Жест и мимика у Ф. М. Достоевского
В таких, относительно недавно появившихся научных дисциплинах, как Кинесика , Гаптика , Окулесика , накоплен уже значительный материал и сделаны определенные обобщения. Однако предметом специальных наблюдений в них были прежде всего Реальные коммуникативные процессы, происходящие между реальными людьми. Жестовое и мимическое поведение литературных героев интересует исследователей лишь постольку, поскольку оно может иллюстрировать эти процессы.
Между тем анализ телесного поведения Литературных персонажей представляет собой особенно
Если попытаться учесть весь комплекс жестов и движений, которые имеет в виду писатель, обрисовывая того или иного персонажа , то нетрудно заметить, что жестовое поведение литературных героев разительно отличается от поведения реальных людей. Писатель не в состоянии описать всю последовательность жестового поведения и передать на бумаге все богатство мимики живого человека. В этом смысле наблюдатели реального процесса невербальной коммуникации находятся в преимущественном положении – для выводов у них может быть гораздо больше материала.
С другой стороны,
Конечно, герой может войти в комнату только потому, что он должен там появиться. Но если он вбегает, или просовывает голову в дверь, или, как пишет И. Андроников в одном из своих рассказов: “Он как-то странно Впал в комнату” – это уже психологическая характеристика героя, ситуации, стилистическая деталь и т. д. Обилие жестов, не несущих информации, то есть, по нашему определению, “бытовых” или “ситуативных”, свидетельствует о невнимании писателя к этому очень важному элементу своей изобразительной системы. Обилие жестовых фразеологизмов ограничивает реальную “телесность” литературных героев, “смазывает” их возможную кинеситическую уникальность. Отрицательно сказывается и лексическая повторяемость, тем более таких “сильных” выражений, как, скажем, “скрежет зубов” или “сверкание глазами”.
Заметим сразу, что у Достоевского есть повторяющиеся кинеситические характеристики , но никогда это не идет во вред художественности произведения.
Фиксация всех без исключения жестов того или иного персонажа позволяет определить доминантную линию в его телесном поведении, иногда, быть может, и не предусмотренную писателем. К примеру, на протяжении романа ” Преступление и наказание” Достоевский 53 раза, то есть очень часто определяет состояние Раскольникова словами ” Дрожит ” или ” Вздрогнул “. Такая концентрация могла возникнуть и случайно, но, следуя правде характера, писатель не мог обойтись без этого определения. И в результате вопрос: “Тварь ли я дрожащая?”
Классный час “Настроение и его власть над человеком” Классный час “Настроение и его власть над человеком” Методика проведения: беседа по результатам предварительно проведенного анкетирования. Воспитательные задачи: Стимулировать процесс самовоспитания, Предотвратить неправильное представление о полной власти настроения над человеком.
Рогожин – характеристика персонажа Произведение: Идиот Рогожин – центральный персонаж романа Ф. М. Достоевского “Идиот” . Парфен Р. – одна из самых трагических фигур в русской литературе. Поначалу – битый собственным отцом купчик в.
Сочинение на тему Знакомьтесь мой друг В жизни каждого ребенка, подростка и взрослого обязательно есть человек, которого смело можно назвать другом. Случается, что со временем общение прекращается, ведь меняются интересы, цели, мировоззрение, ценности, общество – все.
“С Востока свет” “С Востока свет” – гласит древнее высказывание. Как только ни толковали его в разные эпохи! И какие только страны ни назывались в числе тех, что несут миру этот самый свет.
Конспект урока для 8 класса на тему “Мораль” Исаева Любовь Владимировна, Учитель истории и обществознания, МБОУ “Школа №18” Городского округа Балашиха Московской области Предмет: обществознание. Класс: 8 Тема урока: “Мораль” Цель урока: Сформировать представления учащихся о понятии “мораль”.
Воробьев К. Д. биография ВОРОБЬЕВ, КОНСТАНТИН ДМИТРИЕВИЧ , русский писатель. Родился 24 сентября 1919 в с. Нижний Реутец Медвенского р-на Курской обл. в многодетной крестьянской семье. Окончил сельскую школу-семилетку, курсы киномехаников. В 1935 стал.
Как пережить расставание? Уходите, не оглядываясь, как Лот из горящего города “Кризис” в переводе с греческого – “суд”. Разрыв отношений сопровождается переоценкой прошлой жизни, начинается суд над собой. Самооценка может резко упасть. Имейте.
Обличение бюрократизма в творчестве В. Маяковского Люди Медленно Сходят На должность посыльных, В услужении У хозяев – бумаг. В. Маяковский В. Маяковского по праву считают певцом, поэтом революции. Он с радостью и восторгом принял события Октября.
“Весь мир – театр!” Опыт аналитической работы с драматургическими постановками в 7-8-х классах средней школы Изучение драматургических произведений в школьном курсе литературы является особым в методическом плане процессом – этому способствует специфика драмы .
“Молодость” анализ стихотворения Марины Цветаевой “Но грустно думать, что напрасно была нам молодость дана”, – так написал Александр Сергеевич Пушкин об этой замечательной поре в своем романе “Евгений Онегин”. Логично было бы предположить, что размышления.
Система впровадження програми “Впевнений старт” Упровадження програми розвитку дітей старшого дошкільного віку “Впевнений старт” На виконання наказу Міністерства освіти і науки України від 23.11.2010 № 1111 “Про впровадження програми розвитку дітей старшого дошкільного віку “Впевнений.
Рабочая программа по алгебре 7 класс к учебнику Мордковича А. Г. – скачать бесплатно МОУ: ______________________________________ Наименование образовательного учреждения ________________________________ Рабочая программа По алгебре 7 класс К учебнику Мордковича А. Г. Учитель _______________________________________ _________________________________________________ Местонахождение образовательного учреждения 200 __ -200 __ учебный год ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ.
Александр Иванович Куприн . Биография Высочайшим образцом реалистического искусства рубежа ХIХ-ХХ веков стало творчество Александра Куприна. Александр Иванович Куприн – известный русский прозаик, стремившийся в своем творчестве обновить эстетические принципы реализма. Куприн, как и Иван.
Сочинение на тему Рецензия на роман Ч. Т. Айтматова “Плаха” Рецензия на Роман Ч. Т. Айтматова “Плаха” Мы вопрошаем и допрашиваем прошедшее, Чтобы оно объяснило нам наше настоящее И намекнуло о нашем будущем. В. Белинский Роман “Плаха” – один из.
Штольц – характеристика персонажа Произведение: Обломов Штольц Андрей Иванович – друг Обломова, деловой человек. Ш. получил своеобразное воспитание. Русская мать хотела видеть в нем воспитанного, благородного, романтичного юношу. Отец же воспитывал сына как сильного.
Поляков Ю. биография Родился 12 ноября 1954 года в Москве, в рабочей семье. Отец – Поляков Михаил Тимофеевич, электромонтер. Мать – Полякова Лидия Ильинична, технолог. Супруга – Полякова Наталья Ивановна, программист. Дочь –.
