Шукшин: сочинение

Шукшин: сочинение

2. Творческая деятельность.

3. Герои произведения “Калина красная”.

4. НЕИЗВЕСТНЫЙ ШУКШИН

Список использованной литературы

Шукшин Василий Макарович родился в 1929 году, в селе Сростки
Алтайского края. Родного отца Шукшин по малолетству не запомнил: “В 1933 году отец арестован. Дальнейшую его судьбу не знаю. В 1956 г. он посмертно полностью реабилитирован”. Смирилась совсем молодая еще женщина со своей долей, стала жить ради детей. Ради них спустя время снова вышла замуж за хорошего и работящего Павла Куксина. А сын, уже подросший, отчима и невзлюбил, дерзил ему часто, не слушался, хотел, чтобы “он разозлился и пришел в отчаяние” или “хоть бы он ударил. хоть бы щелкнул разок по лбу. “

Летом 1943 года в следствии тяжелого материального положения в семье принимается материнское решение – отдать Василия “в люди”. Вместо учебы в седьмом классе, он поехал за несколько сот верст вверх по Чуйскому тракту в
Онгудай, к дяде, учиться на бухгалтера. Но “Насчет бухгалтера ничего не вышло: крестный отказался учить. Я очень этому обрадовался, потому что сам хотел сбежать домой. ” Седьмой класс он все-таки закончил, кое-как перебились. А осенью 1943 года он поступил в Бийский автомобильный техникум, но проучился там только года полтора или около того. Бросил учебу и вернулся в Сростки, доставив тем самым большое горе матери и сестре, вызвав тяжкие упреки родни и, нередко злые, насмешки односельчан.

В глубине души он в то же время постоянно чувствовал, ощущал, что ему мало одного этого “настоящего, хорошего дела”. Как только исполнилось
Василию двадцать пять, он снова покинул родные края – поехал поступать во
ВГИК.

По душе ему ближе была актерская специальность, но именно поэтому он решил поступать на другое отделение: пройти “в киноартисты”, полагал он, шансов у него совсем мало – слишком много желающих. Да и “в режиссеры”, как и вообще “в кино”, он попасть не очень-то надеялся, а потому и уговорил приемную комиссию другого института, Историко-архивного, допустить его к сдаче экзаменов, сочинив историю про “темную” мать-старушку, которая ему, недавно демобилизованному, до сих пор не выслала необходимые документы.

Вступительные экзамены в оба вуза он сдавал почти параллельно, но жил среди вгиковской абитуры, и чем больше общался с “киношниками”, тем сильнее ему хотелось поступить именно в этот, единственный в мире институт, куда он и поступил. На душе было легко. Мерещилось черт знает какая судьба – красивая. Силу он в себе чувствовал большую.

“Прочитаю за лето двадцать книг по искусству, – думал он, – измордую классиков, напишу для себя пьесу из колхозной жизни – вот тогда поглядим”.

Из-под пера молодого Шукшина выходят рассказ за рассказом. Не так быстро, как бы ему хотелось,но все же движется многостраничный роман, который в печати спустя несколько лет получит название “Любавины”.
Начинается и шукшинский кинематограф.

Колыбелью, с которой началась творческая жизнь Шукшина, которая дала толчок к развитию его потрясающих творческих сил, стала деревня. Память, размышления о жизни вели его в село, здесь он распознавал “острейшие схлесты и конфликты”, которые побуждали к широким размышлениям над проблемами современной жизни общества. Начала многих исторических явлений и процессов Шукшин видел в послевоенной деятельности. После войны он подался в город, как и многие в то время. Будущий писатель работал слесарем во
Владимире, строил литейный завод в Калуге, был разнорабочим, грузчиком, учеником маляра, восстанавливал разрушенные войной железные дороги.
Наверное, вся ужасная картина разрушенной, сожженной послевоенной земли повлияла на Василия Шукшина, заставила взяться за перо. “Сама потребность взяться за перо лежит, думаю, в душе растревоженной. Трудно найти другую такую побудительную причину, которая заставит человека, что-то знающего, поделиться своим знанием с другими людьми” – писал Шукшин. Неизгладимый след на творчестве Василия Шукшина оставила самобытность и колорит деревенской жизни. В народности искусства этого писателя заключены объяснения феноменальности его дарования, его естественности, высокой простоты и артистизма. В творчестве Шукшина, в его личности, биографии самобытно выразились характер народа, духовное состояние, условие его бытия в эпоху 40 – 70х годов – послевоенного тридцатилетия.

Где брал материал для своих произведений писатель? Везде, там, где живут люди. Какой это материал, какие герои? Тот материал, и те герои, которые редко раньше попадали в сферу искусства. И понадобилось, чтобы явился из глубин народных крупный талант, чтобы с любовью и уважением рассказал о своих земляках простую, строгую правду. А правда эта стала фактом искусства, вызвала любовь и уважение к самому автору. Герой Шукшина оказался не только незнакомым, а отчасти непонятным. Любители
“дистиллированной” прозы требовали “красивого героя”, требовали, чтобы писатель выдумывал, чтобы не дай бог не растревожить собственную душу.
Полярность мнений, резкость оценок возникали, как не странно, именно потому, что герой не выдуман. А когда герой представляет собой реального человека, он не может быть только нравственным или только безнравственным.
А когда герой выдуман в угоду кому-то, вот здесь полная безнравственность.
Не отсюда ли, от непонимания творческой позиции Шукшина, идут творческие ошибки восприятия его героев. Ведь в его героях поражают непосредственность действия, логическая непредсказуемость поступка: то неожиданно подвиг совершит, то вдруг сбежит из лагеря за три месяца до окончания срока.

Сам Шукшин признавался: “Мне интереснее всего исследовать характер человека-недогматика, человека, не посаженного на науку поведения. Такой человек импульсивен, поддается порывам, а следовательно, крайне естественен. Но у него всегда разумная душа”. Герои писателя действительно импульсивны и крайне естественны. И поступают так они в силу внутренних нравственных понятий, может ими самими еще не осознанных. У них обостренная реакция на унижение человека человеком. Эта реакция приобретает самые различные формы. Ведет иногда к самым неожиданным результатам.

Активно и плодотворно формировался Шукшин в конце пятидесятых годов и как писатель.

В студенческом общежитии, в комнате, где живут еще два человека, он упорно, чаще всего ночами, пишет свой первый роман. Пишет и рассказы, но они пока что не воспринимаются им как что-то большое и настоящее. Пишет и стихи.

О том, что он “сочиняет”, знают во ВГИКе многие, но читать свои первые произведения Шукшин дает только Ромму. И эти первые его рассказы отчасти компенсируют разногласия между мастером и учеником по части основных слагаемых режиссерской профессии.

Первые написанные рассказы Шукшина были о детстве, а также о разных деревенских проблемах, о которых могли спорить в сельсовете. Этот вывод, похоже, подтверждается и составом, тематикой его рассказов, вошедших в первую его книгу – “Сельские жители”, – которая увидит свет в 1964 году.

“Меня охватывает тупое странное ликование. Я пишу. Время летит незаметно. Пишу! Может, завтра буду горько плакать над этими строками, обнаружив их постыдную беспомощность, но сегодня я счастлив. “

Вышел на диплом Шукшин в 1958 году, заканчивался 1960, а Шукшин еще не защитился. Кажется, все его сокурсники стали уже дипломированными,а Шукшин снимается себе у разных режесеров и снимается.

В 1959 году он снимался в одной из главных ролей – большевика- подпольщика Андрея Низовцева, спасающего с товарищами золото, которое
Колчак хотел переправить за границу, – в известном фильме “Золотой эшелон”.
“Только в декабре 1960 года, – вспоминает И.Жигалко, – он представляет к защите короткометражный фильм “Из Лебяжьего сообщают”, по своему сценарию
“.

Защита диплома прошла успешно, хотя стремление молодого режиссера быть и швецом, и жнецом, и на дуде игрецом восторгов не вызвало. Непревычно, до сих пор “шокирует” иных деятелей стремление молодых талантов делать больше, чем им “положено” на первых порах, пока у них нет “имени”. Их подчас квалифицируют как “выскочек”, “неблагодарных”. Одна заслуженная актрисса заметила Шукшину язвительно на защите дипломного проекта:” А может вы еще и музыку к своим фильмам сочинять будете?”

