Достоевский – психологический романист: сочинение

«Достоевский – психологический романист»

Записки из подполья – произведение, которое хронологически впервые являет нам зрелого Достоевского, содержит уже всю квинтэссенцию его «я». Оно не может рассматриваться просто как художественная литература. Литературы в нем не больше, чем философии. Его нужно было бы связать с его публицистикой, не будь оно выражением более глубокого и значительного духовного уровня его личности. В творчестве его это произведение занимает центральное место. Здесь его базово трагическое восприятие жизни ничем не смягчено и безжалостно. Оно выходит за пределы искусства и литературы, и место его среди великих мистических откровений человечества. Вера в высшую ценность человеческой личности и ее свободы, в иррациональную, религиозную и трагическую основу духовного мира, которая выше разума, выше различия между добром и злом (сущность всех мистических религий) выражена тут в парадоксальной, неожиданной и совершенно спонтанной форме. Первыми указали на то, что Записки из подполья занимают центральное место в творчестве Достоевского, Ницше (о чем недавно стало известно) и Розанов.

Они занимают центральное место и в работах Шестова – величайшего из комментаторов Достоевского. С литературной точки зрения это еще и самое оригинальное произведение Достоевского, хотя и самое неприятное и самое «жестокое». Именно на примере Записок из подполья Михайловский проиллюстрировал тезис о жестокости как основной черте Достоевского. Людям, недостаточно сильным, чтобы с ними справиться, или недостаточно невинным, чтобы не отравиться, вообще не следует их брать в руки. Ибо это сильный яд, а лучше держаться от него подальше.
С Записками из подполья тесно связан Сон смешного человека, тоже написанный в форме монолога и тоже относящийся к философии, во всяком случае не меньше, чем к литературе; он был включен в Дневник писателя за 1876 г. Среди прочих художественных вещей, включенных в этот журналистский Дневник, – Кроткая, драматический диалог чисто психологического толка, и Бобок, разговор мертвых, гниющих в своих могилах на кладбище – страшное, мрачно-ироническое видение второй и окончательной смерти.
Другие романы – Игрок, Вечный муж, Подросток – не философские в том смысле, в каком философскими являются четыре великих романа; Игрок интересен как саморазоблачение в описании игорной лихорадки и как изображение в образе Полины любимого Достоевским типа гордой и демонической женщины, видимо, похожей на реальную Аполлинарию Суслову. Вечный муж принадлежит к самым «жестоким» произведениям Достоевского. Все разворачивается вокруг неизлечимой душевной раны, нанесенной униженному человеческому достоинству мужа любовником его жены, и его тонкого и медленного отмщения своему обидчику (мучительного для обоих). Подросток (1875) из всех романов Достоевского стоит ближе всего к Дневнику писателя, и его идеология – низшего порядка по сравнению с великими романами.

Преступление и наказание (1866), Идиот (1869), Бесы (1871) и Братья Карамазовы (1880), четыре великих романа, образуют как бы связный цикл. Они все драматичны по конструкции, трагичны по замыслу и философичны по значимости. Каждый из них представляет очень сложное целое: дело не только в том, что сюжет воткан в философию, а в том, что в самой философии главный Достоевский, известный нам в чистом виде по Запискам из подполья, неразделимо перемешан с журналистом-Достоевским Дневника писателя. Отсюда возможность просмотреть эти романы по крайней мере тремя способами. Первый, тот, каким их читали современники, связывает их с вопросами, которое решало русское общество и читатели 1865–1880 гг. Второй способ – видеть в них постепенное раскрытие «нового христианства», нашедшего свое окончательное выражение в образах Зосимы и Алеши Карамазова из последнего романа. Третий связывает их с Записками из подполья и с трагической сердцевиной авторского духовного опыта. И, наконец, наши современники открыли четвертый способ их прочтения: не обращать никакого внимания на их философское содержание и просмотреть их просто как романы о мелодраматических происшествиях.

Современники, придерживавшиеся первого способа прочтения Достоевского, считали его писателем богато одаренным от природы, но с сомнительным вкусом и недостаточным чувством художественной меры; с оригинальными взглядами на общеинтересные вопросы и с большим умением делать своих персонажей живыми людьми. Их огорчал недостаток у него вкуса, гротескно искаженное изображение реальной жизни, слабость к сенсационным эффектам, но они восхищались его пониманием патологических типов и силой психопатологического анализа. Если они были консерваторами, то признавали правдивыми его описания нигилистов; если были радикалами, то сокрушались, что человек, облагороженный политическим мученичеством, может унизиться до союза с грязными реакционерами.