“Полдень” анализ стихотворения Тютчева Стихотворение “Полдень”, написанное в конце 1820-х годов, между 1827 и 1830 годами, относится к мюнхенскому периоду творчества Ф. Тютчева. Впервые оно было опубликовано в 1836 году в журнале “Современник”. Стихотворение.
Сочинение на тему Победа и поражение Сочинение №1 краткое Слово победа всегда звучит величественно и царственно. Любой человек любит победу, никто не терпит поражения. Однако мужественно принять поражение – это удел сильных личностей. Победа и поражение.
Урок у 3-А класі з вивчення правил дорожнього руху Мета : розширити знання дітей з правил дорожнього руху, правил переходу проїжджої частини, із сигналами світлофора, познайомити з правилами безпечної поведінки на зупинках та правилами посадки в громадський транспорт, розвивати.
Сочинение на тему Моя будущая профессия дизайнер С самого детства каждый человек мечтал о том, чтобы в будущем получить какую-либо профессию. Мечты у всех были абсолютно разные: кому-то по нраву приходились технические профессии, вроде инженера или архитектора.
Сейчас вы читаете: Жест и мимика у Ф. М. Достоевского
«Жест и мимика у »
Попытаемся выявить некоторые кинеситические характеристики, используемые Достоевским в романе «Преступление и наказание». Здесь можно обнаружить несколько ведущих жестовых мотивов, последовательно реализуемых в разных персонажах. Один из них — тема телесной тяжести и борьба с нею.
С первых же страниц романа бросается в глаза обилие пьяных. Так или иначе, Достоевский обращает внимание на десятерых. Кроме того, отмечаются «пьяные, поминутно попадавшиеся, несмотря на буднее время», и ватага пьяных, которые появляются в кабаке во время разговора Раскольникова с Мармеладовым. Этот образ подаётся и в подчёркнуто гиперболизированном виде — одного пьяного «неизвестно почему и куда провозили… в огромной телеге, запряжённой огромной ломовой лошадью» (6; 7). По отдельности жестовое поведение пьяных никак не маркируется, но концентрируется в фигуре толстого и огромного человека, в сибирке и с седой бородой, который вдруг начинал «прищёлкивать пальцами, расставив руки врозь, и подпрыгивать верхнею частию корпуса, не вставая с лавки» (6; 11). Всё это происходит уже «внизу», в кабаке, на дне городской жизни. Хозяин «дна» — хозяин заведения. Он, как и Раскольников, спускается в главную комнату по лестнице из каких-то других помещений. В поле этого пьяного «тяготения» находится и девушка на бульваре: «…дойдя до скамьи, она так и повалилась на неё, в угол» (6; 40), и мужик с хитро смеющейся харей, который после недолгих переговоров с «прынцессами» «кувыркнулся вниз» (6; 123), и, наконец, весь народ из первого сна Раскольникова, набившийся в тяжёлую телегу, которую не в силах сдвинуть с места бедная лошадёнка.
Борьба с пьяной тяжестью очевидна и в поведении Семёна Захаровича Мармеладова. Он «подпирает руками голову», «склоняет на стол голову», встаёт и «опускается», «восклоняется опять». Достоевский не случайно употребил этот глагол. Известно, что писатель чуть ли не наизусть знал Священное Писание, и особенно Евангелие от Иоанна. В нём есть такой эпизод: «Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось в неё камень» (Ин. 8, 6−7). Однако второе и последнее появление Мармеладова в романе, как известно, начинается с троекратного предупреждения, падения (по словам кучера — «пьяный свечки не поставит») — «его раздавленного захватило в колесо и тащило, вертя…» Последние движения Мармеладова: указательный жест на босые ноги Поли, безуспешные попытки просить прощения у Катерины Ивановны, прерванные ею, наконец, усилия «приподняться», всё же произнесённые слова с просьбой о прощении у Сони, потеря опоры, падение «прямо лицом наземь» и смерть в объятиях дочери (6; 136−145).
По Достоевскому, тяжесть бывает не только пьяной. Телесным отягощением страдает, например, доктор Зосимов. Садясь, он тотчас «разваливается по возможности» (6; 103), «медленно шевелится» (6; 111); есть и такая, на наш взгляд, чрезвычайно точная характеристика: «зевнул, причём как-то необыкновенно много раскрыв свой рот и необыкновенно долго держал его в таком положении. Потом медленно потащился в свой жилетный карман, вынул огромнейшие выпуклые золотые часы, раскрыл, посмотрел и так же медленно и лениво потащился опять их укладывать» (6; 111−112). Перед нами вариант или модификация темы тяжести и косности, мало отличающиеся от тяжести пьяного человека. Другой персонаж такого рода — Лужин. Его движения отличаются определённой энергией (самое частотное из них — «протискивается»). Но при известных обстоятельствах и он превращается в «мешок с мукой» (6; 227).
Наиболее сложно с кинеситической точки зрения тема телесной тяжести решена в образе Раскольникова. Во всяком случае, совокупность его жестового поведения позволяет говорить о том, что телесность («натура») приобретает иные качества, те, о которых говорит Порфирий Петрович: «Он-то, положим и солжёт, то есть человек-то-с, частный-то случай-с… тут бы, кажется, и наслаждайся… а он — хлоп. и упадёт в обморок. Солгал-то он бесподобно, а на натуру-то и не сумел рассчитать» (6; 263). Перед нами «натура», сопротивляющаяся «теории», живущая по своим законам, не принимающая убийства, когда, по словам того же Порфирия, «…на преступление-то словно не своими ногами пришёл» (6; 348).
Но тело не только мешает, но и помогает с определённого момента — с той самой секунды, когда Раскольников в первый раз опустил топор («кровь освежает»). Впрочем, сказать, что Раскольникова переродил этот удар, нельзя. Всё уже существовало в нём, как и во всяком человеке (и это важная мысль Достоевского), в потенции. Он, например, сразу почувствовал отвращение к старухе, «ещё ничего не зная о ней». Из его размышлений накануне убийства можно сделать противоположные выводы. Как будто отказавшись от замысла, Раскольников спускается «по лестнице вниз, в подвальный этаж»: «Тотчас всё отлегло, и мысли его прояснели. Всё это вздор, — сказал он с надеждой, — и нечем тут было смущаться! Просто физическое расстройство! Один какой-нибудь стакан пива, кусок сухаря, — и вот, в один миг, крепнет ум, яснеет мысль, твердеют намерения! Тьфу, какое всё это ничтожество!» (6; 10−11). Так и не понятно, решился он на убийство или нет? Тело, избавленное от «физического расстройства», помогает или мешает преступлению? «Восклоняясь» после сна, Раскольников ещё думает, что «не вытерпит», но идея уничтожения зловредного существа неопровержима, «риторика отточена», да тут ещё «дьявол подвертел» (как скажет генерал Иволгин в «Идиоте») с мещанами, с топором, с особым образом сложившимся пространством…
Когда Раскольников оказался у дверей Алёны Ивановны, тело начало сопротивляться, вернее только сердце, «как нарочно, стучало сильней, сильней, сильней…». Но уже проснулось нечто похожее на звериный инстинкт. Всё остальное исчезло — «…он понять не мог, откуда он взял столько хитрости, тем более, что ум его как бы померкал мгновениями, а тела своего он почти и не чувствовал на себе». После удара «родилась в нём сила». «Он был в полном уме, затмений и головокружений уже не было, но руки всё ещё дрожали» (6; 63). Раскольникову удаётся выскользнуть — «инстинкт помогал» (6; 67). В последующих эпизодах Достоевский несколькими энергичными, но скрытыми штрихами выводит своего героя за пределы человеческого сообщества: «Одно новое, непреодолимое ощущение овладевало им всё более и более почти с каждой минутой: это было какое-то бесконечное, почти физическое отвращение ко всему встречавшемуся и окружающему, упорное, злобное, ненавистное. Ему гадки были все встречные — гадки были их лица, походка, движения» (6; 87) — и маркирует его поведение как повадки зверя: «укусил бы», «защёлкал зубами», «дрожа как загнанная лошадь»
трактовал мотив «кружения» Раскольникова по городу как способ философской медитации и одновременно поиски контактов с миром2. Но в этом «кружении» (иногда не помня себя) как бы неосознанно проступает оттенок типично звериного поведения. Как и мотив «лежания» («належал себе теорию»), самый частотный в этой части романа, характерен для животных, экономящих силы (по наблюдениям биологов, до 80% времени животные лежат). При этом Раскольников не просто ложится или лежит, а часто падает, встаёт, снова «валится ничком», отворачивается к стене, забивается в угол.