“А что ? И буду. “(Как покажет время и расскажет потом композитор четырех шукшинских фильмов П.В.Чекалов, это утверждение станет недалеко от истины.) Роли будут, но режисер Шукшин будет не известен вплоть до 1964 года. А в 1960-м и еще два года у “дипломированного молодого спрециалиста ” ни московской прописки, ни постоянной работы, ни угла своего, а ему уже тридцать один, тридцать два, тридцать три.

В мартовской книжке журнала “Октябрь” за 1961 год печатаются три его рассказа: “Правда”, “Светлые души”, “Степкина любовь”. В январе следующего года “Октябрь” публикует еще один рассказ Шукшина – “Экзамен”, а в мае 1962- го – еще три. В том же 1962 году был опубликован рассказ “Стенька Разин” в журнале “Москва”.

Первый роман Василием Макаровичем был задуман и начат еще до поступления во ВГИК, и работа над ним шла с перерывами (иногда длительными) до 1963 года. “Любавины” давались ему с большим напряжением, роман продвигался вперед тяжело и неровно. Но вот он вышел в свет. Роман был переиздан стотысячным тиражом еще в 1972 году, и не в Москве даже, и не в
Сибири, а. в Петрозаводске, был переведен на иностранные языки, только в
Польше, к примеру, вышел тремя изданиями.

Осложнения, возникшие при сдаче фильма “Калина красная”, да и общее творческое и человеческое перенапряжение Василия Макаровича снова сказались на состоянии его здоровья, в начале 1974 года он – в который уже раз! – опять очутился в больнице. Каждая больница – это кроме всего прочего, еще и предупреждение, “совет”: необходимо быть осторожным, в чем-то изменить ритм жизни. Он же не только не изменил, а еще и усугубил. “Вечно недовольный
Яковлев”, “Ночью в бойлерной”, “Рыжий”, “Кляуза”, “Други игрищ и забав”,
“Мужик Дерябин”, “Жил человек. “, “Чужие”, “Привет Сивому”, “Энергичные люди”(был на репетициях в БДТ, одна запись авторских звуковых ремарок продолжалась подряд 9 часов) – все это создано после “Калины красной”.

Ночью 2 октября 1974 года Василию Макаровичу стало плохо. Он принял лекарство, но оно ему мало чем помогло. На утро его обнаружили мертвым. А на столе в каюте лежала раскрытая тетрадь с почти готовой новой повестью для театра: “А по утру они проснулись”.

Герои произведения “Калина красная”.

Почему-то кажется, что всех великих на родине обожают. Экскурсовод сразу огорошила: “Шукшина в Сростках не любят и не любили никогда. К творчеству относились с интересом, на фильмы ходили всем селом, но любить не любили. Трудно ему жилось в родном селе”. Отчасти, видимо, потому так было, что с детства за ним тянулся шлейф “врага народа”: отца, Макара
Леонтьевича Шукшина, расстреляли в 1933 году. Отчасти, наверное, потому, что норовил Шукшин вставлять в свои рассказы реальных людей, своих односельчан. Имена, фамилии, даже занятия – те же, а ситуации – выдуманные, для реальных персонажей казавшиеся обидными.

Вышли мы с экскурсоводом на берег стремительной Катуни – захотелось постоять на том же месте, где стоял когда-то Шукшин. Экскурсовод показывает незаметно: видите, вон женщина пошла, о ней Василий Макарович написал в одном своем рассказе, так она сильно гневалась. А вон (экскурсовод так же незаметно качнула рукой влево) видите – мужик дрова колет; так его чуть не главным героем в книжке своей хотел сделать – страницу ему прочитал, мужик сразу чуть ли не за топор схватился, нечего-де меня на весь свет позорить, о других пиши.

Странно, правда? По идее именитыми земляками все гордятся. К тому же
Шукшин учителем был одно время, а на селе педагогов всегда почитают. Так что тут случай особый. Подумали мы, что дело, наверное, в том, что почитают тех земляков именитых, которые от села отрываются сразу и безвозвратно, приезжают тогда, когда прошло после отъезда много лет. Издалека кажутся те земляки великими, недосягаемыми, в чем-то таинственными: ведь им удалось то, чего не удается и никогда не удастся оставшимся в селе. Шукшин же был исключением. Он на Родину приезжал постоянно. Нужны ему были земляки, потому что они подпитывали его творчество рассказами, разговорами, острыми словечками, ситуациями. Откуда ему было брать сюжеты для своих фильмов и рассказов? В Сростках, потому что ничего лучше не было. Он оставался простым, таким же, как его односельчане, даже добившись заметных успехов в творчестве.

В старой школе нынче не учатся, там нечто вроде музея, потому что тут и учился, а позже преподавал Василий Макарович. Старая парта, карты, ручки, указки, учебники. Здесь, говорит экскурсовод, познакомился он со своей первой женой – учительницей. Познакомился, встречался, женился. А потом совершил поступок, объяснения которому нет. Уехал учиться в Москву да больше никогда к жене не возвращался. Даже не разводился, когда во второй раз в столице взял в жены дочь известного писателя советской поры Анатолия
Софронова, в те времена возглавлявшего журнал “Огонек”. Поступил Василий
Шукшин просто – заявил в милицию, что потерял паспорт. И выдали ему чистенький, новый, без штампов о женитьбе-разводе. Так, неразведенный, с первой женой жил, со второй, с третьей. Первая жена довольно долго ждала мужа, говорят, до сих пор, хотя у нее новая семья, вспоминает, да нет-нет всплакнет. Много интересного у нее связано с первым мужем.

На этих словах мы встрепенулись: а нельзя ли встретиться с ней, поговорить? Нет, покачала головой экскурсовод, и для нее эти разговоры трудны необычайно, и муж ее второй сердится, когда заводит кто-то разговор о Макарыче: до сих пор ревнует к нему – может, потому, что на самом деле вроде бы жена остается женой Шукшина.

От школы мы неспешно прошли ухоженными сростскими улицами мимо бывшего дома Шукшиных, мимо того места, где провел Василий Шукшин свое детство, прямо к горе Пикет, на которой устраивают время от времени Шукшинские чтения, куда приезжают гости из разных городов России, где выступают частенько местные поэты и прозаики. Хорошее место, вольное, Катунь близко.
Здесь купил матери домик Василий Макарович, когда получил гонорар за
“Любавиных”. Женщины любимые менялись, но одна оставалась любимой на всю жизнь: мать. Шукшин относился к ней трогательно, нежно, уважительно. Хотя на чувства скупы были оба, не обнимались, не целовались на виду у всех, о главном и серьезном разговаривали наедине. Советовался Шукшин, видимо, по всем жизненным вопросам только с ней. И когда поступал в институт, и когда собирался жениться, а может, и тогда, когда собирался приступить к очередной новой работе. Снял ее в “Калине красной”, увековечил любимую мать навсегда. За домом в саду стоит статуя – памятник Шукшину, а рядом калина, и на самом деле красная. Мать пережила сына, ушедшего всего в 45 лет. Если посчитать, сколько лет ему отвела жизнь на творчество, то наберется всего ничего – 15 лет. Чтобы за пятнадцать лет написать столько, наснимать столько, войти в историю кинематографа замечательным актером и режиссером, в литературу народным писателем, нужно, наверное, было немало сил и моральных, и физических. Можно сказать, что Шукшин горел в творчестве и сгорел безвременно, не оцененный при жизни так, как должен был бы оценен, в том числе и на собственной родине.

Верность великому человеку – дело трудное. Мать ему была верна. В
Москву на могилку уж не было сил съездить, но переписывалась она с какой-то почитательницей Василия Макаровича, и та подробно ей описывала, какие цветы сажает, как склоняется к памятнику калина, такая же красная, как в романе, как в материнском саду.

Недавно с учителями, которые гостили в редакции нашей газеты, были мы на Новодевичьем кладбище, поклонились все вместе могиле писателя и режиссера, аккуратной, ухоженной. Все как положено, только вот щемит сердце от того, как быстро вдова его опомнилась от утраты. Вышла замуж за одного, потом за другого, все на виду, на народе. Понять, как руководитель модной поп-группы может заменить в сердце великого человека, трудно. Правда, сама вдова рассказывает, что жилось ей нелегко с классиком: пил, бил, бранился, ревновал. Трудное дело – быть человеком, близким гению, гении не однозначны и не так хороши, как их произведения. Может быть, оказывается, и так.