Следующее поколение читателей Достоевского приняло его романы как откровение нового христианства, где последние вопросы добра и зла обсуждаются и разыгрываются с предельной решительностью и где в целом создается новая, самая полная доктрина духовного христианства. Трагическая неудача попытки Раскольникова утвердить свою индивидуальность «без Бога», святой идиотизм князя Мышкина, отвратительная картина безбожного социализма в Бесах, а превыше всего образ «чистого» Алеши Карамазова и проповеди святого Зосимы, были приняты как догматические откровения новой и окончательной формы религии. Это отношение к Достоевскому, господствовавшее в первые годы нашего века, все еще сохраняет немало сторонников среди людей старшего поколения. Для них Достоевский – пророк новой, высшей «всемирной гармонии», которая, поднявшись над всеми раздорами и трагедиями человечества, примирит и успокоит их.

Но истина заключается в том (и в этом из ряда вон выходящее значение Достоевского как духовного явления), что трагедии Достоевского – непреодолимые трагедии, которые не могут быть ни разрешены, ни примирены. Его гармонии и разрешения все происходят на нижнем, или на более плоском уровне, чем тот, где разворачиваются его трагедии. Понять Достоевского – значит принять его трагедии как непреодолимые и не стараться увильнуть от них с помощью ухищрений его меньшего «я». Его христианство, в частности, весьма сомнительного свойства. Нельзя забывать о том, что для него оно не было последним решением, что оно не проникало в самые глубины его души, что оно было более или менее поверхностным духовным наслоением, которое опасно отождествлять с истинным христианством. Но все вопросы эти слишком сложные, слишком важные и слишком спорные, чтобы останавливаться на них в такой книге, как наша; довольно будет на них указать.

Сочинение «Достоевский – психологический романист»

Записки из подполья – произведение, которое хронологически впервые являет нам зрелого Достоевского, содержит уже всю квинтэссенцию его «я». Оно не может рассматриваться просто как художественная литература. Литературы в нем не больше, чем философии. Его нужно было бы связать с его публицистикой, не будь оно выражением более глубокого и значительного духовного уровня его личности. В творчестве его это произведение занимает центральное место. Здесь его базово трагическое восприятие жизни ничем не смягчено и безжалостно. Оно выходит за пределы искусства и литературы, и место его среди великих мистических откровений человечества. Вера в высшую ценность человеческой личности и ее свободы, в иррациональную, религиозную и трагическую основу духовного мира, которая выше разума, выше различия между добром и злом (сущность всех мистических религий) выражена тут в парадоксальной, неожиданной и совершенно спонтанной форме. Первыми указали на то, что Записки из подполья занимают центральное место в творчестве Достоевского, Ницше (о чем недавно стало известно) и Розанов.

Они занимают центральное место и в работах Шестова – величайшего из комментаторов Достоевского. С литературной точки зрения это еще и самое оригинальное произведение Достоевского, хотя и самое неприятное и самое «жестокое». Именно на примере Записок из подполья Михайловский проиллюстрировал тезис о жестокости как основной черте Достоевского. Людям, недостаточно сильным, чтобы с ними справиться, или недостаточно невинным, чтобы не отравиться, вообще не следует их брать в руки. Ибо это сильный яд, а лучше держаться от него подальше.
С Записками из подполья тесно связан Сон смешного человека, тоже написанный в форме монолога и тоже относящийся к философии, во всяком случае не меньше, чем к литературе; он был включен в Дневник писателя за 1876 г. Среди прочих художественных вещей, включенных в этот журналистский Дневник, – Кроткая, драматический диалог чисто психологического толка, и Бобок, разговор мертвых, гниющих в своих могилах на кладбище – страшное, мрачно-ироническое видение второй и окончательной смерти.
Другие романы – Игрок, Вечный муж, Подросток – не философские в том смысле, в каком философскими являются четыре великих романа; Игрок интересен как саморазоблачение в описании игорной лихорадки и как изображение в образе Полины любимого Достоевским типа гордой и демонической женщины, видимо, похожей на реальную Аполлинарию Суслову. Вечный муж принадлежит к самым «жестоким» произведениям Достоевского. Все разворачивается вокруг неизлечимой душевной раны, нанесенной униженному человеческому достоинству мужа любовником его жены, и его тонкого и медленного отмщения своему обидчику (мучительного для обоих). Подросток (1875) из всех романов Достоевского стоит ближе всего к Дневнику писателя, и его идеология – низшего порядка по сравнению с великими романами.

