зрения физиолога и психолога. К моменту появления в свет «Карьеры Ругонов» (1871) Золя окончательно разрабатывает свою методологию и определяет свой путь на долгие годы. Можно говорить об эволюции его метода, о расширении, развитии или смещении его эстетических интересов. Но все же система его эстетических взглядов и творческая платформа оставались теми же вплоть до последних утопических романов «Четвероевангелия».

Основным положением эстетики Золя является детерминизм материалистического характера: сознание человека определяется не велениями божества и не нравственным законом, но условиями материального бытия, понимаемого натуралистически. Приняв этот тезис, Золя вступал в решительную борьбу с религией и официальным спиритуализмом и в оппозицию к современным общественным институтам: если условия жизни определяют сознание, то, следовательно, во всех бедствиях, пороках и преступлениях виноваты эти условия, жертвой которых является человек. Тезис этот проводится во многих сочинениях эпохи, публицистических и юридических, он характерен даже для «Отверженных» Виктора Гюго. Физиологи также говорили о том, что страсти, не получающие своего удовлетворения в неправильно организованной общественной среде, приводят к безумию и преступлению, – об этом Золя мог прочесть в «Физиологии страстей» Летурно, которую он штудировал в 1868 г.

Уже в предисловии к «Терезе Ракен» Золя определял основную проблему своего творчества как «изучение темперамента и глубоких изменений организма под давлением среды и обстоятельств». Это решительный отказ от идеалистической морали, от абстрактно-психологических категорий и терминов, от «души», от «добродетели». Золя не интересует «характер», – он изучает «темперамент», т.е. психологию в ее обусловленности материальными факторами или, согласно терминологии эпохи, физиологию своих героев. Золя полемизирует с виталистами словами Клода Бернара: «Они рассматривают жизнь, как некое таинственное и сверхъестественное влияние, действующее по собственной свободной воле независимо от каких-либо причин, и называют материалистом всякого, кто пытается свести явления жизни к органическим и физико-химическим условиям…

Всякое явление в живых организмах, так же как в мертвых телах, целиком детерминировано»[29].

Задача романиста, по мнению Золя, в том, чтобы «создать нечто вроде научной психологии, дополняющей научную физиологию… Мы должны изучать характеры, страсти, явления жизни индивидуальной и общественной так же, как химик и физик изучают неорганическую материю, как физиолог изучает живое тело… Детерминизм – тот же повсюду. Это научное исследование, это экспериментальное рассуждение, разрушающее одну за другой все гипотезы идеалистов»[30].

Теория среды приобретает для Золя особенное значение и становится центром его методологии. «Я полагаю, что вопрос наследственности оказывает сильное влияние на интеллектуальную и эмоциональную деятельность человека. Я придаю также большое значение среде. Когда-нибудь физиология объяснит нам механизм мысли и страсти. Мы узнаем, как функционирует индивидуальный организм человека, как он думает, как любит, как приходит от разума к страсти и к безумию. Но эти процессы совершаются не изолированно и не в пустоте, человек живет не один, а в обществе, в социальной среде, а потому для нас, романистов, приобретает значение социальная среда, постоянно изменяющая эти явления. Больше того, главный предмет нашего изучения – это постоянное воздействие общества на человека и человека на общество»[31].

Золя отлично знает, что нет аналогий между мертвым телом и живым существом, между зверем и человеком. Ведь социальная среда – явление человеческое по существу, это не физико-химические условия жизни неорганического мира, не естественная среда животного. Это общество, состоящее из таких же индивидуумов, которые так же детерминированы внешне и внутренне. Поэтому задача романиста-натуралиста не совпадает с задачей физиолога: романист «берет изолированного человека из рук физиолога, чтобы продолжить исследование и научно разрешить вопрос, как ведут себя люди, вступившие в общество»[32].

Значит, основной задачей романиста является исследование среды, определяющей реальное бытие этого физиологического, абстрактного и потому несуществующего человека. Значит, романист, изучающий своего героя, оказывается прежде всего и больше всего социологом. Таково ясное и твердое теоретическое положение Золя.

Жизнь индивидуума и жизнь общества сливаются в бесконечно сложных взаимодействиях, без которых немыслим ни человек, ни общество. Человек испытывает влияние среды и в свою очередь на нее воздействует. Он врастает в общество, он создан им и создает его, и потому изучение среды превращается в изучение человека, а изображение человека оказывается изображением общества.

Ориентируясь на естественные науки, Золя переносит в свою эстетику закон, разработанный современными ему физиологами. Он мог найти его и у Клода Бернара. «Условия жизни, – пишет Клод Бернар, – не заключаются ни в организме, ни во внешней среде, но и в том, и в другом вместе. Действительно, стоит уничтожить или повредить организм, и жизнь прекращается, хотя среда остается; но жизнь прекращается и в том случае, если удалить или испортить среду, хотя бы организм и не был уничтожен. Таким образом, явления (жизни) предстают нам как простой результат соотношения тела с его средой. Если мысленно мы совершенно изолируем тело, мы тем самым его уничтожим; если же, напротив, мы сделаем его связи с внешней средой более тесными и многочисленными, мы увеличим и количество его свойств»[33].

Золя превосходно формулирует этот закон, возведенный во всеобщий философский принцип Спенсером и Тэном: живое существо немыслимо без среды, в которой оно живет, вместе со средой оно составляет нерасторжимое единство. Жизнь есть процесс связи живого существа со средой; возникнув из процессов неорганических, жизнь связана с ними прочной, хотя все более сложной и многообразной связью. Перенося этот принцип в общественную жизнь и, следовательно, переосмысляя его, Золя берет пример из энтомологии, в которой эта связь особенно наглядна. Зоолог, изучающий насекомое, должен подробно изучить растение, на котором оно живет, из которого оно извлекает свою плоть; он должен подробно описать это растение, вплоть до его формы и цвета, – и это описание явится анализом самого насекомого[34]. Поэтому и описание общества, в котором живет человек, является вместе с тем изучением человека.

Следовательно, индивидуальные, «физиологические» особенности человека оказываются особенностями общественными. Говоря, что в практической политике приходится иметь дело не только с логикой, но и с «хаосом идей, воль, честолюбий, безумств», Золя имеет в виду общественные страсти, а не чистую физиологию, каковы бы ни были эти неврозы и безумства[35]. Изучая «язвы» современного общества, проституцию и адюльтер, Золя объясняет то и другое не прирожденными пороками, но влиянием среды, которая в результате обратного действия разлагается под влиянием вызванного ею зла[36].

Золя часто обвиняли в фатализме. Действительно, философская ориентация на природу ведет за собою опасность общественной пассивности. Природа менее подвижна, чем общество, она следует своим извечным законам. В ее спокойной незыблемости она часто противопоставлялась бурному развитию и катастрофам общественной жизни. С другой стороны, сторонники идеалистически понимаемой «свободы воли» обвиняли детерминистов в том, что, объясняя все поступки и чувства причинами объективного порядка, они возвращали человека к древним представлениям о судьбе.

Однако Золя и природу рассматривает как непрерывное развитие, а в эволюционной науке и философии видит характерную черту эпохи[37]. Затем, он нисколько не отрицает власти человека над своей судьбой. Постигнув законы природы, поняв систему причин и следствий, человек может покорить природу и, руководствуясь наукой, направить жизнь к возможному идеалу. Это и будет свобода: «Если мы воздействуем на причинную обусловленность явлений, изменяя, например, среду, то, значит, мы не фаталисты»[38].

Здесь обнаруживается нравственный смысл натуралистического романа, его «мораль». Все изучить, все обнаружить, не смущаясь «грязью», мерзостью действительности, – такова нравственная задача романиста. «Отступать перед вопросом на том основании, что он волнителен, – подло. Это эгоизм счастливого человека и удовлетворенное лицемерие, возведенные в принцип: «Не будем касаться этого, скроем зло, прославим несуществующую добродетель и запьем все это прохладным вином!» Я понимаю нравственность иначе. Она заключается не в лирических декламациях, но в точном познании действительности. А это и есть натурализм, который так осмеивают и так глупо забрасывают грязью».

Золя постоянно говорит об этой общественной функции своего творчества: нужно овладеть жизнью, чтобы управлять ею. Когда-нибудь врачи будут излечивать все болезни, и «мы вступим в эпоху, когда всемогущий человек подчинит природу и использует ее законы, чтобы утвердить на земле как можно большую сумму справедливости и свободы. Нет более благородной, более высокой, более великой задачи. Наша роль разумных существ – в том, чтобы познать причины вещей, чтобы стать сильнее вещей и сделать их своими послушными орудиями».

Золя продолжает мысль, лежащую в основе «Физиологии страстей» Летурно: изучать человека, его страсти, его неврозы и болезни, к которым приводит страсть, чтобы лечить его воспитанием, а для этого – перестроить общество на новых началах, согласных с данными физиологии. Основным выводом книги Летурно является отрицание биологизма. Физиология уничтожает «врожденные идеи», она рассматривает преступников как жертвы общества, а не как чудовища, которых нужно запирать в тюрьмы, мучить и убивать. Общество, осведомленное в физиологии, приложит все усилия, чтобы предупреждать преступления при помощи воспитания и перевоспитания. Основываясь на знании человека и его потребностей, можно организовать новое, более совершенное общество, поднять человека и человеческий род к жизни более высокой в нравственном и умственном отношении[39].

Это задача не только натуралиста-исследователя, но и романиста-натуралиста: «Мы тоже хотим подчинить себе явления ума и страсти, чтобы управлять ими. Словом, мы – моралисты-экспериментаторы, показывающие на опыте, как ведет себя та или иная страсть в той или иной социальной среде. В тот день, когда мы поймем механизм этой страсти, мы сможем лечить и облегчить ее или хотя бы сделать ее как можно более безвредной. Вот в чем заключается практическая польза и высокий нравственный смысл наших натуралистических произведений, ставящих опыты над человеком, разбирающих и собирающих человеческую машину, чтобы заставить ее работать под влиянием среды. Придет время, и мы познаем законы; тогда останется только воздействовать на личность и среду, чтобы прийти к лучшему общественному устройству. Так мы занимаемся практической социологией, и так наш труд помогает политическим и экономическим наукам»[40].

Золя верит в безграничную мощь научного познания. «Конечно, наше знание еще мало в сравнении с огромным количеством того, чего мы не знаем. Это огромное окружающее нас неизвестное должно внушать нам только желание познать его, объяснить его при помощи научных методов». Золя сам упрекает в агностицизме Ренана, который, не отрицая бесконечного прогресса науки, все же для успокоения совести оставляет в мире некую тайну, нечто неведомое, чтобы торжество науки сделать торжеством идеализма. Этот кусочек непостижимого, этот идеалистический туман раздражают Золя. Он уверен, что «когда-нибудь наука совершенно уничтожит неизвестное».

Золя часто заявлял, что не имеет никаких предвзятых мнений, что он просто экспериментирует, наблюдает и показывает[41]. Можно ли видеть в этом какой-нибудь признак объективизма? Его острая, страстная публицистика и разоблачительная сила его творчества никак не вяжутся с безразличным или пассивным отношением к действительности. Говоря о своем беспристрастии, Золя хотел подчеркнуть строгую «научность» и объективность своих художественных исследований, свою неподкупную честность художника-ученого, свою преданность личным убеждениям и правде жизни. но с этим связан и особый «безличный» способ изложения, которым Золя пользуется в своих романах. Он не хочет подсказывать читателю свое отношение к предмету специальными сентенциями или оценочными эпитетами. Задача его в том, чтобы, правдиво изобразив общественное явление, вскрыть его сущность, его глубокие причины и социальную роль, а это и есть объективная оценка, с его точки зрения, более значимая и действенная, чем прямые ламентации или восхваления. Оценка явления заключена в его показе.

Таким образом, натурализм Золя выходит далеко за пределы искусства. Это не сумма литературных правил, не поэтика, ограничивающая свои задачи советами «как писать». натурализм – это мировоззрение, особая позиция по отношению к действительности и особый метод исследования. Поэтому он должен проникнуть во все науки и во всякую теоретическую и практическую деятельность. И прежде всего натуралистической должна стать политика. Она также должна опираться на реальные факты, на данные опыта, она также должна стать наукой. Спасение Франции зависит от того, примет ли французская молодежь натурализм как свое мировоззрение, или обратится к идеализму[42]. В 1872 г. Тьер произнес свою крылатую фразу, вызвавшую негодование всех прогрессивных кругов: «Республика будет консервативной или ее не будет вовсе». В противопоставление Тьеру Золя создает свою знаменитую формулу: «Республика будет натуралистической или ее не будет вовсе»[43].

Золя хотел сказать, что политику нельзя строить на «порыве», на предвыборной лжи, на красноречивом пустословии, на узком практицизме дельца. Она не может быть механическим осуществлением абстрактной формулы «республика», так как политика имеет дело с людьми, с их страстями, привычками, традициями. Чтобы действительно учредить республику, нужно знать материал, из которого строится государство, общественные силы, исторического, общественного человека. А это знание, по мнению Золя, может дать только натуралистическая наука и, в частности, натуралистическая литература[44]. И под названием «Экспериментальная политика» он пишет программную статью, в которой жажда более справедливого строя и более «научной» политики сочетается с идеями эволюционизма. Здесь вновь выражена теория «воспитания» и «просвещения», которые должны превратить старую монархическую страну в подлинную республику. Статья заканчивается не очень радужными перспективами: «Я лично убежден, что медленная эволюция ведет к Республике все народы; но это совершается при таких несхожих обстоятельствах среди народов и в странах столь различных, что даже в мечте нельзя предсказать эпоху, когда установится всеобщее равновесие»[45].

К современной политической «кухне» Золя относился чрезвычайно отрицательно. Свое презрение к политическим дельцам он выражал неоднократно, видя в них низких и бездарных карьеристов, ничего не разумеющих в нуждах страны и потребностях времени, в природе человека и в эволюции общества. Он считал бесполезной политическую работу и не советовал порядочным людям заниматься ею. Лучше быть образованным человеком, чем министром. И не только лучше, но и полезнее для общества. Труд исследователя, ученого, натуралиста ведет человечество к лучшему будущему, между тем как министры лишь вредят своей политической трескотней, отвлекая умы от практической работы и сбивая с толку граждан. Демократия развивается независимо от политики и вопреки ей.

Таким образом, в социальном процессе исключительную, решающую роль играет наука, наука вообще, следовательно, ее представители и «жрецы», ученые. Республика, по мнению Золя, должна быть республикой ученых. При всем своем демократизме он все же опасается подлинной демократии, – ведь не все французы одинаково просвещены, а потому не всех следует допускать к управлению государством: математическое равенство Золя принять не может. По его мнению, цивилизацией движет разум, а носителем разума является интеллигенция. Этот столь распространенный в то время взгляд объясняется политическим опытом эпохи. Стоит вспомнить плебисциты, устраивавшиеся Луи-Наполеоном в начале своей империи и в конце ее и всякий раз поддерживавшие этот режим, или буржуазные «национальные собрания», неизменно толкавшие Францию на путь реакции и дискредитировавшие самую идею парламентаризма. Золя , не доверяя «массам», искал выхода в аристократии ученых.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Лучшие книги Гюнтера де Бройна

Год издания:	1970
Издательство:	Прогресс
Язык:	Русский

Действие романа Г.де Бройна “Буриданов осел” происходит в 1965 г. Герой книги Карл Эрл, закончивший войну двадцатилетним солдатом разгромленной фашистской армии, – сейчас сорокалетний, уважаемый гражданин ГДР. Испытание истинного качества своего характера Г.де Бройн проводит на материале его личной жизни: отец семейства, уже с брюшком и устоявшимся общественным положением и бытом, влюбился в двадцатидвухлетнюю девушку, к тому же свою подчиненную, и ушел из семьи, чтобы начать новую жизнь.

Действие романа Г.де Бройна “Буриданов осел” происходит в 1965 г. Герой книги Карл Эрл, закончивший войну двадцатилетним солдатом разгромленной фашистской армии, – сейчас…

Год издания:	1986
Издательство:	Книга
Серия:	Писатели о писателях
Язык:	Русский

Два известных современных писателя Германии – Герхард Вальтер Менцель (1922 – 1980) и Гюнтер де Бройн (род. 1926 г.) – обращаются в своих книгах к жизни и творчеству немецких писателей прошедших, следовавших одна за другой, исторических эпох. В книге рассказывается о Готхольде Эфраиме Лессинге (1729-1781) – крупнейшем представителе второго этапа Просвещения в Германии и Жан-Поле (Иоганне Пауле) Фридрихе Рихтере (1763-1825) – знаменитом писателе, педагоге, теоретике искусства.

Два известных современных писателя Германии – Герхард Вальтер Менцель (1922 – 1980) и Гюнтер де Бройн (род. 1926 г.) – обращаются в своих книгах к жизни и творчеству немецких…

Год издания:	1989
Издательство:	Радуга
Язык:	Русский

Произведения Гюнтера де Бройна, замечательного писателя Германской Демократической Республики, давно полюбились читателям нашей страны. Иронично-сатирический стиль повествования, злободневность темы присущи и его роману “Новое благоденствие” который сразу завоевал широкую читательскую аудиторию как в ГДР так и за ее пределами. Это история несостоявшейся любви молодых людей из разных социальных прослоек. Духовная опустошенность, инфантилизм и приспособленчество героя приводят его к предательству в любви, крадут возможность настоящего чувства.

Произведения Гюнтера де Бройна, замечательного писателя Германской Демократической Республики, давно полюбились читателям нашей страны. Иронично-сатирический стиль повествования,…

Язык:

Русский

Год издания:	1980
Издательство:	Прогресс
Язык:	Русский

В книгу вошли лучшие, наиболее характерные образцы новеллы ГДР 1970-х гг., отражающие тематическое и художественное многообразие этого жанра в современной литературе страны. Здесь представлены новеллы таких известных писателей, как А. Зегерс, Э. Штритматтер, Ю. Брезан, Г. Кант, М. В. Шульц, Ф. Фюман, Г. де Бройн, а также произведения молодых талантливых прозаиков: В. Мюллера, Б. Ширмсра, М. Ендришика, А. Стаховой и многих других.
В новеллах освещается и недавнее прошлое и сегодняшний день социалистического строительства в ГДР, показываются разнообразные человеческие судьбы и характеры, ярко и убедительно раскрывается богатство духовного мира нового человека социалистического общества.

В книгу вошли лучшие, наиболее характерные образцы новеллы ГДР 1970-х гг., отражающие тематическое и художественное многообразие этого жанра в современной литературе страны. Здесь…

Год издания:	1975
Издательство:	Прогресс
Язык:	Русский

Действие романа разыгрывается в нескольких временных плоскостях: главное событие происходит в сегодняшней ГДР и сосредоточено на коротком отрезке времени – занимает один день. Эпизоды прошлого оживают в реминисценциях, “наплывах”, воспоминаниях действующих лиц – Тео, Ирены, Пауля. Автора волнуют личные судьбы героев, но в этих судьбах отражается время, история. По существу, целые этапы жизни не только героев, но и страны.

Действие романа разыгрывается в нескольких временных плоскостях: главное событие происходит в сегодняшней ГДР и сосредоточено на коротком отрезке времени – занимает один день.…

Год издания:	1983
Издательство:	Радуга
Язык:	Русский

Антология.
Повести и эссе писателей ГДР об эпохе бури и натиска и романтизма.

Сборник состоит из произведений авторов ГДР, рассказывающих о Гете, Гофмане, Клейсте, Фуке и других немецких писателях 18-19 веков.
Составитель М. Рудницкий.

Антология.
Повести и эссе писателей ГДР об эпохе бури и натиска и романтизма.

Сборник состоит из произведений авторов ГДР, рассказывающих о Гете, Гофмане, Клейсте, Фуке и…

Год издания:	1982
Издательство:	Прогресс
Серия:	Библиотека литературы Германской Демократической Республики
Язык:	Русский

Год издания:	1978
Издательство:	Прогресс
Язык:	Русский

Книга Гюнтера де Бройна, лауреата премии им. Г. Манна, посвящена жизни и творчеству Жан-Поля Рихтера (1763—1825) — одного из крупнейших представителей немецкой литературы на рубеже XVIII и XIX веков, современника Гете, Шиллера и многих других замечательных немецких писателей.
Произведение Г. де Бройна — увлекательное, непринужденное повествование о жизненных и творческих перипетиях Жан-Поля, о его современниках, о культуре и быте Германии конца XVIII — начала XIX века.

Книга Гюнтера де Бройна, лауреата премии им. Г. Манна, посвящена жизни и творчеству Жан-Поля Рихтера (1763—1825) — одного из крупнейших представителей немецкой литературы на…

Год издания:	1977
Издательство:	Мастацкая літаратура
Язык:	Белорусский

Год издания:	1975
Издательство:	Mitteldeutscher Verlag
Язык:	Русский

Год издания:	1975
Издательство:	Художественная литература. Москва
Язык:	Русский

В этом сборнике 17 известных авторов ГДР, свидетелей или участников второй мировой войны, делятся своими мыслями и чувствами, которые вызвал у них долгожданный час свободы, незабываемый для каждого из них, незабываемый и по-своему особенный, ни с чем не схожий. Для героев рассказов этот час освобождения пробил в разнос время! для одних в день 8 мая, для других – много дней спустя, когда они обрели себя, осознали смысл новой жизни.