Семидесятилетие Шукшина страна отметила тихо и спокойно. Несколько публикаций, негромкая поездка кинематографистов – участников Московского международного кинофестиваля на его родину в Сростки. Вот, пожалуй, и все.
Человек, который пристально всматривался в лицо народа, уникального, богатого традициями, сильного, почему-то не вызвал у страны желания вглядеться в его творческое лицо, вспомнить все, что сделано Шукшиным в кино, в литературе, еще раз признать, что для России он стал классиком, воспевшим тех, кто живет в провинции, тех, кто составляет золотой фонд нации.

Сочинение на тему «Творчество В.М. Шукшина»

Главной тематикой творчества Василия Макаровича Шукшина, бесспорно, являлось крестьянство, а главными героями большинства своих произведения Шукшин чаще всего выбирал именно деревенских жителей. Писатель неоднократно подчеркивал, что душевная открытость жителей сел и деревень гораздо заметнее, чем у городских.

Наиболее полно эта душевная открытость отразилась в образе чудика, героя одноименного рассказа 1967 года. Этот образ странного человека занимает значимое место в произведениях Шукшина, однако будет неправильным утверждать, что это основная типовая разновидность шукшинского героя. Творческий мир писателя не исчерпывался данным характером.

Типология его героев является многообразной и неожиданной. Особенно это заметно в прозе 70-х годов, когда внимание Шукшина направлено на драматические стороны сельской жизни. Этим вопросам посвящены прозаические произведения более крупных жанровых форм, например, роман «Я пришел дать вам волю» (1971 г.), киноповесть «Калина красная» (1973 г.).

Учитель проверяет на плагиат? Закажи уникальную работу у нас за 250 рублей! Более 700 выполненных заказов!

Раскрывает остроту противоречий внутри крестьянского мира Шукшин уже в первом своем романе «Любавины» писатель, однако автор делает это не так всесторонне, как в более поздних произведениях, а на уровне сознания того времени.

В 1971 году Шукшин пишет новое произведение в жанре романа – «Я пришел дать вам волю». Теперь писатель обращается к одной из ярких исторических фигур – образу атамана Степана Разина – и показывает собственный взгляд на личность руководителя крестьянского восстания и концепцию его характера. При раскрытии образа донского атамана Шукшин, в первую очередь, акцентирует внимание на глубоких противоречиях личности великого бунтаря. Так, любя людей и желая освободить закрепощенного человека Разин может убить гонца, принесшего дурную весть. Шукшин не преуменьшает и не затушевывает жестокость, необузданность, самодурство своего героя, но и не умоляет его исторических заслуг. Еще одна отличительной черта романа является то, что Шукшин смотрит на казачью вольницу сквозь призму крестьянских проблем.

Обращается в своей прозе Шукшин и крестьянам, которые вышли из деревни. Наиболее яркое воплощение эта тематика получила в самом известном произведении автора повести «Калина красная». В «Калине красной» описывается непростая судьба Егора Прокудина, который решился переехать жить из родной деревни в город. «Калина красная» – произведение о преступлении, наказании и покаянии, о сострадании, о русской женщине и ее бескорыстной и исцеляющей любви, о простых людях, которые всегда готовы помочь попавшему в беду человеку. «Калину Красную» правильно будет также назвать «пропагандисткой» повестью, в которой автор советует сельским жителям, перебравшимся в город, быть осторожнее, точнее распознавать настоящих людей, самообразовываться.

Архив В. Шукшина насчитывает 125 опубликованных рассказов, в которых он по крупицам собрал достоверный портрет крестьянина и образ всего крестьянства в целом. В мире деревни писателю было интересно все: смысл и основы его существования, нравственные основы, человеческие судьбы, проблемы сиюминутные и вечные. Проза Шукшина драматургична, с большим количеством диалогов и преобладанием сценических эпизодов над эпизодами описательными. Шукшин практически не использовал законченный сюжет, поскольку он, по мнению писателя, всегда несет определенный вывод, мораль, а морализаторства писатель не переносил. Для Шукшина всегда было главным показать характер своего героя.

В своей прозе В.Шукшин смог раскрыть сложный, богатый и одновременно драматичный духовный мир сельского человека, на котором определенным образом сказался серьезный социальный слом крестьянской жизни, произошедший в революцию, гражданскую войну и коллективизацию. Важно, что при этом В.М. Шукшин всегда был объективен и никогда не идеализировал крестьянство.

Мой Шукшин: эссе

Межрегиональный конкурс творческих работ

«Мой Шукшин»

1 ноября 2014 — 2 октября 2015

РАБОТЫ В НОМИНАЦИЯХ

Работы в номинации «Эссе»

Большакова Мария (Чувашская республика, Чебоксары), «Преподобный Алеша»

Булгина Елена (Ивановская область), «Одна»

Вершинина Альбина (п. Северный), «Вспоминая В. М. Шукшина…»

Виноградова Ольга (Харовский район), «Вот моя деревня!»

Винокурова Эдита (Нижний Новгород), «Сибирская семейная сага Василия Шукшина»

Вьюшкова Надежда (Вологда), «Сапожки»

Гудкова Елена (Ростов-на-Дону), «О любви, о семье…»

Голубкова Анастасия (Череповец), «Мой Шукшин»

Ермаков Дмитрий (Вологда), «Душа болит (разговор с Шукшиным)»

Ермолаев Алексей (Грязовецкий район), «Мой Шукшин»

Жирнова Елена (Ивановская область), «Снится мне деревня»

Игумнова Алена (Грязовецкий район), «Мой Шукшин»

Корецкая Антонина (Ивановская область), «Безграничное открытие»

Костина Диана (Новокузнецк, Кемеровская область), «Герой или мальчик — Ваня Попов?»

Мартыненко Николай (г. Вельск, Архангельская область), «Вологодская «Калина красная»

Менькова Ольга (Сямжа, Вологодская область), «Мой Шукшин»

Некипелов Иван (Вологодский район, д. Новое), «Открытие Шукшина»

Новгородцев Дмитрий (Кичменгско-Городецкий район), «Мой Шукшин»

Порошина Ирина (Бабушкинский район), «А где она, истина?»

Потехина Ольга (Ивановская область), «Русская душа»

Радыгина Наталья (Удмуртская республика, г. Сарапул), «Мой Шукшин»

Смирнов Евгений (Нижний Новгород), «Добра тропа опасная»

Тяпина Ольга (Череповец), «Мой Шукшин»

Чеплагина Татьяна (Вологда), «О том, что дает нам силы»

Чернышева Елизавета (Вологда), «О Шукшине. О деревне»

Артамохина Татьяна (Чувашская Республика), «Дорога к великому писателю»

Басалаева Наталья (Никольский район), «Космос, нервная система и шмат сала»

Бурянин Александр (Никольский район), Эссе на рассказ «Волки»

Демина Татьяна (Чувашская Республика), «Актуальны ли произведения Шукшина?»

Драга Виктория (Челябинск), «Праздника чистосердечный дар»

Федорова Анастасия (Череповец), «Герои-идеалисты в романах ШУкшина»

Хазова Ирина (Харовск), «Светлые души Василия Шукшина»

Илларионова Аина (Республика Саха (Якутия), «Размышления о Шукшине»

Корепина Наталья (Череповец), «Мой Шукшин»

Коробицын Иван (Череповец), «Любавины»

Королева Мария (Белгородская область, Старый Оскол), «Эссе»

Макарова Елена (Харовск), «Эссе»

Молчановская Елена (Междуреченский район, д. Игумницево), «Праздник в зимний вечер»

Осипова Надежда (г. Енисейск Красноярского края), «Мой долгий путь к пониманию Шукшина»

Паршина Светлана (Чувашская Республика), «Охота жить»

Порцева Анна (Удмурсткая республика), «Шукшин для меня — герой, образец или пример?»

Розенблит Мария (Эстония), «Ремонт телевизора»

Семенова Ольга (Череповец), «Василий Шукшин»

Сергун Татьяна (Череповец), «О творчестве Василия Шукшина»

Трощеева Валерия (Череповец), «Эссе»

Вааль Ксения (Алтайский край), «Нам бы про душу не забыть!»

