Природа и человек в романтической лирике Жуковского
В.А. Жуковский вошел в нашу литературу как основоположник русского романтизма, открывший новые пути развития поэзии. Главным предметом своей поэзии он избрал мир человеческой души. По образному выражению Белинского, Жуковский дал русской поэзии «душу и сердце». Этими словами он подчеркнул значение Жуковского как зачинателя русской психологической лирики. «Душа и сердце» поэта неизменно присутствуют в тех стихотворениях Жуковского, где он с большой проникновенностью и тонкостью воссоздает картины природы. Своеобразие своей поэзии сам Жуковский определил в стихотворении «Невыразимое». Предмет его поэзии не изображение видимых явлений, а выражение пробуждаемых ими мимолетных, неуловимых переживаний:
Хотим прекрасное в полете удержать…
Жуковский прежде всего поэт-лирик. Его поэзия с начала до конца — история души поэта, его волнений, мечтаний и дум, лирическим выражением которых являются стихотворения, начиная с первой, характерной для него элегии «Сельское кладбище». Надо сказать, что жанр элегии стал определяющим в романтическую эпоху, так как именно в нем наиболее полно раскрывалось то новое, что привносил романтизм в поэзию: представление о сложности и противоречивости внутреннего мира человека, внимание к неуловимым движениям души и сердца, сочувствие человеческим страданиям. Элегия как стихотворение, посвященное грустным размышлениям, максимально полно выражает своеобразие лирического героя именно Жуковского с его стремлением к гармонии и покою. Уже в первой элегии «Сельское кладбище», являющейся свободным переводом элегии английского поэта Томаса Грэя, проявились такие черты поэзии Жуковского как сосредоточенность на душевных переживаниях, меланхолические раздумья над жизнью и судьбой человека, окрашенность всего стихотворения одним эмоциональным тоном, умение органически сочетать картины природы с переживаниями человека. «Сельское кладбище» начинается пейзажем, проникнутым меланхолической грустью, которую навевает картина медленно угасающего дня:
Уже бледнеет день…
В туманном сумраке окрестность исчезает,
В элегии развивается мысль о равенстве людей перед лицом смерти, несправедливости и противоречиях в социальном бытии человека и о печальной участи поэта в окружающей его действительности. Внутренний мир поэта раскрывается в образе меланхолически-мечтательного юноши, который, живя мечтами и сочувствием к людям, не знал ни славы, ни счастья, но сохранил по себе добрую память в сердце простодушного селянина и верного друга.
В «Сельском кладбище» наметились основные мотивы лирики Жуковского, получившие свое продолжение и развитие в следующей его элегии «Вечер», написанной в 1806 году. Содержание элегии составляет лирическое переживание созерцаемой поэтом природы, которое вызывает меланхолические воспоминания и раздумья о дружбе, «о счастье юных лет», об умерших друзьях, о личной судьбе и о своем призвании. Эти размышления приводят его к мысли о близкой смерти. Лирические мотивы так естественно и незаметно сменяются, что стихи становятся единым, живым, плавно льющимся музыкально-лирическим потоком, в котором отражается душа с малейшими оттенками и нюансами переживаний. Природа в стихотворении Жуковского не существует сама по себе. Эффект ее природы достигается при помощи олицетворений, эмоциональных эпитетов:
Как солнца за горой пленителен закат, —
Когда поля в тени, а рощи отдаленны
И в зеркале воды колеблющийся град
Багряным блеском озаренны…
В элегии ярко проявляется такая особенность дарования Жуковского, как зримая осязаемость поэтических образов. Можно легко представить себе, воссоздать в своем воображении ту картину, которую рисует поэт:
Уж вечер… облаков померкнули края,
Последний луч зари на башнях умирает;
Последняя в реке блестящая струя
С потухшим небом угасает.