Преступление и наказание (1866), Идиот (1869), Бесы (1871) и Братья Карамазовы (1880), четыре великих романа, образуют как бы связный цикл. Они все драматичны по конструкции, трагичны по замыслу и философичны по значимости. Каждый из них представляет очень сложное целое: дело не только в том, что сюжет воткан в философию, а в том, что в самой философии главный Достоевский, известный нам в чистом виде по Запискам из подполья, неразделимо перемешан с журналистом-Достоевским Дневника писателя. Отсюда возможность просмотреть эти романы по крайней мере тремя способами. Первый, тот, каким их читали современники, связывает их с вопросами, которое решало русское общество и читатели 1865–1880 гг. Второй способ – видеть в них постепенное раскрытие «нового христианства», нашедшего свое окончательное выражение в образах Зосимы и Алеши Карамазова из последнего романа. Третий связывает их с Записками из подполья и с трагической сердцевиной авторского духовного опыта. И, наконец, наши современники открыли четвертый способ их прочтения: не обращать никакого внимания на их философское содержание и просмотреть их просто как романы о мелодраматических происшествиях.

Современники, придерживавшиеся первого способа прочтения Достоевского, считали его писателем богато одаренным от природы, но с сомнительным вкусом и недостаточным чувством художественной меры; с оригинальными взглядами на общеинтересные вопросы и с большим умением делать своих персонажей живыми людьми. Их огорчал недостаток у него вкуса, гротескно искаженное изображение реальной жизни, слабость к сенсационным эффектам, но они восхищались его пониманием патологических типов и силой психопатологического анализа. Если они были консерваторами, то признавали правдивыми его описания нигилистов; если были радикалами, то сокрушались, что человек, облагороженный политическим мученичеством, может унизиться до союза с грязными реакционерами.

Следующее поколение читателей Достоевского приняло его романы как откровение нового христианства, где последние вопросы добра и зла обсуждаются и разыгрываются с предельной решительностью и где в целом создается новая, самая полная доктрина духовного христианства. Трагическая неудача попытки Раскольникова утвердить свою индивидуальность «без Бога», святой идиотизм князя Мышкина, отвратительная картина безбожного социализма в Бесах, а превыше всего образ «чистого» Алеши Карамазова и проповеди святого Зосимы, были приняты как догматические откровения новой и окончательной формы религии. Это отношение к Достоевскому, господствовавшее в первые годы нашего века, все еще сохраняет немало сторонников среди людей старшего поколения. Для них Достоевский – пророк новой, высшей «всемирной гармонии», которая, поднявшись над всеми раздорами и трагедиями человечества, примирит и успокоит их.

Но истина заключается в том (и в этом из ряда вон выходящее значение Достоевского как духовного явления), что трагедии Достоевского – непреодолимые трагедии, которые не могут быть ни разрешены, ни примирены. Его гармонии и разрешения все происходят на нижнем, или на более плоском уровне, чем тот, где разворачиваются его трагедии. Понять Достоевского – значит принять его трагедии как непреодолимые и не стараться увильнуть от них с помощью ухищрений его меньшего «я». Его христианство, в частности, весьма сомнительного свойства. Нельзя забывать о том, что для него оно не было последним решением, что оно не проникало в самые глубины его души, что оно было более или менее поверхностным духовным наслоением, которое опасно отождествлять с истинным христианством. Но все вопросы эти слишком сложные, слишком важные и слишком спорные, чтобы останавливаться на них в такой книге, как наша; довольно будет на них указать.

Приемы авторского психологического анализа в романе «Преступление и наказание» (Достоевский Ф. М.)

Ф.М. Достоевский по праву считается мастером психологического анализа. Особенно ярко этот талант великий русский автор демонстрирует в своем романе «Преступление и наказание».

Внимательный читатель заметит, что психологическому состоянию героев романа уделяется особое внимание. Рисуя внутренние миры персонажей произведения, Достоевский тем самым обнажает противоречивую сущность человеческой личности.