Васильева Валерия (Вологда), «Сохраним красоту…»

Мешалкина Ирина (Череповец), «Солнце-то какое. Большое»

Нечаева Ульяна (Костромская область), «По литературным местам Шукшина»

Осьминкина Евгения (Ростовская область), «Деревенская проза в творчестве В.М. Шукшина»

Елесина Юлия (Костромская область), «Горькая истина Шукшина»

Галикова Нина (Белозерск), «Мой Шукшин»

Елизаров Егор (Вологда), «Далекие зимние вечера»

Доруничева район Арина (Вологодский), «Далекие зимние вечера» , «Как зайка летал на воздушных шариках»

Романова Анастасия (Вожега), «Светлые души»

Сидорова Снежанна (Вологодский район), «Как зайка летал на воздушных шариках»

Люскова Ирина (Вологодский район), «Как зайка летал на воздушных шариках»

Меню раздела

Основное меню

Календарь публикаций

Меню разделов

Последние новости

Региональный этап IX Всероссийского конкурса юных чтецов «Живая классика» состоится 13 апреля в онлайн формате. В нем примут участие около 90 школьников из всех районов области, а также из Вологды и Череповца. Все участники уже прошли несколько отборочных туров: сначала состязались с учениками своей школы, затем — со сверстниками из своего муниципального района или города. Теперь тройки лучших чтецов от каждого района будут бороться за трехнедельную поездку в «Артек» — именно Читать далее →

Юношеский центр им. В.Ф. Тендрякова приглашает вологжан и гостей города посетить виртуальную выставку «Военные дороги вологжанина Петра Сотникова». Это совместный проект областной библиотеки и Государственного архива Вологодской области, посвящённый 75-летию Великой Победы. Имя Петра Александровича Сотникова хорошо известно старшему поколению вологжан. Он долгие годы был фотокорреспондентом газеты «Красный Север». 41-летний Петр Александрович ушел на фронт Читать далее →

В период с 18 марта по 1 апреля обслуживание читателей приостановлено, библиотека работает в дистанционном режиме. Вы можете воспользоваться помощью виртуального консультанта, услугами онлайн продления книг и заказа копий документов, обратиться к ресурсам электронной библиотеки и электронного каталога. АДМИНИСТРАЦИЯ Читать далее →

Сочинение: Шукшин

ТАМБОВСКИЙ КОММЕРЧЕСКИЙ КОЛЛЕДЖ

РЕФЕРАТ НА ТЕМУ:

Выполнила: Левина Н.

технологическая группа №1

Руководитель работы: Руфина М.

2. Творческая деятельность.

3. Герои произведения “Калина красная”.

4. НЕИЗВЕСТНЫЙ ШУКШИН

Список использованной литературы

Шукшин Василий Макарович родился в 1929 году, в селе Сростки Алтайского края. Родного отца Шукшин по малолетству не запомнил: “В 1933 году отец арестован. Дальнейшую его судьбу не знаю. В 1956 г. он посмертно полностью реабилитирован”. Смирилась совсем молодая еще женщина со своей долей, стала жить ради детей. Ради них спустя время снова вышла замуж за хорошего и работящего Павла Куксина. А сын, уже подросший, отчима и невзлюбил, дерзил ему часто, не слушался, хотел, чтобы “он разозлился и пришел в отчаяние” или “хоть бы он ударил. хоть бы щелкнул разок по лбу. ”
Летом 1943 года в следствии тяжелого материального положения в семье принимается материнское решение – отдать Василия “в люди”. Вместо учебы в седьмом классе, он поехал за несколько сот верст вверх по Чуйскому тракту в Онгудай, к дяде, учиться на бухгалтера. Но “Насчет бухгалтера ничего не вышло: крестный отказался учить. Я очень этому обрадовался, потому что сам хотел сбежать домой. ” Седьмой класс он все-таки закончил, кое-как перебились. А осенью 1943 года он поступил в Бийский автомобильный техникум, но проучился там только года полтора или около того. Бросил учебу и вернулся в Сростки, доставив тем самым большое горе матери и сестре, вызвав тяжкие упреки родни и, нередко злые, насмешки односельчан.

В глубине души он в то же время постоянно чувствовал, ощущал, что ему мало одного этого “настоящего, хорошего дела”. Как только исполнилось Василию двадцать пять, он снова покинул родные края – поехал поступать во ВГИК.

По душе ему ближе была актерская специальность, но именно поэтому он решил поступать на другое отделение: пройти “в киноартисты”, полагал он, шансов у него совсем мало – слишком много желающих. Да и “в режиссеры”, как и вообще “в кино”, он попасть не очень-то надеялся, а потому и уговорил приемную комиссию другого института, Историко-архивного, допустить его к сдаче экзаменов, сочинив историю про “темную” мать-старушку, которая ему, недавно демобилизованному, до сих пор не выслала необходимые документы.

Вступительные экзамены в оба вуза он сдавал почти параллельно, но жил среди вгиковской абитуры, и чем больше общался с “киношниками”, тем сильнее ему хотелось поступить именно в этот, единственный в мире институт, куда он и поступил. На душе было легко. Мерещилось черт знает какая судьба – красивая. Силу он в себе чувствовал большую.

“Прочитаю за лето двадцать книг по искусству, – думал он, – измордую классиков, напишу для себя пьесу из колхозной жизни – вот тогда поглядим”.

Из-под пера молодого Шукшина выходят рассказ за рассказом. Не так быстро, как бы ему хотелось,но все же движется многостраничный роман, который в печати спустя несколько лет получит название “Любавины”. Начинается и шукшинский кинематограф.

Колыбелью, с которой началась творческая жизнь Шукшина, которая дала толчок к развитию его потрясающих творческих сил, стала деревня. Память, размышления о жизни вели его в село, здесь он распознавал “острейшие схлесты и конфликты”, которые побуждали к широким размышлениям над проблемами современной жизни общества. Начала многих исторических явлений и процессов Шукшин видел в послевоенной деятельности. После войны он подался в город, как и многие в то время. Будущий писатель работал слесарем во Владимире, строил литейный завод в Калуге, был разнорабочим, грузчиком, учеником маляра, восстанавливал разрушенные войной железные дороги. Наверное, вся ужасная картина разрушенной, сожженной послевоенной земли повлияла на Василия Шукшина, заставила взяться за перо. “Сама потребность взяться за перо лежит, думаю, в душе растревоженной. Трудно найти другую такую побудительную причину, которая заставит человека, что-то знающего, поделиться своим знанием с другими людьми” – писал Шукшин. Неизгладимый след на творчестве Василия Шукшина оставила самобытность и колорит деревенской жизни. В народности искусства этого писателя заключены объяснения феноменальности его дарования, его естественности, высокой простоты и артистизма. В творчестве Шукшина, в его личности, биографии самобытно выразились характер народа, духовное состояние, условие его бытия в эпоху 40 – 70х годов – послевоенного тридцатилетия.

Где брал материал для своих произведений писатель? Везде, там, где живут люди. Какой это материал, какие герои? Тот материал, и те герои, которые редко раньше попадали в сферу искусства. И понадобилось, чтобы явился из глубин народных крупный талант, чтобы с любовью и уважением рассказал о своих земляках простую, строгую правду. А правда эта стала фактом искусства, вызвала любовь и уважение к самому автору. Герой Шукшина оказался не только незнакомым, а отчасти непонятным. Любители “дистиллированной” прозы требовали “красивого героя”, требовали, чтобы писатель выдумывал, чтобы не дай бог не растревожить собственную душу. Полярность мнений, резкость оценок возникали, как не странно, именно потому, что герой не выдуман. А когда герой представляет собой реального человека, он не может быть только нравственным или только безнравственным. А когда герой выдуман в угоду кому-то, вот здесь полная безнравственность. Не отсюда ли, от непонимания творческой позиции Шукшина, идут творческие ошибки восприятия его героев. Ведь в его героях поражают непосредственность действия, логическая непредсказуемость поступка: то неожиданно подвиг совершит, то вдруг сбежит из лагеря за три месяца до окончания срока.

Сам Шукшин признавался: “Мне интереснее всего исследовать характер человека-недогматика, человека, не посаженного на науку поведения. Такой человек импульсивен, поддается порывам, а следовательно, крайне естественен. Но у него всегда разумная душа”. Герои писателя действительно импульсивны и крайне естественны. И поступают так они в силу внутренних нравственных понятий, может ими самими еще не осознанных. У них обостренная реакция на унижение человека человеком. Эта реакция приобретает самые различные формы. Ведет иногда к самым неожиданным результатам.