Все тихо: рощи спят; в окрестности покой…
В стихотворение включаются ставшие традиционными для романтического мировосприятия мотивы сожаления о прошедшей молодости, погибших мечтах:
Сижу задумавшись: в душе моей мечты;
К протекшим временам лечу воспоминаньем…
О дней моих весна, как быстро скрылась ты,
С твоим блаженством и страданьем!
Оставаясь наедине с природой, лирический герой находит в ней собеседника, чья внутренняя жизнь столь же таинственна и подвижна, как и его собственная. Благодаря этому пейзажная лирика приобретает новое качество — символичность. Это особенно заметно в другом стихотворении — элегии «Море», написанной в 1822 году. Море предстает как одушевленное, одухотворенное существо:
Безмолвное море, лазурное море,
Стою очарован над бездной твоей.
Ты живо; ты дышишь; смятенной любовью
Тревожною думой наполнено ты…
В основании элегии лежит романтическое противопоставление недостижимей мечты и окружающей жизни. Жизнь моря представлена отражением неба:
Иль тянет тебя из земныя неволи
Далекое светлое небо к себе.
Своеобразие образа моря у Жуковского ярко проявляется в сопоставлении с образом моря у Пушкина в стихотворении «К морю», где оно выступает символом свободы, свободной стихии. Тишина спокойного моря, непрестанный рокот взволнованного, гул и гром обрушившегося на берег и на застигнутые бурей корабли были для поэтов не только музыкой природы, но и звуковым образом человеческих пёереживаний. Музыка природы наполнялась в их стихах человеческим смыслом.
Заслугой Жуковского явилось изображение внутреннего мира человека, жизни его души и сердца в единении с природой. Достоинство Жуковского как поэта Белинский видел в его стремлении к бесконечному, идеальному, прекрасному, в неудовлетворенности тем, что представляла действительность: «Утро ли, полдень ли, вечер ли, ночь ли, буря ли или пейзаж — все это дышит в ярких картинах Жуковского какою-то таинственной, исполненной чудных сил жизнью… Изображаемая Жуковским природа — романтическая природа, дышащая таинственной жизнью души и сердца».
Природа в лирике Жуковского
Еще Белинский заметил: «Мы бы опустили одну из самых характеристических черт поэзии Жуковского, если бы не упомянули о дивном искусстве этого поэта живописать картины природы и влагать в них романтическую жизнь».
Любовь к родной природе красной нитью проходит через все лирические произведения Жуковского. Она близка чувствам и переживаниям его героев. Но всегда ли поэтический язык способен выразить тот восторг, что охватывает человека перед вечно-прекрасными картинами природы?
Что наш язык земной пред дивною природой?
С какой небрежною и легкою свободой
Она рассыпала повсюду красоту
И разновидное с единством согласила!
Невыразимое подвластно ль выраженью?
Жуковский впервые в русской поэзии сумел найти и воплотить в своем творчестве удивительные яркие краски, звуки и запах природы (ее «материальную» красоту), но и «пронизать природу чувством и мыслию воспринимающего ее человека».
Взошла заря. Дыханием приятным
Сманила сон с моих она очей;
Из хижины за гостем благодатным
Я восходил на верх горы моей;
Жемчуг росы по травкам ароматным
Уже блистал младым огнем лучей,
И день взлетел, как гений светлокрылой!
И жизнью все живому сердцу было.
«Взошла заря…», 1819
Природа не просто одушевленная, она живая – «приятное дыхание зари». Совмещение, слияние с окружающим миром входит в замысел поэта. Все вокруг него в движении: «заря взошла», «день взлетел», «я восходил». Все вокруг живет: «И жизнью все живому сердцу было».
Я восходил; вдруг тихо закурился
Туманный дым в долине над рекой;
Густел, редел, тянулся и клубился,
И вдруг взлетел, крылатый, надо мной,
И яркий день с ним в бледный сумрак слился,
Задернулась окрестность пеленой,
И, влажною пустыней окруженный,
Я в облаках исчез уединенный…
В этой прекрасной картин даже обычный туман (нечто неподвижное) и тот исполнен движения:
Густел, редел, тянулся и клубился,
И вдруг взлетел.