В этом сборнике 17 известных авторов ГДР, свидетелей или участников второй мировой войны, делятся своими мыслями и чувствами, которые вызвал у них долгожданный час свободы,…

Год издания:	1974
Издательство:	Молодая гвардия
Язык:	Русский

Сборник был издан к 30-летию победы над фашизмом. В него входят рассказы зарубежных писателей о молодежи в годы второй мировой войны, о Сопротивлении.

Год издания:	1973
Издательство:	Прогресс
Серия:	Библиотека литературы Германской Демократической Республики
Язык:	Русский

В этом томе собраны повести и рассказы 19 писателей ГДР старшего поколения, стоящих у истоков литературы ГДР и утвердивших себя не только в немецкой, но и в мировой литературе.
Центральным мотивом многих рассказов является антифашистская, антивоенная тема. В них предстает Германия фашистской поры, опозоренная гитлеровскими преступлениями. На фоне кровавой истории «третьего рейха», на фоне непрекращающейся борьбы оживают судьбы лучших сыновей и дочерей немецкого народа.
Другая тема — отражение действительности ГДР третьей четверть XX века, приобщение миллионов к трудовому ритму Республики, ее делам и планам, кровная связь героев с жизнью государства, впервые в немецкой истории строящего социализм.

В этом томе собраны повести и рассказы 19 писателей ГДР старшего поколения, стоящих у истоков литературы ГДР и утвердивших себя не только в немецкой, но и в мировой литературе.…

Встреча. Повести и эссе

Авторы:	Криста Вольф , Франц Фюман
Перевод:	Нина Сергеевна Литвинец , Элла Владимировна Венгерова , Евгения Александровна Кацева , Нина Николаевна Федорова , Альберт Викторович Карельский , Юрий Иванович Архипов , Михаил Львович Рудницкий , Татьяна Геннадьевна Холодова
Жанр:	Историческая проза
Год:	1983

Современные прозаики ГДР — Анна Зегерс, Франц Фюман, Криста Вольф, Герхард Вольф, Гюнтер де Бройн, Петер Хакс, Эрик Нойч — в последние годы часто обращаются к эпохе «Бури и натиска» и романтизма. Сборник состоит из произведений этих авторов, рассказывающих о Гёте, Гофмане, Клейсте, Фуке и других писателях.

Произведения опубликованы с любезного разрешения правообладателя.

Семь известных писателей ГДР — Анна Зегерс, Франц Фюман, Гюнтер де Бройн, Эрик Нойч, Герхард Вольф, Криста Вольф и Петер Хакс — повествуют в этой книге о великих предшественниках: Иоганне Вольфганге Гёте, Георге Форстере, Фридрихе Гёльдерлине, Генрихе фон Клейсте, Эрнсте Теодоре Амадее Гофмане, а также о нескольких полузабытых авторах: Каролине фон Гюндероде, Беттине фон Арним, Фридрихе де ла Мотт Фуке. Их произведения помогают современному читателю погрузиться в далекую и сложную эпоху, отстоящую от нас почти на два столетия, встретиться с блестящей плеядой немецких художников и мыслителей, составивших гордость не только своей страны и своего времени, но и мировой художественной культуры.

Встреча. Повести и эссе просмотреть fb2, epub бесплатно

Действие происходит в 1960–1961 гг. в ГДР. Главная героиня, Рита Зейдель, студентка, работавшая во время каникул на вагоностроительном заводе, лежит в больнице после того, как чуть не попала под маневрирующие на путях вагоны. Впоследствии выясняется, что это была попытка самоубийства. В больничной палате, а затем в санатории она вспоминает свою жизнь и то, что привело её к подобному решению.

Рассказ из сборника БАРЬЕР. Фантастика-размышления о человеке нового мира.

Криста Вольф — немецкая писательница, действительный член Академии искусств, лауреат литературных премий, широко известна и признана во всем мире.

В романе «Медея. Голоса» Криста Вольф по-новому интерпретирует миф о Медее: страстная и мстительная Медея становится в романе жертвой «мужского общества». Жертвой в борьбе между варварской Колхидой и цивилизованным Коринфом.

Откуда, из какой глубины поднимаются наши воспоминания?

Теплая зелень — это, пожалуй, самый ранний образ в моей памяти, зелень кафельной печи, по верхнему краю которой должен был тянуться рельеф, изображающий цыганский табор, но об этом я знаю только из рассказов матери, никаким напряжением мозга не воссоздать этой картины. А зеленый цвет я запомнил, теплую зелень винной бутылки с приглушенным блеском. Каждый раз, когда я вызываю в памяти образ этой зелени, я ощущаю себя словно плывущим в воздухе под потолком. Я мог видеть цыган, рассказывала матушка, только тогда, когда отец поднимал меня, двухлетнего малыша, на руках.

Учёный Пабло изобретает Чашу, сквозь которую можно увидеть будущее. Один логик заключает с Пабло спор, что он не сделает то, что увидел в Чаше, и, таким образом изменит будущее. Но что он будет делать, если увидит в Чаше себя, спасающего младенца?© pava999

Героини этой книги — царевна Колхиды Медея и троянская пророчица Кассандра. Это женщины, дерзнувшие вмешаться в общественную жизнь мужчин. Криста Вольф смело и талантливо реконструирует древнегреческие сюжеты. Все силы Кассандры, наделенной даром предвидения, направлены на то, чтобы остановить разрушение и гибель Трои. Однако попытки убедить сограждан в опасности их поступков — тщетны. Предотвратить военный конфликт, затеянный мужчинами, не под силу женщине. Так было во все времена. Ничего не изменилось и по сей день.

Криста Вольф — немецкая писательница, действительный член Академии искусств, лауреат многих литературных премий, широко известна и признана во всем мире. Большой читательский успех принесли Кристе Вольф ее исторические и мифологические повести. В ее книгах — глубинное родство отдаленных эпох с современностью. Писатель зашифровывает свои мысли и чувства в уникальные поэтические повести-метафоры.

Немецкая писательница из ГДР Криста Вольф, лауреат многих литературных наград, в том числе Немецкой книжной премии и Премии Томаса Манна, известна русским читателям своими романами «Размышления о Кристе Т.», «Медея», «Кассандра» и др. Она десять раз приезжала в СССР и с официальными делегациями, и просто в гости к друзьям. Эта книга — ее впечатления о Москве, Киеве, Ленинграде, Риге, размышления об общественной и политической жизни, о судьбах русского и немецкого народа, о литературе и жизни людей в нашей стране. Криста Вольф рассказывает о своих коллегах-литераторах и переводчиках — Ефиме Эткинде, Льве Копелеве, Константине Симонове, Вере Инбер, Альберте Карельском и многих других, с которыми ей довелось встречаться. «И еще я твердо решила: буду учить русский», — написала она после первого приезда в Москву.

Криста Вольф — известная немецкая писательница и критик, лауреат многих престижных литературных премий. Ее самые популярные произведения — роман «Расколотое небо», повести «Кассандра» и «Авария», роман «Образы детства». Но в одночасье знаменитой сделала К. Вольф повесть «Размышления о Кристе Т». Это история неосуществившейся личности, история так и не закончившегося «пути внутрь» (Г. Гессе), в конце концов, это история молодой, прелестной и талантливой женщины, рано ушедшей из жизни, но оставившей в ней свой свет.

На Саратов с юга наползал туман, медленно растекаясь по берегам Волги. Тускнели редкие огни затемненных улиц, нахохлились и полиняли домики под Соколовой горой. Город затягивался серым покрывалом, тонул в настороженной тишине. Два курсанта авиационной школы с карабинами за плечами неторопливо поднимались в гору по узкой тропке виляющей в зарослях бересклета. Василий Тугов шел, нагнув голову, но ветки то и дело пытались сорвать натянутую до ушей пилотку, царапали руку выставленную перед лицом. Евгений Шейнин, посмеиваясь над товарищем-гренадером, легко проходил кустарниковые туннели даже на цыпочках. Многих удивляла их дружба. Казалось, что общего между всегда спокойным, исполнительным, молчаливым великаном Туговым и тощим, длинноруким, вертлявым, языкастым Шейниным. А дружба возникла, неверное, потому, что командиры в воспитательных целях старались всегда и везде, соединять Тугова с Шейниным, своей властью давали Тугову служебное первенство, которое Шейнин принимал как должное, хотя в отличие от своего товарища имел сержантский чин и боевые медали позвякивали на его застиранной гимнастерке. Вспыхнул прожектор, белым глазом прошарил кусты, и над военным городком повис тревожный вопль сирены. – Вася, давай газ! – Шейнин легко толкнул товарища стволом снятого с плеча карабина. Они прибежали в казарму и сразу у входа встретились со старшиной. – Первый патруль прибыл из города. На Сенном базаре задержаны два спекулянта и сданы в комендатуру. Больше происшествий’ не было! – доложил Тугов. – Отдыха не будет. В строй! Здание гудело от топота солдатских ног. Хлопали дверки ружейных пирамид, сухо щелкали затворы, обоймы загонялись ударами ладони, и приклад стучал о бетонный пол – боец в строю. – На сей раз тревога не учебная! – сказал дежурный офицер, и в шеренгах затих последний говорок, – Наше подразделение выделено для облавы на ракетчиков в районе нефтеперегонного завода. Делимся на три группы. Первую возглавляю я. Вторую – старшина. Третью – курсант Тугов. Машины ждут у ворот. . Автомобили с курсантами неслись по затемненному Саратову, освещая дорогу подфарниками. Иногда впереди описывал красный круг фонарик патруля, головная машина отвечала троекратным миганием. До крекинг-завода доехали с ветерком. Офицеры скрытно рассредоточили людей вокруг объектов. Волна дальних бомбардировщиков “хейнкель-111” вышла на город в 23.00 с точностью до секунды. И сразу же корпуса завода, бензобаки, подъездные пути осветились бледным светом выпущенных с земли ракет. Туман смазывал очертания зданий, цистерны расплывались в нем -черными густыми пятнами. Вывел трель командирский свисток – курсанты поднялись из засад. С винтовками наперевес они двинулись вперед, сужая огромное кольцо. Ямы, залитые нефтью с водой, кучи щебня и полусгоревших бревен разъединяли неплотные цепи людей, и они, чтобы в темноте не потерять друг друга, сбивались в небольшие группки. В сторону речного моста мотнулась ракета, послышались выстрелы. Ракета брызнула звездочками и, будто пойманная чьей-то рукой, мгновенно потухла. Группа Василия Тугова подходила к подорванному нефтебаку. Поврежденный бомбой несколько дней назад, он стоял- бесформенной черной громадой. Фонарики осветили его рваные бока. Стальные листы, взметнув острые края, нависли над воронкой, заполненной нефтью. Чрево бака ухнуло эхом близкого взрыва. Шейнин оступился и начал сползать в Яму, бормоча ругательства. Под узким лучом сверкнула маслянистая поверхность, и сильные руки кого-то из товарищей вытащили сержанта. Свет скользнул дальше, под вмятину в цистерне, и, дрогнув, потух. – Вперед! – Команда Тугова заглушила тихое бульканье на другом конце воронки. Фигуры курсантов растаяли в темноте, а Шейнин потянул Тугова к земле. Прошло несколько минут. От неосторожного удара гукнуло железо. Из густой темени разорванного бака вышел человек. Он торопливо сдирал с плеч мокрый комбинезон. Слышалось тяжелое дыхание. Комбинезон полетел в яму. Человек повернулся и увидел перед собой поднявшуюся с земли черную фигуру. В его лицо ударил сноп света, в грудь уперся жесткий ствол винтовки. – Руки! Но человек не успел поднять руки, их схватили сзади и заломили. Слабо вскрикнув, человек упал на колени. Луч фонаря остановился на его грязном лице. – Баба. Это ж баба, убей меня бог! – воскликнул Шейкин. – Это враг! Обыщи! – жестко сказал Тугов и одной рукой поднял с земли обмякшее тело. Утром дежурный по управлению НКВД полковник Стариков записал в журнале: “В ночь на 25-е задержано три человека. В том числе ракетчица Гертруда Гольфштейн, уроженка г. Энгельса, республики немцев Поволжья. Следствие по ее делу поручено лейтенанту Гобовде В. В.”. Двое суток Гертруда Гольфштейн молчала, сидела перед Гобовдой почти не шевелясь, лишь иногда просила воды. Кажется, она даже не слышала вопросов следователя. И только сегодня, когда Гобовда сказал, что при обыске ее квартиры обнаружен тщательно замаскированный тайник, она отрешенно опустила голову. Призналась в принадлежности к шпионской организации “Народный союз немцев, проживающих за границей”, назвала, кличку: “Белка”. После эвакуации немцев из Поволжья Белка осталась жить на прежнем месте, так как была женой русского фронтовика, но агентурные связи, которые ранее поддерживала ее мать, нарушились. В конце 1942 года ее посетил человек “оттуда”, привез деньги, побеседовал и включил в небольшую мобильную диверсионную группу. Демаскировка крекинг-завода была одним из заданий Белки. Она назвала фамилии и адреса трех членов группы. – Под какой фамилией приходил к вам посланец “оттуда”? – Хижняк Арнольд Никитич. – После эвакуации ваших родственников из города были еще встречи, кроме тех, о которых вы уже рассказали? Учтите, Гольфштейн, честное признание облегчит вашу вину! Женщина пошевелила губами, потом с усилием подняла голову и снова попросила воды. Пила жадно, проливая воду на кофточку. Промокнула губы рукавом и заговорила быстро, взволнованно. – Я понимаю, для меня все кончено! Еще девчонкой, в восьмом классе, я по поручению матери знакомилась с красноармейцами, командирами и узнавала от них многое. Я и замуж вышла по выбору матери за военного. И прямо скажу, была горда беззаветной службой своей родине – Германии. А когда мать умерла, я осталась совсем одна! Страх заставил думать. Нет, не о том, что поступаю неправильно, я боялась быть схваченной, умереть. Особенно когда Хижняк послал меня ползать в грязи с ракетницей. Это был ужас! Я хочу жить! Расскажу все, что знаю. Хотя и понимаю, что оказалась мразью. – Остановитесь I- Вы отвлеклись, Гольфштейн, и не ответили на вопрос. – Хижняк, кроме денег, оставил мне посылку для другого человека. Гобовда постучал по столу карандашом и тихо попросил: – Успокойтесь. Сосредоточьтесь, Рассказывайте не торопясь, подробно. – В тайнике, где вы нашли шифроблокноты, радиодетали и оружие, совсем недавно лежал ящичек, зашитый в парусину, с сургучными печатями. Очень похожий на посылку. Хижняк сказал, что за ним придет мужчина и представится: “Я Тринадцатый!” Мужчина не пришел, а позвонил по телефону. Мы встретились во дворе кинотеатра “Центральный” после последнего сеанса, и я передала ему посылку.

Встреча. Повести и эссе (fb2)

Встреча. Повести и эссе

Александр Гугнин. Встреча через столетия

Семь известных писателей ГДР — Анна Зегерс, Франц Фюман, Гюнтер де Бройн, Эрик Нойч, Герхард Вольф, Криста Вольф и Петер Хакс — повествуют в этой книге о великих предшественниках: Иоганне Вольфганге Гёте, Георге Форстере, Фридрихе Гёльдерлине, Генрихе фон Клейсте, Эрнсте Теодоре Амадее Гофмане, а также о нескольких полузабытых авторах: Каролине фон Гюндероде, Беттине фон Арним, Фридрихе де ла Мотт Фуке. Их произведения помогают современному читателю погрузиться в далекую и сложную эпоху, отстоящую от нас почти на два столетия, встретиться с блестящей плеядой немецких художников и мыслителей, составивших гордость не только своей страны и своего времени, но и мировой художественной культуры.

Представленные здесь произведения — повести, рассказы и эссе о Гёте, Форстере, Гёльдерлине, Клейсте и Гофмане, чьи имена всемирно известны, вряд ли нуждаются в специальных пояснениях. Хотелось бы только, чтобы читатель понял замысел книги: разные по стилю и жанру произведения, собранные вместе, создают новое идейно-эстетическое единство. Настоящая книга дает читателю не только срез немецкой литературы и немецкой истории на одном из интереснейших и богатейших этапов ее развития, но и демонстрирует разнообразие творческих манер, широту эстетического поиска, сходство и различия интересов и замыслов современных литераторов ГДР. Что же заставляет таких остросовременных писателей, как Эрик Нойч, Криста Вольф, Франц Фюман, Гюнтер де Бройн, Анна Зегерс и многих других [1] углубиться в историю, еще раз осмыслить национальную литературную традицию? Ведь настоящий писатель не занимается историей из чисто архивного интереса, обращение к прошлому для него всегда продолжение раздумий о современности, о дне сегодняшнем.

Взглянем сначала на проблему самым наивным и в то же время самым естественным образом: заслуживает ли эпоха «Бури и натиска», веймарского классицизма и романтизма в Германии — одна из самых блестящих эпох в развитии мировой духовной культуры — того, чтобы литература ГДР берегла, осваивала и постоянно развивала это свое культурное наследие? Прежде всего, пожалуй, поражает удивительная плеяда блистательных имен, иногда причудливо сосуществующих почти одновременно в небольших географических пределах. В маленьком Веймаре, например, куда Виланд переехал в 1772 году, а Гёте в 1775 году, поселяются Шиллер и Гердер, в 1796 году сюда приезжает Жан-Поль. Совсем рядом находится Иена, где во второй половине 1790-х годов вокруг братьев Августа Вильгельма и Фридриха Шлегелей сформировался Иенский романтический кружок: Новалис, Вильгельм Ваккенродер, Людвиг Тик, близкие им философы Фихте и Шеллинг. На юго-западе Германии (в герцогстве Вюртембергском) в 1792 году встречаются и живут в одной комнате при Тюбингенском университете трое студентов: Гёльдерлин, Шеллинг и Гегель; они вместе высаживают символическое «дерево свободы» в честь Великой французской революции. После многолетних бесприютных скитаний по Германии и за ее пределами Гёльдерлин навсегда остается в Тюбингене, где в начале нового века уже формируется Тюбингенский романтический кружок: Людвиг Уланд, Юстинус Кернер, Густав Шваб, позднее здесь начинают творческий путь Вильгельм Гауф и Эдуард Мёрике. В 1802 году Ахим фон Арним и Клеменс Брентано совершают знаменитую поездку по Рейну, навеявшую замысел «Волшебного рога мальчика», и через несколько лет формируется Гейдельбергская группа романтиков, блистательно разработавшая национальную фольклористику: собрания народных песен, сказки братьев Гримм, издания немецких народных книг, издание и комментирование памятников средневековой народной культуры (таких, например, как «Песнь о нибелунгах» или скандинавские саги). Следует напомнить и о Генрихе фон Клейсте, Адельберте Шамиссо и Берлинском романтическом кружке; Йозефе Эйхендорфе, Вильгельме Мюллере, молодом Гейне — поистине эта великолепная литературная эпоха (нередко называемая условно «эпохой Гёте») не может не привлечь внимания. Она не может не заинтересовать и художников и читателей.

Однако вне исторического контекста нельзя по-настоящему понять ни творчество отдельного писателя, ни судьбу всего литературного направления. В последние десятилетия XVIII века Европу потрясли события всемирно-исторической важности: во Франции окончательно рухнул многовековой феодальный уклад, что не могло не отозваться громким эхом во всей Европе. Раскаты этого эха гремели и в XIX веке, который, по словам В. И. Ленина, «во всех концах мира только то и делал, что проводил, осуществлял то, что создали великие французские революционеры буржуазии…» [2] Многочисленные государи раздробленной Германии боялись революционной Франции и предавали ее анафеме. Лишь в отдельных областях левобережного Рейна, куда вступали

Эрик Нойч: Встреча. Повести и эссе

Здесь есть возможность просмотреть «Эрик Нойч: Встреча. Повести и эссе» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. Город: Москва, год выпуска: 1983, категория: Историческая проза / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

• 60
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Встреча. Повести и эссе: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Встреча. Повести и эссе»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Эрик Нойч: другие книги автора

Кто написал Встреча. Повести и эссе? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Встреча. Повести и эссе — просмотреть бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система автоматического сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством просмотреть бесплатно книгу «Встреча. Повести и эссе», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Не бойтесь закрыть страницу, как только Вы зайдёте на неё снова — увидите то же место, на котором закончили чтение.

Встреча. Повести и эссе

Александр Гугнин. Встреча через столетия

Семь известных писателей ГДР — Анна Зегерс, Франц Фюман, Гюнтер де Бройн, Эрик Нойч, Герхард Вольф, Криста Вольф и Петер Хакс — повествуют в этой книге о великих предшественниках: Иоганне Вольфганге Гёте, Георге Форстере, Фридрихе Гёльдерлине, Генрихе фон Клейсте, Эрнсте Теодоре Амадее Гофмане, а также о нескольких полузабытых авторах: Каролине фон Гюндероде, Беттине фон Арним, Фридрихе де ла Мотт Фуке. Их произведения помогают современному читателю погрузиться в далекую и сложную эпоху, отстоящую от нас почти на два столетия, встретиться с блестящей плеядой немецких художников и мыслителей, составивших гордость не только своей страны и своего времени, но и мировой художественной культуры.