Активно и плодотворно формировался Шукшин в конце пятидесятых годов и как писатель.

В студенческом общежитии, в комнате, где живут еще два человека, он упорно, чаще всего ночами, пишет свой первый роман. Пишет и рассказы, но они пока что не воспринимаются им как что-то большое и настоящее. Пишет и стихи.

О том, что он “сочиняет”, знают во ВГИКе многие, но читать свои первые произведения Шукшин дает только Ромму. И эти первые его рассказы отчасти компенсируют разногласия между мастером и учеником по части основных слагаемых режиссерской профессии.

Первые написанные рассказы Шукшина были о детстве, а также о разных деревенских проблемах, о которых могли спорить в сельсовете. Этот вывод, похоже, подтверждается и составом, тематикой его рассказов, вошедших в первую его книгу – “Сельские жители”, – которая увидит свет в 1964 году.

“Меня охватывает тупое странное ликование. Я пишу. Время летит незаметно. Пишу! Может, завтра буду горько плакать над этими строками, обнаружив их постыдную беспомощность, но сегодня я счастлив. “

Вышел на диплом Шукшин в 1958 году, заканчивался 1960, а Шукшин еще не защитился. Кажется, все его сокурсники стали уже дипломированными,а Шукшин снимается себе у разных режесеров и снимается.

В 1959 году он снимался в одной из главных ролей – большевика-подпольщика Андрея Низовцева, спасающего с товарищами золото, которое Колчак хотел переправить за границу, – в известном фильме “Золотой эшелон”. “Только в декабре 1960 года, – вспоминает И.Жигалко, – он представляет к защите короткометражный фильм “Из Лебяжьего сообщают”, по своему сценарию “.

Защита диплома прошла успешно, хотя стремление молодого режиссера быть и швецом, и жнецом, и на дуде игрецом восторгов не вызвало. Непревычно, до сих пор “шокирует” иных деятелей стремление молодых талантов делать больше, чем им “положено” на первых порах, пока у них нет “имени”. Их подчас квалифицируют как “выскочек”, “неблагодарных”. Одна заслуженная актрисса заметила Шукшину язвительно на защите дипломного проекта:” А может вы еще и музыку к своим фильмам сочинять будете?”

“А что ? И буду. “(Как покажет время и расскажет потом композитор четырех шукшинских фильмов П.В.Чекалов, это утверждение станет недалеко от истины.) Роли будут, но режисер Шукшин будет не известен вплоть до 1964 года. А в 1960-м и еще два года у “дипломированного молодого спрециалиста ” ни московской прописки, ни постоянной работы, ни угла своего, а ему уже тридцать один, тридцать два, тридцать три.

В мартовской книжке журнала “Октябрь” за 1961 год печатаются три его рассказа: “Правда”, “Светлые души”, “Степкина любовь”. В январе следующего года “Октябрь” публикует еще один рассказ Шукшина – “Экзамен”, а в мае 1962-го – еще три. В том же 1962 году был опубликован рассказ “Стенька Разин” в журнале “Москва”.

Первый роман Василием Макаровичем был задуман и начат еще до поступления во ВГИК, и работа над ним шла с перерывами (иногда длительными) до 1963 года. “Любавины” давались ему с большим напряжением, роман продвигался вперед тяжело и неровно. Но вот он вышел в свет. Роман был переиздан стотысячным тиражом еще в 1972 году, и не в Москве даже, и не в Сибири, а. в Петрозаводске, был переведен на иностранные языки, только в Польше, к примеру, вышел тремя изданиями.

Осложнения, возникшие при сдаче фильма “Калина красная”, да и общее творческое и человеческое перенапряжение Василия Макаровича снова сказались на состоянии его здоровья, в начале 1974 года он – в который уже раз! – опять очутился в больнице. Каждая больница – это кроме всего прочего, еще и предупреждение, “совет”: необходимо быть осторожным, в чем-то изменить ритм жизни. Он же не только не изменил, а еще и усугубил. “Вечно недовольный Яковлев”, “Ночью в бойлерной”, “Рыжий”, “Кляуза”, “Други игрищ и забав”, “Мужик Дерябин”, “Жил человек. “, “Чужие”, “Привет Сивому”, “Энергичные люди”(был на репетициях в БДТ, одна запись авторских звуковых ремарок продолжалась подряд 9 часов) – все это создано после “Калины красной”.

Ночью 2 октября 1974 года Василию Макаровичу стало плохо. Он принял лекарство, но оно ему мало чем помогло. На утро его обнаружили мертвым. А на столе в каюте лежала раскрытая тетрадь с почти готовой новой повестью для театра: “А по утру они проснулись”.

Герои произведения “Калина красная”.

Почему-то кажется, что всех великих на родине обожают. Экскурсовод сразу огорошила: “Шукшина в Сростках не любят и не любили никогда. К творчеству относились с интересом, на фильмы ходили всем селом, но любить не любили. Трудно ему жилось в родном селе”. Отчасти, видимо, потому так было, что с детства за ним тянулся шлейф “врага народа”: отца, Макара Леонтьевича Шукшина, расстреляли в 1933 году. Отчасти, наверное, потому, что норовил Шукшин вставлять в свои рассказы реальных людей, своих односельчан. Имена, фамилии, даже занятия – те же, а ситуации – выдуманные, для реальных персонажей казавшиеся обидными.

Вышли мы с экскурсоводом на берег стремительной Катуни – захотелось постоять на том же месте, где стоял когда-то Шукшин. Экскурсовод показывает незаметно: видите, вон женщина пошла, о ней Василий Макарович написал в одном своем рассказе, так она сильно гневалась. А вон (экскурсовод так же незаметно качнула рукой влево) видите – мужик дрова колет; так его чуть не главным героем в книжке своей хотел сделать – страницу ему прочитал, мужик сразу чуть ли не за топор схватился, нечего-де меня на весь свет позорить, о других пиши.

Странно, правда? По идее именитыми земляками все гордятся. К тому же Шукшин учителем был одно время, а на селе педагогов всегда почитают. Так что тут случай особый. Подумали мы, что дело, наверное, в том, что почитают тех земляков именитых, которые от села отрываются сразу и безвозвратно, приезжают тогда, когда прошло после отъезда много лет. Издалека кажутся те земляки великими, недосягаемыми, в чем-то таинственными: ведь им удалось то, чего не удается и никогда не удастся оставшимся в селе. Шукшин же был исключением. Он на Родину приезжал постоянно. Нужны ему были земляки, потому что они подпитывали его творчество рассказами, разговорами, острыми словечками, ситуациями. Откуда ему было брать сюжеты для своих фильмов и рассказов? В Сростках, потому что ничего лучше не было. Он оставался простым, таким же, как его односельчане, даже добившись заметных успехов в творчестве.

НЕИЗВЕСТНЫЙ ШУКШИН

В старой школе нынче не учатся, там нечто вроде музея, потому что тут и учился, а позже преподавал Василий Макарович. Старая парта, карты, ручки, указки, учебники. Здесь, говорит экскурсовод, познакомился он со своей первой женой – учительницей. Познакомился, встречался, женился. А потом совершил поступок, объяснения которому нет. Уехал учиться в Москву да больше никогда к жене не возвращался. Даже не разводился, когда во второй раз в столице взял в жены дочь известного писателя советской поры Анатолия Софронова, в те времена возглавлявшего журнал “Огонек”. Поступил Василий Шукшин просто – заявил в милицию, что потерял паспорт. И выдали ему чистенький, новый, без штампов о женитьбе-разводе. Так, неразведенный, с первой женой жил, со второй, с третьей. Первая жена довольно долго ждала мужа, говорят, до сих пор, хотя у нее новая семья, вспоминает, да нет-нет всплакнет. Много интересного у нее связано с первым мужем.
На этих словах мы встрепенулись: а нельзя ли встретиться с ней, поговорить? Нет, покачала головой экскурсовод, и для нее эти разговоры трудны необычайно, и муж ее второй сердится, когда заводит кто-то разговор о Макарыче: до сих пор ревнует к нему – может, потому, что на самом деле вроде бы жена остается женой Шукшина.