И все стремится ввысь, к высоким облакам, бесконечно высокому небу – «день взлетел как гений светлокрылый», «дым крылатый» и сам герой «в облаках исчез уединенный».
Красота и поэтичность слов и сравнений передают и красоту окружающего мира («жемчуг росы»). Но в словах заключен и иной подтекст: «заря», «гость благодатный» (солнце), «светлокрылой», «крылатый» – в них и мощь, и величие, и удивительное чувство свободы. Они помогают поэту передать то необычное состояние, когда природа и человек едины, когда человек буквально сливается с окружающим его миром:
Зелень нивы, рощи лепет,
В небе жаворонка трепет,
Теплый дождь, сверканье вод, –
Вас назвавши, что прибавить?
Чем иным тебя прославить,
Жизнь души, весны приход?
«Приход весны», 1831
В этом маленьком стихотворении (всего 6 строк!) Жуковский сумел найти необходимые слова, чтобы передать радость жизни, удивительное чувство слияния пробуждающейся надежды в душе человека с пробуждающейся природой.
Человека и мир, постижение мира, «тайна жизни», – проблемы философские волновали Жуковского, воодушевленного стремленьем «картиной, звуком, выраженьем «во все» «вдохнуть жизнь».
В мировой литературе проблема «человек и мир» рассматривалась и как «человек и природа». Это было связанно с «вечностью», с ее «божественным творением». Отсюда, несомненно, и восхищение, преклонение, благоговение перед природой в лирике Жуковского:
Безмолвное море, лазурное море,
Стою очарован над бездной твоей.
Ты живо; ты дышишь; смятенной любовью,
Тревожною думой наполнено ты.
Безмолвное море, лазурное море,
Открой мне глубокую тайну твою:
Что движет твое необъятное лоно?
Чем дышит твоя напряженная грудь:
Иль тянет тебя из земныя неволи
Далекое светлое небо к себе?
Таинственной, сладостной полное жизни,
Ты чисто в присутствии чистом его;
Ты льешься его светозарной лазурью,
Вечерним и утренним светом горишь,
Ласкаешь его облака золотые
И радостно блещещь звездами его.
Когда же сбираются темные тучи,
Чтоб ясное небо отнять у тебя, –
Ты бьешься, ты воешь, ты волны подъемлешь,
Ты рвешь и терзаешь враждебную мглу…
И мгла исчезает, и тучи уходят
Но, полное прошлой тревоги своей,
Ты долго вздымаешь испуганны волны,
И сладостный блеск возвращенных небес
Не вовсе тебе тишину возвращает;
Обманчив твоей неподвижности вид:
Ты в бездне покойной скрываешь смятенье,
Ты, небом любуясь, дрожишь за него.
Грозная стихия – море – полно жизни: оно «дышит», «томится любовью», его волнуют «тревожные думы»; поэт награждает море эпитетами, передающими взволнованное человеческое состояние «смятенная любовь», «напряженная грудь», – своеобразный антропоморфизм.
Сама картина природы дается как бы в различных душевных состояниях, в их динамике. Море – то «безмолвное», то «сладостной полное жизни». Мир природы огромен – и море лишь часть его, и часть живая. Оно горит «вечерним и утренним светом», ласкает «облака золотые», радостно блещет при ярком свете звезд – словом, всегда живет, даже в те минуты, когда сбираются грозные тучи. Усиление синонимических пар («Ты бьешься, ты воешь, ты волны подъемлешь») лишь подчеркивает прекрасную в своей мощи картину, куда органически стремится человек.