В высшей степени характерен эпизод с попыткой Раскольникова покаяться на площади. Фоном для этой сцены вновь служит пьяный человек, который пытается плясать, но всё время валится на сторону. Над ним хохочет Раскольников, но именно этот образ буквально соседствует со словами Сони о необходимости поклониться народу и поцеловать землю и предваряет падение самого главного героя. «Через минуту он уже забыл о нём (о пьяном. — С.П.), даже не видал его, хоть и смотрел на него. Он отошёл, наконец, даже не помня, где он находится; но когда дошёл до середины площади, с ним вдруг произошло одно движение, одно ощущение овладело им сразу, захватило его всего — с телом и мыслию… Всё разом в нём размягчилось, и хлынули слёзы. Как стоял, так и упал он на землю…» (6; 405).
Несмотря на очевидное появление «цельного, нового, полного ощущения», мы не случайно говорим о его коленопреклонении как о падении. Он сначала упал на землю, а потом встал на колени, поклонился и «поцеловал эту грязную землю». Но тот народ, которому, по словам Сони, должен был поклониться Раскольников, по-разному оценил его действия: «Раздался смех. — Это он в Иерусалим идёт, братцы, с детьми, с родиной прощается, всему миру поклоняется, столичный город Санкт-Петербург и его грунт лобызает, — прибавил какой-то пьяненький из мещан. — Парнишка ещё молодой! — ввернул третий. — Из благородных! — заметил кто-то солидным голосом. — Ноне их не разберёшь, кто благородный, кто нет» (6; 405). Эти отклики и разговоры удержали Раскольникова от последнего покаяния: «…слова я убил, может быть, готовившиеся слететь у него с языка, замерли в нём».
После ссоры с Разумихиным Раскольникова на Николаевском мосту «плотно хлестнул кнутом по спине кучер одной коляски» (6; 89). «За дело!» — кричали кругом. «Известно, пьяным представится да нарочно и лезет под колёса; а мы за него отвечай». Именно такой смертью, очень похожей на самоубийство, погиб Мармеладов. Его трижды криком предупреждал кучер. Раскольникову тоже «три или четыре» раза кричал кучер, а когда это не возымело действия, кнутом прогнал его с середины дороги. Физическое насилие (пускай и с благой целью) избавляет Раскольникова от физической же смерти, но он тут же отказывается от милостыни.
В финальной сцене его покаяние, совершённое под ударами, если можно так выразиться, «нравственного кнута» со стороны Сони, не окончательно, даже после коленопреклонения (его падение действительно — лишь трансформация падения пьяного, пляшущего человека, и окружающие правы — пока он целует только грунт, а не Землю). До истинного перерождения ещё далеко, и оно, по Достоевскому, не может совершиться при помощи насилия любого рода.
Что же направит Раскольникова на путь нравственного возрождения? Очевидно, что это не Порфирий Петрович, не поручик Порох3, не мать и сестра, приносящие ему жертву, и даже не Соня, во всяком случае, в тот момент, когда она «звонким как металл, громким, восторженным, крепким и энергичным» голосом сообщает ему легенду о Лазаре, а потом
с «неожиданно появившейся силой» хватает его за обе руки и смотрит на него «огневым взглядом» (6; 322). Кстати говоря, Раскольников боялся, что Соня возьмёт на себя роль «страстной и сильной проповедницы». Так что же?
После коленопреклонения на площади Раскольников идёт в контору к Пороху, но возвращается, всё-таки не найдя в себе силы признаться. Соня встретила его бледная, вся помертвевшая, «что-то больное и измученное выразилось в лице её, что-то отчаянное». И она делает жест самый наивный и простодушный, самый женский, даже бабий и детский и одновременно молитвенный — «она всплеснула руками» (6; 409). Именно этот жест остановил Раскольникова, он вернулся и сделал признание.
Но его признание только начало. Несмотря на то, что в финальной сцене романа перед Раскольниковым открывается широкая панорама (образ открытого пространства редко встречается в творчестве писателя) библейского мира с «авраамовыми стадами», а Соня своим последним движением «приветливо и радостно улыбнулась ему, но, по обыкновению, робко протянула ему свою руку» (6; 421), Евангелие рядом с ним всё ещё закрыто, а положение тела такое же, как очень часто в начале романа, — «лежит». Достоевский как бы возвращает его в некую исходную точку, всё дальше и дальше отодвигая момент исцеления, превращая его в трудный и длительный процесс.
Жест и мимика у Ф. М. Достоевского (Преступление и наказание Достоевский Ф. М.) – Часть 2
“Через минуту он уже забыл о нём (о пьяном. — С. П.), даже не видал его, хоть и смотрел на него. Он отошёл, наконец, даже не помня, где он находится; но когда дошёл до середины площади, с ним вдруг произошло одно движение, одно ощущение овладело им сразу, захватило его всего — с телом и мыслию…
Всё разом в нём размягчилось, и хлынули слёзы. Как стоял, так и упал он на землю…” (6; 405). Несмотря на очевидное появление “цельного, нового, полного ощущения”, мы не случайно говорим о его коленопреклонении как о падении.
Он сначала упал на землю, а потом встал на колени, поклонился и “поцеловал эту грязную землю”. Но тот народ, которому, по словам Сони, должен был поклониться Раскольников, по-разному оценил его действия: “Раздался смех. — Это он в Иерусалим идёт, братцы, с детьми, с родиной прощается, всему миру поклоняется, столичный город Санкт-Петербург и его грунт лобызает, — прибавил какой-то пьяненький из мещан. — Парнишка ещё молодой!
— ввернул третий. — Из благородных! — заметил кто-то солидным голосом. — Ноне их не разберёшь, кто благородный, кто нет” (6; 405).