От школы мы неспешно прошли ухоженными сростскими улицами мимо бывшего дома Шукшиных, мимо того места, где провел Василий Шукшин свое детство, прямо к горе Пикет, на которой устраивают время от времени Шукшинские чтения, куда приезжают гости из разных городов России, где выступают частенько местные поэты и прозаики. Хорошее место, вольное, Катунь близко. Здесь купил матери домик Василий Макарович, когда получил гонорар за “Любавиных”. Женщины любимые менялись, но одна оставалась любимой на всю жизнь: мать. Шукшин относился к ней трогательно, нежно, уважительно. Хотя на чувства скупы были оба, не обнимались, не целовались на виду у всех, о главном и серьезном разговаривали наедине. Советовался Шукшин, видимо, по всем жизненным вопросам только с ней. И когда поступал в институт, и когда собирался жениться, а может, и тогда, когда собирался приступить к очередной новой работе. Снял ее в “Калине красной”, увековечил любимую мать навсегда. За домом в саду стоит статуя – памятник Шукшину, а рядом калина, и на самом деле красная. Мать пережила сына, ушедшего всего в 45 лет. Если посчитать, сколько лет ему отвела жизнь на творчество, то наберется всего ничего – 15 лет. Чтобы за пятнадцать лет написать столько, наснимать столько, войти в историю кинематографа замечательным актером и режиссером, в литературу народным писателем, нужно, наверное, было немало сил и моральных, и физических. Можно сказать, что Шукшин горел в творчестве и сгорел безвременно, не оцененный при жизни так, как должен был бы оценен, в том числе и на собственной родине.

Верность великому человеку – дело трудное. Мать ему была верна. В Москву на могилку уж не было сил съездить, но переписывалась она с какой-то почитательницей Василия Макаровича, и та подробно ей описывала, какие цветы сажает, как склоняется к памятнику калина, такая же красная, как в романе, как в материнском саду.

Недавно с учителями, которые гостили в редакции нашей газеты, были мы на Новодевичьем кладбище, поклонились все вместе могиле писателя и режиссера, аккуратной, ухоженной. Все как положено, только вот щемит сердце от того, как быстро вдова его опомнилась от утраты. Вышла замуж за одного, потом за другого, все на виду, на народе. Понять, как руководитель модной поп-группы может заменить в сердце великого человека, трудно. Правда, сама вдова рассказывает, что жилось ей нелегко с классиком: пил, бил, бранился, ревновал. Трудное дело – быть человеком, близким гению, гении не однозначны и не так хороши, как их произведения. Может быть, оказывается, и так.

Семидесятилетие Шукшина страна отметила тихо и спокойно. Несколько публикаций, негромкая поездка кинематографистов – участников Московского международного кинофестиваля на его родину в Сростки. Вот, пожалуй, и все. Человек, который пристально всматривался в лицо народа, уникального, богатого традициями, сильного, почему-то не вызвал у страны желания вглядеться в его творческое лицо, вспомнить все, что сделано Шукшиным в кино, в литературе, еще раз признать, что для России он стал классиком, воспевшим тех, кто живет в провинции, тех, кто составляет золотой фонд нации.

Сочинение на тему “Герои-чудики в рассказах Шукшина”

Одним из авторов, которые проповедовали в своих произведениях доброту и отзывчивость, был Василий Макарович Шукшин. Это был человек с разносторонним талантом: актер, режиссер, писатель. От всех его творений идут душевная теплота, искренность, любовь к людям.

Однажды Шукшин сказал: «Каждый настоящий писатель, конечно, психолог, но сам больной». Вот этой-то болью за людей, за их порой пустую и никчемную жизнь проникнуты рассказы Шукшина.

Рассказы Шукшина короткие, понятные, интересные, в них много точных и красочных высказываний. Рассказы «Чудик» и «Срезал» входят в сборник «Беседы при ясной луне». Само название сборника говорит о некоей дружеской беседе о жизни, любви, природе. Рассказы Шукшина написаны простым разговорным языком, который передает особенности речи персонажей. В своих произведениях Шукшин продолжает традиции русской классической литературы: Толстого, Гоголя, Горького. Его герои из народа, простые люди, но в них есть какая-то изюминка.

Так Шукшин показывает нам новый тип героя. Это «чудик» (в сборнике даже есть рассказ с таким названием). Эти чудики похожи на героев Горького, но они ближе нам, потому что жили не так давно. Чудики Шукшина – это люди, которые создают «праздник души», живут просто, естественно, не делая другим зла. Окружающие воспринимают их как ненормальных, потому что они могут выкинуть какой-нибудь фокус. Таковы герои рассказов «Чудик», «Микроскоп», «Срезал». Но их стремление сделать «людям как лучше» постоянно натыкается на стену непонимания, отчужденность, даже враждебность. Я думаю, что это происходит потому, что каждый по-своему понимает, «как лучше». Им вот кажется, что так будет лучше, а другим людям – нет. Вот поэтому «чудиков» так и зовут. Таково, например, столкновение в рассказе «Чудик» главного героя с женой брата Зоей Ивановной, за что-то невзлюбившей Чудика. А ведь он просто добрый и веселый человек. Шукшин хочет нам показать, что люди равнодушны друг к другу, они чужие друг к другу, черствы и не хотят помочь. Те же, кто пытается объединить людей, становятся «чудиками», почти сумасшедшими.

Но «чудики» могут быть не только добрыми. Например, главный герой рассказа «Срезал» Глеб Капустин. Он недобрый, потому что ему всегда хочется унизить другого человека, особенно приезжего, показать, что тот дурак и т. д. Рассказ начинается с того, что Константин Иванович – городской интеллигент – приезжает в деревню. Он образованный человек, и это не нравится мужикам. Они зовут Глеба, потому что он среди них слывет самым ученым. Глеб же заранее хочет «срезать» городского гостя, то есть победить в их споре. Здесь Шукшин показывает, с одной стороны, надменность городского гостя, который считает, что приехал в глухую деревню, а с другой – злобу деревенского мужика, который хочет доказать, что он «тоже кое-что микитит». Обычная сначала беседа о последних достижениях науки превращается в выяснение отношений. Шукшин не вмешивается в происходящее. Он как будто бы один из слушателей спора – он просто передает его содержание нам. Но он смотрит на Глеба с грустной улыбкой, ведь эта злоба разрушает его самого.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы

В этом рассказе Шукшин показывает очень давнее противостояние интеллигенции и народа. Даже сейчас, когда есть телевизоры, компьютеры, оно сохранилось. Шукшин любит своего героя, он, вообще, любит всех своих героев, потому что они такие же простые люди, как и он. Но это не мешает ему указывать на их недостатки, показывать, что они делают что-то неправильно: мужики сами начинают обрывать Глеба, они уже и не рады, что завязался этот спор. В конце рассказа у всех остается какое-то неприятное впечатление от спора Глеба и Константина Ивановича. Ведь Глеба Капустина жалко. Вся цель его жизни – «срезать» проезжающих людей, то есть оправдать свое прозябание в этой деревне, доказать им, что он живет не напрасно. Хотя, как мне кажется, он доказывает это себе самому. Ведь он и злится потому, что его жизнь – напрасная, проходит вхолостую, что он не сделал ничего хорошего или стоящего. Такие мысли характерны для многих героев прозы Шукшина.

В.М. Шукшин писал свои произведения в годы застоя, и он очень остро чувствовал настроения людей того времени. Он показал, как они пытаются вырваться из тусклой и привычной жизни, как они борются с обыденностью и ненужностью жизни. Герои Шукшина, по большей части, вызывают у многих симпатию, потому что в них есть природная сила, необычность, жажда яркой жизни. Рассказы этого прекрасного писателя до сих пор не утратили своего значения.

Сочинение: Шукшин

РЕФЕРАТ НА ТЕМУ:

Выполнила: Левина Н.

технологическая группа №1

Руководитель работы: Руфина М.

2. Творческая деятельность.

3. Герои произведения “Калина красная”.