Стихотворение построено на антитезе небо – земля. «Небо» – «далекое светлое», «светозарная лазурь», даже «облака золотые», и «земля» – «земная неволя». Мотив извечного противоборства земных и небесных сил восходит еще к античным мифам – битва богов-олимпийцев с грозными титанами (детьми Урана – неба и Геи – земли), вступившими в сражение за обладание небом, но сброшенными Зевсом в недра матери – Земли, в мрачный Тартар.
В литературе эта легенда нашла воплощение в изначальной борьбе между холодным разумом (рассудком) и неопределенными, сердечными стремлениями человека, в борьбе непреходящей, ибо боги и титаны бессмертны.
В поэзии Жуковского это двоемирие – противопоставление «земли» и «неба» (материя и дух независимые начала; тайна мироздания не может быть разгадана человеком) показано в разнообразных художественных построениях: иногда это как бы символ эфемерности жизненного счастья, стремление к возвышенному, неземному.
Для Жуковского стихия – это своеобразное осмысление философских идей о неразрывности судьбы человека и судьбы целого мира. Море – вечная жизнь, но и вечная неразгаданная тайна, скрывает свою таинственную сущность («Открой мне глубокую тайну твою…»).
Противопоставление двух миров – земли и неба – Жуковский показывает и в стихотворении «Лалла Рук» (1821); здесь же воспет «вестник» высшего истинного мира – «гений чистой красоты» (вспомним пушкинское «Я помню чудное мгновенье», 1825):
Он лишь в чистые мгновенья
Бытия бывает нам
И приносит откровенья
Чтоб о небе сердце знало
В темной области земной;
Нам туда сквозь покрывало
Он дает взглянуть порой.
И в раннем стихотворении («Путешественник», 1809) та же недосягаемость романтического прекрасного идеала:
странник, – слышалось, – терпенье!
Ты увидишь храм чудесный:
Ты в святилище войдешь,
Там в нетленности небесной
Все земное обретешь.
Даль по-прежнему в тумане;
Брег невидим и далек…
И вовеки надо мною
Не сольется, как поднесь,
Небо светлое с землею…
Там не будет вечно здесь.
Эта же идея (двоемирие) нашла отражение и в других стихотворениях Жуковского. В «Славянке» (1815) осенний пейзаж Павловска обрисован с удивительной точностью, но вместе с тем это пейзаж романтический, и он показан через субъективные переживания автора. Окружающий мир наполнен тайной. У природы тайная, не всегда видимая человеческому глазу жизнь, у природы своя «душа», и к этой «душе» стремится «душа» поэта:
Вхожу с волнением под их священный кров;
Мой слух в сей тишине приветный голос слышит;
Как бы эфирное там веет меж листов,
Как бы невидимое дышит;
Как бы сокрытая под юных древ корой,
С сей очарованной мешаясь тишиною,
Душа незримая подъемлет голос свой
С моей беседовать душою.
В «Славянке» – этой медитативно-пейзажной элегии – изображение природы неразрывно связано с чувствами поэта, его душевным состоянием, и это придает раздумьям поэта психологическую глубину и поэтическую выразительность:
Верхи поблеклые и корни золотит;
Лишь сорван ветерка минутным дуновеньем,
На сумраке листок трепещущий блестит,
Смущая тишину паденьем…
Безусловно правы исследователи творчества Жуковского, что шум от падения одного единственного листа – это уже новое слово в поэзии.
Своеобразное сплетение наблюдений и размышлений, восприятие «душой» внешнего мира – это прелюдия для романтического финала – контакт «двух душ»: озаренного вдохновением человека и природы, вечной и величественной:
Смотрю… и, мнится, все, что было жертвой лет,
Опять в видении прекрасном воскресает;
И все, что жизнь сулит, и все, чего в ней нет,
С надеждой к сердцу прилетает.
Но где он? …скрылось все …лишь только в тишине
Как бы знакомое мне слышится признанье,
Как будто Гений путь указывает мне,
На неизвестное свиданье.