Наши эксперты могут проверить Ваше сочинение по критериям ЕГЭ
ОТПРАВИТЬ НА ПРОВЕРКУ

Эксперты сайта Критика24.ру
Учителя ведущих школ и действующие эксперты Министерства просвещения Российской Федерации.

Его приемы психологического анализа дали хорошую почву для будущего развития психологизма в русской и зарубежной литературе. Достоевский считал, что человек – есть тайна. В своем романе, он пытается продемонстрировать читателю всю контрастность человеческой души, ее крайности и неопределенность ее порывов, тем самым раскрывая самые сокровенные тайны человеческой психологии.

Особым приемом психологического анализа в романе является описание атмосферы, которая окружает героев. Не случайно Достоевский, повествуя о пейзаже, часто повторяет слова «жара» и «духота». Именно духота, постоянная «духота жизни», толкает Раскольникова на совершение преступления.

Также немаловажное значение в авторском психологическом анализе играют введенные автором эпизодические сцены на улице. Женщина, бросившаяся в Неву, богатая бричка, под колеса которой чуть не попал Раскольников… Все это упоминает Достоевский отнюдь не случайно. Он показывает читателю подлинную картину той жизни – картину безысходного горя. Человек не находит себе места в той обстановке. Раскольников, в свою очередь, существует в условиях именно той картины. Не трудно догадаться, что это тоже играет важную роль в формировании его психологического состояния.

Одним из приемов авторского психологического анализа является портретная характеристика героев. Достоевский намеренно дает несколько описаний внешности того же Раскольникова или Сони. В начале романа, мы узнаем, что Родион Романович «был замечательно хорош собою, с прекрасными глазами, тёмно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен». Но через несколько глав мы прочтем о том же самом человеке совсем другие строки: «.. .Раскольников. был очень бледен, рассеян и угрюм». Второе описание дано абсолютно не случайно, ведь к этому момент Раскольников уже совершил свое кровавое преступление. Автор хочет показать, что душевные терзания, происходящие в душе героя, накладывают неизгладимый отпечаток и на его внешний вид. Это свидетельствует о внутренней борьбе, которая происходит в душе Раскольникова.

В цветописи романа можно также разглядеть один из приемов анализа. Очень часто в произведении упоминается желтый цвет. Как известно, желтый – это цвет сумасшествия и сильной власти. Не зря обои в каморке Раскольникова окрашены именно в желтый цвет. Возможно, этим Достоевским хотел подчеркнуть возникшую «манию величия» Раскольникова, который относил себя к разряду «Наполеонов».

Но самым важным приемом являются, пожалуй, монологи самих героев. По ходу их чтения, перед читателем открываются все мысли, переживания и чувства, царящие в душах героев. Достоевский обнажает противоречивую сущность человека именно через внутренние монологи главных персонажей. Например, постоянная рефлексия Раскольникова свидетельствует о борьбе его натуры и его теории. Ведь несмотря на его идеальный расчет преступления, он так и не смог до конца принять свой поступок, и виной тому – его человеческая натура. В монологах Раскольникова как будто содержатся «внутренние диалоги» между двумя началами его личности. Особенно хорошо это заметно в размышлениях Раскольникова о том, стоит идти на преступление или же нет. Личность главного героя раздваивается. Одна сторона пытается предостеречь его от совершения кровопролитной ошибки, а вторая, наоборот, толкает на кровопролитие.

Диалоги между героями также являются центральным приемом авторского анализа. В диалогах «Преступления и наказания» представлена битва разных идей и позиций. Диалоги между героями характеризуют их душевное состояние, а также помогают глубже изучить их характеры, а, следовательно, лучше понимать мотивы их действий. Помимо традиционных форм диалога, в романе также присутствует форма «допроса». Сейчас я говорю о «поединках» Раскольникова и Порфирия. На первый взгляд, это обычные диалоги, но на самом деле, это яркий пример поразительного психологического анализа. Порфирий будто бы прочитывает все тайны Раскольникова, хотя тот не говорит ему ни слова прямо о совершенном преступлении. Вместе с Порфирием, Достоевский проводит этот психологический анализ. Здесь особое внимание автор уделяет мимики героя, его движениям, жестам. Следователь умело проникает в самые сокровенные уголки души Раскольникова.