Представленные здесь произведения — повести, рассказы и эссе о Гёте, Форстере, Гёльдерлине, Клейсте и Гофмане, чьи имена всемирно известны, вряд ли нуждаются в специальных пояснениях. Хотелось бы только, чтобы читатель понял замысел книги: разные по стилю и жанру произведения, собранные вместе, создают новое идейно-эстетическое единство. Настоящая книга дает читателю не только срез немецкой литературы и немецкой истории на одном из интереснейших и богатейших этапов ее развития, но и демонстрирует разнообразие творческих манер, широту эстетического поиска, сходство и различия интересов и замыслов современных литераторов ГДР. Что же заставляет таких остросовременных писателей, как Эрик Нойч, Криста Вольф, Франц Фюман, Гюнтер де Бройн, Анна Зегерс и многих других[1] углубиться в историю, еще раз осмыслить национальную литературную традицию? Ведь настоящий писатель не занимается историей из чисто архивного интереса, обращение к прошлому для него всегда продолжение раздумий о современности, о дне сегодняшнем.

Взглянем сначала на проблему самым наивным и в то же время самым естественным образом: заслуживает ли эпоха «Бури и натиска», веймарского классицизма и романтизма в Германии — одна из самых блестящих эпох в развитии мировой духовной культуры — того, чтобы литература ГДР берегла, осваивала и постоянно развивала это свое культурное наследие? Прежде всего, пожалуй, поражает удивительная плеяда блистательных имен, иногда причудливо сосуществующих почти одновременно в небольших географических пределах. В маленьком Веймаре, например, куда Виланд переехал в 1772 году, а Гёте в 1775 году, поселяются Шиллер и Гердер, в 1796 году сюда приезжает Жан-Поль. Совсем рядом находится Иена, где во второй половине 1790-х годов вокруг братьев Августа Вильгельма и Фридриха Шлегелей сформировался Иенский романтический кружок: Новалис, Вильгельм Ваккенродер, Людвиг Тик, близкие им философы Фихте и Шеллинг. На юго-западе Германии (в герцогстве Вюртембергском) в 1792 году встречаются и живут в одной комнате при Тюбингенском университете трое студентов: Гёльдерлин, Шеллинг и Гегель; они вместе высаживают символическое «дерево свободы» в честь Великой французской революции. После многолетних бесприютных скитаний по Германии и за ее пределами Гёльдерлин навсегда остается в Тюбингене, где в начале нового века уже формируется Тюбингенский романтический кружок: Людвиг Уланд, Юстинус Кернер, Густав Шваб, позднее здесь начинают творческий путь Вильгельм Гауф и Эдуард Мёрике. В 1802 году Ахим фон Арним и Клеменс Брентано совершают знаменитую поездку по Рейну, навеявшую замысел «Волшебного рога мальчика», и через несколько лет формируется Гейдельбергская группа романтиков, блистательно разработавшая национальную фольклористику: собрания народных песен, сказки братьев Гримм, издания немецких народных книг, издание и комментирование памятников средневековой народной культуры (таких, например, как «Песнь о нибелунгах» или скандинавские саги). Следует напомнить и о Генрихе фон Клейсте, Адельберте Шамиссо и Берлинском романтическом кружке; Йозефе Эйхендорфе, Вильгельме Мюллере, молодом Гейне — поистине эта великолепная литературная эпоха (нередко называемая условно «эпохой Гёте») не может не привлечь внимания. Она не может не заинтересовать и художников и читателей.

Однако вне исторического контекста нельзя по-настоящему понять ни творчество отдельного писателя, ни судьбу всего литературного направления. В последние десятилетия XVIII века Европу потрясли события всемирно-исторической важности: во Франции окончательно рухнул многовековой феодальный уклад, что не могло не отозваться громким эхом во всей Европе. Раскаты этого эха гремели и в XIX веке, который, по словам В. И. Ленина, «во всех концах мира только то и делал, что проводил, осуществлял то, что создали великие французские революционеры буржуазии…»[2] Многочисленные государи раздробленной Германии боялись революционной Франции и предавали ее анафеме. Лишь в отдельных областях левобережного Рейна, куда вступали французские войска (в курфюршестве Майнцком, например, где с 1788 года работал библиотекарем Георг Форстер), были созданы якобинские клубы и вербовались сторонники Французской республики среди лучших представителей интеллигенции и бюргерства.

Историческая проза 3 стр.

Огненный протопоп

— Собирайся, распоп! — сказал стрелецкий десятник с наискось разрубленным лицом; по краям широкого сборчатого шрама наросло дикое мясо. — Аз есмь протопоп, а не распоп, — огрызнулся Аввакум, подымаясь со своего ветошного ложа. Лицо десятника налилось темной кровью, а шрам и дикое мясо остались в сво

Запертая калитка

Он много успел с утра. Он побывал в поле, где на сырых пойменных низинах бабы ворошили толстое осоковатое сено, а на взлобке за усадьбой мужики ставили первый стог; на конюшне, где вдосталь полюбовался молодым, будто из цельной черной кости выточенным жеребцом Закрасом, которого минувшей весной впер

Гибель Византии

Перевод с французского Наступал холодный, туманный день. Слабый свет бледной зари едва скользил по сердитым волнам. Казалось, что сам Бальдер, отец света, нехотя, только на одно мгновение, решился расстаться с глубиной морской пучины. Пользуясь коротким временем рассвета, жрец Имера вышел из храма

Пагуба

В небольшой, но опрятно убранной комнате, на одной из многочисленных и скромных лифляндских мыз сидели за дубовым чистым столом двое пожилых мужчин. Они составляли между собою совершенную противоположность по их внешности. Один из них, в котором легко было узнать хозяина, так как он угощал своего со

Прямое действие

Доктор Кромар сообщил хозяевам гостиницы «БоРиваж», что графиня Хохенэмбс приедет в Женеву часов в пять или в шесть, но быть может, несколько раньше или позже. Не знал также, будет ли она обедать в гостинице. Уедет же в Ко из Женевы, скорее всего, завтра. — Однако и этого я точно сказать не могу. Во

Первая сказка

Шаг вниз… вперед… еще шаг — и тьма окружила его. Обняла, сдавила душными пальцами горло. Как стучит кровь в висках! Ноги, руки — словно уже не его, онемели, не слушаются, рвутся бежать назад. Ему никогда еще не было так страшно. Медленно, медленно Отец вытянул ногу, ощупывая камень впереди — не шело

Кохання гетьмана Мазепи

Які б важливі діяння не здійснив той чи інший державний діяч, його авторитет значною мірою залежить від власних моральних засад. А саме цей бік життя гетьмана найуразливіший. Існуючі документальні свідчення щодо найпотаємнішого, найінтимнішого Івана Мазепи пропетрівська історіографія потрактувала як

Осмомисл

І Глава перша, з котрої уважний читач довідається про те, як виглядав старий Галич в 12тім століттю; які мав церкви, дільниці й головні шляхи; як представлялися княжі тереми, їх забудовання й нутро; запізнається з уступаючим невдовзі старим князем Володимирком та з його сином і наступником Ярославом

Над бездной

Глашатай уже давно возвестил жителям столицы мира момент заката солнца, чтоб они могли проверить свои клепсидры (водяные часы) и мирно лечь спать, а шум на улицах и повсеместная толкотня не прекращались. Купцы, не торопясь, заперли свои богатые лавки и долго еще оставались перед ними, толкуя с прият

Подснежник

Брюссель. Июль 1903 года. Над островерхими крышами старинных средневековых домов, над пиками игольчатых готических храмов веет прохладой фламандское лето. Дыхание близкой Атлантики приносит на город порывистые быстрые ветры, короткие дожди, клочковатый туман. Рваные тучи тревожно плывут через низкое

Письма Фаусте

Дорогая Фауста, день сегодня выдался на редкость спокойный, без обычных для нашего полумирного существования стычек и столкновений. Наша армия растянута вдоль границы с Персией и представляет собой скорее тонкую нить, готовую в любой момент порваться, чем мощный кулак, разящий врагов римского народа

Февраль: Роман-хроника в документах и монологах

«Чудес в природе и в истории не бывает, но всякий крутой поворот истории, всякая революция в том числе, дает такое богатство содержания, развертывает такие неожиданносвоеобразные сочетания форм борьбы и соотношения сил борющихся, что для обывательского разума многое должно казаться чудом». Перед ва

Февраль

«Чудес в природе и в истории не бывает, но всякий крутой поворот истории, всякая революция в том числе, дает такое богатство содержания, развертывает такие неожиданносвоеобразные сочетания форм борьбы и соотношения сил борющихся, что для обывательского разума многое должно казаться чудом». Перед ва

Вовк-тотем

Автор: Жун Цзян

Присвячую незрівнянним степовим вовкам і кочовикам Присвячую колись чарівному монгольському степу «Плем’я цюаньжунів» вважало своїми предками двох білих собак, собака був їхнім тотемом. Чжоуський князь Муван скарав цюаньжунів і повернувся, отримавши чотирьох білих вовків і чотирьох білих оленів. Кол

Встреча. Повести и эссе

Семь известных писателей ГДР — Анна Зегерс, Франц Фюман, Гюнтер де Бройн, Эрик Нойч, Герхард Вольф, Криста Вольф и Петер Хакс — повествуют в этой книге о великих предшественниках: Иоганне Вольфганге Гёте, Георге Форстере, Фридрихе Гёльдерлине, Генрихе фон Клейсте, Эрнсте Теодоре Амадее Гофмане, а та

Хроники Израиля: Кому нужны герои. Книга вторая

Михаилу Левину Есть и такое определение мировой культуры: плюралистический мир, вращающийся вокруг своих духовных центров. Одним из таких центров был профессор Яаков Тальмон. Исайя Берлин назвал его хранителем священного пламени, являющегося единственной гарантией духовного выживания homo sapiens. Т

Иоганн Георг Адам Форстер по роману Эрик Нойч — Форест в парже

Жизнь и творчество Иоганна Георга Адама Форстера всегда привлекала внимание представителей передовой общественной мысли. Общеизвестен большой интерес к нему и высокая оценка его творчества и практической деятельности Ф. Энгельсом, Г. Гейне, Ф. Мерингом, А. Герценом, Н. Г. Чернышевским и др. В литературе ГДР создано несколько произведений, посвященных наиболее драматичным эпизодам жизни Г. Форстера.

Известный писатель и литературовед Ганс Юрген Геердтс (род.

В 1922 г.) написал роман «Рейнская увертюра» , изображающий революционные

Эрик Нойч — лауреат Национальной премии ГДР, автор романов, повестей и рассказов на современные темы, в том числе «Биттерфельдские истории» , «След камней» , «В поисках Гатта» , «Мир на Востоке» и др. Созданный Э. Нойчем психологический портрет Г. Форстера полемичен. Эту скрытую в повести полемическую направленность Э. Нойч

Следование революционной традиции далось Форстеру ценой величайших личных жертв, отказа от благополучия, разрыва с былыми друзьями и единомышленниками, ценой величайшего мужества, которого не может быть без цельного мировоззрения и ясных нравственных убеждений. В публикуемой повести Э. Нойча последовательность событий заметно нарушена, поэтому приводим основные даты жизни и творчества Форстера.

1754-27 ноября в деревне Нассенхубен около Гданьска родился Иоганн Георг Адам Форстер. 1765-1766- путешествие с отцом по России по приглашению русского правительства для составления отчета о немецких колониях на Волге и о богатствах Поволжья.

1766- 1772- пребывание с отцом в Англии.

1767- Г. Форстер публикует свой перевод на английский язык сочинения М. В. Ломоносова «Краткий российский летописец».

1772-1775- принимает участие во втором кругосветном плавании Джеймса Кука.

1777 — в Лондоне опубликовано «Путешествие вокруг света».

Знакомится в Париже с Г. Л. Бюффоном и Б. Франклином.

1777- 1778-путешествует по Германии в поисках постоянной работы. Знакомство с Терезой, дочерью профессора филологии, в Гет-тингене.

1778- 1784- преподает естественную историю в Касселе. Знакомство с Г. К. Лихтенбергом и Ф. Якоби.

1781 -1791- сотрудничество в «Гетшнгенском вестнике искусства и литературы». 1785- женится на Терезе Гейне. 1785-1787- преподает в университете в Вильно.

1788- начинает работать библиотекарем в Майнце.

1789- «История искусства в Англии», «Искусство и эпоха», первый выпуск сборника эссе «Мелкие статьи».

1790- путешествует по Европе с Александром Гумбольдтом.

1791- опубликовал перевод драмы древнеиндийского поэта Калидасы «Сакунтала» .

1792- 21 октября французская армия вступила в Майнц.

1791 -1794- книга художественной публицистики «Суждения о Нижнем Рейне, Брабанте, Фландрии, Голландии, Англии и Франции в апреле, мае и июне 1790 года».

1793- 17 марта избран вице-президентом рейнско-немецкого Конвента в Майнце; 30 марта — выступление в Национальном Конвенте в Париже о присоединении рейнско-немецкой республики к Французской республике; 23 июня — Майнц захвачен войсками прусско-саксонской коалиции.

1793- 1794- пишет «Изложение революции в Майнце» . Создает серию статей «Парижские наброски», статью «Взгляд на природу в целом»; второй и третий тома «Мелких статей».

1794- 12 января Георг Форстер скончался в Париже.

Встреча. Повести и эссе: Сборник./ Пер. с нем.; Составл. М. Рудницкого; Предисл. и коммент.

А. Гугнина.- М.: Радуга, 1983.-624 с.

Аннотация: Современные прозаики ГДР — Анна Зегерс, Франц Фюман, Криста Вольф, Герхард Вольф, Гюнтер де Бройн, Петер Хакс, Эрик Нойч — в последние годы часто обращаются к эпохе «Бури и натиска» и романтизма. Сборник состоит из произведений этих авторов, рассказывающих о Гете, Гофмане, Клейсте, Фуке и других писателях.

Дайджест:

Георг Маурер Георг Маурер — выдающаяся фигура в поэзии Германии. Творческие успехи и личные качества Георга Маурера выдвинули его на то центральное место, которое он занимал, будучи поэтом, теоретиком и наставником молодежи. .

История экономических учений — Адам Смит Смит с большой энергией выступал за высокую заработную плату, так как он считал, что это лучше всего соответствует условиям поступательного экономического роста. Относительно высокая заработная плата является важнейшим стимулом роста. .

Иоганн Вольфганг Гете, великий немецкий поэт Иоганн Вольфганг Гете, великий немецкий поэт, мыслитель и ученый, родился 28 августа 1749 года во Франкфурте-на-Майне в зажиточной семье. Детство проходило в родном городе, где он получил хорошее образование. Продолжил. .

Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер, теоретик классической литературы Начало творческого пути. Шиллер родился 10 ноября 1759 г. в швабском городке Марбах-на-Некаре в семье военного фельдшера. В 1772 г. он окончил латинскую школу в Люд вигсбурге. К этому времени. .

Характеристика героев по произведению Томаса Манна «БУДДЕНБРОКИ» &;;;;;#124; ИОГАНН ИОГАНН Иоганн — представитель самого старшего поколения Будденброков. В 1813 году он шнырял в карете «цу­гом» по Германии, снабжая продовольствием прус­скую армию. В Иоганне, как и в его супруге «Антуанет. .

Краткое изложение Ю. П. Казаков Адам и Ева Ю. П. Казаков Адам и Ева Художник Агеев жил в гостинице, в северном городе, приехал сюда писать рыбаков. Стояла осень. Над городом, над сизо-бурыми, заволоченными изморосью лесами неслись с запада. .

Краткое содержание «Адам и Ева» Казакова Казаков Юрий Павлович Произведение «Адам и Ева» Художник Агеев жил в гостинице, в северном городе, приехал сюда писать рыбаков. Стояла осень. Над городом, над сизо-бурыми, заволоченными изморосью лесами неслись с. .

Характеристика героев по произведению Мильтона «ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ» &;;;;;#124; АДАМ И ЕВА АДАМ И ЕВА Адам и Ева — первые люди, лучшие создания Бога, из мести искушенные Сатаной и наказанные Богом изгнанием из земного рая — Эдема. Первые люди были бессмертны и. .

Писатели века Гете Опубликованные в этой книге повести, рассказы и эссе современных прозаиков ГДР о писателях «века Гете»- всего лишь маленький ручеек в большом потоке исторической прозы, получившей широкое развитие в литературе ГДР. .

Анализ произведения по роману Путешествие из Петербурга в Москву Александр Николаевич Радищев был первым русским революционером, принадлежащим к классу дворян. В своем произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» он провозгласил назревшую необходимость революции, выступил против крепостного права и монархии. .

Художественное своеобразие произведения и его влияние на передовую мысль эпохи по роману Путешествие из Петербурга в Москву Имя Радищева для ряда поколений русских читателей связано с образом мученика. Известно, что за свое произведение «Путешествие из Петербурга в Москву» писатель был приговорен к смертной казни, которую Екатерина II. .

Крылатые фразы для сочинения по роману «Евгений Онегин» Среди жемчужин русской поэзии есть строки, которые особенно ярко запечатлелись в памяти читателей и начали жить своей собственной жизнью. Кто не знает множества строк из басен Крылова? А из комедии. .

Распе Рудольф ерих Дата народження — 1737 Дата смерті — 1794 Rudolf Erich Raspe Німецький учений, літератор Народився в 1737г. Вивчає природничі науки й філологію в Геттінгені й Лейпцизі 1762-1767 — працює в. .

Социалистический реализм Анна Зегерс ВСТРЕЧА В ПУТИ Анна Зегерс являет своим творчеством яркий пример писателя социалистического реализма, постоянно ищущего и испытывающего новые формы эстетического освоения действительности. В разные годы она обращалась к притчевой форме. .

Образ и характеристика Кирсанова по роману Отцы и дети Аркадий Николаевич Кирсанов — молодой дворянин, ученик и приятель Базарова. Это типичный представитель молодого поколения, в отличие от Базарова, стоящий намного ближе к «среднему» его уровню. Конечно, Аркадий увлечен новейшим. .

Гете Шарлотты фон Штейн по Петер Хакс РАЗГОВОР В СЕМЕЙСТВЕ ШТЕЙН ОБ ОТСУТСТВУЮЩЕМ ГОСПОДИНЕ ФОН ГЕТЕ Жизнь и произведения Гете постоянно привлекали внимание писателей ГДР, с семидесятых годов живой интерес к его творчеству заметно усилился. Свою роль. .

Примеры сочинений по роману В. Скотта «Айвенго» Вариант 1. тема сочинения история Англии глазами выдающегося романиста В. Скотта. «Айвенго» — роман о далеком прошлом. Все то, о чем в нем рассказывается, происходило в XII столетии, точнее —. .

Внешняя политика Екатерины II: «золотой век русского оружия» 5.3.3. Внешняя политика: «золотой век русского оружия» Внешняя политика Екатерины II — одна из наиболее удачных сторон ее царствования: блестящие победы русских войск под командованием ряда великих полководцев подтвердили статус. .

Какой вы представляете дальнейшую жизнь Маши и Владимира? по роману Дубровский Мне кажется, что князь Верейский умер, оставив Машу Троекурову вдовой, потому что князь был уже стар и ему оставалось жить не долго. Маша снова встретила Владимира Дубровского, но не вышла. .

Чем объясняется неоднозначность отношения Гринева к «злодею» и «самозванцу » Пугачеву? По роману А. С. Пушкина «Капитанская дочка» Образ предводителя крестьянской войны Емельяна Пугачева, героя повести А. С. Пушкина «Капитанская дочка», очень противоречив, поэтому отношение главного персонажа этого произведения Петра Гринева к «злодею» и «самозванцу» неоднозначно. С одной. .

Изображение народной жизни по роману Путешествие из Петербурга в Москву Русская литература стремительно развивалась. Писатели XVIII века отказались от нетерпящего хаоса классицизма и перешли к более близкому народу сентиментализму. Идеалы классицизма — строгая иерархия жанров и определенные каноны. Сентиментализм же. .

Образ и характеристика Дик Сенд по роману Пятнадцатилетний капитан Дик Сенд — круглый сирота, воспитанник детского дома. Назван он был в честь прохожего, который нашел ребенка и не остался равнодушным, а фамилию мальчик получил в память о том самом. .

Образ характер и характеристика Геллы по роману Мастер и Маргарита Гелла является в романе Булгакова «Мастер и Маргарита» служанкой Воланда. Она красива, но ее уродует безобразный шрам на шее. Глядя на него, мы понимаем, что эта героиня — вампир. Гелла. .

По роману Дж. Свифта «Путешествие Гулливера» Творчество Джонатана Свифта приходится на тот период, когда в литературе активно происходило переосмысление прошлого опыта и зарождение новых идей. В жизни писателю часто приходилось встречаться со слабостью, ограниченностью, подлостью и. .