Вкладывая свою душу в таинственную «душу» природы, поэт смог найти необходимые слова, чтобы передать всю прелесть окружающего мира. Вот прекрасная, опоэтизированная картина лунной ночи – зримого мира – «Подробный отчет о луне» (1820):
В зерцало ровного пруда
Гляделось мирное светило,
И в лоне чистых вод тогда
Другое небо видно было
С такой же ясною луной,
С такой же тихой красотой;
Но иногда, едва бродящий
Крылом неслышным ветерок,
Дотронувшись до влаги спящей,
Слегка наморщивал поток:
Луна звездами рассыпалась;
И смутною во глубине
Тогда краса небес являлась,
Толь мирная на вышине.
Противопоставление красоты «смутной» и в то же время «мирной» приводит Жуковского к размышлениям о человеке, о его душе, полной «небесного» и в то же время возмущенной «земным». Поэт находит разнообразные (но верные) краски при описании удивительной тишины – всю прелесть гармоничной картины:
Под усыпительным лучом
Все предавалось усыпленью –
Лишь изредка пустым путем,
Своей сопутствуемый тенью,
Шел запоздалый пешеход,
Да сонной пташки содроганье,
Да легкий шум плеснувших вод
Смущали вечера молчанье.
Блеск листка «на сумраке», шум от его паденья, трепетанье «сонной пташки», «легкий шум» прибрежных вод – вот те новые детали прекрасного, но реального мира, которые «увидел» (и услышал!) поэт и которые недоступны для остальных. Однако поэт не просто видит, но и осмысляет увиденное. Это и особенный эмоциональный тон поэзии Жуковского, и его способность видеть романтическую жизнь во всем окружающем мире:
Увы! уж и последний день
Край неба озлащает;
Сквозь темную дубравы сень
Все тихо, весело, светло;
Все негой сладкой дышит;
Река прозрачна, как стекло,
Едва, едва колышет
Листами легкий ветерок;
В полях благоуханье;
К цветку прилипнул мотылек
И пьет его дыханье…
Этот мир дышит «таинственной жизнью души и сердца», исполнен «высшего смысла и значения».
referat5vip.ru
Главное меню
Природа и человек в романтической лирике В. А. Жуковского
Значительное место в творчестве В. А. Жуковского занимает лирика, а именно – элегии. Это большие лирические произведения, в которых находят выражение философские размышления поэта. В центре произведения находится элегическая личность. В элегиях “Певец”, “Сельское кладбище”, “Вечер” в центре – образ юноши. Он “едва расцвел – и жизнь уж разлюбил”. В этих стихотворениях содержатся горести, сомнения, раздумья юного сердца. Лирический конфликт состоит в том, что юное существо оказалось не принятым жизнью:
Здесь пепел юноши безвременно сокрыли.
Придет сюда Аленин в час вечора мечтать
Над тихой юноши могилой!
И рано встретил он конец, Заснул желанным сном могилы.
Особенность элегического героя Жуковского в том, что поэт разрушил грань между жизнью и смертью героя. Юноша-поэт сначала передает свои впечатления от сельского кладбища, а потом он как бы видит себя умершим, похороненным и уже как бы со стороны смотрит на себя и читает эпитафию на собственном надгробии. Элегическая личность, живя на свете, переносится в иной мир, представляет себе жизнь без себя; герой живет и не живет одновременно.
Жуковского интересует не психология души человека вообще, а лишь нравственное сознание и мир его переживаний.
Главный интерес Жуковского как романтика вызывают особые переживания, эмоциональные и интеллектуальные: воспоминания, мечты, надежды, сны, чувства природы (весеннее чувство, вечернее и утреннее чувства), чувство грусти, утешение в слезах, а также невыразимый мир предчувствий.
Воспоминания лирического героя имеют глубокий философско-этический смысл.
Поэт стремится найти в них нравственную опору, которая сделала бы человека морально стойким перед лицом зла. Такая опора находится в воспоминаниях о лучших людях, которые имели место в жизни человека.