4. НЕИЗВЕСТНЫЙ ШУКШИН

Список использованной литературы

Шукшин Василий Макарович родился в 1929 году, в селе Сростки Алтайского края. Родного отца Шукшин по малолетству не запомнил: “В 1933 году отец арестован. Дальнейшую его судьбу не знаю. В 1956 г. он посмертно полностью реабилитирован”. Смирилась совсем молодая еще женщина со своей долей, стала жить ради детей. Ради них спустя время снова вышла замуж за хорошего и работящего Павла Куксина. А сын, уже подросший, отчима и невзлюбил, дерзил ему часто, не слушался, хотел, чтобы “он разозлился и пришел в отчаяние” или “хоть бы он ударил. хоть бы щелкнул разок по лбу. ”
Летом 1943 года в следствии тяжелого материального положения в семье принимается материнское решение – отдать Василия “в люди”. Вместо учебы в седьмом классе, он поехал за несколько сот верст вверх по Чуйскому тракту в Онгудай, к дяде, учиться на бухгалтера. Но “Насчет бухгалтера ничего не вышло: крестный отказался учить. Я очень этому обрадовался, потому что сам хотел сбежать домой. ” Седьмой класс он все-таки закончил, кое-как перебились. А осенью 1943 года он поступил в Бийский автомобильный техникум, но проучился там только года полтора или около того. Бросил учебу и вернулся в Сростки, доставив тем самым большое горе матери и сестре, вызвав тяжкие упреки родни и, нередко злые, насмешки односельчан.

В глубине души он в то же время постоянно чувствовал, ощущал, что ему мало одного этого “настоящего, хорошего дела”. Как только исполнилось Василию двадцать пять, он снова покинул родные края – поехал поступать во ВГИК.

По душе ему ближе была актерская специальность, но именно поэтому он решил поступать на другое отделение: пройти “в киноартисты”, полагал он, шансов у него совсем мало – слишком много желающих. Да и “в режиссеры”, как и вообще “в кино”, он попасть не очень-то надеялся, а потому и уговорил приемную комиссию другого института, Историко-архивного, допустить его к сдаче экзаменов, сочинив историю про “темную” мать-старушку, которая ему, недавно демобилизованному, до сих пор не выслала необходимые документы.

Вступительные экзамены в оба вуза он сдавал почти параллельно, но жил среди вгиковской абитуры, и чем больше общался с “киношниками”, тем сильнее ему хотелось поступить именно в этот, единственный в мире институт, куда он и поступил. На душе было легко. Мерещилось черт знает какая судьба – красивая. Силу он в себе чувствовал большую.

“Прочитаю за лето двадцать книг по искусству, – думал он, – измордую классиков, напишу для себя пьесу из колхозной жизни – вот тогда поглядим”.

Из-под пера молодого Шукшина выходят рассказ за рассказом. Не так быстро, как бы ему хотелось,но все же движется многостраничный роман, который в печати спустя несколько лет получит название “Любавины”. Начинается и шукшинский кинематограф.

Колыбелью, с которой началась творческая жизнь Шукшина, которая дала толчок к развитию его потрясающих творческих сил, стала деревня. Память, размышления о жизни вели его в село, здесь он распознавал “острейшие схлесты и конфликты”, которые побуждали к широким размышлениям над проблемами современной жизни общества. Начала многих исторических явлений и процессов Шукшин видел в послевоенной деятельности. После войны он подался в город, как и многие в то время. Будущий писатель работал слесарем во Владимире, строил литейный завод в Калуге, был разнорабочим, грузчиком, учеником маляра, восстанавливал разрушенные войной железные дороги. Наверное, вся ужасная картина разрушенной, сожженной послевоенной земли повлияла на Василия Шукшина, заставила взяться за перо. “Сама потребность взяться за перо лежит, думаю, в душе растревоженной. Трудно найти другую такую побудительную причину, которая заставит человека, что-то знающего, поделиться своим знанием с другими людьми” – писал Шукшин. Неизгладимый след на творчестве Василия Шукшина оставила самобытность и колорит деревенской жизни. В народности искусства этого писателя заключены объяснения феноменальности его дарования, его естественности, высокой простоты и артистизма. В творчестве Шукшина, в его личности, биографии самобытно выразились характер народа, духовное состояние, условие его бытия в эпоху 40 – 70х годов – послевоенного тридцатилетия.

Где брал материал для своих произведений писатель? Везде, там, где живут люди. Какой это материал, какие герои? Тот материал, и те герои, которые редко раньше попадали в сферу искусства. И понадобилось, чтобы явился из глубин народных крупный талант, чтобы с любовью и уважением рассказал о своих земляках простую, строгую правду. А правда эта стала фактом искусства, вызвала любовь и уважение к самому автору. Герой Шукшина оказался не только незнакомым, а отчасти непонятным. Любители “дистиллированной” прозы требовали “красивого героя”, требовали, чтобы писатель выдумывал, чтобы не дай бог не растревожить собственную душу. Полярность мнений, резкость оценок возникали, как не странно, именно потому, что герой не выдуман. А когда герой представляет собой реального человека, он не может быть только нравственным или только безнравственным. А когда герой выдуман в угоду кому-то, вот здесь полная безнравственность. Не отсюда ли, от непонимания творческой позиции Шукшина, идут творческие ошибки восприятия его героев. Ведь в его героях поражают непосредственность действия, логическая непредсказуемость поступка: то неожиданно подвиг совершит, то вдруг сбежит из лагеря за три месяца до окончания срока.

Сам Шукшин признавался: “Мне интереснее всего исследовать характер человека-недогматика, человека, не посаженного на науку поведения. Такой человек импульсивен, поддается порывам, а следовательно, крайне естественен. Но у него всегда разумная душа”. Герои писателя действительно импульсивны и крайне естественны. И поступают так они в силу внутренних нравственных понятий, может ими самими еще не осознанных. У них обостренная реакция на унижение человека человеком. Эта реакция приобретает самые различные формы. Ведет иногда к самым неожиданным результатам.

Активно и плодотворно формировался Шукшин в конце пятидесятых годов и как писатель.

В студенческом общежитии, в комнате, где живут еще два человека, он упорно, чаще всего ночами, пишет свой первый роман. Пишет и рассказы, но они пока что не воспринимаются им как что-то большое и настоящее. Пишет и стихи.

О том, что он “сочиняет”, знают во ВГИКе многие, но читать свои первые произведения Шукшин дает только Ромму. И эти первые его рассказы отчасти компенсируют разногласия между мастером и учеником по части основных слагаемых режиссерской профессии.

Первые написанные рассказы Шукшина были о детстве, а также о разных деревенских проблемах, о которых могли спорить в сельсовете. Этот вывод, похоже, подтверждается и составом, тематикой его рассказов, вошедших в первую его книгу – “Сельские жители”, – которая увидит свет в 1964 году.

“Меня охватывает тупое странное ликование. Я пишу. Время летит незаметно. Пишу! Может, завтра буду горько плакать над этими строками, обнаружив их постыдную беспомощность, но сегодня я счастлив. “

Вышел на диплом Шукшин в 1958 году, заканчивался 1960, а Шукшин еще не защитился. Кажется, все его сокурсники стали уже дипломированными,а Шукшин снимается себе у разных режесеров и снимается.

В 1959 году он снимался в одной из главных ролей – большевика-подпольщика Андрея Низовцева, спасающего с товарищами золото, которое Колчак хотел переправить за границу, – в известном фильме “Золотой эшелон”. “Только в декабре 1960 года, – вспоминает И.Жигалко, – он представляет к защите короткометражный фильм “Из Лебяжьего сообщают”, по своему сценарию “.

Защита диплома прошла успешно, хотя стремление молодого режиссера быть и швецом, и жнецом, и на дуде игрецом восторгов не вызвало. Непревычно, до сих пор “шокирует” иных деятелей стремление молодых талантов делать больше, чем им “положено” на первых порах, пока у них нет “имени”. Их подчас квалифицируют как “выскочек”, “неблагодарных”. Одна заслуженная актрисса заметила Шукшину язвительно на защите дипломного проекта:” А может вы еще и музыку к своим фильмам сочинять будете?”

“А что ? И буду. “(Как покажет время и расскажет потом композитор четырех шукшинских фильмов П.В.Чекалов, это утверждение станет недалеко от истины.) Роли будут, но режисер Шукшин будет не известен вплоть до 1964 года. А в 1960-м и еще два года у “дипломированного молодого спрециалиста ” ни московской прописки, ни постоянной работы, ни угла своего, а ему уже тридцать один, тридцать два, тридцать три.

В мартовской книжке журнала “Октябрь” за 1961 год печатаются три его рассказа: “Правда”, “Светлые души”, “Степкина любовь”. В январе следующего года “Октябрь” публикует еще один рассказ Шукшина – “Экзамен”, а в мае 1962-го – еще три. В том же 1962 году был опубликован рассказ “Стенька Разин” в журнале “Москва”.