Краткое изложение Джакомо Мейербер ДЖАКОМО МЕЙЕРБЕР 1791-1864 Мейербер вошел в историю музыкальной культуры как крупнейший представитель романтического музыкального театра Франции. Он утвердил тип пятиактной «большой оперы», рассчитанной на пышность постановки и зрелищную эффектность. В. .

По роману Д. Дефо Волей судьбы герой романа Д. Дефо Робинзон Крузо попал на безлюдный остров в океане после кораблекрушения. Сначала он растерялся, упал в отчаяние, но потом обдумал свое положение и понял, что. .

Новый литературный жанр путешествие по роману Путешествие из Петербурга в Москву Радищев избрал для своей книги оригинальный литературный жанр — «путешествие», получивший в XVIII веке широкое распространение. Первооткрывателем этого жанра стал Лоренс Стерн — известный английский писатель, издавший свое «Сентиментальное путешествие». .

Жанр и композиция Анализ по роману Герой нашего времени «Герой нашего времени» — первый русский реалистический психологический роман в прозе. В предисловии к «Журналу Печорина» Лермонтов пишет: «История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее. .

Взаимоотношения поколений по роману Отцы и дети Роман «Отцы и дети» повествует о взаимоотношениях разных поколений. Многие писатели обращались и обращаются к этой теме. Она неисчерпаема. Так ли это все сложно? Иван Сергеевич Тургенев опубликовал роман в. .

Гимн человеку труженику по роману Д. Дефо Волей судьбы герой романа Д. Дефо Робинзон Крузо попал на безлюдный остров в океане после кораблекрушения. Сначала он растерялся, упал в отчаяние, но потом обдумал свое положение и понял, что. .

Анализ эпизода по роману Отцы и дети КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЭПИЗОДА Узнал о своей скорой смерти и поставил родителей в известность Базаров, когда, приехав из деревни, попросил у отца адского камня, чтобы прижечь рану. Дело в том, что. .

По роману В. Астафьева «Пастух и пастушка» Чуть больше полвека, что минули после Великой Отечественной войны, не ослабили интереса общества к этому историческому событию. Время демократизма и гласности, осветившее светом правды многие страницы нашего прошлого, ставит перед. .

Почему Печорин называет себя нравственным калекой и прав ли он? по роману Герой нашего времени Роман М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» одна из неразрешенных загадок читателя. Это произведение поражает глубоким смыслом и точным психологическим построением, последовательно раскрывающим характер Печорина. И главный вопрос, заложенный в. .

Анализ первый и второй сон Раскольникова по роману Преступление и наказание Анализ композиции произведения играет очень важную роль в понимании идейного смысла романа «Преступление и наказание». Особое значение в нем имеют такие важные элементы как сны главного героя. Первый сон Раскольникова. .

Почему роман М. Ю. Лермонтова состоит не из глав, а из отдельных законченных повестей по роману Герой нашего времени К работе над «Героем нашего времени» М. Ю. Лермонтов приступил в 1838 году, воодушевленный впечатлениями от Кавказа. Поначалу это были отдельные повести, объединенные лишь ключевым персонажем. Лермонтов публиковал повести по. .

Образ и характеристика Капитана Немо по роману Двадцать тысяч лье под водой Капитан Немо — изобретатель фантастической подводной лодки, которая носит название «Наутилус» и иногда появляется на поверхности морей, становясь объектом не только любопытства, но и охоты. Люди воспринимают «Наутилус», как некий. .

По роману Вересаева «Без дороги» «Без дороги» с полным правом можно назвать приговором русскому народничеству, которое, как писал, бывши в свое время явлением прогрессивным, стало затем «теорией реакционной и вредной, сбивающей с толку общественную мысль. .

По лирическому роману Ф. Саган Перевернув последнюю страницу лирического романа Ф. Саган «Здравствуй, грусть». Первый роман Франсуа Саган «Здравствуй, грусть» был встречен шквалом статей, выступлений, бурных споров. Автор — в то время 19-летняя студентка Сорбонны. .

Образ и характер характеристика Николая Ростова по роману эпопее Война и мир Николай Ростов — один из самых органичных образов романа Л. Н. Толстого «Война и мир». Мы знакомимся с героем в бытность его студентом. В то время он «невысокий курчавый молодой. .

Новый литературный жанр путешествие анализ по роману Путешествие из Петербурга в Москву Главным героем и рассказчиком известной книги Радищева, за которую автор получил от Екатерины II нелестное именование — «бунтовщик хуже Пугачева» и был посажен в Петропавловскую крепость, является путешественник, странствующий по. .

Великий поэт и гуманист (О В. А. Жуковском)

Раздел:Литература и русский языкТип:сочинениеДата добавления:16.01.2014Размер:10 кбКороткая ссылка:Оценить работу:Просмотров:118

Юный Жуковский после пансиона был определен на службу в Соляную контору. Не прослужив и двух лет, он буквально сбежал в родные Тульские края. Там он занялся самообразованием, поэтическим творчеством и переводами.

В 1802 году в журнале “Вестник Европы” появилось его стихотворение “Сельское кладбище”. Оно было переложением элегии английского поэта Т. Грея. Этому стихотворению суждено было возвестить России о приходе нового поэта, выразителя печалей и радостей обыкновенных людей. Жуковский явился первым поэтом-психологом и вместе с тем непревзойденным мастером литературного дела. Вот эти первые строки, обозначившие важную границу в развитии нашей поэзии:

Уже бледнеет день, скрываясь за горою,

Шумящие стада толпятся над рекой;

Усталый селянин медлительной стопою

Идет, задумавшись, в шалаш спокойный свой.

Теперь строфы “Сельского кладбища” кажутся бесхитростными и, быть может, не столь примечательными. Но тогда, задолго до Пушкина, никто еще не писал столь прозрачными стихами, да и “усталые селяне” не были в поэтической чести. Жуковский, по словам В. Г. Белинского, “первый на Руси выговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь”.

Всю свою творческую жизнь, начиная с “Сельского кладбища” и кончая “Одиссеей”, которую он завершил едва ли не на смертном одре, Жуковский много переводил. Большинство его элегий и баллад навеяно иноземными образцами. Поэт признавался: “Мой ум как огниво, которым надо ударить о камень, чтобы из него выскочила искра. Это вообще характер моего авторского творчества, у меня почти все чужое или по поводу чужого — и все, однако, мое”. Белинский же высказался об этом так: “Жуковский был переводчиком на русский язык не Шиллера или других каких-нибудь поэтов Германии и Англии, — нет, Жуковский был переводчиком на русский язык романтизма средних веков, воскрешенного в начале XIX века немецкими и английскими поэтами. “.

Но все же, зная источники многих стихотворении Жуковского, нельзя забывать, что это поэзия подлинно русская. Она вызвана к жизни и патриотическими идеями, и любовью к бескрайним долинам и шумящим лесам центральной России.

Уж вечер. облаков померкнули края,

Последний луч зари на башнях умирает;

Последняя в реке блестящая струя

С потухшим небом угасает.

Природа в поэзии Жуковского окружена.тайной, его пейзажи призрачны и почти нереальны, словно отражения в воде. Его притягивает “невыразимое”, запредельное, “ночная сторона души” л природе и человеке.

Многие лирические стихотворения и балладу “Светлана” Жуковский посвятил Маше Протасовой, которую сильно и безнадежно любил. Она рано ушла из жизни. Вот перед нами знаменитые строки “Воспоминания”:

О милых спутниках, которые наш свет

Своим сопутствием для нас животворили,

Не говори с тоской: их нет,

Но с благодарностию: были.

Поэт участвовал в военном походе 1812 года, но свое участие оценивал скромно:

В рядах отечественной рати

Певец, по слуху знавший бой,

Стоял я с лирой боевой

И мщенье пел для ратных братии.

Между тем созданное им еще во время войны большое стихотворение “Певец во стане русских воинов” пользовалось огромной популярностью у офицеров и скоро распространилось в списках по всей стране. В этом стихотворении прославлялся не царь-победитель, а победительница-Россия, ее солдаты, ее полководцы, ее народ. После “Певца. ” Жуковский был признан первым поэтом России.

Польза, принесенная Жуковским отечественной культуре, одной поэзией не ограничивалась. Более полувека продолжалось активнейшее служение Василия Андреевича русской литературе. Он стал любимым и преданным учеником историка и писателя Н. М. Карамзина, восприняв многие его взгляды и вкусы.

На рубеже XVIII и XIX веков русский поэт Жуковский сформулировал свой гуманистический жизненный принцип, которому не изменил никогда: “Каждый день — доброму делу, мысли или чувству”. К этому следовало бы добавить и другое известное изречение Жуковского: “Дела поэта — слова его”.

Как много сделал этот мягкий и добрый человек для русских передовых литераторов: он не раз выручал из беды Пушкина; он был среди тех, кто выкупил из крепостной зависимости Тараса Шевченко; он добился облегчения участи многих декабристов; он выручил из вятской ссылки Герцена; заступился за юного Лермонтова, когда тому грозил царская расправа за стихи “Смерть поэта”.

Жуковский не разделял идей декабристов, но эти были люди, которых он хорошо знал и любил. И он продолжал бороться за их спасение — начиная от хлопот о назначении пенсии вдове Рылеева до анонимного печатания стихов ослепшего и погибавшего в Сибири Кюхельбекера. Можно сказать даже больше: не признаваясь в этом никому, Жуковский после 14 декабря постепенно убеждался в справедливости многих декабристских идей, и все постылее становилась для него дворцовая служба, все яснее виделась бесплодная наивность попытки воспитать “идеального государя”.

Иногда он не выдерживал своей роли “доброго советчика царя” и “безобидного” ходатая за многочисленных друзей, и тогда перед Николаем I появлялся Жуковский решительный и даже разгневанный. Так было в 1832 г., когда запретили передовой журнал И. В. Киреевского “Европеец”. Жуковский предупреждал царя, что между ним и Россией разверзнется “бездна”, если он оградит себя забором из шпионов и доносчиков.

Без преувеличения можно сказать, что вся жизнь Пушкина от самых юных лет до того последнего часа, все его творческие труды прошли под отеческой опекой Василия Андреевича Жуковского. Подчас Жуковский не сходился с Пушкиным во взглядах, разные были у них темпераменты. Но неизменно Жуковский становился выше собственных амбиций, почтительно склоняясь перед поэтическим гением и великим разумом Пушкина, далеко перешагнувшего тот краткий исторический отрезок времени, в котором довелось ему жить.

Жуковский был едва ли не первым, кто понял истинное значение Пушкина. “Ты создан попасть в боги — вперед”, — писал он Пушкину. — “Крылья у души есть. Дай свободу этим крыльям и небо твое. Когда подумаю, какое можешь состряпать для себя будущее, то сердце разогреется надеждой за тебя. Быть сверчку (прозвище Пушкина в литературном обществе “Арзамас”) орлом и долететь ему до солнца”.

Без Пушкина Жуковский прожил 15 лет. И только четыре из них — на царской службе. Он успел еще заступиться за ненавистного царю Лермонтова, и в 1841 г. добился окончательной отставки. Один из современников справедливо подметил: “верный друг всем приятелям, каких у него очень много, он, ходатайствуя о них, может выйти из своего хладнокровия, — для себя он бессилен”.

Умер Жуковский за границей — в Баден-Бадене. Прах поэта, но его завещанию, был сразу же перевезен в Россию и похоронен на кладбище Александро-Невской лавры возле могил Карамзина и Крылова.

Одно из последних стихотворений Жуковского “Царскосельский лебедь”. Это своего рода автоэпитафия, столь обычная у больших поэтов:

Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,

Как же нелюдимо ты, отшельник хилый,

Здесь сидишь на лоне вод уединенных!

Спутников давнишних, прежней современных

Жизни, переживши, сетуя глубоко,

Их ты поминаешь думой одинокой!

Великий критик и литературовед В.Г. Белинский так оценил жизнь и творчество поэта: “Несоизмерим подвиг Жуковского и велико его значение в русской литературе. Подвиг, которому награда не просто упоминание в истории отечественной литературы, но вечное славное имя из рода в род”.

Великий поэт и гуманист О В А Жуковском

Категория: Иностранные языки Тип: Сочинение Размер: 15.9кб. просмотреть

Юный Жуковский после пансиона был определен на службу в Соляную контору. Не прослужив и двух лет, он буквально сбежал в родные Тульские края. Там он занялся самообразованием, поэтическим творчеством и переводами.

В 1802 году в журнале “Вестник Европы” появилось его стихотворение “Сельское кладбище”. Оно было переложением элегии английского поэта Т. Грея. Этому стихотворению суждено было возвестить России о приходе нового поэта, выразителя печалей и радостей обыкновенных людей. Жуковский явился первым поэтом-психологом и вместе с тем непревзойденным мастером литературного дела. Вот эти первые строки, обозначившие важную границу в развитии нашей поэзии:

Уже бледнеет день, скрываясь за горою,

Шумящие стада толпятся над рекой;

Усталый селянин медлительной стопою

Идет, задумавшись, в шалаш спокойный свой.

Теперь строфы “Сельского кладбища” кажутся бесхитростными и, быть может, не столь примечательными. Но тогда, задолго до Пушкина, никто еще не писал столь прозрачными стихами, да и “усталые селяне” не были в поэтической чести. Жуковский, по словам В. Г. Белинского, “первый на Руси выговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь”.

Всю свою творческую жизнь, начиная с “Сельского кладбища” и кончая “Одиссеей”, которую он завершил едва ли не на смертном одре, Жуковский много переводил. Большинство его элегий и баллад навеяно иноземными образцами. Поэт признавался: “Мой ум как огниво, которым надо ударить о камень, чтобы из него выскочила искра. Это вообще характер моего авторского творчества, у меня почти все чужое или по поводу чужого — и все, однако, мое”. Белинский же высказался об этом так: “Жуковский был переводчиком на русский язык не Шиллера или других каких-нибудь поэтов Германии и Англии, — нет, Жуковский был переводчиком на русский язык романтизма средних веков, воскрешенного в начале XIX века немецкими и английскими поэтами. “.

Но все же, зная источники многих стихотворении Жуковского, нельзя забывать, что это поэзия подлинно русская. Она вызвана к жизни и патриотическими идеями, и любовью к бескрайним долинам и шумящим лесам центральной России.

Уж вечер. облаков померкнули края,

Последний луч зари на башнях умирает;

Последняя в реке блестящая струя

С потухшим небом угасает.

Природа в поэзии Жуковского окружена.тайной, его пейзажи призрачны и почти нереальны, словно отражения в воде. Его притягивает “невыразимое”, запредельное, “ночная сторона души” л природе и человеке.

Многие лирические стихотворения и балладу “Светлана” Жуковский посвятил Маше Протасовой, которую сильно и безнадежно любил. Она рано ушла из жизни. Вот перед нами знаменитые строки “Воспоминания”:

О милых спутниках, которые наш свет

Своим сопутствием для нас животворили,

Не говори с тоской: их нет,

Но с благодарностию: были.

Поэт участвовал в военном походе 1812 года, но свое участие оценивал скромно:

В рядах отечественной рати

Певец, по слуху знавший бой,

Стоял я с лирой боевой

И мщенье пел для ратных братии.

Между тем созданное им еще во время войны большое стихотворение “Певец во стане русских воинов” пользовалось огромной популярностью у офицеров и скоро распространилось в списках по всей стране. В этом стихотворении прославлялся не царь-победитель, а победительница-Россия, ее солдаты, ее полководцы, ее народ. После “Певца. ” Жуковский был признан первым поэтом России.

Польза, принесенная Жуковским отечественной культуре, одной поэзией не ограничивалась. Более полувека продолжалось активнейшее служение Василия Андреевича русской литературе. Он стал любимым и преданным учеником историка и писателя Н. М. Карамзина, восприняв многие его взгляды и вкусы.

На рубеже XVIII и XIX веков русский поэт Жуковский сформулировал свой гуманистический жизненный принцип, которому не изменил никогда: “Каждый день — доброму делу, мысли или чувству”. К этому следовало бы добавить и другое известное изречение Жуковского: “Дела поэта — слова его”.

Как много сделал этот мягкий и добрый человек для русских передовых литераторов: он не раз выручал из беды Пушкина; он был среди тех, кто выкупил из крепостной зависимости Тараса Шевченко; он добился облегчения участи многих декабристов; он выручил из вятской ссылки Герцена; заступился за юного Лермонтова, когда тому грозил царская расправа за стихи “Смерть поэта”.

Жуковский не разделял идей декабристов, но эти были люди, которых он хорошо знал и любил. И он продолжал бороться за их спасение — начиная от хлопот о назначении пенсии вдове Рылеева до анонимного печатания стихов ослепшего и погибавшего в Сибири Кюхельбекера. Можно сказать даже больше: не признаваясь в этом никому, Жуковский после 14 декабря постепенно убеждался в справедливости многих декабристских идей, и все постылее становилась для него дворцовая служба, все яснее виделась бесплодная наивность попытки воспитать “идеального государя”.

Иногда он не выдерживал своей роли “доброго советчика царя” и “безобидного” ходатая за многочисленных друзей, и тогда перед Николаем I появлялся Жуковский решительный и даже разгневанный. Так было в 1832 г., когда запретили передовой журнал И. В. Киреевского “Европеец”. Жуковский предупреждал царя, что между ним и Россией разверзнется “бездна”, если он оградит себя забором из шпионов и доносчиков.

Без преувеличения можно сказать, что вся жизнь Пушкина от самых юных лет до того последнего часа, все его творческие труды прошли под отеческой опекой Василия Андреевича Жуковского. Подчас Жуковский не сходился с Пушкиным во взглядах, разные были у них темпераменты. Но неизменно Жуковский становился выше собственных амбиций, почтительно склоняясь перед поэтическим гением и великим разумом Пушкина, далеко перешагнувшего тот краткий исторический отрезок времени, в котором довелось ему жить.

Жуковский был едва ли не первым, кто понял истинное значение Пушкина. “Ты создан попасть в боги — вперед”, — писал он Пушкину. — “Крылья у души есть. Дай свободу этим крыльям и небо твое. Когда подумаю, какое можешь состряпать для себя будущее, то сердце разогреется надеждой за тебя. Быть сверчку (прозвище Пушкина в литературном обществе “Арзамас”) орлом и долететь ему до солнца”.

Без Пушкина Жуковский прожил 15 лет. И только четыре из них — на царской службе. Он успел еще заступиться за ненавистного царю Лермонтова, и в 1841 г. добился окончательной отставки. Один из современников справедливо подметил: “верный друг всем приятелям, каких у него очень много, он, ходатайствуя о них, может выйти из своего хладнокровия, — для себя он бессилен”.

Умер Жуковский за границей — в Баден-Бадене. Прах поэта, но его завещанию, был сразу же перевезен в Россию и похоронен на кладбище Александро-Невской лавры возле могил Карамзина и Крылова.

Одно из последних стихотворений Жуковского “Царскосельский лебедь”. Это своего рода автоэпитафия, столь обычная у больших поэтов:

Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,

Как же нелюдимо ты, отшельник хилый,

Здесь сидишь на лоне вод уединенных!

Спутников давнишних, прежней современных

Жизни, переживши, сетуя глубоко,

Их ты поминаешь думой одинокой!

Великий критик и литературовед В.Г. Белинский так оценил жизнь и творчество поэта: “Несоизмерим подвиг Жуковского и велико его значение в русской литературе. Подвиг, которому награда не просто упоминание в истории отечественной литературы, но вечное славное имя из рода в род”.

Сочинение: Великий поэт и гуманист (О В. А. Жуковском)

Юный Жуковский после пансиона был определен на службу в Соляную контору. Не прослужив и двух лет, он буквально сбежал в родные Тульские края. Там он занялся самообразованием, поэтическим творчеством и переводами.

В 1802 году в журнале “Вестник Европы” появилось его стихотворение “Сельское кладбище”. Оно было переложением элегии английского поэта Т. Грея. Этому стихотворению суждено было возвестить России о приходе нового поэта, выразителя печалей и радостей обыкновенных людей. Жуковский явился первым поэтом-психологом и вместе с тем непревзойденным мастером литературного дела. Вот эти первые строки, обозначившие важную границу в развитии нашей поэзии:

Уже бледнеет день, скрываясь за горою,

Шумящие стада толпятся над рекой;

Усталый селянин медлительной стопою

Идет, задумавшись, в шалаш спокойный свой.

Теперь строфы “Сельского кладбища” кажутся бесхитростными и, быть может, не столь примечательными. Но тогда, задолго до Пушкина, никто еще не писал столь прозрачными стихами, да и “усталые селяне” не были в поэтической чести. Жуковский, по словам В. Г. Белинского, “первый на Руси выговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь”.

Всю свою творческую жизнь, начиная с “Сельского кладбища” и кончая “Одиссеей”, которую он завершил едва ли не на смертном одре, Жуковский много переводил. Большинство его элегий и баллад навеяно иноземными образцами. Поэт признавался: “Мой ум как огниво, которым надо ударить о камень, чтобы из него выскочила искра. Это вообще характер моего авторского творчества, у меня почти все чужое или по поводу чужого — и все, однако, мое”. Белинский же высказался об этом так: “Жуковский был переводчиком на русский язык не Шиллера или других каких-нибудь поэтов Германии и Англии, — нет, Жуковский был переводчиком на русский язык романтизма средних веков, воскрешенного в начале XIX века немецкими и английскими поэтами. “.