Эти отклики и разговоры удержали Раскольникова от последнего покаяния: “…слова я убил, может быть, готовившиеся слететь у него с языка, замерли в нём”. После ссоры с Разумихиным Раскольникова на Николаевском мосту “плотно хлестнул кнутом по спине кучер одной коляски” (6; 89). “За дело!” — кричали кругом.
“Известно, пьяным представится да нарочно и лезет под колёса; а мы за него отвечай”. Именно такой смертью, очень похожей на самоубийство, погиб Мармеладов. Его трижды криком предупреждал кучер.
Раскольникову тоже “три или четыре” раза кричал кучер, а когда это не возымело действия, кнутом прогнал его с середины дороги. Физическое насилие (пускай и с благой целью) избавляет Раскольникова от физической же смерти, но он тут же отказывается от милостыни. В финальной сцене его покаяние, совершённое под ударами, если можно так выразиться, “нравственного кнута” со стороны Сони, не окончательно, даже после коленопреклонения (его падение действительно — лишь трансформация падения пьяного, пляшущего человека, и окружающие правы — пока он целует только грунт, а не Землю). До истинного перерождения ещё далеко, и оно, по Достоевскому, не может совершиться при помощи насилия любого рода. Что же направит Раскольникова на путь нравственного возрождения?
Очевидно, что это не Порфирий Петрович, не поручик Порох3, не мать и сестра, приносящие ему жертву, и даже не Соня, во всяком случае, в тот момент, когда она “звонким как металл, громким, восторженным, крепким и энергичным” голосом сообщает ему легенду о Лазаре, а потом с “неожиданно появившейся силой” хватает его за обе руки и смотрит на него “огневым взглядом” (6; 322). Кстати говоря, Раскольников боялся, что Соня возьмёт на себя роль “страстной и сильной проповедницы”. Так что же? После коленопреклонения на площади Раскольников идёт в контору к Пороху, но возвращается, всё-таки не найдя в себе силы признаться.
Соня встретила его бледная, вся помертвевшая, “что-то больное и измученное выразилось в лице её, что-то отчаянное”. И она делает жест самый наивный и простодушный, самый женский, даже бабий и детский и одновременно молитвенный — “она всплеснула руками” (6; 409). Именно этот жест остановил Раскольникова, он вернулся и сделал признание. Но его признание только начало.
Несмотря на то, что в финальной сцене романа перед Раскольниковым открывается широкая панорама (образ открытого пространства редко встречается в творчестве писателя) библейского мира с “авраамовыми стадами”, а Соня своим последним движением “приветливо и радостно улыбнулась ему, но, по обыкновению, робко протянула ему свою руку” (6; 421), Евангелие рядом с ним всё ещё закрыто, а положение тела такое же, как очень часто в начале романа, — “лежит”. Достоевский как бы возвращает его в некую исходную точку, всё дальше и дальше отодвигая момент исцеления, превращая его в трудный и длительный процесс.
Жест и мимика у Ф. М. Достоевского
В таких, относительно недавно появившихся научных дисциплинах, как Кинесика (изучение жестовых движений), Гаптика (изучение осязательных коммуникаций), Окулесика (изучение “языка взглядов”), накоплен уже значительный материал и сделаны определенные обобщения. Однако предметом специальных наблюдений в них были прежде всего Реальные коммуникативные процессы, происходящие между реальными людьми. Жестовое и мимическое поведение литературных героев интересует исследователей лишь постольку, поскольку оно может иллюстрировать эти процессы.
Между тем анализ телесного поведения Литературных персонажей представляет собой особенно перспективную область научных исследований.
Если попытаться учесть весь комплекс жестов и движений, которые имеет в виду писатель, обрисовывая того или иного персонажа (изменения положения тела или его частей, перемену взгляда, выражения лица, покраснение/побледнение, изменение тембра голоса, интонации и пр.), то нетрудно заметить, что жестовое поведение литературных героев разительно отличается от поведения реальных людей. Писатель не в состоянии описать всю последовательность жестового поведения и передать на бумаге все богатство мимики живого человека. В этом смысле наблюдатели реального процесса невербальной коммуникации (или телезрители, воспринимающие экранизацию литературного произведения) находятся в преимущественном положении – для выводов у них может быть гораздо больше материала.
С другой стороны, в реальной жизни мы можем совершать движения, не имеющие коммуникативного значения, физиологически или ситуационно обусловленные.
В литературном произведении такие движения, по определению, сводятся к минимуму. “Цена” движения возрастает. Самые, казалось бы, естественные жесты, с необходимостью вытекающие из предлагаемых обстоятельств, могут тем не менее нести дополнительный смысл, “участвовать” в характеристике персонажа.
Конечно, герой может войти в комнату только потому, что он должен там появиться. Но если он вбегает, или просовывает голову в дверь, или, как пишет И. Андроников в одном из своих рассказов: “Он как-то странно Впал в комнату” – это уже психологическая характеристика героя, ситуации, стилистическая деталь и т. д. Обилие жестов, не несущих информации, то есть, по нашему определению, “бытовых” или “ситуативных”, свидетельствует о невнимании писателя к этому очень важному элементу своей изобразительной системы. Обилие жестовых фразеологизмов (согнуться в три погибели, смотреть свысока, носить на руках и т. п.) ограничивает реальную “телесность” литературных героев, “смазывает” их возможную кинеситическую уникальность.
Отрицательно сказывается и лексическая повторяемость, тем более таких “сильных” выражений, как, скажем, “скрежет зубов” или “сверкание глазами”. Заметим сразу, что у Достоевского есть повторяющиеся кинеситические характеристики (в том числе и “смертельная бледность”, и “глаза, мечущие молнии”), но никогда это не идет во вред художественности произведения.
Фиксация всех без исключения жестов того или иного персонажа позволяет определить доминантную линию в его телесном поведении, иногда, быть может, и не предусмотренную писателем. К примеру, на протяжении романа ” Преступление и наказание” Достоевский 53 раза, то есть очень часто (средняя частотность употребления этого глагола по отношению к другим героям – 8-10 раз) определяет состояние Раскольникова словами ” Дрожит ” или ” Вздрогнул “. Такая концентрация могла возникнуть и случайно, но, следуя правде характера, писатель не мог обойтись без этого определения. И в результате вопрос: “Тварь ли я дрожащая?” (6; 322)
Твір на тему: Жест и мимика у Ф. М. Достоевского
Related posts:
Философские искания в произведениях Ф. М. Достоевского Очень часто Ф. Достоевского называют психологом. Но сам писатель отказывался от подобного титула. В своей записной книжке он писал: “Меня зовут психологом: неправда, я лишь реалист в высшем смысле, т.
Образ князя Мышкина в романе ф. М. Достоевского “Идиот” В основе романа “Идиот” лежит попытка изобразить тип человека, достигшего полной духовной и нравственной гармонии. В “Идиоте” Достоевский попытался собрать вместе всех представителей современного общества и показать, что как бы.