Еще одной формой выражения психологического состояния героя являются его сны. Достоевский придает снам Раскольникова символический смысл, тем самым, наиболее полно раскрывая его психологической состояние. Например, сон об Илье Петровиче введен Достоевским в роман, чтобы показать ужас и несостоятельность теории Раскольникова. Лестница в этом сне символизирует противостояние добра и зла. Сон о смеющейся старухе означает, что на подсознательном уровне Раскольников понимает всю бессмысленность убийства, но еще не готов раскаяться. Последний сон о трихинах знаменует начало духовного возрождения Родиона Романовича. Как мы видим, сны являются прямым отражением психологии главного героя.

Психологические приемы авторского анализа в романе «Преступление и наказание» помогают читателю наиболее полно понять главную мысль произведения. Обобщая, можно сказать, что именно психологизм произведений Достоевского, его умение проникнуть в человеческую душу, его целостное понимание человеческой психологии, а также талант погружать читателя во внутренние миры созданных им героев, продолжают привлекать внимание к творчеству великого русского писателя.

Посмотреть все сочинения без рекламы можно в нашем

Чтобы вывести это сочинение введите команду /id36047

Сочинение: Особенности психологизма в романе Достоевского «Преступление и наказание»

Особенности психологизма в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»

Философская проблематика романа «Преступление и наказание» во многом обусловила особенности его психологического стиля. Можно сказать, что психологизм стал стихией всего романного повествования, для которого характерна предельная сосредоточенность на душевной жизни героев.

Герои «Преступления и наказания» погружены в себя, в свой внут­ренний мир, стремятся разрешить сложные жизненные вопросы. Так, например, Родион Раскольников сосредоточен на решении важной для него философской проблемы: «Тварь ли я дрожащая или право имею…» Одержимый этой идеей, герой забывает о еде, об одежде, полностью пре­небрегает бытовой жизнью. Интересно, что не только Раскольников, но и другие герои романа поглощены какой-либо идеей. Так, в рассуждени­ях Свидригайлова обнаруживается мысль о полном своеволии, отсутст­вии нравственного долга перед собой и окружающими людьми. Лужин воплощает собой идею экономического хищничества, он исповедует фи­лософию приобретательства. Идеи любви и самопожертвования свойст­венны Соне. Без идеи, вне идеи трудно представить себе жизнь героев Достоевского. По мнению писателя, часто именно идея определяет нрав­ственную сущность человека, поиск им своего места в мире.

Не случайно система изобразительно-выразительных средств романа служит передаче динамики мыслей и чувств героев. Средствами внешнего и внутреннего монолога, напряженного диалога, с помощью емкой детали автор раскрывает колебания своих героев, непрекращающуюся борьбу противоречий в их душах. Внутренняя жизнь человека показана у Досто­евского в моменты максимального психологического напряжения, интен­сивности, когда боль и страдания практически невыносимы. Так, идя «де­лать пробу», Раскольников в то же время говорит себе: «О боже, как все это отвратительно! И неужели, неужели я… нет, это вздор, это неле­пость. И неужели такой ужас мог прийти мне в голову? На какую грязь способно, однако, мое сердце! Главное: грязно, пакостно, гадко, гадко. »

Герой колеблется от одной крайности к другой, испытывает странное переплетение и смешение чувств: «Так мучил он себя и поддразнивал этими вопросами, даже с каким-то наслаждением»; «Прежнее, мучи- тельно-страшное, безобразное ощущение начинало все ярче и живее припоминаться ему… и ему все приятнее и приятнее становилось».

Как подлинный психолог, Достоевский понимает, что невозможно до конца постичь тайну человеческой души. Для писателя ее глубины неис­черпаемы. Отсюда так часты на страницах романа слова «странно», «странное чувство», «неожиданно для себя», «как бы невольно», «какое-то непонятное ощущение» и пр. Душевный мир героев Достоевского во многом напоминает хаос, является разрозненным, алогичным: герой часто совершает поступки «вопреки» и назло себе, «нарочно», хотя и предвидит губительные последствия своих «деяний». Об этом, в частнос­ти, свидетельствует следующий самоанализ Раскольникова. «Я должен был это знать, — думал он с горькой усмешкой, — и как смел я, зная се­бя, предчувствуя себя, брать топор и кровавиться. Я обязан был заранее знать… Э! Да ведь я же заранее и знал. » — прошептал он в отчаянии… «Эх, эстетическая я вошь, и больше ничего, — прибавил он вдруг рас­смеявшись, как помешанный… — Потому, потому я окончательно вошь, — прибавил он, скрежеща зубами, — потому, что сам-то я, может быть, еще сквернее и гаже, чем убитая вошь, и заранее предчувствовал, что скажу это себе уже после того, как убью».