Но все же, зная источники многих стихотворении Жуковского, нельзя забывать, что это поэзия подлинно русская. Она вызвана к жизни и патриотическими идеями, и любовью к бескрайним долинам и шумящим лесам центральной России.

Уж вечер. облаков померкнули края,

Последний луч зари на башнях умирает;

Последняя в реке блестящая струя

С потухшим небом угасает.

Природа в поэзии Жуковского окружена.тайной, его пейзажи призрачны и почти нереальны, словно отражения в воде. Его притягивает “невыразимое”, запредельное, “ночная сторона души” л природе и человеке.

Многие лирические стихотворения и балладу “Светлана” Жуковский посвятил Маше Протасовой, которую сильно и безнадежно любил. Она рано ушла из жизни. Вот перед нами знаменитые строки “Воспоминания”:

О милых спутниках, которые наш свет

Своим сопутствием для нас животворили,

Не говори с тоской: их нет,

Но с благодарностию: были.

Поэт участвовал в военном походе 1812 года, но свое участие оценивал скромно:

В рядах отечественной рати

Певец, по слуху знавший бой,

Стоял я с лирой боевой

И мщенье пел для ратных братии.

Между тем созданное им еще во время войны большое стихотворение “Певец во стане русских воинов” пользовалось огромной популярностью у офицеров и скоро распространилось в списках по всей стране. В этом стихотворении прославлялся не царь-победитель, а победительница-Россия, ее солдаты, ее полководцы, ее народ. После “Певца. ” Жуковский был признан первым поэтом России.

Польза, принесенная Жуковским отечественной культуре, одной поэзией не ограничивалась. Более полувека продолжалось активнейшее служение Василия Андреевича русской литературе. Он стал любимым и преданным учеником историка и писателя Н. М. Карамзина, восприняв многие его взгляды и вкусы.

На рубеже XVIII и XIX веков русский поэт Жуковский сформулировал свой гуманистический жизненный принцип, которому не изменил никогда: “Каждый день — доброму делу, мысли или чувству”. К этому следовало бы добавить и другое известное изречение Жуковского: “Дела поэта — слова его”.

Как много сделал этот мягкий и добрый человек для русских передовых литераторов: он не раз выручал из беды Пушкина; он был среди тех, кто выкупил из крепостной зависимости Тараса Шевченко; он добился облегчения участи многих декабристов; он выручил из вятской ссылки Герцена; заступился за юного Лермонтова, когда тому грозил царская расправа за стихи “Смерть поэта”.

Жуковский не разделял идей декабристов, но эти были люди, которых он хорошо знал и любил. И он продолжал бороться за их спасение — начиная от хлопот о назначении пенсии вдове Рылеева до анонимного печатания стихов ослепшего и погибавшего в Сибири Кюхельбекера. Можно сказать даже больше: не признаваясь в этом никому, Жуковский после 14 декабря постепенно убеждался в справедливости многих декабристских идей, и все постылее становилась для него дворцовая служба, все яснее виделась бесплодная наивность попытки воспитать “идеального государя”.

Иногда он не выдерживал своей роли “доброго советчика царя” и “безобидного” ходатая за многочисленных друзей, и тогда перед Николаем I появлялся Жуковский решительный и даже разгневанный. Так было в 1832 г., когда запретили передовой журнал И. В. Киреевского “Европеец”. Жуковский предупреждал царя, что между ним и Россией разверзнется “бездна”, если он оградит себя забором из шпионов и доносчиков.

Без преувеличения можно сказать, что вся жизнь Пушкина от самых юных лет до того последнего часа, все его творческие труды прошли под отеческой опекой Василия Андреевича Жуковского. Подчас Жуковский не сходился с Пушкиным во взглядах, разные были у них темпераменты. Но неизменно Жуковский становился выше собственных амбиций, почтительно склоняясь перед поэтическим гением и великим разумом Пушкина, далеко перешагнувшего тот краткий исторический отрезок времени, в котором довелось ему жить.

Жуковский был едва ли не первым, кто понял истинное значение Пушкина. “Ты создан попасть в боги — вперед”, — писал он Пушкину. — “Крылья у души есть. Дай свободу этим крыльям и небо твое. Когда подумаю, какое можешь состряпать для себя будущее, то сердце разогреется надеждой за тебя. Быть сверчку (прозвище Пушкина в литературном обществе “Арзамас”) орлом и долететь ему до солнца”.

Без Пушкина Жуковский прожил 15 лет. И только четыре из них — на царской службе. Он успел еще заступиться за ненавистного царю Лермонтова, и в 1841 г. добился окончательной отставки. Один из современников справедливо подметил: “верный друг всем приятелям, каких у него очень много, он, ходатайствуя о них, может выйти из своего хладнокровия, — для себя он бессилен”.

Умер Жуковский за границей — в Баден-Бадене. Прах поэта, но его завещанию, был сразу же перевезен в Россию и похоронен на кладбище Александро-Невской лавры возле могил Карамзина и Крылова.

Одно из последних стихотворений Жуковского “Царскосельский лебедь”. Это своего рода автоэпитафия, столь обычная у больших поэтов:

Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,

Как же нелюдимо ты, отшельник хилый,

Здесь сидишь на лоне вод уединенных!

Спутников давнишних, прежней современных

Жизни, переживши, сетуя глубоко,

Их ты поминаешь думой одинокой!

Великий критик и литературовед В.Г. Белинский так оценил жизнь и творчество поэта: “Несоизмерим подвиг Жуковского и велико его значение в русской литературе. Подвиг, которому награда не просто упоминание в истории отечественной литературы, но вечное славное имя из рода в род”.

Великий поэт и гуманист

Никогда младость не перестанет вздыхать о славе
и не предастся серой, уравнительной пошлости.
Жуковский подарил нас мечтой, действительно
прошедшей сквозь страду жизни. Оттого он наш — родной, близкий.
Александр Блок
Юный Жуковский после пансиона был определен на службу в Соляную контору. Не прослужив и двух лет, он буквально сбежал в родные Тульские края. Там он занялся самообразованием, поэтическим творчеством и переводами.
В 1802 году в журнале «Вестник Европы» появилось его стихотворение «Сельское кладбище».

Похожие сочинения:

Достоевский великий гуманистРусская литература внушала читателю, что никакими революциями, никаким социальным переустройством или усилиями политики человека не изменишь, он прежде всего должен.

Великий немецкий поэт и мыслительИоганн Вольфганг Гете (1749-1832) был самым выдающимся представителем Просвещения в Германии. Это великий немецкий поэт и мыслитель. Гете родился в.

Биография ЖуковскогоВасилий Андреевич Жуковский (1782 — 1852) — русский поэт, академик, переводчик. Родился в семье А. И. Бунина, затем был усыновлен.

А. Платонов — художник-гуманистФеномен Андрея Платоновича Платонова приковывает к себе внимание современной критики, которая пытается его разгадать с переменным успехом. Творчество писателя с.

Василий Андреевич Жуковский«Его стихов пленительная сладость Пройдет веков завистливую даль И внемлет им, вздохнет о славе младость Утешится безмолвная печаль И резвая.

«Поэт в России больше, чем поэт» (cочинение по литературе 60-70х годов)Шестидесятые — семидесятые годы двадцатого века — это годы «оттепели», годы, когда вес приобретает нравственная проблематика, возникает особый интерес к.

Солженицын — писатель-гуманистМолиться надо о духовном: чтоб Господь с нашего сердца накипь злую снимал. А. И. Солженицын. «Один день Ивана Денисовича» Давно.

«Победителю ученику от побежденного учителя» (Жуковский и Пушкин: история одной дружбы)Пушкин признавал себя учеником Жуковского. Но, учась у него, он перерастал своего предшественника и преодолевал его влияние, в общем чуждое.

Анализ стихотворения А. С. Пушкина «Поэт»Стихотворение «Поэт» было написано в 1827 году, когда Пушкин начал все чаще задумываться о своем предназначении. Тема поэта и поэзии.

Поэт и общество в лирике М. ЛермонтоваЗначительную часть своего творчества М. Ю. Лермонтов посвятил проблеме взаимопонимания поэта и общества. В его произведениях это тема активных и.

Анализ Баллады «Светлана»Баллада Василия Андреевича Жуковского «Светлана» была написана в 1812 году. В основе сюжета — баллада «Ленора» Готфрида Бюргера. Но можно.

Пушкин и ЖуковскийСложный и запутанный вопрос о связях Пушкина с его учителем — Жуковским, крупнейшим русским поэтом. Вокруг этого вопроса сталкивались разные.

Поэт в России — больше чем поэтВладимир Высоцкий — явление уникальное, совершенно исключительное. Он принадлежал к той редкой породе людей, о которой Н. А. Некрасов сказал.

Великий сын России М. В. ЛомоносовОн наших стран Малгерб, он — Пиндару подобен! М. В. Ломоносова можно с полным правом назвать одним из величайших людей.

Поэт! В твоей предметы воле! (Размышления о поэзии А. С. Пушкина)Передо мной два не очень толстых тома, включающих в себя лирику Пушкина с 1813 по 1836 год. И чуть ли.

Поэт и поэзия в лирике МаяковскогоМногие поэты задумывались о цели творчества, о своем месте в жизни страны, народа. Переломная эпоха в истории неизбежно должна была.

Стихотворение А. С. Пушкина «Поэт». (Восприятие, истолкование, оценка.)Прежде всего вспомним стихотворение, в котором А. С Пушкин обратился к высшему разуму; оно явилось как бы предвестником «Поэта»: И.

Великий Русский язык живет и развиваетсяВсе мы знаем, что наш великий русский язык живет и развивается, то есть на смену устаревшим словам приходят более новые.

Великий сын России (жизнь, деятельность, судьба А. И. Солженицына)Александр Исаевич Солженицын — один из величайших патриотов России в истинном значении этого слова. Его жизнь — это подготовка к.

«Великий эксперимент» в повести М. А. Булгакова «Собачье сердце»Творчество М. А. Булгакова — крупнейшее явление русской художественной литературы XX века. Основной его темой можно спросмотреть тему «трагедии русского.

Анализ стихотворения А. С. Пушкина «К портрету Жуковского»А. С. Пушкин написал стихотворение «К портрету Жуковского» в мае 1818 года. Оно посвящено В. А. Жуковскому. Поводом для создания.

Поэзия и жизнь в балладе «Светлана» В. А. ЖуковскогоВ. А. Жуковский — известный поэт, мастер поэтического слова, тонкий знаток русской культуры и фольклора. В балладе «Светлана» автор реалистично.

«Смерть поэта», «Поэт» и «Пророк»Тема поэта и общества стала главной в произведении Лермонтова «Смерть поэта». Это стихотворение прославило Лермонтова, но за него же поэт.

Краткое содержание Великий Гэтсби Фицджеральд Ф. СГерой пишет книгу о Гэтсби, о ядовитой пыли, которая вздымалась вокруг его мечты. Герой — Ник Каррауэи (30 лет), он.

Тема жизни и смерти в лирике Жуковского«Его стихов пленительная сладость / Пройдет веков завистливую даль» — так сказал о Жуковском Пушкин. Он считал себя учеником Жуковского.

Анализ главы «Великий бал у Сатаны» романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»Роман М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» можно назвать шедевром мировой литературы. Это произведение, написанное в начале прошлого века, не.

«Хотим прекрасное в полете удержать…»Основоположником русского романтизма по праву считают В. А. Жуковского, избравшего главным предметом своей поэзии мир человеческой души. «…Одухотворив русскую поэзию.

Краткое содержание Петр Великий среди своих сотрудников Ключевский В. ОМы привыкли представлять себе Петра Великого более дельцом, чем мыслителем. Таким обыкновенно видали его и современники. Жизнь Петра так сложилась.

Сопоставительный анализ стихотворений «Поэтам» и «Поэт и Гражданин»Стихотворение Некрасова «Поэт и Гражданин», открывшее сборник 1856 г и стихотворение «Поэтам» А. Фета, написанное в 1890 году, поднимают проблему.

«Великий перелом» и его изображение в романе М. Шолохова «Поднятая целина»Один из решающих рубежей в истории нашей родины — так называемое социалистическое преобразование деревни начала ЗО-х годов — составляет содержание.

Великий поэт и гуманист ( В. А. Жуковском): сочинение

В 1802 году в журнале “Вестник Европы” появилось его стихотворение “Сельское кладбище”. Оно было переложением элегии английского поэта Т. Грея. Этому стихотворению суждено было возвестить России о приходе нового поэта, выразителя печалей и радостей обыкновенных людей. Жуковский явился первым поэтом-психологом и вместе с тем непревзойденным мастером литературного дела. Вот эти первые строки, обозначившие важную границу в развитии нашей поэзии:

Уже бледнеет день, скрываясь за горою,
Шумящие стада толпятся над рекой;
Усталый селянин медлительной стопою
Идет, задумавшись, в шалаш спокойный свой.

Теперь строфы “Сельского кладбища” кажутся бесхитростными и, быть может, не столь примечательными. Но тогда, задолго до Пушкина, никто еще не писал столь прозрачными стихами, да и “усталые селяне” не были в поэтической чести. Жуковский, по словам В. Г. Белинского, “первый на Руси выговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь”.

Всю свою творческую жизнь, начиная с “Сельского кладбища” и кончая “Одиссеей”, которую он завершил едва ли не на смертном одре, Жуковский много переводил. Большинство его элегий и баллад навеяно иноземными образцами. Поэт признавался: “Мой ум как огниво, которым надо ударить о камень, чтобы из него выскочила искра. Это вообще характер моего авторского творчества, у меня почти все чужое или по поводу чужого — и все, однако, мое”. Белинский же высказался об этом так: “Жуковский был переводчиком на русский язык не Шиллера или других каких-нибудь поэтов Германии и Англии, — нет, Жуковский был переводчиком на русский язык романтизма средних веков, воскрешенного в начале XIX века немецкими и английскими поэтами. “.

Но все же, зная источники многих стихотворении Жуковского, нельзя забывать, что это поэзия подлинно русская. Она вызвана к жизни и патриотическими идеями, и любовью к бескрайним долинам и шумящим лесам центральной России.

Уж вечер. облаков померкнули края,
Последний луч зари на башнях умирает;
Последняя в реке блестящая струя
С потухшим небом угасает.

Природа в поэзии Жуковского окружена.тайной, его пейзажи призрачны и почти нереальны, словно отражения в воде. Его притягивает “невыразимое”, запредельное, “ночная сторона души” л природе и человеке.

Многие лирические стихотворения и балладу “Светлана” Жуковский посвятил Маше Протасовой, которую сильно и безнадежно любил. Она рано ушла из жизни. Вот перед нами знаменитые строки “Воспоминания”:

О милых спутниках, которые наш свет

Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет,
Но с благодарностию: были.

Поэт участвовал в военном походе 1812 года, но свое участие оценивал скромно:

В рядах отечественной рати
Певец, по слуху знавший бой,
Стоял я с лирой боевой
И мщенье пел для ратных братии.

Между тем созданное им еще во время войны большое стихотворение “Певец во стане русских воинов” пользовалось огромной популярностью у офицеров и скоро распространилось в списках по всей стране. В этом стихотворении прославлялся не царь-победитель, а победительница-Россия, ее солдаты, ее полководцы, ее народ. После “Певца. ” Жуковский был признан первым поэтом России.

Польза, принесенная Жуковским отечественной культуре, одной поэзией не ограничивалась. Более полувека продолжалось активнейшее служение Василия Андреевича русской литературе. Он стал любимым и преданным учеником историка и писателя Н. М. Карамзина, восприняв многие его взгляды и вкусы.

На рубеже XVIII и XIX веков русский поэт Жуковский сформулировал свой гуманистический жизненный принцип, которому не изменил никогда: “Каждый день — доброму делу, мысли или чувству”. К этому следовало бы добавить и другое известное изречение Жуковского: “Дела поэта — слова его”.

Как много сделал этот мягкий и добрый человек для русских передовых литераторов: он не раз выручал из беды Пушкина; он был среди тех, кто выкупил из крепостной зависимости Тараса Шевченко; он добился облегчения участи многих декабристов; он выручил из вятской ссылки Герцена; заступился за юного Лермонтова, когда тому грозил царская расправа за стихи “Смерть поэта”.

Жуковский не разделял идей декабристов, но эти были люди, которых он хорошо знал и любил. И он продолжал бороться за их спасение — начиная от хлопот о назначении пенсии вдове Рылеева до анонимного печатания стихов ослепшего и погибавшего в Сибири Кюхельбекера. Можно сказать даже больше: не признаваясь в этом никому, Жуковский после 14 декабря постепенно убеждался в справедливости многих декабристских идей, и все постылее становилась для него дворцовая служба, все яснее виделась бесплодная наивность попытки воспитать “идеального государя”.

Иногда он не выдерживал своей роли “доброго советчика царя” и “безобидного” ходатая за многочисленных друзей, и тогда перед Николаем I появлялся Жуковский решительный и даже разгневанный. Так было в 1832 г., когда запретили передовой журнал И. В. Киреевского “Европеец”. Жуковский предупреждал царя, что между ним и Россией разверзнется “бездна”, если он оградит себя забором из шпионов и доносчиков.

Без преувеличения можно сказать, что вся жизнь Пушкина от самых юных лет до того последнего часа, все его творческие труды прошли под отеческой опекой Василия Андреевича Жуковского. Подчас Жуковский не сходился с Пушкиным во взглядах, разные были у них темпераменты. Но неизменно Жуковский становился выше собственных амбиций, почтительно склоняясь перед поэтическим гением и великим разумом Пушкина, далеко перешагнувшего тот краткий исторический отрезок времени, в котором довелось ему жить.

Жуковский был едва ли не первым, кто понял истинное значение Пушкина. “Ты создан попасть в боги — вперед”, — писал он Пушкину. — “Крылья у души есть. Дай свободу этим крыльям и небо твое. Когда подумаю, какое можешь состряпать для себя будущее, то сердце разогреется надеждой за тебя. Быть сверчку (прозвище Пушкина в литературном обществе “Арзамас”) орлом и долететь ему до солнца”.

Без Пушкина Жуковский прожил 15 лет. И только четыре из них — на царской службе. Он успел еще заступиться за ненавистного царю Лермонтова, и в 1841 г. добился окончательной отставки. Один из современников справедливо подметил: “верный друг всем приятелям, каких у него очень много, он, ходатайствуя о них, может выйти из своего хладнокровия, — для себя он бессилен”.

Умер Жуковский за границей — в Баден-Бадене. Прах поэта, но его завещанию, был сразу же перевезен в Россию и похоронен на кладбище Александро-Невской лавры возле могил Карамзина и Крылова.

Одно из последних стихотворений Жуковского “Царскосельский лебедь”. Это своего рода автоэпитафия, столь обычная у больших поэтов:

Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,
Как же нелюдимо ты, отшельник хилый,
Здесь сидишь на лоне вод уединенных!
Спутников давнишних, прежней современных
Жизни, переживши, сетуя глубоко,
Их ты поминаешь думой одинокой!

Великий критик и литературовед В.Г. Белинский так оценил жизнь и творчество поэта: “Несоизмерим подвиг Жуковского и велико его значение в русской литературе. Подвиг, которому награда не просто упоминание в истории отечественной литературы, но вечное славное имя из рода в род”.

Великий поэт и гуманист (О В. А. Жуковском)

Юный Жуковский после пансиона был определен на службу в Соляную контору. Не прослужив и двух лет, он буквально сбежал в родные Тульские края. Там он занялся самообразованием, поэтическим творчеством и переводами.

В 1802 году в журнале “Вестник Европы” появилось его стихотворение “Сельское кладбище”. Оно было переложением элегии английского поэта Т. Грея. Этому стихотворению суждено было возвестить России о приходе нового поэта, выразителя печалей и радостей обыкновенных людей. Жуковский явился первым поэтом-психологом и вместе с тем непревзойденным мастером литературного дела. Вот эти первые строки, обозначившие важную границу в развитии нашей поэзии:

Уже бледнеет день, скрываясь за горою,

Шумящие стада толпятся над рекой;

Усталый селянин медлительной стопою

Идет, задумавшись, в шалаш спокойный свой.

Теперь строфы “Сельского кладбища” кажутся бесхитростными и, быть может, не столь примечательными. Но тогда, задолго до Пушкина, никто еще не писал столь прозрачными стихами, да и “усталые селяне” не были в поэтической чести. Жуковский, по словам В. Г. Белинского, “первый на Руси выговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь”.

Всю свою творческую жизнь, начиная с “Сельского кладбища” и кончая “Одиссеей”, которую он завершил едва ли не на смертном одре, Жуковский много переводил. Большинство его элегий и баллад навеяно иноземными образцами. Поэт признавался: “Мой ум как огниво, которым надо ударить о камень, чтобы из него выскочила искра. Это вообще характер моего авторского творчества, у меня почти все чужое или по поводу чужого — и все, однако, мое”. Белинский же высказался об этом так: “Жуковский был переводчиком на русский язык не Шиллера или других каких-нибудь поэтов Германии и Англии, — нет, Жуковский был переводчиком на русский язык романтизма средних веков, воскрешенного в начале XIX века немецкими и английскими поэтами. “.