Добро и зло в понимании и изображении Достоевского Христос затем и приходил, чтобы человечество узнало, что и его земная природа, дух человеческий может явиться в таком небесном блеске, на самом деле, во плоти, а не то что в.
Краткий анализ реалистических романов Ф. М. Достоевского 1. “Бедные люди” (1846) – первый роман посвященный теме “маленького человека”. Он состоит из писем мелкого чиновника Макара Девушкина и бедной девушки Вареньки Доброселовой. Девушку хотят выдать замуж за человека.
“Бедные люди” – первый роман Ф. М. Достоевского Достоевский родился в Москве, в семье врача. По воле отца он поступил в инженерное училище, хотя не испытывал никакого интереса ни к Профессии инженера, ни к военной службе (училище готовило.
Художественные особенности романа Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” был опубликован в 1866 году. Его автор большую часть жизни прожил в довольно стесненных материальных условиях, вызванных необходимостью расплачиваться с долгами за издание.
Средства художественного изображения внутреннего мира человека в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Роман Ф. М. Достоевского был написан в 1866 году. В этом произведении, которое несет на себе черты философского, психологического и криминального романов, автор описывает жизнь разночинцев на примере одного из.
“Подпольный человек” в повести Ф. М. Достоевского “Записки из подполья” В повести “Записки из подполья” Ф. М. Достоевский поставил важный вопрос о взаимоотношениях отдельной личности и окружающего мира. Писатель выражает свои мысли и чувства по этому поводу от лица подпольного.
Психологический портрет в русской литературе (по роману Ф. М. Достоевского “Униженные и оскорбленные”) Лицом к лицу Лица не увидать. С. Есенин В художественном произведении многое зависит от умения автора нарисовать словесный портрет своего героя. В нашей литературе почти все писатели мастерски этим искусством.
Способы раскрытия психологии героев в романе “Преступление и наказание” Ф. М. Достоевского В центре каждого литературного произведения стоит человек с его сложным внутренним миром. Каждый писатель – по сути, психолог, задача которого раскрыть душу человека, понять мотивы поступков героя. Литературный персонаж –.
“Мальчик у Христа на елке”, анализ рассказа Достоевского Федор Михайлович Достоевский незадолго до нового 1876 года побывал с дочкой на елке в клубе художников, а затем посетил детскую колонию. Примерно в это же время писатель часто встречал на.
Тема “маленького человека” в произведениях Ф. Достоевского Тема “маленького человека” впервые была затронута в творчестве А. С. Пушкина (“Станционный смотритель”), Н. В. Гоголя (“Шинель”), М. Ю. Лермонтова (“Герой нашего времени”). Имена героев произведений этих выдающихся писателей –.
Роль природы в произведениях русских писателей xix века (по роману Ф. М. Достоевского “Униженные и оскорбленные”) Тучи, как волосы, встали дыбом Над дымной, бледной Невой. Б. Пастернак Природа всегда играет важную роль в художественных произведениях. Она помогает писателю передать состояние души героя, подчеркнуть различными состояниями природы.
В мире Достоевского Одно слово, сказанное с убеждением, с полной искренностью и без колебаний, лицом к лицу, гораздо более значит, нежели десятки листов исписанной бумаги. Ф. Достоевский Он так и говорил с читателем.
Психологические двойники Р. Раскольникова в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” произвел на меня очень сильное впечатление. Когда я его читал, то чувствовал, что на душе у меня так же нехорошо, как и у.
Библейские мотивы в прозе Ф. М. Достоевского По выражению Л. Толстого, “Достоевский, бесспорно, один из самых замечательных, но вместе с тем один из самых трудных представителей не только русской, но и всемирной литературы. И не только самый.
Технологическая карта к изучению творчества Толстого, Достоевского, Тургенева в 10-м классе От редакции Технологическая карта – интересный опыт планирования занятия по литературе. У нее несколько особенностей. Во-первых, технологическая карта в отличие от поурочного планирования позволяет учителю более четко спланировать работу на.
Мое восприятие Достоевского Сердце русского писателя было колоколом любви, и вещий и могучий звон его слышали все живые сердца страны… М. Горький Сила и величие русских классиков XIX века заключались в глубоком демократизме.
“Белые ночи”, анализ повести Достоевского Повесть “Белые ночи” написана Федором Достоевским осенью 1848 года и вскоре была опубликована в журнале “Отечественные записки”. Кроме названия, писатель дал своему произведению два подзаголовка. Словосочетание “белые ночи” указывает Место.
О романе “Братья Карамазовы” Ф. М. Достоевского В “Братьях Карамазовых” нарисована широкая картина русской провинциальной жизни пореформенной эпохи, изображена целая галерея сложных, часто противоречивых человеческих характеров, разворачиваются разнообразные драматические события, отличающиеся напряженностью, психологической правдивостью и художественной силой.
Двойники и антагонисты Раскольникова (по роману Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”) В романе “Преступление и наказание” Достоевский показывает нам зарождение, созревание, реализацию и последствия социально-философской теории Родиона Раскольникова. Самыми значимыми в этом ряду являются, конечно, результаты – философские, социальные и нравственные.
Эпистолярный жанр в русской литературе (от А. С. Пушкина и Ф. М. Достоевского к В. Гроссману) Обратимся к эпистолярному жанру и рассмотрим его особенности в контексте классической литературы. Таких произведений не очень много, я хочу остановиться на трех: “Роман в письмах” А. С. Пушкина, “Бедные люди”.
Роль образа Сони Мармеладовой в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Соня Мармеладова – центральный женский образ в романс Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”. Эта героиня входит в число тех персонажей Достоевского, в которых писатель выразил свое представление о совершенном.
Тема нравственного падения и возрождения человека в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Нравственное падение и возрождение в романе Достоевского “Преступление и наказание” происходит с его главным героем – Родионом Раскольниковым. Я попытаюсь проследить за жизнью Раскольникова и понять, почему же все-таки с.
Роман Ф. Достоевского “Преступление и наказание” В центре романа Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” характер героя 60-х годов XIX века, разночинца, бедного студента Родиона Раскольникова. Раскольников совершает преступление: убивает старуху-процентщицу и ее сестру, безобидную, простодушную.
Образ Раскольникова в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” несет в себе огромный философский смысл, на который нас наводит главный герой произведения Родион Раскольников. Но для того чтобы полностью понять, почему именно.
Психологический анализ в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” Со времени создания М. Ю. Лермонтовым романа “Герой нашего времени” в произведениях русских авторов четко прослеживается “эволюция изображения психологического состояния героев. Главной особенностью творчества Достоевского являемся новаторство в исследовании внутреннего.
Психологизм Достоевского Федор Михайлович Достоевский – выдающийся романист прошлого века. В его социально-философском психологическом романе “Преступление и наказание” во всем объеме раскрылся талант писателя-психолога. В своем произведении автор хотел показать не какое-то.
Сочинение на тему Грушенька – героиня романа Ф. М. Достоевского “Братья Карамазовы” Грушенька – характеристика персонажа ГРУШЕНЬКА – героиня романа Ф. М. Достоевского “Братья Карамазовы” (1878-1880). Прототипом образа послужила знакомая Достоевских Агриппина Ивановна Меньшова (в замужестве Тер), которую, как и героиню романа.