Среди психологических форм изображения следует назвать символи­ческие сны Раскольникова, авторские ремарки, смешение и взаимопереходы различных форм речи — внутренней, прямой, несобственно-прямой. Замечательно использование портретных деталей, таких, напри­мер, как глаза: у Раскольникова «прекрасные темные глаза», у Сони «замечательные голубые глаза», глаза Свидригайлова смотрят «холод­но, пристально и вдумчиво», у Дуни «глаза почти черные, сверкающие, гордые и в то же время иногда, минутами, необыкновенно добрые». Так же разнообразна динамика улыбок: «странная улыбка искривила его ли­цо, жалкая, печальная, слабая улыбка, улыбка отчаяния», «безобраз­ная, потерянная улыбка выдавилась на его устах», «прибавил он с осто­рожною улыбкой», «задумчиво улыбнулся», «неловко усмехнулся», «горькая усмешка», «неопределенно улыбаясь», «ядовито улыбнулся», «насмешливая улыбка искривила его губы» и т. д.

В целом при анализе внутреннего мира человека Достоевский остав­ляет глубинные его пласты неосвещенными. Писатель умеет передавать напряженнейшие душевные состояния человека, владеет всеми способа­ми и приемами психологического анализа, что позволяет спросмотреть психо­логизм его романов разработанным и художественно совершенным.

Достоевский – психологический романист

Записки из подполья – произведение, которое хронологически впервые являет нам зрелого Достоевского, содержит уже всю квинтэссенцию его “я”. Оно не может рассматриваться просто как художественная литература. Литературы в нем не больше, чем философии. Его нужно было бы связать с его публицистикой, не будь оно выражением более глубокого и значительного духовного уровня его личности. В творчестве его это произведение занимает центральное место. Здесь его базово трагическое восприятие жизни ничем не смягчено и безжалостно. Оно выходит

Психологический портрет в прозе XIX века Ведь он не виноват, что привык спросмотреть в миллионах счастье. Ф. Достоевский Произведения Ф. М. Достоевского отличаются глубиной содержания, психологической характеристикой и социальной обоснованностью изображаемых характеров. Его романы густо населены.

Мастерство изображения народной жизни в романе Достоевского “Преступление и наказание” “Преступление и наказание” – это идеологический роман, в котором сталкивается нечеловеческая теория с человеческими чувствами. Достоевский, великий знаток психологии людей, чуткий и внимательный художник, пытался разобраться в современной действительности, определить.

Петербург в произведениях Достоевского и Пушкина История русской литературы знает два Петербурга: сим­вол величия России, столицу империи – с Дворцовой на­бережной, Дворцовой площадью, Исаакиевским собором, набережной Фонтанки. Но у всякого здания есть как па­радный фасад, так.

Трагедия бунтаря или история крушения одной теории (по роману Федора Достоевского “Преступление и наказание”) Роман “Преступление и наказание” написан Ф. М. Достоевским в 1866 году и является одной из вершин его творчества. Это произведение резко выделялось на фоне литературы того времени. “Преступление и наказание”.

Образ Родиона Раскольникова в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Ты сам – свой Бог, ты сам – свой ближний, О, будь же собственным Творцом, Будь бездной верхней, бездной нижней, Своим началом и концом. Д. С. Мережковский В романе “Преступление.

Трагедия индивидуализма в романе “Идиот” Трагедия индивидуализма переживается почти всеми персонажами романа. Обостренным чувством личности отличаются представители старого общества и новой демократической среды. Ганя Иволгин, стремящийся лишь к мещанскому благополучию и служебному продвижению, генерал Иволгин.

“Шаги” Раскольникова к преступлению Ф. М. Достоевский жил и творил в эпоху, когда в стране росло недовольство существовавшими порядками. Писатель показывал в своих произведениях людей, которые пытались протестовать против царившего зла. Таков и Родион.