Но все же, зная источники многих стихотворении Жуковского, нельзя забывать, что это поэзия подлинно русская. Она вызвана к жизни и патриотическими идеями, и любовью к бескрайним долинам и шумящим лесам центральной России.

Уж вечер. облаков померкнули края,

Последний луч зари на башнях умирает;

Последняя в реке блестящая струя

С потухшим небом угасает.

Природа в поэзии Жуковского окружена.тайной, его пейзажи призрачны и почти нереальны, словно отражения в воде. Его притягивает “невыразимое”, запредельное, “ночная сторона души” л природе и человеке.

Многие лирические стихотворения и балладу “Светлана” Жуковский посвятил Маше Протасовой, которую сильно и безнадежно любил. Она рано ушла из жизни. Вот перед нами знаменитые строки “Воспоминания”:

О милых спутниках, которые наш свет

Своим сопутствием для нас животворили,

Не говори с тоской: их нет,

Но с благодарностию: были.

Поэт участвовал в военном походе 1812 года, но свое участие оценивал скромно:

В рядах отечественной рати

Певец, по слуху знавший бой,

Стоял я с лирой боевой

И мщенье пел для ратных братии.

Между тем созданное им еще во время войны большое стихотворение “Певец во стане русских воинов” пользовалось огромной популярностью у офицеров и скоро распространилось в списках по всей стране. В этом стихотворении прославлялся не царь-победитель, а победительница-Россия, ее солдаты, ее полководцы, ее народ. После “Певца. ” Жуковский был признан первым поэтом России.

Польза, принесенная Жуковским отечественной культуре, одной поэзией не ограничивалась. Более полувека продолжалось активнейшее служение Василия Андреевича русской литературе. Он стал любимым и преданным учеником историка и писателя Н. М. Карамзина, восприняв многие его взгляды и вкусы.

На рубеже XVIII и XIX веков русский поэт Жуковский сформулировал свой гуманистический жизненный принцип, которому не изменил никогда: “Каждый день — доброму делу, мысли или чувству”. К этому следовало бы добавить и другое известное изречение Жуковского: “Дела поэта — слова его”.

Как много сделал этот мягкий и добрый человек для русских передовых литераторов: он не раз выручал из беды Пушкина; он был среди тех, кто выкупил из крепостной зависимости Тараса Шевченко; он добился облегчения участи многих декабристов; он выручил из вятской ссылки Герцена; заступился за юного Лермонтова, когда тому грозил царская расправа за стихи “Смерть поэта”.

Жуковский не разделял идей декабристов, но эти были люди, которых он хорошо знал и любил. И он продолжал бороться за их спасение — начиная от хлопот о назначении пенсии вдове Рылеева до анонимного печатания стихов ослепшего и погибавшего в Сибири Кюхельбекера. Можно сказать даже больше: не признаваясь в этом никому, Жуковский после 14 декабря постепенно убеждался в справедливости многих декабристских идей, и все постылее становилась для него дворцовая служба, все яснее виделась бесплодная наивность попытки воспитать “идеального государя”.

Иногда он не выдерживал своей роли “доброго советчика царя” и “безобидного” ходатая за многочисленных друзей, и тогда перед Николаем I появлялся Жуковский решительный и даже разгневанный. Так было в 1832 г., когда запретили передовой журнал И. В. Киреевского “Европеец”. Жуковский предупреждал царя, что между ним и Россией разверзнется “бездна”, если он оградит себя забором из шпионов и доносчиков.

Без преувеличения можно сказать, что вся жизнь Пушкина от самых юных лет до того последнего часа, все его творческие труды прошли под отеческой опекой Василия Андреевича Жуковского. Подчас Жуковский не сходился с Пушкиным во взглядах, разные были у них темпераменты. Но неизменно Жуковский становился выше собственных амбиций, почтительно склоняясь перед поэтическим гением и великим разумом Пушкина, далеко перешагнувшего тот краткий исторический отрезок времени, в котором довелось ему жить.

Жуковский был едва ли не первым, кто понял истинное значение Пушкина. “Ты создан попасть в боги — вперед”, — писал он Пушкину. — “Крылья у души есть. Дай свободу этим крыльям и небо твое. Когда подумаю, какое можешь состряпать для себя будущее, то сердце разогреется надеждой за тебя. Быть сверчку (прозвище Пушкина в литературном обществе “Арзамас”) орлом и долететь ему до солнца”.

Без Пушкина Жуковский прожил 15 лет. И только четыре из них — на царской службе. Он успел еще заступиться за ненавистного царю Лермонтова, и в 1841 г. добился окончательной отставки. Один из современников справедливо подметил: “верный друг всем приятелям, каких у него очень много, он, ходатайствуя о них, может выйти из своего хладнокровия, — для себя он бессилен”.

Умер Жуковский за границей — в Баден-Бадене. Прах поэта, но его завещанию, был сразу же перевезен в Россию и похоронен на кладбище Александро-Невской лавры возле могил Карамзина и Крылова.

Одно из последних стихотворений Жуковского “Царскосельский лебедь”. Это своего рода автоэпитафия, столь обычная у больших поэтов:

Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,

Как же нелюдимо ты, отшельник хилый,

Здесь сидишь на лоне вод уединенных!

Спутников давнишних, прежней современных

Жизни, переживши, сетуя глубоко,

Их ты поминаешь думой одинокой!

Великий критик и литературовед В.Г. Белинский так оценил жизнь и творчество поэта: “Несоизмерим подвиг Жуковского и велико его значение в русской литературе. Подвиг, которому награда не просто упоминание в истории отечественной литературы, но вечное славное имя из рода в род”.

Похожие рефераты:

В статье «Сочинения Александра Пушкина» Белинский назвал В.А. Жуковского первым русским романтиком. Жуковский открыл романтизм для русской литературы. В этом Белинский видел историческую заслугу поэта.

У самых истоков русского романтизма стоял один из ярчайших литераторов начала XIX века Василий Андреевич Жуковский. Он является своеобразным “литературным Колумбом Руси”, открывшим “Америку романтизма”, как назвал его Белинский.

Основоположником русского романтизма по праву считают Жуковского, избравшего главным предметом своей поэзии мир человеческой души.

Перечитаем два стихотворения, посвященных войне 1812 года. Одно написано накануне сражения при Тарутине, второе — уже после того, как неприятель был изгнан за пределы России. Авторы — почти ровесники, оба воевали.

Василий Андреевич Жуковский – один из создателей русской романтической поэзии. Русская литературная критика исключительно высоко оценила значение его творчества. По мнению Гуковского, он “открыл русской поэзии душу человеческую”.

Чтобы понять, какие чувства и мысли одушевляли поэзию Жуковского, сравним две его элегии. Элегия «Вечер» еще близка сентиментализму. Покой природы, замирающей в вечерней тишине, отраден для поэта.

Василий Андреевич Жуковский — один из образованнейших людей конца ХУШ-начала XIX века. В девятнадцать лет с переводом элегии Грея “Сельское кладбище” к поэту пришла литературная известность.

У самых истоков русского романтизма стоял один из ярчайших литераторов начала XIX века Василий Андреевич Жуковский. Он стал своеобразным “литературным Колумбом Руси”, открывшим “Америку романтизма”, как назвал его Белинский.

Романтизм, как литературное направление, характеризуется неудовлетворенностью настоящим, современной действительностью. Эта неудовлетворенность порождает мечты о том, что должно быть, о желанном.

В начале XIX столетия в России сложилось новое литературное течение – романтизм. Он пришел на смену. Психологическое течение русского романтизма возглавили Жуковский и Батюшков.

Василий Андреевич Жуковский (1783-1852) Среди стихотворений Пушкина, Посвящённых Жуковскому, есть одно, начинающееся такими словами: Его стихов пленительная слабость

Поэма явилась результатом размышлений Пушкина об историческом значении реформ Петра и развитии новой, послепетровской России.

Русский романтизм принято делить на несколько периодов: начальный (1801-1815), зрелый (1815-1825) и период последекабристского развития. Однако по отношению к начальному периоду условность этой схемы бросается в глаза.

В. А. Жуковский по праву считается одним из ярчайших русских поэтов-сентименталистов, развивших этот литературный метод в лирике до величественных масштабов и обеспечивших плавный и закономерный переход к романтизму.

А.С. Пушкин высоко оценивал роль и характер деятельности поэта. Поэзия для Пушкина всегда была искусством.

В балладе “Светлана” автор реалистично описал русский быт, народные обряды, раскрыл русскую душу, такую большую, щедрую, трепетную и горячую. Жизнь русского человека раньше тесно была связана с традициями и обрядами.

У самых истоков русского романтизма стоял один из ярчайших литераторов начала XIX века – Василий Андреевич Жуковский. Он является своеобразным “литературным Колумбом Руси”, открывшим “Америку романтизма”, как назвал его Белинский.

Своим учителем в поэзии Жуковский считал Карамзина, главу русского сентиментализма. Сущность романтизма Жуковского очень точно охарактеризована Белинским, сказавшим, что он стал «певцом сердечным утра».

Предметом своего творчества Василий Андреевич Жуковский избирает мир человеческой души. Он обогащает русскую поэзию особым качеством – психологизмом. Лирика поэта носит глубоко личностный характер.

Произведения романтиков часто имеют не только один, прямой смысл. За реальными предметами и явлениями, которые в них описываются, скрывается еще что-то невысказанное, недоговоренное.

Великий поэт и гуманист ( В. А. Жуковском): сочинениеСсылка на основную публикацию

Название: Великий поэт и гуманист (О В. А. Жуковском) Раздел: Сочинения по литературе и русскому языку Тип: сочинение Добавлен 11:14:55 25 мая 2004 Похожие работы Просмотров: 217 Комментариев: 15 Оценило: 4 человек Средний балл: 5 Оценка: неизвестно просмотреть

Василий Андреевич Жуковский

Василий Андреевич Жуковский родился 9 февраля 1783 года в селе Мишенское Белевского уезда Тульской губернии. Он был незаконнорожденным сыном помещика Афанасия Ивановича Бунина. Мать его, Елизавета Дементьевна Турчанинова, жила в усадьбе Мишенское сначала в качестве няньки при детях Буниных, потом домоправительницы . Родившийся у нее сын по желанию Бунина был усыновлен бедным дворянином Андреем Григорьевичем Жуковским, жившим у Буниных “нахлебником”.

Это позволило Жуковскому сохранить звание дворянина и избежать трудной участи

Жуковский рос в окружении старших сестер по отцу и их дочерей. Женская атмосфера дома Буниных отразилась на его характере – мягком, чувствительном и мечтательном. В то же время двусмысленное, неопределенное положение его в этой семье, неестественные отношения с матерью, служанкой отца и сестер, способствовали раннему духовному созреванию.

В 1797 году Жуковский был определен в Благородный пансион при Московском университете.

Годы учебы в пансионе сыграли решающую роль в формировании мировоззрения и эстетических вкусов Жуковского. Опытные и уважаемые наставники этого учебного

Тургенев, друг Карамзина, бывший воспитатель Александра I, и настоятель пансиона А. А. Прокопович-Антонский – уделяли большое внимание духовному образованию воспитанников: утверждались идеалы нравственного самоусовершенствования, культивировались личные и граждански добродетели, поощрялись лиетратурные интересы и склонности к самостоятельному поэтическому творчеству. При пансионе существовало литературное общество, которое выпускало специальный альманах “Литературная заря”. Вскоре Жуковский стал активным участником этого общества и автором многочисленных сочинений, в которых он подражал Ломоносову, Державину и Хераскову, а также писал рассуждения на морально-этические темы.

И. П. Тургенев по просьбе Буниных опекал юного воспитанника, ввел в свое семейство. В его доме часто собирались все выдающиеся писатели во главе с Карамзиным.

Отзывчивый на добро Жуковский вскоре нашел себе у Тургеневых вторую семью, сдружился с сыновьями Ивана Петровича – Александром, Николаем и особенно с Андреем, юношей поэтически одаренным, большим знатоком английской и немецкой литературы. Преждевременная смерть Андрея Тургенева в 1803 году была первым тяжелым ударом для Жуковского. Воспоминания об этой дружбе согревали его душу на протяжении всей жизни и отразились во многих лирических стихах.

В декабре 1800 года Жуковский закончил пансион с серебряной медалью и определился на службу в московскую соляную контору. Тогда же, в начале 1801 года, Александр Тургенев вместе с Жуковским, А.

Ф. Воейковым, А. Ф. Мерзляковым и другими организовал “Дружеское литературное общество” бывших воспитанников Благородного пансиона, увлекавшихся сентиментализмом и считавших себя последователями Карамзина.

Кроме литературных, общество ставило перед собой и моральные цели. Жуковский выступал на его заседаниях с речами о дружбе, о страстях, о счастии. К службе своей Жуковский вскоре охладевает.

В 1802 году он уезжает на родину, в Мишенское, чтобы целиком отдать свой деревенский досуг литературе.

Литературная известность пришла к Жуковскому в конце 1802 года, когда Карамзин опубликовал в “Вестнике Европы” элегию “Сельское кладбище” – вольный перевод произведения английского поэта-сентименталиста Томаса Грэя. Элегия очень органично и глубоко связана с сентиментализмом Карамзина. Однако в ней уже появляются признаки нового направления – романтизма.

Окончательное торжество романтизма проявляется у Жуковского в элегии “Вечер” , две строфы из которой были положены на музыку П. И. Чайковским и вошли в его оперу “Пиковая дама”. Основной пафос поэзии Жуковского – утверждение романтической личности, человеческой души, утонченное исследование внутреннего мира.

Слово у Жуковского не используется как общезначимый термин, а звучит как музыка, с помощью которой он улавливает в природе какую-то незримую таинственную жизнь, трудноуловимые излучения и импульсы, которые природа посылает чуткой и восприимчивой душе. В 1805 году случилось событие, которому было суждено сыграть важную роль в жизни Жуковского и по-своему отразиться на судьбах всей отечественной культуры, на русском понимании духовной природы любви. У старшей сестры Жуковского по отцу, Екатерины Афанасьевны Протасовой, подрастали две дочери – Мария и Александра.

Жуковский согласился быть их домашним учителем.

Так начался возвышенный и чистый любовный Роман Жуковского и Маши Протасовой, который продолжался до преждевременной смерти его героини в 1822 году. Мать Маши, узнав о чувствах дочери к Жуковскому, заявила сурово и решительно, что брак между влюбленными невозможен по причине близкого родства. Никакие уговоры не смогли подействовать на Екатерину Афанасьевну.

Всякие надежды на земной брак для скрепления “брака духовного” были у Жуковского и Маши потеряны навсегда.

История этой романтической любви нашла отражение в целом цикле любовных песен и романсов Жуковского. По ним можно проследить все перипетии этого чувства, глубоко и чистого во всех его видоизменениях. В “Песне” 1808 года оно светлое, радостное, исполненное надежд.

В следующей “Песне” 1811 года, после отказа Екатерины Афанасьевны, тональность поэтических чувств решительно изменяется в сторону меланхолии. В начале лета 1812 года войска Наполеона перешли через Неман и вторглись в русские пределы. 12 августа Жуковский покинул родной край поручиком Московского ополчения.

Ночь на 26 августа он провел в засаде на окраине Бородинского поля, в резерве армии Кутузова. Участвовать в самом сражении Жуковскому не пришлось.

В штабе Кутузова под Тарутином Жуковский написал большое патриотическое стихотворение “Певец во стане русских воинов”, распространившееся в списках и получившее популярность в армии еще до его публикации в конце 1812 года в “Вестнике Европы” и двумя отдельными изданиями в 1813 году. Вслед за “Певцом… ” Жуковский пишет послание “Вождю победителей”, в котором славит Кутузова, сломившего гордыню тщеславного Наполеона. Вскоре, в конце декабря, Жуковский тяжело заболевает горячкой и после лечения в госпитале в январе 1813 года покидает действующую армию.

“, не без участия друзей, дошла и до Зимнего дворца. Покровитель Жуковского поэт-карамзинист И. И. Дмитриев поднес его стихи императрице Марии Федоровне. 1815 года Жуковский приглашается на должность ее чтеца.

В эти годы он становится душою вновь образовавшегося общества “Арзамас”, пишет шутливые и сатирические стихи, обличающие “шишковистов”. С 1808 по 1833 год Жуковский создает 39 баллад и получает в литературных кругах шутливое прозвище “балладник”. В основном это переводы немецких и английских поэтов со всеми особенностями Жуковского-переводчика. В 1817 году Жуковский становится учителем русского языка великой княгини Александры Федоровны, а затем, в 1826 году, ему предлагают должность наставника-воспитателя великого князя Александра Николаевича .

Жуковский сам подбирает педагогов, разрабатывает план воспитания наследника, рассчитанный на 12 лет. В основу положены гуманитарные науки, особое внимание уделено изучению истории, которую Жуковский называет лучшей школой для будущего монарха. Жуковский с честью выполнил свою историческую миссию: в Александре II он воспитал творца “великих реформ” 1860-х годов и освободителя крестьян от крепостной зависимости.

В 1841 году Жуковский завершил свое дело и, щедро вознагражденный, вышел в отставку.

Последнее десятилетие он провел за границей, где весной 1841 года женился на дочери старого друга, немецкого художника Е. Рейтерна. В эти годы он занят в основном переводами эпоса европейских и восточных народов, среди которых почетное место занимает непревзойденный до сих пор перевод “Одиссеи” Гомера.

Последним стихотворением Жуковского стал “Царскосельский лебедь” , передающий трагические мысли поэта, пережившего своих друзей и оставшегося одиноким в новую историческую эпоху. Жуковский скончался 24 апреля 1852 года в Баден-Бадене. Тело поэта доставили в Россию и похоронили на кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

«Творческий путь Василия Жуковского»

В русскую литературу Жуковский внес «первое пробуждение духа», сознавшего себя “духом”. Он прямо связал поэзию с жизнью и утвердил принцип – «живи, как пишешь, и пиши, как живешь». Но чаще всего в «святых воспоминаниях» поэт путешествует по иным мирам грез и мечтаний, приоткрывает завесу таинственного и неизведанного:

Чтоб о небе сердце знало

В темной области земной,

Нам туда сквозь покрывало

Он дает взглянуть порой…

Василий Андреевич Жуковский родился 29 января 1783 года в селе Мишенское Белевского уезда Тульской губернии. Он был незаконорожденным сыном помещика Афанасия Ивановича Бунина. Мать его, Елизавета Дементьевна Турчанинова, жила в усадьбе Мишенское сначала в качестве няньки при детях Буниных, а потом домоправительницы. Родившийся у нее сын по желанию Бунина был усыновлен бедным дворянином Андреем Григорьевичем Жуковским, жившим у Буниных «нахлебником». Это позволило Жуковскому сохранить звание дворянина и избежать трудной участи незаконнорожденного ребенка.

Мальчик был принят в дом отца и вскоре сделался всеобщим любимцем. Он рос в окружении старших сестер по отцу и их дочерей. Женская атмосфера дома Буниных отразилась на его характере – мягком, чувствительном и мечтательном. В то же время двусмысленное, неопределенное, неестественное положение его в этой семье способствовало раннему духовному созреванию.

В 1797 году Жуковский был определен в Благородный пансион при Московском университете. Годы учебы в пансионе сыграли решающую роль в формировании мировоззрения и эстетических вкусов юноши. Опытные и уважаемые наставники этого учебного заведения – директор университета И. П. Тургенев, друг Карамзина, бывший воспитатель Александра I, и настоятель пансиона А. А. Прокопович-Антонский – уделяли большое внимание духовному образованию воспитанников. Утверждались идеалы нравственного самоусовершенствования, культивировались личные и гражданские добродетели, поощрялись литературные интересы и склонности к самостоятельному поэтическому творчеству. При пансионе существовало литературное общество, которое выпускало специальный альманах «Литературная заря». Вскоре Жуковский стал активным участником этого общества и автором многочисленных сочинений, в которых он подражал Ломоносову, Державину и Хераскову, а также писал рассуждения на морально-этические темы.

В 1805 году случилось событие, которому было суждено сыграть важную роль в жизни Жуковского и по-своему отразиться на судьбах всей отечественной культуры, на русском понимании духовной природы любви. У старшей сестры Жуковского по отцу, Екатерины Афанасьевны Протасовой, жившей в Белеве, в трех верстах от Мишенского, подрастали две дочери – Маша и Александра. «Были они разные, и по внешности, и по характерам», -писал замечательный биограф Жуковского писатель Б. К. Зайцев. Старшая, Маша, была миловидной и нежной, с не совсем правильным чертами лица, в мелких локонах, с большими глазами, слегка вздернутым носиком, тонкой шеей, выходящей из романтически-мягкого одеяния, – нечто лилейное. Она тиха и послушна, очень религиозна, благосклонна к бедным, больным, убогим. Русский скромный цветок, кашка полей российских. Александра другая. Это – жизнь, резвость, легкий полет, гений движения. Она красивее, веселее и открытей сестры, шаловливей.