Наполеонизм в литературе (По романам Л. Н. Толстого “Война и мир” и Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”) Наполеонизм, или русский бонапартизм, как идеология высшего уровня, философская система, возник в первой половине XIX века. Первоначально теория захватила европейские умы, затем она широко распространилась и в России. Таким образом.
Жест и мимика у Ф. М. Достоевского
Связь ритуальных и противоположных им жестов персонажей романа Ф.М. Достоевского «Бесы» с его проблематикой
Рубрика: Филология, лингвистика
Статья просмотрена: 241 раз
Библиографическое описание:
Нелипа Е. Е. Связь ритуальных и противоположных им жестов персонажей романа Ф.М. Достоевского «Бесы» с его проблематикой // Молодой ученый. 2010. №4. С. 200-203. URL https://moluch.ru/archive/15/1375/ (дата обращения: 21.03.2020).
Ф.М. Достоевский, для которого в центре романного мира находится герой и его характеристики, внимателен ко всем его проявлениям – не только внутренним (эмоциям, чувствам, состояниям, мыслям), но и внешним. Так, создавая портреты персонажей, писатель обращал внимание на различные детали их внешнего облика – к примеру, важен был цвет глаз героя: «наибольшей типологической близостью отличаются голубоглазые герои Достоевского, взгляд которых наделен светосносно-лучистой энергией духовного видения» [8, с. 113]. Не менее важна для писателя и невербальная коммуникация в целом как «значимый феномен художественного мира» [8, с. 116], который «фокусирует внимание читателя на интонации, мимике, позах и жестах героев» [8, с. 117].
«Изучая человека, Достоевский не ограничивал себя тем, что происходит внутри души героя, – он всегда доводил свое художественное исследование до внешнего дела, до поступка, подготовленного и мотивированного психическими переживаниями, связанными с определенными убеждениями, доходящими порой до мании» [8, с. 117]. Потому так велика роль внешнего поведения личности – в его связи с внутренним состоянием, с характером персонажа в целом, его миропониманием и мироотношением. Пластика героев, наряду с этим, «находится в сложной зависимости от содержания сцены, образа, высказывания, поясняет их, зачастую становится их знаком» [1, с. 196], наполненным внутренним содержанием, имеющим символический характер.
Одна из наиболее выразительных форма пластики романных персонажей – это их жесты. А.Л. Ренанский отмечает, используя широкое понимание «жеста», что его «функции изначально двойственны: с одной стороны, он моделирует структуру мира, с другой – внутренние процессы человеческого микрокосма, участвуя с первостепенной важностью в создании сложного символического языка» [8, с. 117] романов Достоевского. Жесты персонажей являются у писателя говорящими, воплощая собой характерный для него принцип изображения характеров, свойственный драматургии, где актуализируются все внешние проявления героев, что во многом находится в соответствии с художественной манерой Н.В. Гоголя, использующего «жесты-рефрены».
Однако работ, посвященных данным формам поведения персонажей Достоевского, существует очень мало. Это статья И.З. Белобровцевой [2], где выделяются «неуместные» и «невольные» жесты персонажей; работы Р.Г. Назирова [6], в которых характеризуются пространственные перемещения героев и часть их жестов («жестов милосердия»); статья А.Л. Ренанского [8], описывающая распространенные в произведениях Достоевского визуальные акты персонажей. Недавно появилось актуальное, глубокое и интересное диссертационное исследование С.Б. Пухачева [7], которое посвящено поэтике жестового поведения («жест» понимается исследователем широко, и в работе описываются различные области невербальной семиотики – мимика, жест, взгляд, предметное и пространственное окружение героев) в романах пятикнижия Достоевского. Обширный материал в качестве предмета и объектов исследования в работе С.Б. Пухачева позволяет считать ее отправной точкой для дальнейшего детального изучения жестов персонажей Достоевского – к примеру, в отдельно взятом романе, где будет обращаться внимание на мельчайшие нюансы форм поведения (жестов) и их характеристики.
В соответствии с этим, при обращении к роману «Бесы» изучение аспектов жестового поведения персонажей представляется актуальным. Жесты в романе не носят случайного характера: они тщательно подбираются и обдумываются автором. Среди всего их многообразия можно выделить две очень яркие и противопоставленные друг другу группы – это ритуальные жесты и те, что им противоположны.
Ритуальные, религиозные жесты определены христианской традицией для поведения верующего человека, и их совершение можно увидеть во время молитв и церковных богослужений, а также на иконах и картинах религиозной тематики. Они немногочисленны в романе «Бесы». К ним относятся, к примеру, нечасто встречающиеся в романе «земные поклоны», «преклонение колен», «сложение рук». Жест «поклона» принят в православии – верующие кладут земной поклон пред святынями с благоговением и почтением, выражая так свое смирение перед Всевышним и Его волей. В романе Марья Тимофеевна говорит Шатову: «Стала я с тех пор на молитве, творя земной поклон, каждый раз землю целовать, сама целую и плачу» [4, с.177] – она поклоняется Богоматери как матушке сырой земле, кормилице и защитнице; Лиза «благоговейно положила три земных поклона» [4, с. 374] иконе Богородицы.
«Преклонение колен» в строгом религиозном, ритуальном значении можно увидеть в романе лишь в двух сценах – Марья Тимофеевна, придя в церковь, где стояла на службе Варвара Петровна, «опустилась там на колени» [4, с. 186]; Лиза «упала на колени» перед оскверненной иконой [4, с. 374] – трудно судить, было ли в этих жестах больше официальной ритуальности или пламенного чувства, подвигающего верующих в мольбе преклонять колени перед святым образом. Кроме того, Шатов во время родов жены «упал на колена, бессознательно повторяя» [4, с. 667] имя своей жены – он не молился Богу, но в этом жесте и в том, что, услышав крик родившегося ребенка, герой «перекрестился» [4, с. 667], можно эту мольбу и бессознательное обращение к Богу почувствовать.
Жест «сложение рук» используется верующими во время молитвы, и его можно увидеть на Серафимо-Дивеевской иконе Богоматери «Умиление» и в написанных на религиозную тему живописных полотнах – к примеру, на картинах Г. Гольбейна-мл. «Мадонна» и Рембрандта «Жертвоприношение Мануа и его жены». Этот жест говорит о смирении верующего пред волей Бога и об обращенной к Богу мольбе. Именно в таком значении данный жест используется персонажами «Бесов», только мольбу они не обращают к Богу, а к человеку. Например, Марья Тимофеевна, увидев Ставрогина, вошедшего в гостиную Варвары Петровны, «поднялась ему навстречу» и «сложила, как бы умоляя его, пред собою руки» [4, с. 219]. Значение «религиозного» жеста также имеет «целование земли» и «иконы»: Шатов кричит Ставрогину «целовать землю, облив ее слезами» [4, с. 299], чтобы быть прощенным после всех его злодеяний. О «целовании земли» на молитве говорит и Лебядкина, считая землю, неслучайно в народе называемую матушкой и кормилицей, проявлением, ипостасью Богородицы. Молитвенному преклонению перед землей соответствует целование иконы – верующие «подходили» к святыне, «крестились и прикладывались к иконе» [4, с. 373].