В элегии “Вечер” такого рода воспоминания овладевают лирическим героем. Также здесь изображен мир природы, находящейся в движении.
Но задача поэта состояла не в изображении летнего вечера и наступающей ночи, а в утонченной передаче личных, присущих только поэту, переживаниях. Восприятие поэтом красоты природы вызывает меланхолические размышления о дружбе, счастье, о личной судьбе. Движение природы передает смену настроений поэта. При зыбком блеске луны поэту вспоминается “священный круг друзей”, “пламенные песни”, в ночи он чувствует свое одиночество, растворяется в природе и не противостоит окружающему миру, так как не осознает его как нечто, враждебное душе.
Таким образом, Жуковский, заглянув в мир тайны, признает очарование реальной жизни. Слияние с природой является для него общим законом мироздания. Как лучи солнца исчезают в вечернем полумраке, так и человек угасает, оставаясь жить только в воспоминаниях.
Окружающий мир прекрасен. Солнце, заходящее в начале стихотворения, вновь появляется в конце. Жуковский проводит мысль о том, что гармония возможна только в случае смерти человека, то есть его слияния с природой, когда
Последняя в реке блестящая струя
С потухшим небом угасает.
Стихотворение “Море” продолжает пейзажную лирику поэта. Сначала перед нами предстает картина летнего моря, которым любуется лирический герой. Но потом на смену этому безмолвному морю и светлому небу приходят темные тучи и штормовые волны. Опять же, нет постоянства в природе. Поэт тонко чувствует эти природные изменения и сам становится ее зеркальным отражением.
Лирическое “Я” и природа сливаются воедино. Чувство природы во всех стихотворениях Жуковского особенное. Утреннее чувство (“Жаворонок”) нередко сливается с весенним чувством (“Весеннее чувство”). Они напоминают колебания воздуха. Это переживания единения с воздушной стихией, ощущение легкости, пробуждения душевных сил, порыв, движение в вышину вместе с птицами или вдаль с ветром, сердечная готовность принять неведомое, чистое, пленительное, милое. Утреннее и весеннее чувство – это радостное и светлое очарование природой, которое испытывает человек.
Жуковский особенно большой мастер в изображении вечернего чувства. Это можно увидеть в элегиях “Сельское кладбище”, “Вечер”, “Славянка”. Вечерняя природа погружается в “задумчивость”, в таинственное “молчание”, в “дремоту”, “сон”, и лирический герой с умиротворенным сердцем, “задумавшись”, или идет в свой “спокойный шалаш”, или лежит на траве у ручья. Он погрузился в природу и в самого себя. Вечернее затишье (“Все тихо, рощи спят, в окрестности покой”) позволяет чувствительной душе постигать то, что остается в дневное время незамеченным: жизнь травы, ручья, солнечных лучей. В душе человека пробуждаются воспоминания, мечты.
Вечернее чувство – такое слияние с природой, которое оказывается одновременно познанием тайной жизни природы и самопознанием человека.
Жуковский воссоздал мир, воспринимаемый как таинство, мир, полный движения. Эта философская идея судьбы человека и судьбы мира становится центральной в творчестве Жуковского.
Природа и человек в романтической лирике В. А. Жуковского
Его стихов пленительная сладость
Пройдет веков завистливую даль,
И, внемля им, вздохнет о славе младость,
Утешится безмолвная печаль
И резвая задумается радость.
Природа и человек в романтической лирике В. А. Жуковского. В его творчестве звучит неистребимый мотив противостояния, а порой и переплетение печальной земной участи с небесным, совершенным. Это придает его стихам пронзительное, страстное звучание. Не случайно В. Г. Белинский назвал поэта «литературным Коломбом Руси». Аура таинственности, существование как бы на грани двух миров — видимого и незримого, сосредоточенность на чувствах души — все эти постоянные составляющие романтизма позволяют с полным правом назвать Василия Андреевича Жуковского одним из создателей новой русской поэзии — романтизма.