Пришло время учить девочек, а средства скромны -Жуковский согласился быть их домашним учителем… Так начался возвышенный и чистый любовный роман Жуковского и Маши Протасовой, который продолжался до преждевременной смерти его героини в 1822 году. Екатерина Афанасьевна, мать Маши, узнав о ее чувствах к Жуковскому, заявила сурово и решительно, что брак между влюбленными невозможен по причине близкого родства. Ни уговоры, ни подключения к ним друзей, ни сочувственное вмешательство высокопоставленных духовных лиц не могло поколебать решения Екатерины Афанасьевны Протасовой. Всякие надежды на земной брак для скрепления “брака духовного” были Жуковским и Машей потеряны навсегда.

История этой романтической любви нашла отражение в целом цикле любовных песен и романсов поэта. По ним можно проследить все движения этого чувства, глубокого и чистого во всех его видоизменениях. В «Песне» 1808 года оно светлое, радостное, исполненное надежд:

Мой друг, хранитель-ангел мой,

О ты, с которой нет сравненья,

Люблю тебя, дышу тобой;

Но где для страсти выраженья?

Во всех природы красотах

Твой образ милый я встречаю;

Прелестных вижу – в их чертах

Одну тебя воображаю.

В следующей «Песне» 1811 года, после отказа Екатерины Афанасьевны, тональность поэтических чувств решительно изменяется в сторону меланхолии:

О милый друг! теперь с тобою радость!

А я один – и мой печален путь;

Живи, вкушай невинной жизни сладость;

В душе не изменись; достойна счастья будь…

Но не отринь, в толпе пленяемых тобою,

Ты друга жизни прежнего, увядшего душою…

С 1817 года начался крутой поворот в жизни Жуковского, заставивший его на долгое время отложить занятие поэтическим творчеством во имя другой, не менее, а может быть, даже более значимой в его глазах исторической миссии: он становится учителем русского языка великой княгини Александры Федоровны. А в 1826 году ему предлагают должность наставника-воспитателя великого князя Александра Николаевича.

Жуковский с честью выполнил свою историческую миссию: в Александре II он воспитал творца «великих реформ» 1860-х годов и освободителя крестьян от крепостной зависимости.

В 1841 году Жуковский завершил свое дело и, щедро вознагражденный, вышел в отставку. Последнее десятилетие жизни он провел за границей, где весной 1841 года женился на дочери старого друга, немецкого художника Е. Рейтерна.

Последним стихотворением Жуковского стал “Царскосельский лебедь”, передающий трагические мысли поэта, пережившего своих друзей и оставшегося одиноким в новую историческую эпоху.

Жуковский скончался 12 апреля 1852 года в Баден-Бадене. Согласно завещанию тело поэта доставили в Россию и предали земле на кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

Лебедь благородный дней Екатерины

Пел, прощаясь с жизнью, гимн свой лебединый!

Сочинение: Василий Андреевич Жуковский

Василий Андреевич Жуковский (1783-1852)

Среди стихотворений Пушкина, Посвящённых Жуковскому, есть одно, начинающееся такими словами:

Его стихов пленительная слабость

пройдет веков завистливую даль …

Предсказание Пушкина сбылось. Стихи и сказки Жуковского и сегодня- хотя они написаны около ста лет назад- пленяют и радуют нас. А происходит это потому, что они исполнены светлого чувства любви к людям, к природе, полны действия и написаны лёгким, живым и звучным языком .

Василий Андреевич Жуковский был сыном тульского помещика и пленной турчанки Сальхи , отданной ему в крепостные.

Хотя детство будущего поэта проходило в доме отца б оно не было счастливым. “Я не был оставлен , брошен , имел угол ,-вспоминая о ранней поре жизни , писал поэт ,-но … не чувствовал ничьей любви”. Когда Жуковскому пошёл 15 год , его поместили в одно из лучших учебных заведений того времени- Московский университетский пансион , который он закончил с отличием. Его имя “лучшего из лучших учеников” было занесено на мраморную доску в зале пансиона .

По окончании пансиона Жуковский выступил как поэт-переводчик. Переводы Жуковского были сразу же замечены и высоко оценены знатоками литературы. Этот успех вселил в юношу веру в своё поэтическое дарование, и он решил посвятить себя всецело литературным трудам.

Жуковский первый познакомил русских читателей с лучшими произведениями мировой поэзии. Он переводил басни знаменитого французского баснописца Лафонтена, стихи и поэмы немецких и английских поэтов. “ Более всего для русской литературы Жуковский сделал как переводчик”, -говорил Алексей Максимович Горький. Но наряду с переводами и пересказами из иностранной поэзии у Жуковского были и произведения рожденные впечатлениями русской жизни.

В 1812 году французский император Наполеон , считавшийся непобедимым полководцем, пошёл войной на Россию. Жуковский вступил в народное ополчение. После Бородинского сражения, положившего начало разгрому наполеоновской армии, он написал стихотворение “Певец во стране русских воинов”. В нём поэт славил защитников родной земли и говорил о своей сыновней любви к ней.

Стихотворение это в самое время стало известно всей России .

Вскоре Жуковский переехал из Москвы в Петербург. В сентябре 1815 года состоялось его знакомство с16-летним Пушкиным, учившимся в ту пору в Лицее-школе для родовитых дворян, помещавшийся в пригороде Петербурга- Царском Селе.

Жуковский сразу понял, каким великим талантом наделен Пушкин. “Я сделал ещё приятное знакомство с нашим молодым чудотворцем Пушкиным, – писал он в ту же осень поэту Вяземскому. – Я был у него в Царском Селе.

“Милое, живое творение. Это надежда нашей cловесности. Нам всем необходимо соединиться, чтобы помочь вырасти этому будущему гиганту, который всех нас перерастет. “

Эта встреча двух поэтов, совсем юного и уже прославленного, положила начало их дружбе, которую они сохранили навсегда.

Жуковский был не только заботливым старшим другом Пушкиным – он был и учителем его в поэзии. Когда же в 1820 году Пушкин прочитал Жуковскому только что законченную свою первую поэму “Руслан и Людмила”, Жуковский подарил ему свой портрет, написав на нем: “Победителю ученику от побежденного учителя. “

В 1826 году Жуковский совершил заграничное путешествие. В Германии он посетил всемирно прославленного поэта Гете. Наслышанный о Пушкине, Гете попросил Жуковского передать Пушкину перо, которым он только что писал. Жуковский охотно передал своему другу этот подарок. Пушкин сделал сафьяновый футляр, на котором было написано “Перо Гете”, и дорожил подарком.

Лето 1831 года Жуковский и Пушкин проводили в Царском Селе. Увлеченный народной поэзией, песнями и сказками, сам уже написавший “Сказку о попе и работнике его Балде” и “Сказку о медведихе”, Пушкин предложил Жуковскому поэтический турнир состязание на лучший стихотворный пересказ русских сказок.

Жуковский охотно принял вызов. В результате этого соревнования Пушкиным была написана “Сказка о царе Салтане”, а Жуковским “Сказка об Иване – царевиче и Сером Волке” и “Сказка про царя Берендея”. Работа над сказками очень полюбилась обоим поэтам. В последующие годы Пушкин пишет еще несколько сказок. Новые сказки написал и Жуковский.

Жуковский интерисовался не только творчеством русского народа, но и творчеством народов Ирана, Индии, Греции. Важнейшим трудом своей жизни он считал выполненный им перевод “Одиссеи” – стихотворной поэмы древнегреческого поэта Гомера. Он не раз выражал мечту о том, чтоб эта поэма, в которой нашли свое отражение представления древних греков о добре и зле, их обычаи и верования, полюбилась бы русским детям. “По – моему, – говорил Жуковский, – нет книги, которая бы столь прилична первому периоду жизни, как “Одиссея”, возбуждающая все способности души прелестью разнообразною”.

Человек разносторонней одаренности и исключительного трудолюбия, Жуковский был не только замечательным поэтом, “гением перевода”, по словам Пушкина, но и отличным музыкантом и превосходным рисовальщиком. Он хорошо гравировал на меди и сам иллюстрировал многие свои стихотворения. В небольшой виньетке к “Певцу во стане русских воинов” Жуковский изобразил своего певца, то есть самого себя, безбородым юношей, в казачьей куртке, стоящим с лирой перед бородачами – товарищами, расположившимся на земле подле сторожевого огня.

Жуковский постоянно работал над отделкой своих переводов и стихов. “Я уверен, что только тот почитает труд тяжелым, кто не знает его, но именно тот его и любит и любит, кто наиболее обременен им”, – говорил он. Под конец жизни, когда поэт ослеп, он продолжал писать ощупью, при помощи изобретенной им машинки.

Жуковский был сердечным и добрым человеком. Используя свои связи с царским двором, он постоянно помогал тем писателям, которых притесняло правительство. Добивается смягчения участи Пушкина – замены грозившей ему ссылки в Соловки высылкой на Юг, – устраивает возвращение из ссылки писателя – революционера Герцена; благодаря его деятельной помощи, великого украинского поэта Тараса Шевченко удалось освободить от крепостной зависимости.

До нас дошло письмо Жуковского к одной из фрейлин двора, в котором он говорит о предстоящем выкупе из крепостной неволи Шевченко. В этом письме он нарисовал себя кувыркающимся от радости.

В память 22 апреля 1838 года – дня, когда Шевченко перестал быть крепостным, – он посвятил Жуковскому свою поэму “Катерина”. В 1837 году Жуковский совершил вместе с сыном царя, в воспитатели к которому был назначен с 1826 года, путешествие по России.

Познакомившись в Сибири с невыносимыми условиями жизни декабристов, сосланных на каторжные работы, он хлопочет о смягчении их участи. Враг угнетения человека человеком, Жуковский еще в 1822 году отпустил на волю своих крепостных.

Постоянно просивший за всех, кому царь грозил расправой, он в конце концов сам заслцжил царскую немилость. Когда, заступаясь перед царем за очередного литератора, он сказал, что ручается за него, царь ему ответил: “А за тебя кто поручится?”

После гибели Пушкина Жуковский написал письмо шефу жандармов Бенкендорфу, в котором гневно обрушился на него, а с ним вместе и на самого царя и его приближенных за те притеснения, какие они чинили Пушкину на протяжении всей его жизни. Письмо это помогло нам распознать виновников безвременной смерти поэта.

В 1839 году Жуковский подал в отставку, которую царь принял. Последние годы своей жизни он провел за границей, где и скончался в возрасте шестидесяти девяти лет.

Хотя Жуковский писал главным образом грустные стихи, писал о печальном, переводя и пересказывая те произведения иностранных поэтов, в которых они с осоьой силой восставали против неправды, в жизни он вовсе не был грустным, хмурым человеком. Он любил и других повеселить, и сам повеселиться с друзьями: любил и умел ценить острое слово, веселую шутку. Это его любовь к остроумному, забавному нашла свое отражение и в ряде его оригинальных стихов, и в пересказанных им сказках. Он особенно ценил способность сказок развивать фантазию, их, как он говорил, “привлекательность”.

Жуковский писал для взрослых, но есть у него и несколько стихотворений, написанных специально для детей – для его маленьких сына и дочки: “Жаворонок”, “Птичка летает”, “Котик и козлик” и сказочка “Мальчик с пальчик”. Тот, кто их хоть раз прочтет, навсегда запомнит – такие они простые и в то же время музыкальные, поэтические.

Будить в сердцах людей добрые, светлые чувства всегда было заботой Жуковского.

Василий Андреевич Жуковский

В русскую литературу романтизм ввел Василий Андреевич Жуковский (1783—1852), великий поэт и переводчик, сочинивший множество элегий, посланий, песен, романсов, баллад и эпических произведений.

В. А. Жуковский родился в селе Мишенском Тульской губернии в семье помещика Афанасия Ивановича Бунина. Матерью его была пленная турчанка Сальха, которую нарекли Елизаветой Дементьевной Турчаниновой. Ребенок считался по тем временам незаконным, и его положение в семье было двусмысленным.

По желанию Бунина мальчика усыновил бедный дворянин Андрей Григорьевич Жуковский. Чтобы упрочить будущее сына и смягчить его печальную участь, Бунин записал его в военную службу, и шестилетний мальчик получил чин прапорщика. Это давало право на получение дворянского звания. Его имя внесли в дворянскую родословную книгу Тульской губернии. Однако после смерти Бунина Жуковский почувствовал себя в доме особенно неуютно. Неясное и неустойчивое место в семье доставляло ему психологические неудобства и было источником глубоких переживаний. Жуковский не озлобился на судьбу, сохранил уравновешенность, спокойствие, доброжелательность. Он смиренно и кротко, с неугасающей верой и молитвой переносил выпавшие на его долю нравственные испытания. Впоследствии Пушкин назвал его душу «ангельской», а воспоминания современников запечатлели сердечность, отзывчивость поэта.

Учился будущий писатель сначала дома, затем в пансионе X. Ф. Роде, в главном народном училище, и снова дома — в Туле. Наибольшее воздействие на него оказал Благородный университетский пансион в Москве, где он нашел и опытных наставников, и родственную по духу среду сверстников, особенно в знаменитой семье Тургеневых. Сыновья И. П. Тургенева — Александр, Николай и особенно Андрей — навсегда останутся друзьями Жуковского.

Жуковский был одним из лучших учеников. Он закончил пансион с серебряной медалью. Сразу же после окончания пансиона вместе с А. Тургеневым, А. Мерзляковым он создает Дружеское литературное общество. Участники его ставят перед собой цель познакомить русскую публику с новейшими литературными течениями на Западе и произведениями европейских авторов. Так они начинают приучать читателей к романтизму и пересаживают западные романтические идеи на русскую почву, учитывая, конечно, ее своеобразие.

Друзья полагали, что, прежде чем приступить к самобытному творчеству, нужно освоить достижения европейской культуры. Только сделав сочинения европейцев фактами русской культуры, можно двинуться дальше и начать творить, идя при этом своей, не проторенной другими народами дорогой. Поэтому почти все произведения Жуковского можно назвать и переводными, и оригинальными. Чужое он превращал в свое, творчески преобразовывал и делал достоянием русской культуры.

Жуковский не ставил перед собой задачи точно перевести подлинник. Он творчески перерабатывал текст. Так поступал не только Жуковский, но и Крылов, Батюшков, другие поэты того времени. Разными путями, но преследуя сходную цель, писатели прививали русской культуре европейский опыт. Благодаря Н. И. Гнедичу и Жуковскому наша публика познакомилась с «Илиадой» и «Одиссеей» Гомера.

В ту пору, когда Жуковский учился в пансионе, он уже сочинял, но его первые произведения выдержаны в классицистическом или в сентиментальном духе. Первым произведением, которое Жуковский считал началом своего творчества, была элегия «Сельское кладбище», перевод стихотворения английского поэта Томаса Грея. С этого времени Жуковский понял, что его жизненное призвание — художественная литература. Служба в Главной соляной конторе кончается тем, что за занятия литературой и пренебрежение должностью его сажают под «арест». Когда срок наказания кончился, Жуковский подал в отставку, на пять лет поселился в селе Мишенском и со всем пылом юности предался самообразованию.

Не прекращалось и его лирическое творчество. Среди элегий, написанных в Мишенском,— стихотворение «Вечер», принадлежащее к самым совершенным. В Мишенском к Жуковскому пришла большая любовь.

Молодой поэт давал уроки своим племянницам — Марии и Александре Протасовым, дочерям его единственной по отцу сестры. С 1805 года началась драматическая история отношений с Машей Протасовой. Возлюбленной Жуковского было 12 лет. Двадцатилетний поэт решил ждать ее совершеннолетия. Однако будущее не обещало семейного счастья, потому что по церковным законам близким родственникам не разрешалось вступать в брак. Сестра Жуковского и мать Маши — женщина религиозно настроенная, верующая — решительно воспротивилась намерениям влюбленных.

После затворничества в Мишенском (1802 — 1807) Жуковский приезжает в Петербург и становится на короткое время редактором журнала «Вестник Европы», сменив Карамзина. В 1808 году он написал балладу «Людмила» на сюжет стихотворения немецкого поэта Г.-А. Бюргера «Ленора». После нее в течение шести лет появилось сразу 13 баллад (всего Жуковский написал 39), и среди них такие, как «Кассандра», «Светлана», «Двенадцать спящих дев», «Пустынник», «Адельстан», «Ивиковы журавли», а в следующие годы — «Варвик», «Алина и Альсим», «Эльвина и Эдвин», «Ахилл», «Эолова арфа», «Рыцарь Тогенбург», «Жалобы Цереры», «Торжество победителей», «Баллада о старушке. », «Замок Смальгольм, или Иванов вечер», «Ночной смотр», «Лесной царь», «Кубок», «Элевзинский праздник» и др. Одни из этих баллад названы «русскими», другие по тематике относятся к средневековым (английским и немецким), третьи — к античным. Но есть и баллада на современный сюжет («Ночной смотр»). Со времени создания баллад «Людмила» и «Светлана» Жуковского стали называть «балладником». Баллада стала жанром, который принес победу романтизму в русской литературе. Сначала баллада считалась произведением «легкого» жанра, незначительным по своему содержанию, но искусство Жуковского выдвинуло ее на первый план литературы того времени.

Не угасает и лирическое творчество поэта. Жуковский стремится выразить в лирике зыбкое, ускользающее, таинственное, погружается в область предчувствий и грез. Одним из самых устойчивых мотивов становится воспоминание, приобретающее религиозно-романтический смысл. Поэт вспоминает о юности, друзьях и вновь испытывает томление по небесному, божественному и очаровательно прекрасному миру.

Отечественная война 1812 года всколыхнула патриотические чувства Жуковского. Он был зачислен поручиком в Московское ополчение, прикомандирован к штабу М. И. Кутузова, был ранен, лечился в госпитале. В чине штабс-капитана и кавалера ордена Св. Анны Жуковский оставил армию. В 1812 году он написал стихотворение «Певец во стане русских воинов», которое сделало его известным всей России.

Поэт совместил в стихотворении признаки пламенной и торжественной батальной оды с особенностями печальной любовной элегии. Жуковский славил русских воинов от древних времен до 1812 года. Слово его было задушевным, интонация — сердечной. Ода-элегия стала новаторским сочинением в русской поэзии.

В последующие годы творчество Жуковского, несмотря на напряженные занятия, не ослабевает. Из крупных лирических стихотворений в 1819—1824 годах появляются «Невыразимое», «На кончину Ее Величества королевы Виртембергской», «Цвет завета», «Я Музу юную, бывало. », «К мимо пролетевшему знакомому Гению», «Жизнь», «Лалла Рук», «Море», «Таинственный посетитель», «Мотылек и цветы».

В 1817 году возлюбленную поэта принудили выйти замуж за доктора И. Ф. Мойера, в 1823 году Жуковский оплакал ее раннюю смерть. Трагическая любовь стала еще одной темой поэзии Жуковского.

И все же постепенно лирика в творчестве Жуковского угасает. Любовная тема исчезает после кончины Марии Мойер, урожденной Протасовой. С тех пор Жуковский все чаще отдает свои творческие силы стихотвор- ному эпосу. Переход русской литературы к эпическим, и в частности прозаическим, жанрам преломился в творчестве Жуковского своеобразно. Поэт обратился к стихотворному эпосу, оставив лирику, но сохранив верность стихотворной речи. В 1820-е годы Жуковский переводил баллады Вальтера Скотта, много произведений Ф. Шиллера, «Шильонского узника» Дж. Г. Байрона, отрывки из поэмы «Энеида» Вергилия и «Метаморфоз» Овидия.

В 1826 году Жуковскому предложили стать наставником наследника-цесаревича, будущего императора Александра II. В этом качестве он находился при дворе по 1841 год. Жуковский понял задачу воспитания и образования царского сына как национально-историческую для России и чрезвычайно ответственную. Он сам составлял программы, конспекты занятий и старался внушить великому князю любовь к добру, милосердие, вселить в него мысль о необходимости государственных реформ. Впоследствии Жуковский вместе со своим высокородным учеником совершил путешествие по России. Россия была обязана не только поэтическому, но и человеческому таланту Жуковского, воспитанник которого в 1861 году освободил крестьян от крепостной зависимости. Именно Жуковский побуждал Николая I простить декабристов, объявив им амнистию, оказал помощь Баратынскому, Ф. Н. Глинке, Герцену, участвовал в судьбах Кольцова, Шевченко, Лермонтова, А. Никитенко.

В 1830-е годы творческий дар Жуковского не оскудел: появились новые баллады, в которых преобладало эпическое начало. Лето 1831 года Жуковский провел в Царском Селе. Там жил и Пушкин. Поэты вступили в своеобразное соревнование, результатом которого стали сказки. Жуковский написал «Сказку о царе Берендее. », «Сказку о спящей царевне» и «Войну мышей и лягушек».