Данные жесты – «земные поклоны», «склонение головы», преклонение колен, наложение креста, «сложение рук», «целование земли» и «иконы», «поднятие рук» – являются ритуальными, молитвенными, они обусловлены христианской традицией. Противоположны им различные антиритуальные жесты. Например, молитвенный жест «поднятия рук» может превратиться в свою противоположность: «в исступлении «поднял руку над» [4, с. 355] Петром Степановичем Верховенский-старший: «Проклинаю тебя отсель моим именем!» [4, с. 355]. Священник простирает руку над верующими, чтобы перекрестить их, и корни этого ритуального жеста, означающего защиту и Божие покровительство, связаны, видимо, с почитаемым церковью праздником Покрова Богородицы. Он свидетельствует о заступничестве и защите Богоматерью, о спасении от бед и напастей. Простертая же в жесте проклятия рука имеет прямо противоположный смысл – вместо охранения, заступничества и защиты проклинаемому сулят всяческих бед и горестей. Следовательно, данный жест оказывается противоположным «религиозному».
Переворачивается ритуальный жест «целования» в поведении Лямшина – в полиции он «целовал пол, крича, что недостоин целовать даже сапог стоящих перед ним сановников» [4, с. 753] – вместо иконы и «земли» перед нами «пол», а вместо ног (в Евангелие раскаявшаяся грешница умыла слезами ноги Иисуса) – «сапоги». Снижаются, доходя до антиритуальности, жесты «поклона» и «преклонения колен» [3] в следующих сценах: будучи ребенком, «клал земные поклоны, ложась спать и крестил подушку, чтобы ночью не умереть» [4, с. 117] Петр Верховенский – так происходит подмена молитвенного жеста утилитарным: персонаж крестился и кланялся только из страха смерти, считая, что выполнение ритуальных действий защитит его. У лжепророка Семена Яковлевича «человека четыре стояли на коленях» [4, с. 379], но этот жест был, скорее, внешне ритуальным, не имеющим в себе внутреннего содержания и чувств, свойственных верующим. «Вставание на колени» превращается в униженное «ползание» на них, когда Лямшин приходит в полицию и рассказывает об убийстве Шатова [4, с. 753], умоляя власти о снисхождении.
Противоположен ритуальному в романе жест «подставленной щеки», не соответствующий евангельскому «Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф, 5:7): применяющий этот жест при приветствии писатель Кармазинов «подставляет щеку» для «поцелуя». В этом жесте можно увидеть двойное переворачивание евангельского: во-первых, щека подставляется героем для поцелуя, а не для удара; во-вторых, благоговейным, смиренным и почтительным поцелуем верующие приникают не к щеке, а к руке священника либо к стопам (или краю одежды) изображенных на иконе святых.
Противопоставленным по своему характеру и исполнению ритуальным жестам, обладающим плавностью и мягкостью, являются также распространенные в романе всевозможные резкие «дерганья», «хватания», «вскакивания» с места, «крутые повороты» и «отшатывания» от собеседника, вызванные иступленными или негативными чувствами. Наиболее яркие из них – разного рода «хватания», «укусы» и «удары». Противоположно ритуальному жесту «хватание за грудь» [4, с. 145] пьяным Лебядкиным хроникера, которого он не узнал, решив удержать незнакомца, чтобы выяснить, «друг или недруг» [4, с. 145] перед ним. Жест Лебядкина противопоставлен жесту на полотнах Рафаэля «Мадонна дель Грандука» и Мурильо «Мадонна с младенцем», знакомых Достоевскому из экспозиции Дрезденской картинной галереи – младенец на них держит ручку на груди матери, в чем выражается неразрывное их единство, помощь, защита и заступничество друг другу и всем верящим. Противопоставленные молитвенным и иконографическим, жесты «хватания» [3] чаще всего выражают исступленное состояние персонажей.
Злоба и ярость овладели Ставрогиным, когда Верховенский попытался удержать его, не дать уйти, чтобы рассказать об «Иване-царевиче»: Николай Всеволодович «схватив за волосы левою рукой» [4, с. 474], ударил его. Примечательно, что Ставрогин «хватает» Верховенского «левой рукой» – в этом можно увидеть оппозицию полюсов «правый-левый»: «правый» на Руси традиционно трактуется как «правильный», «правдивый», «праведный», «левый» – как ложный, неверный. Правой рукой христиане крестятся, а левая сторона связывается в народном представлении с нечистой силой, с чертом (поэтому через левое плечо суеверно плюют, считая, что за ним стоит нечисть). И потому Ставрогин, «в бешенстве» (это слово семантически связано со словом «бес» – «быть в бешенстве» означает быть во власти «бесов») ударяющий «левой рукой» Верховенского, воспринимается сродни нечистой силе.
Жест «укуса» – принадлежность типично животного, характерного для разъяренного зверя поведения, но, тем не менее, этот жест дважды появляется в романе: кусает Ивана Осиповича за ухо Ставрогин – «старичок вдруг почувствовал, что Nicolas, вместо того чтобы прошептать ему какой-нибудь интересный секрет, вдруг прихватил зубами и довольно крепко стиснул в них верхнюю часть его уха» [4, с. 69]. «Кусает в плечо» [4, с. 397] своего командира подпоручик – так переворачивается молитвенный и благоговейный жест, которым Младенец ласково приникает к плечу Богоматери на иконах типа «Умиление», Его голова располагается на уровне плеча или на нем на иконах типа «Одигитрия» и на картинах «Мадонна» Гольбейна, «Мадонна с младенцем» Мурильо, «Мадонна дель Грандука» и «Сикстинская Мадонна» Рафаэля.
«Удар» – это, пожалуй, наиболее яркое проявление агрессивного, близкого к звериному поведения, и его часто можно встретить в романе «Бесы». Персонажи часто «ударяют себя в грудь», в чем-то убеждая или клянясь – горячась, кричал Лебядкин Варваре Петровне: «Сударыня, сударыня! Здесь, в этом сердце, накипело столько, столько, что удивится сам Бог, когда обнаружится на Страшном суде!» [4, с. 209]; «рыдая, ударял себя в грудь» [4, с. 499] Лембке, крича жене: «Наше супружество состояло лишь в том, что вы все время, ежечасно доказывали мне, что я ничтожен, глуп и даже подл, а я все время принужден был доказывать вам, что я не ничтожен, совсем не глуп и поражаю всех своим благородством» [4, с. 499]. «Удар себя в грудь» противоположен ритуальному жесту: на Серафимо-Дивееской иконе «Умиление» Богородица прижимает руки к груди виде креста (что символизирует защиту верующих, обращение молитвы к Богу), младенцы на картинах Мурильо «Мадонна с младенцем», Рафаэля «Мадонна дель Грандука» и «Мадонна под балдахином», Г. Гольбейна-мл. «Мадонна» держат руку на груди матери, обозначая свою неразрывную связь с Ней. В «Бесах» такой жест превращается в «удар».