Первый роман Василием Макаровичем был задуман и начат еще до поступления во ВГИК, и работа над ним шла с перерывами (иногда длительными) до 1963 года. “Любавины” давались ему с большим напряжением, роман продвигался вперед тяжело и неровно. Но вот он вышел в свет. Роман был переиздан стотысячным тиражом еще в 1972 году, и не в Москве даже, и не в Сибири, а. в Петрозаводске, был переведен на иностранные языки, только в Польше, к примеру, вышел тремя изданиями.

Осложнения, возникшие при сдаче фильма “Калина красная”, да и общее творческое и человеческое перенапряжение Василия Макаровича снова сказались на состоянии его здоровья, в начале 1974 года он – в который уже раз! – опять очутился в больнице. Каждая больница – это кроме всего прочего, еще и предупреждение, “совет”: необходимо быть осторожным, в чем-то изменить ритм жизни. Он же не только не изменил, а еще и усугубил. “Вечно недовольный Яковлев”, “Ночью в бойлерной”, “Рыжий”, “Кляуза”, “Други игрищ и забав”, “Мужик Дерябин”, “Жил человек. “, “Чужие”, “Привет Сивому”, “Энергичные люди”(был на репетициях в БДТ, одна запись авторских звуковых ремарок продолжалась подряд 9 часов) – все это создано после “Калины красной”.

Ночью 2 октября 1974 года Василию Макаровичу стало плохо. Он принял лекарство, но оно ему мало чем помогло. На утро его обнаружили мертвым. А на столе в каюте лежала раскрытая тетрадь с почти готовой новой повестью для театра: “А по утру они проснулись”.

Герои произведения “Калина красная”.

Почему-то кажется, что всех великих на родине обожают. Экскурсовод сразу огорошила: “Шукшина в Сростках не любят и не любили никогда. К творчеству относились с интересом, на фильмы ходили всем селом, но любить не любили. Трудно ему жилось в родном селе”. Отчасти, видимо, потому так было, что с детства за ним тянулся шлейф “врага народа”: отца, Макара Леонтьевича Шукшина, расстреляли в 1933 году. Отчасти, наверное, потому, что норовил Шукшин вставлять в свои рассказы реальных людей, своих односельчан. Имена, фамилии, даже занятия – те же, а ситуации – выдуманные, для реальных персонажей казавшиеся обидными.

Вышли мы с экскурсоводом на берег стремительной Катуни – захотелось постоять на том же месте, где стоял когда-то Шукшин. Экскурсовод показывает незаметно: видите, вон женщина пошла, о ней Василий Макарович написал в одном своем рассказе, так она сильно гневалась. А вон (экскурсовод так же незаметно качнула рукой влево) видите – мужик дрова колет; так его чуть не главным героем в книжке своей хотел сделать – страницу ему прочитал, мужик сразу чуть ли не за топор схватился, нечего-де меня на весь свет позорить, о других пиши.

Странно, правда? По идее именитыми земляками все гордятся. К тому же Шукшин учителем был одно время, а на селе педагогов всегда почитают. Так что тут случай особый. Подумали мы, что дело, наверное, в том, что почитают тех земляков именитых, которые от села отрываются сразу и безвозвратно, приезжают тогда, когда прошло после отъезда много лет. Издалека кажутся те земляки великими, недосягаемыми, в чем-то таинственными: ведь им удалось то, чего не удается и никогда не удастся оставшимся в селе. Шукшин же был исключением. Он на Родину приезжал постоянно. Нужны ему были земляки, потому что они подпитывали его творчество рассказами, разговорами, острыми словечками, ситуациями. Откуда ему было брать сюжеты для своих фильмов и рассказов? В Сростках, потому что ничего лучше не было. Он оставался простым, таким же, как его односельчане, даже добившись заметных успехов в творчестве.

НЕИЗВЕСТНЫЙ ШУКШИН

В старой школе нынче не учатся, там нечто вроде музея, потому что тут и учился, а позже преподавал Василий Макарович. Старая парта, карты, ручки, указки, учебники. Здесь, говорит экскурсовод, познакомился он со своей первой женой – учительницей. Познакомился, встречался, женился. А потом совершил поступок, объяснения которому нет. Уехал учиться в Москву да больше никогда к жене не возвращался. Даже не разводился, когда во второй раз в столице взял в жены дочь известного писателя советской поры Анатолия Софронова, в те времена возглавлявшего журнал “Огонек”. Поступил Василий Шукшин просто – заявил в милицию, что потерял паспорт. И выдали ему чистенький, новый, без штампов о женитьбе-разводе. Так, неразведенный, с первой женой жил, со второй, с третьей. Первая жена довольно долго ждала мужа, говорят, до сих пор, хотя у нее новая семья, вспоминает, да нет-нет всплакнет. Много интересного у нее связано с первым мужем.
На этих словах мы встрепенулись: а нельзя ли встретиться с ней, поговорить? Нет, покачала головой экскурсовод, и для нее эти разговоры трудны необычайно, и муж ее второй сердится, когда заводит кто-то разговор о Макарыче: до сих пор ревнует к нему – может, потому, что на самом деле вроде бы жена остается женой Шукшина.

От школы мы неспешно прошли ухоженными сростскими улицами мимо бывшего дома Шукшиных, мимо того места, где провел Василий Шукшин свое детство, прямо к горе Пикет, на которой устраивают время от времени Шукшинские чтения, куда приезжают гости из разных городов России, где выступают частенько местные поэты и прозаики. Хорошее место, вольное, Катунь близко. Здесь купил матери домик Василий Макарович, когда получил гонорар за “Любавиных”. Женщины любимые менялись, но одна оставалась любимой на всю жизнь: мать. Шукшин относился к ней трогательно, нежно, уважительно. Хотя на чувства скупы были оба, не обнимались, не целовались на виду у всех, о главном и серьезном разговаривали наедине. Советовался Шукшин, видимо, по всем жизненным вопросам только с ней. И когда поступал в институт, и когда собирался жениться, а может, и тогда, когда собирался приступить к очередной новой работе. Снял ее в “Калине красной”, увековечил любимую мать навсегда. За домом в саду стоит статуя – памятник Шукшину, а рядом калина, и на самом деле красная. Мать пережила сына, ушедшего всего в 45 лет. Если посчитать, сколько лет ему отвела жизнь на творчество, то наберется всего ничего – 15 лет. Чтобы за пятнадцать лет написать столько, наснимать столько, войти в историю кинематографа замечательным актером и режиссером, в литературу народным писателем, нужно, наверное, было немало сил и моральных, и физических. Можно сказать, что Шукшин горел в творчестве и сгорел безвременно, не оцененный при жизни так, как должен был бы оценен, в том числе и на собственной родине.

Верность великому человеку – дело трудное. Мать ему была верна. В Москву на могилку уж не было сил съездить, но переписывалась она с какой-то почитательницей Василия Макаровича, и та подробно ей описывала, какие цветы сажает, как склоняется к памятнику калина, такая же красная, как в романе, как в материнском саду.

Недавно с учителями, которые гостили в редакции нашей газеты, были мы на Новодевичьем кладбище, поклонились все вместе могиле писателя и режиссера, аккуратной, ухоженной. Все как положено, только вот щемит сердце от того, как быстро вдова его опомнилась от утраты. Вышла замуж за одного, потом за другого, все на виду, на народе. Понять, как руководитель модной поп-группы может заменить в сердце великого человека, трудно. Правда, сама вдова рассказывает, что жилось ей нелегко с классиком: пил, бил, бранился, ревновал. Трудное дело – быть человеком, близким гению, гении не однозначны и не так хороши, как их произведения. Может быть, оказывается, и так.

Семидесятилетие Шукшина страна отметила тихо и спокойно. Несколько публикаций, негромкая поездка кинематографистов – участников Московского международного кинофестиваля на его родину в Сростки. Вот, пожалуй, и все. Человек, который пристально всматривался в лицо народа, уникального, богатого традициями, сильного, почему-то не вызвал у страны желания вглядеться в его творческое лицо, вспомнить все, что сделано Шукшиным в кино, в литературе, еще раз признать, что для России он стал классиком, воспевшим тех, кто живет в провинции, тех, кто составляет золотой фонд нации.