Здоровье Жуковского к тому времени несколько пошатнулось, и летом 1832 года он уехал на лечение за границу. По возвращении в Россию на Жуковского сразу ложится множество забот. Он участвует в создании либретто оперы Глинки «Иван Сусанин», улаживает конфликт Пушкина с властями, создает два значительных произведения — балладу «Ночной смотр» и стихотворный перевод прозаической повести «Ундина» Ф. де Лaмот — Фуке.

В 1826 году Жуковский тяжело пережил смерть Карамзина, в 1837 году — Пушкина. После ранения поэта он неотлучно находится в его квартире на Мойке, по кончине Пушкина разбирает его бумаги, готовит к изданию сочинения и помогает семье.

Земной путь Жуковского подходил к завершению, когда в 1840 году он решил жениться на Елизавете Рейтерн, дочери своего друга-художника. Поэт вышел в отставку и в 1841 году уехал в Германию, где и обрел семью. От брака с Е. Рейтерн у него родились дочь Александра и сын Павел. Вскоре обнаружилось, что жена Жуковского страдает душевной болезнью. Собственные недуги, внезапно настигшая слепота до конца дней задержали Жуковского в Германии. Но несмотря на болезнь, он по-прежнему много сочинял. Кроме отрывков из эпических произведений, Жуковский написал сказки «Об Иване-царевиче и Сером Волке», «Тюльпанное дерево», закончил перевод восточных эпических поэм «Наль и Дамаянти», «Рустем и Зураб», отрывки из «Махабхараты». Главным его трудом в эти годы был перевод «Одиссеи» Гомера. Ему поэт отдал семь лет (1842—1849). В 1845—1850 годах Жуковский полностью перевел со славянского языка на русский «Новый Завет». Последними эпическими произведениями поэта стали поэма «Агасвер. Вечный жид» и стихотворение «Царскосельский лебедь», автобиографичность которого очевидна. 8 апреля 1852 года перед ним, глубоко верующим христианином, смерть открыла врата, через которые земная жизнь Жуковского перетекла в жизнь небесную, вечную.

Элегия «Сельское кладбище» (1802) — первое стихотворение, которое принесло Жуковскому известность. В элегии как бы совершается встречное движение — оставляющие земную жизнь помнят о живых, а живые одушевляют мертвых: они слышат их голос, они ощущают их дыхание и даже пламень любви в них не угас. Певец, носитель поэтического дара, соединяет мертвых и живых. Он — «друг почивших», но в роковой час и сам обретет вечный покой. Причастность Бога к вечной жизни означает вечную жизнь человека — только за пределом земных дней. В земной же юдоли он остается жить благодаря дружбе. А дружба дается ему в награду за чувствительность, за сострадание, за доброту, за кротость сердца.

«Певец во стане русских воинов» (1812). После элегии «Сельское кладбище» Жуковский написал множество стихотворений, в которых закрепил найденные способы поэтического выражения внутреннего мира. В одеэлегии «Певец во стане русских воинов», лучшем своем гражданском стихотворении, Жуковский от имени певца-воина славит русские дружины, русских солдат и военачальников, сражавшихся в Отечественной войне 1812 года. Ода, как известно, требовала высокого слога, торжественной интонации, громких звуков. Однако Жуковский всего этого избежал, голос его приглушен, задушевен и, главное, изменчив. В оде обычно преобладала одна интонация. Жуковский то весел, то печален, то задумчив. Воины-полководцы у Жуковского спущены с недосягаемых высот на землю и представлены друзьями, с которыми певец идет в кровавый бой, сидит на полковой пирушке, поминает павших. Он знает личные радости и беды, подвиги и печали военачальников. Они близки ему как люди и патриоты. Патриотическое чувство выступает не отвлеченным, а глубоко личным. В батальную оду проникают слова и выражения, встречаю- щиеся обычно в элегиях и балладах. Например, пейзаж в стихотворении напоминает элегии или баллады («На поле бранном тишина;/Огни между шатрами;/Друзья, здесь светит нам луна,/Здесь кров небес над нами»). Патриотическая ода неожиданно наполняется любовными элегическими мотивами. Сращением оды с элегией и балладой Жуковский значительно увереннее и целеустремленнее продолжил Державина. Он придал патриотической теме личное, интимное звучание, и она сделалась близкой каждому современному ему человеку, стала частью его души. Патриотическое чувство перестало быть холодным, торжественным, согрелось теплом души поэта.

«Море» (1822). Замечательное свойство поэзии Жуковского — одухотворять и одушевлять все сущее — блестяще проявилось в его знаменитой элегии «Море». В ней изображен морской пейзаж в разных состояниях, но мысль поэта занята другим — он думает о человеке, о его жизни, о стихиях, бушующих в его груди. Жуковский одухотворяет море. Природа для поэта не равнодушна, не мертва. В ней скрыта душа, она жива. Море Жуковского «дышит», способно «любить» и даже «наполнено» «тревожной думой». Как в душе человека, в «душе» моря скрыта «глубокая тайна», которую и хочет разгадать поэт. Но море безмолвно, лазурно, оно таит свою душу, хотя поэт и чувствует тревогу:

Что движет твое необъятное лоно?
Чем дышит твоя напряженная грудь?

И вот, наконец, часть тайны приоткрывается поэту:

Иль тянет тебя из земныя неволи
Далекое светлое небо к себе?

Море, таким образом, лежит между землей и небом, оно открыто тому и другому, занимает промежуточное положение. Следовательно, это особая стихия — ни земля, ни небо, но подвластная обоим. Море не может вырваться из земной тверди, но его манит небо, и море стремится к нему, никогда его не достигая. С землей связана его скованность, неволя, с небом — светлые, чистые порывы. Но не так ли и человек, погруженный в земную суету, рвется в небесную безбрежность, в вечные края Божьего Царства, жаждет идеала и желает его? Море полно «сладостной жизни», оно счастливо, когда небо открыто его «взору». Ему передается чистота небесного блаженства ( « Ты чисто в присутствии чистом его»). Так и человек, следующий Божественным предначертаниям и помыслам, остается чистым душой. Но едва темные тучи закроют ясное небо, море охватывает тревога, его настигает смута, оно утрачивает идеал, не «видит» его и, чтобы не потерять совсем, «терзает» «враждебную мглу». Победив тьму, оно еще долго не успокаивается.

Из этой картины, нарисованной Жуковским, становятся вполне очевидными несколько выводов. Во-первых, для Жуковского море — подвижная стихия; его спокойствие обманчиво, мнимо; причина тревоги лежит в самом его положении между землей и небом; любуясь небом и стремясь к нему, оно всегда опасается, что небо отнимут злые силы и море потеряет предмет своих стремлений и упований («Ты, небом любуясь, дрожишь за него»). Во-вторых, картина, созданная Жуковским, религиозна и философична. Она связана с его представлениями о земной неволе, земной суете, в которой нет совершенства, и о небесной безупречной чистоте и красоте, к которым все сущее испытывает неотразимое тяготение, томление, порыв. Это стремление к лучшему и есть закон, лежащий в основе бытия. В-третьих, в элегии Жуковского имеется в виду, конечно, не только море, не только природа, но и человек и человечество. Они не могут существовать, жить, дышать без идеала. Иначе они лишатся смысла и цели, вложенных в них Творцом. Небо, независимо от человека и человечества, может быть скрыто от них враждебными, темными силами, и тогда неизбежны смута, беспокойство, угроза самой их жизни. Мысль, чувства человека, его душа и дух обречены на вечное беспокойство, на вечную тревогу, пусть скрываемую, но присущую им изначально. Причина этой тревоги лежит вне человека, но волнуется он за себя — за то, что исчезнувшее небо, исчезнувший идеал сделают бессмысленной его жизнь и погрузят ее в темноту, подобно тому как мгла покроет землю, оставшуюся без солнца, как уйдет свет из души, потерявшей веру в Бога.

Знакомство с некоторыми лирическими стихотворениями Жуковского позволяет обобщить, уточнить и расширить представления о его поэзии.

Особенности лирики Жуковского. Жуковский был убежден, что каждый человек обладает неповторимым душевным строем, что личность мыслит себя внутренне самостоятельной, независимой, воспринимает весь мир в его прошлом, настоящем и будущем как творение Бога и сквозь призму своей души, своих чувств. Человек в поэзии Жуковского — обыкновенный, частный человек. Он мыслит себя отдельно от государства, потому что те понятия, которые сложились в государстве, он не вполне принимает или даже отрицает. Жуковский убежден, что цель человечества состоит в усовершенствовании своей природы, а смысл жизни человека — в том, чтобы воспитать себя душевным, чувствительным и чутким к чужим страданиям, бедам и несчастиям. При таком понимании мира и человека поэзия для Жуковского — божественный дар слова, имеющий особую духовную власть. Она состоит в том, чтобы прозревать в земном мире черты вечной жизни, прекрасной и совершенной, передавать ее людям в слове и увлекать туда, за край земной, в таинственную, загадочную область нравственной чистоты и всеобщего счастья. Самое ценное в поэтическом даре — способность заражать томлением, порывом к идеалу. После Жуковского любое переживание, будь то печаль или тоска, гражданское или патриотическое чувство, утратило риторическое, абстрактное (и потому холодное) выражение и приобрело задушевность и трогательность.

В поэзии запечатлелся необычный психологический облик Жуковского. Он выбрал для его создания такие биографические факты, которые с наибольшей полнотой и убедительностью рисовали его обобщенную жизненную участь. Такого тесного и вместе с тем нетождественного единства между поэтом и его лирическим образом поэзия еще не знала. «До Жуковского,— писал В. Г. Белинский,— на Руси никто и не подозревал, чтоб жизнь человека могла быть в такой тесной связи с его поэзиею и чтобы произведения поэта могли быть вместе и лучшею его биографиею».

Василий Андреевич Жуковский: сочинение

В.А. Жуковский. С литографии Эстеррейха (1820)

И.М. Семенко. В.А. Жуковский

«Жуковский был первым поэтом на Руси, которого поэзия вышла из жизни», [1]— эти слова Белинского чрезвычайно важны для понимания и жизни и творчества Жуковского. «Что за прелесть чертовская его небесная душа!» — говорил о Жуковском Пушкин. «Дела поэта — слова его» — это афоризм самого Жуковского. Современники высоко ценили Жуковского как человека и как поэта, хотя ему была свойственна несомненная односторонность. Реальным путем воздействия на общество он считал не гражданскую активность, а только «образование для добродетели», благотворность личного влияния, пропаганду идей просвещения и гуманности.

Превыше всего ставя то, что он называл «добродетелью», Жуковский остался в стороне от бурных событий своего времени. Нисколько не стремясь затушевать или оправдать это, мы, вместе с тем, должны уяснить непреходящую ценность творчества Жуковского. Тот высокий моральный идеал, на котором поэт основывал и свою поэзию и свою жизнь, идеал личной добродетели (которую он приравнивал к добродетели гражданской) заслуживает уважения.

Поэзия Жуковского — поэзия переживаний, чувств и настроений; ее можно назвать началом русской психологической лирики. Ее лирический герой исполнил своеобразного обаяния; обаяние это — в поэтической мечтательности, в возвышенности и благородстве душевной жизни.

Жуковский не закрывал глаз на трагическое положение человека в современном ему мире и в своих стихах выразил чувство глубокой неудовлетворенности действительностью. О «совершенном недовольстве собою, миром, людьми» как отличительной черте Жуковского-поэта писал в своих «Очерках…» Н. Полевой. [2]

В творчестве Жуковского воплотилось гуманистическое представление о человеческой личности как носительнице высоких духовных ценностей. Поэтому творчество Жуковского имело прогрессивный смысл и в эпоху деспотизма по-своему противостояло казенно-бездушному отношению к человеку. Оно оказало, как отмечал Пушкин, «решительное влияние на дух нашей словесности»; и Пушкин совершенно справедливо считал это влияние благотворным. Белинский писал, что «творения Жуковского — это целый период нашей литературы, целый период нравственного развития нашего общества. Их можно находить односторонними, но в этой-то односторонности и заключается необходимость, оправдание и достоинство их». [3]

Василий Андреевич Жуковский родился 9 февраля (по новому стилю) 1783года в с. Мишенском, Белевского уезда. Отец, поэта Афанасий Иванович Бунин, тульский помещик. Мать пленная турчанка Сальха, которую в 1770 году, в возрасте шестнадцати лет, русские крестьяне-маркитанты привезли из-под турецкой крепости Бендеры в «подарок» А. И. Бунину. При крещении Сальху назвали Елизаветой Дементьевной. Ребенок был усыновлен, по желанию Бунина, жившим в его доме бедным дворянином Андреем Григорьевичем Жуковским. Таким образом будущий поэт получил дворянство и избежал уготованной столь многим побочным помещичьим детям участи крепостного.

Мать поэта, ставшая домоправительницей Бунина, легко овладела русской грамотой. Она была умна и обаятельна, но сохранившиеся письма к ней мальчика-Жуковского не свидетельствуют об особой душевной близости между ними: Жуковский воспитывался в бунинской семье; положение не изменилось и после смерти отца (1791). С ребенком обходились ласково, но он чувствовал необычность своего положения и страдал от этого. Позднее Жуковский написал в своем дневнике многократно цитировавшиеся строки: «Я привыкал отделять себя ото всех, потому что никто не принимал во мне особливого участия и потому что всякое участие ко мне казалось мне милостию». [4]

Учился Жуковский сначала в частном пансионе X. Ф. Роде, затем в Тульском народном училище. Первые его стихотворения (не дошедшие до нас) были написаны, по-видимому, в возрасте семи-восьми лет. [5]В 1795 году им была написана не дошедшая до нас трагедия «Камилл, или Освобожденный Рим». В 1797 году мальчика увезли из Тулы и поместили в Московский университетский благородный пансион. Пансион возглавлял А. А. Прокопович-Антонский — писатель и педагог, связанный с разгромленными Екатериной масонскими кругами, с Н. И. Новиковым и И. Г. Шварцем. Директором университета был И. П. Тургенев, также масон. Воспитанникам внушались идеи нравственного самосовершенствования, филантропии, гражданского долга и, вместе с тем, политического благомыслия.

Жуковский глубоко воспринял идеалы морального самосовершенствования и личной добродетели. Он трактовал их как идеалы не только личные, но и общественные и, в сущности, остался им верен до конца жизни. Между тем друзья и единомышленники его юности, сыновья директора университета, Александр и Николай Тургеневы стали впоследствии: один — вольнодумцем, близким к декабристским кругам, другой — декабристом. Мироощущение же Жуковского несколько статично; и в жизни и в творчестве поэта процесс развития связан не столько с изменением, сколько с углублением определившихся уже в молодости воззрений.

В 1798 году Жуковский читает на акте университетского благородного пансиона речь «О добродетели»; на другом акте в том же году — одно из первых дошедших до нас своих стихотворений, «Добродетель». Совершенно очевидно, что избранная тема не имела для него казенно-нравоучительного смысла.

Занятия литературой постепенно выдвигаются на первый план и имеют вначале даже практический интерес: не располагая средствами, достаточными для приобретения интересующих его книг, юноша Жуковский переводит несколько ходких авантюрно-сентиментальных произведений А. Коцебу и за перевод одного из его романов («Die jüngsten Kinder meiner Laune», в переводе Жуковского — «Мальчик у ручья») получает 75 рублей. По окончании пансиона, с 1800 по 1802 год, Жуковский служит в Московской соляной конторе, но служба тяготит его, так как отвлекает от любимых занятий.

Если не говорить о детских ученических одах, написанных в духе классицизма XVIII века, основные литературные веяния, воспринятые Жуковским, — сентиментализм (культ природы, «чувствительности» и «добродетели», интерес к «обыкновенному» человеку, сосредоточенность на перипетиях интимной душевной жизни) и преромантизм (увлечение экзотическим и иррациональным, обращение к народной фантастике, к средневековью, романтика «тайн и ужасов»). Установка на субъективизм в художественном отображении действительности сближала сентиментализм и преромантизм; это было предвестие романтического искусства, отказавшегося от строго логического рационалистического мышления классицизма.

В конце XVIII века в России получают большое распространение сентиментальные и преромантические произведения западноевропейской литературы; популярными становятся имена Грея, Шписса, Радклиф. Жуковский увлекается Оссианом (под этим вымышленным именем английский поэт Макферсон опубликовал переработанные им древние ирландские и шотландские легенды), меланхолической поэзией английских преромантиков Юнга и Грея.

Еще в пансионе тесно сблизившись с братьями Тургеневыми (в особенности со старшим, рано умершим Андреем Тургеневым), Жуковский по выходе из пансиона (1800) организует вместе с ними «Дружеское литературное общество». Это общество отличалось широтой поэтических интересов. Андрей Тургенев, под сильным воздействием которого находился в те годы Жуковский, пропагандировал Шиллера; ему же принадлежит один из первых в России переводов гетевского «Вертера». Интерес к новой немецкой литературе (Гете и в особенности Шиллер) захватывает и Жуковского. Вместе с тем юный Жуковский находится под воздействием Ломоносова и Державина; через их поэзию он усваивает стиль торжественной оды классицизма (существенного различия между Ломоносовым и Державиным Жуковский в эти годы еще не ощущает). Из русских поэтов сентиментальной школы Жуковского привлекают Н. М. Карамзин, И. И. Дмитриев, Ю. А. Нелединский-Мелецкий, в «песнях» которых пасторальные мотивы окрашены меланхолическим лиризмом.

Василий Андреевич Жуковский: жизнь и творчество

Василий Андреевич Жуковский – крупный литературный деятель, писатель, переводчик, внесший огромный вклад в такое грандиозное направление русской литературы, как романтизм. Придворный учитель императорской семьи, друг и наставник Александра Пушкина. Родился 29 января (9 февраля по новому стилю) 1783 года в селе Мишенское Тульской области.

История его появления на свет была необычной: его отцом был помещик, а матерью крепостная крестьянка родом из Турции. Имя и фамилию мальчик получил от приятеля отца Андрея Жуковского. Жена Афанасия Бунина – блудного отца мальчика сжалилась над младенцем и приняла в семью, воспитывая на протяжении всей жизни как родного сына.

Василий получил отличное образование, сперва в благородном пансионе в Москве, а затем в народном училище родной Тулы. С юности его привлекала литература, особенно произведения древнерусских классиков. Помимо этого он посвящал много времени самообразованию в области мировой истории.

Еще будучи студентом пансиона Жуковский начал делать первые шаги на литературном поприще: в 1797 году он начал писать свои первые переводы, а в 1782 журнал «Вестник Европы» впервые опубликовал его переложение «Сельского кладбища» Грея. 1808 год ознаменован знаковым для автора событием: увидела свет его знаменитая баллада «Людмила» и Жуковского пригласили на должность редактора в «Вестнике Европы».

С 1812 по 1813 годы служил в ополчении и написал балладу «Светлана». Тиф, которым он заразился на службе, помешал дальнейшему его пребыванию на фронте и Жуковский ушел в отставку. Его политические воззрения отразились в таких произведениях как «Императору Александру» и «Певец во стане русских воинов». С 1815 года Жуковский стал трудиться в литературном объединении «Арзамас».

В 1817 году писатель был удостоен великой чести стать придворным учителем для княгини Александры Федоровны, будущей императрице Николая I. Позже он учил и цесаревича Александра II, став не только его проводником в мире науки, но и духовным наставником. Всего он провел при дворе 25 лет.

Период с 1810 по 1820 годы считаются самыми плодотворными в его творчестве. Именно в это время были написаны множество удачных переводов, стихов и баллад. В их числе: «Эолова арфа», «Двенадцать спящих дев». Такого подъема его творчество более не испытывало не до не после. Однако, и позже он творил поистине шедевральные вещи, например перевод «Одиссеи» и «Рустем и Зораб», которые вышли в 1849 году.

Переводы, сделанные Жуковским, не раз отмечалась критиками, как самостоятельные цельные произведения, которые по стилю и композиции зачастую превосходили оригиналы. Жуковского современники характеризовали, как нежного, сентиментального, мечтательного человека, обладающего притом недюжинным жизненным опытом, мудростью и прозорливостью. Он был исключительно честен, умен и порядочен. Безнадежная влюбленность в собственную племянницу Марию Протасову повлекло два предложения руки и сердца, на которые были получены отказы.

1841 год повлек за собой резкое ухудшение состояния здоровья писателя, в надежде поправить самочувствие он отправился в Германию. Тогда же принял решение жениться на 18–летней Елизавете, в браке с которой на свет появились дочь Александра и сын Павел.

24 апреля 1852 года Жуковский скончался в Баден-Бадене, его тело предали земле в Петербурге, где он провел большую часть своей жизни. Известно, что под конец жизни писатель совершенно ослеп, однако продолжал творчество. Последним произведением, написанным поэтом стала баллада «Странствующий жид».

Жуковского можно по достоинству назвать самой яркой личностью допушкинского периода русской литературы. Он являлся основоположником романтизма и с его творчеством связывают расцвет данного художественного направления. Через все его произведения красной нитью проходят темы души человека, патриотизма, любви к природе и Родине, нравственной составляющей человеческой жизни. Он сам старался жить по совести и неизменно призывал к этому читателя. Патетика его произведений захватывает от первой до последней строчки и затрагивает самые тонкие струны человеческой души.