Красота человеческого поступка. (По роману Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”) “Красота спасет мир” – говорил Ф. М. Достоевский, имея в виду внутреннее содержание этого качества, некую гармонию, божественную истину. Отсюда и красивый поступок, по мысли писателя, должен отвечать Божьим заповедям.

Правда о человеке, по Достоевскому Одна из центральных по философскому и психологическому смыслу романа “Бесы” – диалог Ставрогипа с Шатовым. Редкий случай, когда Ставрогиы не только откровенен, по даже взволнован (второй раз – в разговоре.

Проблема выбора пути в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” В напряженной и трагической реальности романа Достоевского, как шелуха, отброшены бытовые реалии нашего существования: должности, профессии, приятельства и неприязни. Автор не нагнетает “ужасы” – его самого страшит потерянность человека в.

Мысль о фантастической в поэме-романе “Подросток” Толчок к появлению чаемого героя как бы совершенно случайный: речь идет о рецензии Авсеенко на исторический роман Евгения Салиаса “Пугачевцы”, напечатанный в апрельской книжке “Русского вестника” за 1874 год. Авсеенко.

Мировоззрение Родиона Раскольникова Роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” был написан в 1866 году. Это было время реформ, когда на смену старым “хозяевам жизни” стали приходить новые – буржуазные дельцы-предприниматели типа Лужина.

Речь в защиту Раскольникова Выписка из судебного протокола Пристав : Встать! Суд идет! Судья : Слушается дело – Санкт-Петербург против Ивана Раскольникова. Он обвиняется по 102-й статье УК РФ в умышленном убийстве первой степени.

Герой и антигерой в прозе XIX века А главное, я терпеть не могу пасторалей и шиллеровщины. Благородная гордость. Ф. М. Достоевский Луначарский писал о произведениях Ф. М. Достоевского: “Все его повести и романы – огненная река его.

Образ Сони Мармеладовой в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Если Родион Раскольников – носитель протестующего начала, создатель теории, оправдывающей преступление и господство “сильной личности”, то антиподом ему, противоположным полюсом романа Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” является Соня Мармеладова.

В плену ложной идеи (по роману Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”) Внутренний мир и судьба героя романа Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” – Родиона Раскольникова – явились отражением самых острых конфликтов, присущих жизни русского общества 60-х годов XIX века. Именно.

Сущность последнего романа Достоевского “Преступление и наказание” Среди важнейших вопросов, поставленных русской мыслью XIX в., вопрос о религии занимает особое место. Для Достоевского, человека глубоко религиозного, смысл жизни заключался в постижении христианских идеалов любви к ближнему. В.

Почему “переступивший” Свидригайлов покончил с собой, а Раскольников – нет? (по роману Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”) В романе Ф. М. Достоевского “Преступление и нака­зание” раскрывается ряд общечеловеческих проблем: мо­жет ли человек во имя высокой идеи совершить преступ­ление, как после этого жить и откуда ждать наказания? Главный.

Раскольников переступил через закон юридический и нравственный Когда Порфирий, в центральном для всего романа разговоре, низводит идею Раскольникова, сформулированную в напечатанной статье, к наполеоновской идее, последний протестует. Порфирий говорит: “Одним словом, если припомните, проводится некоторый намек на.

Как Федор Достоевский открывает человека в человеке За Достоевским давно утвердилась слава писателя-психолога, способного заглянуть в такую глубь человеческой души, которую и сам человек в себе не подозревает или которую человек знать о себе избегает. Однако это.

Сейчас вы читаете: Достоевский – психологический романист

Психологизм Достоевского

Автор: Достоевский Ф.М.

Федор Михайлович Достоевский — выдающийся романист прошлого века. В его социально-философском психологическом романе «Преступление и наказание» во всем объеме раскрылся талант писателя-психолога.

В своем произведении автор хотел показать не какое-то банальное преступление, а чувства, мысли, переживания человека, совершившего преступление, выявить причины злодеяния. Этот роман не детектив, а глубоко философское и психологическое произведение, в котором автор исследует сознание и подсознание человека.

Достоевский использует множество приемов психологического анализа с тем, чтобы полнее раскрыть характер главного героя, мотивы его поведения. Основным из них является изображение героя с внешней и внутренней стороны.