Жуковский отказался от тяжеловесного, устаревшего языка поэзии XVIII в. Его поэтический язык своеобразен. Наиболее часто используемые и излюбленные слова — любовь, красота, невидимое, неизъяснимое, тишина, радость — всевозможно варьируются и перетекают из одного стихотворения в другое. Таким образом, создается удивительное письмо, причудливая вязь, которая влечет читателя в иной, лучший мир, в чудесную дальнюю землю. Подлинный романтик, Жуковский полагает, что «внешняя точность описания мешает постигнуть тайны мироздания, доступные только интуиции, мгновенному поэтическому озарению».
Видимо, поэтому к поэзии Жуковского еще при его жизни относились по-разному. В. Г. Белинский, например, считал, что некая туманность, расплывчатость поэтических образов Василия Андреевича и составляет главную прелесть, равно как и главный недостаток его произведений. Бестужев также считал, что основной изъян лирики Жуковского -— склонность к мистицизму, но писал все же так: «С Жуковского и Батюшкова начинается новая школа нашей поэзии. Оба они постигли тайну величественного, гармонического языка русского».
Любимые жанры Жуковского — элегия и песня. Они обращены к узкому кругу друзей и созданы в тишине и уединении. Содержание лирики поэта — мечты глубоко личные, воспоминания, любование природой.
Чувства поэта больше, чем слова, выражают напевность и музыкальное звучание стиха. Не случайно А. С. Пушкин в своем стихотворении «Я помню чудное мгновенье…» использовал образ, созданный Жуковским, — «гений чистой красоты».
Жуковский, меланхоличный, склонный к нежной грусти и размышлениям о скоротечности человеческой жизни, создал образ поэта, тонко чувствующего красоту природы. Так, в стихотворении «Приход весны» поэт называет признаки наступающей благодатной поры — зеленеющую ниву, песню жаворонка, звуки рощи, «теплый дождь, сверканье вод». При этом природа очеловечивается: роща «лепечет», а жаворонок трепещет, как человек. Поэт говорит, что достаточно только назвать все эти признаки, чтобы прославить весну, которую он называет « жизнью души ».
Вопрос «человек и природа» связан у Жуковского с представлениями о божественном творении природы. В этом истоки благоговения перед природой со стороны поэта. Пейзаж у Жуковского всегда связан с миром высоким, необыденным. Поэт любит в природе стихийное, содержащее тайну, — море, ночь, грозу. Например, автор любуется «безмолвным морем» (элегия «Море»). Жуковский воспринимает море как живое существо, которое не просто «дышит», но и способно думать, испытывать человеческие чувства. Поэт просит море открыть ему «глубокую тайну».
Близок Жуковскому и пейзаж тихого вечера или ночи, наводящий на высокие мысли о незыблемом, вечном. Так, например, в элегии «Вечер» поэт призывает музу посетить его и просит ее «петь» вечер на «лоне» засыпающей природы. Автор любуется «пленительным закатом», отражением в «зеркале воды» «града», «златыми стадами».
Другая любимая пейзажная зарисовка поэта — туман, который сродни всему неопределенному, загадочному в природе.
По Жуковскому, природа находится на грани двух миров: земного, человеческого, постигаемого разумом, и ирреального, таинственного, вечного мира мечты и идеалов.
С. Н. Шевырев писал, что Жуковский видел в природе не только ее саму, но «символ души человеческой», «намек на нашу жизнь, страсть, чувство, след внутренней жизни нашей». Критик писал: «В каждой картине природы у Жуковского сквозит душа: везде взгляд на даль, на бесконечность; ни одна всего не досказывает, что в ней кроется, и прочит еще более, чем обнаруживает. Это душа, стремящаяся обнять себе близкое и родное в природе».
Оценка статьи:
Загрузка...
|
Скачать сочинение