Автор рисует нам портрет героя — Родиона Раскольникова, бывшего студента, который задумал совершить идейное преступление — убить старуху-процентщицу, чтобы избавить дорогих ему людей от нищеты. Мы видим героя, движимого своей античеловеческой теорией, в двух ипостасях: до преступления и после. Если до убийства герой — умный, внешне приятный молодой человек, достаточно добрый и милосердный, то после — это уже мрачный, мнительный и раздражительный человек, избегающий людей и сторонящийся их. «Я не старушонку убил, я себя убил», — признается он Соне Мармеладовой. Духовная смерть заметна во всем его облике.

Особое место в описании внешности героя занимают глаза. «Глаза -зеркало души человека», — гласит пословица. Именно глубокие темные глаза Раскольникова выдают в нем человека умного, способного к самоанализу. К этому же приему прибегает автор и при описании Сони Мармеладовой и Свидригайлова. Большие глаза первой и умный, проницательный взгляд второго точно характеризуют их натуры.

Кроме портрета, автор показывает и обстановку, в которой живут герои. Интерьер отражает внутренний мир героев, соответствует их мыслям и настроению. Достоевский, чтобы показать различие между чистой душой Сони, наполненной христианским смирением и добротой, и душой Раскольникова, поглощенного античеловеческой теорией, изображает места их обитания, их жилища. Если Родион Раскольников живет в маленькой каморке, похожей на шкаф, то комната Сони светлая, с тремя большими окнами, правда, неправильной формы.

Роман Ф.М. Достоевского «Бедные люди» в литературном контексте 1840-х годов

. . С. 126–157. Смерть и воскресение героя в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» I. История создания романа. Соединение в . романе представлена множественность мотивировок преступления Раскольникова? Можно ли объяснить это отказом автора от принципа социального детерминизма в изображении человека? Мистическое истолкование самим Раскольниковым .

Важным в раскрытии психологии действующих лиц является и образ Петербурга, на фоне которого и происходят описанные в романе события. Это не столица великого государства, это не город блестящего высшего света, а это город низов, нищеты, бедности, город «бывших людей». Деталь, на которую часто автор обращает наше внимание, — это пыль, вонь и духота, царящие в городе. Всем не хватает воздуха. Все чувствуют себя подавленными, сломленными гнетущей атмосферой города, нищего, пьяного, преступного. Только в такой атмосфере и могла зародиться бесчеловечная теория Раскольникова, разделяющая людей на «тварей дрожащих» и «право имеющих».

Безусловно, роман «Преступление и наказание» не был бы столь выдающимся произведением, если бы автор показал нам только внешнюю сторону совершенного преступления. Большое место уделено и раскрытию внутреннего мира людей, населяющих роман.

Внутренние монологи героев — вот ключ к пониманию внутреннего мира человека. Их можно охарактеризовать, скорее, как монологи-диалоги, споры с самим собой, которые ведут герои. Так, Раскольников, постоянно обдумывая свои поступки, занимается самоанализом, все время спорит сам с собой, рассуждает, кто же он: «тварь дрожащая» или «право имеющий».

Кроме монологов-диалогов, б романе присутствуют и исповеди героев. Раскольников, убив старуху-процентщицу и невинную Лизавету, поняв свою отрешенность от мира людей, хочет найти себе союзницу в лице Сони Мармеладовой, доказав ей, что она такая же преступница, как и он. Но мотивы их преступления все же разнятся. Герой не смог убедить Соню в своей правоте, поняв несостоятельность своей теории, признается в убийстве, идет с повинной в полицию.

Духовное одиночество человека в современном мире по рассказу В. Астафьева

. Астафьева этого периода характерно повышение роли автора, автобиографического героя. Писатель приобретает значительную известность ( . работы является анализ духовного одиночества человека в современном мире по рассказу В. Астафьева . скандальным произведением той поры оказался небольшой роман Федора Сологуба «Мелкий бес». Его . Он связан с жизнью писателя в городах Чусовой (Пермская область) и Пермь .

Еще одним важным средством психологизма Достоевского является описание снов героя, позволяющих автору глубже проникнуть в подсознание героя. В романе присутствуют 4 сна Раскольникова. Они ярко демонстрируют эволюцию теории героя, от полной уверенности в своей правоте до ее крушения.

Подводя итог, можно сказать, что в романе «Преступление и наказание» раскрылся талант великого мастера психологического анализа Ф. М. Достоевского.