Рассмотренные «удары» – это жесты, совершаемые в отношении себя, но, наряду с этим, персонажи романа могут «ударить» и другого человека: «изо всей силы ударил по щеке» [4, с. 243] Ставрогина Шатов, а затем «изо всей силы ударил по щеке» [4, с. 634] Федька Петра Степановича. Одна из заповедей гласит: «Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф, 5:7). В романе реакция на этот жест противоположна евангельской – Ставрогин усилием воли и рассудка «берет руки назад», сдерживаясь, «чтобы не убить» [4, с. 243] Шатова, а Верховенский теряет сознание и падает на пол, давая таким образом Федьке возможность убежать. Данный жест, являющийся выражением злобы («Не противься злому» (Мф, 5:7) – говорит Христос апостолам, давая им наставление в заповедях), в романе используется, скорее, чтобы «наказать» тех, к кому обращен. При этом он противоположен иконографическому: на иконах типа «Умиление» Младенец нежно приникает щекой к щеке Богородицы: «Богородица и Младенец Христос прильнули друг к другу ликами» [5, с. 221], в чем выражается «глубокая богословская идея: Богородица явлена нам не только как Мать, ласкающая Сына, но и как символ души, находящейся в близком общении с Богом» [5, с. 221]. Жест «удара по щеке» говорит нам об отсутствии и такого общения и, в целом, принадлежности персонажей к Божьему миру.
Противоположны ритуальным изначально «религиозные», но превратившиеся в конкретных ситуациях исполнения в свою противоположность жесты – это «поднятие рук», «целование» (не «земли» и «иконы», а «пола» и «сапог»), «преклонение колен», «подставленная щека». Антитезой ритуальных, молитвенных жестов выступают всевозможные резкие, «дерганые» жесты, «хватания», «укусы» и «удары». Эти жесты более многочисленны у персонажей «Бесов», в отличие от ритуальных. Важность ритуального жеста как свидетельства нахождения в Божьем мире трудно переоценить. Потому большое количество противоположных жестов, характерных для персонажей-«бесов» и встречающихся у остальных как отражение охватившей весь городок атмосферы «бесовщины», говорит об отторгнутости от Бога, противопоставленности Его миру состояния, в котором пребывают или которому поддаются все персонажи. Это соответствует мыслям Достоевского о главнейшем для человека значении веры, заповедей и нравственных ценностей, о важности его нахождения с Богом.
Итак, в целом использование жестового поведения не только способствует расширению и углублению образа персонажа, становясь дополнительным, несущим новые оттенки, средством раскрытия его характера, но и отражением идейного и проблемного полей романа «Бесы», где показана «бесовщина» как противостоящее гармонии, истине, высшим ценностям и добродетелям явление, охватившее весь городок.
- Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского. / М.М. Бахтин. – М.: Сов. Россия, 1979. – 318с.
- Белобровцева И.З. Мимика и жест у Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. – Л., 1978. – Т. 3. – С. 195-205.
- Григорьева, С.А. Словарь языка русских жестов. / С.А. Григорьева. – М.: Яз. рус. культуры, 2001. – 254с.
- Достоевский, Ф.М. Бесы: Роман. – СПб.: Азбука-классика, 2005. – 832 с.
- Дунаев, М.М. Своеобразие русской религиозной живописи: очерки русской культуры ХII- ХХ вв./ М.М. Дунаев. – М.: Филология, 1997. – 221с.
- Назиров, Р.Г. Творческие принципы Достоевского. / Р.Г. Назиров. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1982. – 160с.
- Пухачев С.Б. Поэтика жеста в произведениях Ф.М. Достоевского (на материале романов «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы»): автореф.дис. на соиск.уч.степ. канд.филол.наук по спец. 10.01.01. Великий Новгород, 2006.
- Ренанский А.Л. Что вы думаете о поэтике Достоевского, MRS/MISS KWIC? // Достоевский и мировая культура. – № 21. – Спб., 2006. – С. 103-118.
- Сырица, Г.С. Поэтика портрета в романах Достоевского. /Г.С. Сырица. – М.: Прометей, 2007. – 286с.
Мимика и жесты — что они могут о Вас рассказать
Экология жизни. Психология: Данная публикация посвящена языку жестов и мимики, которому отведена существенная роль в изучении психологии человека.
Данная публикация посвящена языку жестов и мимики, которому отведена существенная роль в изучении психологии человека.
Психология мимики и жестов
Как известно, в человеческом обществе люди не могут жить без общения друг с другом. С развитием цивилизации формы общения также развиваются, совершенствуются, изменяются. Но есть среди них те, которые существовали и существуют на всех этапах жизни человечества, от самых древних в момент его зарождения – и до нынешнего времени. К такой форме общения относится язык мимики и жестов.
Оказывается, что психология мимики и жестов настолько широка и разнообразна, что может нам рассказать о человеке гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Языком жестов и мимикой, открытой или закрытой позой или, например, красивой улыбкой иногда передаётся гораздо больше информации, чем непосредственно речью. Кроме того, существуют мельчайшие детали языка мимики и психологии жестов, которые просто невозможно сравнивать с речевым общением. Всё это говорит о том, что изучая психологию человека, имеет смысл обратить особое внимание на этот способ общения и передачи эмоций, который во многом отражает психологический портрет личности.
Язык жестов
Язык жестов и мимика человека, то есть то, благодаря чему мы можем понимать друг друга без слов, называется невербальным (бессловесным, неречевым) общением. В психологии к такому типу коммуникации относится выражение лица, движение рук, положение тела, походка и т.д. Анализ всех этих составляющих языка жестов и их значений как раз и даст нам описание характера человека, его настроения, его основных черт. При этом какие-то элементы отражают сиюминутные характеристики, как например жесты и мимика лжи, а какие-то соответствуют определённому типу темперамента или более общим свойствам личности (например, небрежная походка с раскачиванием плеч говорит о самовлюблённой и эгоистичной натуре).
Особую роль в психологии жестов играет мимика лица и глаз, а также движение головы.
Положение головы
Поднятая голова говорит об уверенности в себе, готовности к коммуникации и открытости к окружающему миру.
Подчёркнуто высоко поднятая голова свидетельствует о высокомерии и самолюбовании.
Запрокинутая голова – это вызов окружающим, готовность к активным действиям.
Склонённая набок голова – готовность идти на компромисс, отказ от лидерства, согласие на роль подчинённого.
Свисающая вниз голова – это слабость, безволие.
Мимика лица и глаз
Полностью открытые глаза соответствуют живости характера, хорошей восприимчивости человека.
Прикрытые глаза – это либо сильное утомление, либо признак инертности, равнодушия, пассивности.
Прищуренный взгляд означает либо пристальное внимание, либо хитрость, коварные планы, злой умысел.
Прямой взгляд, обращённый к собеседнику, показывает интерес, доверие, открытость, готовность к сотрудничеству.
Взгляд сбоку уголками глаз демонстрирует скептическое настроение, недоверие, выражает сомнения.
Взгляд снизу при склонённой голове свидетельствует о некоторой агрессии, которая может быть приведена в действие.
Взгляд снизу при согнутой спине означает покорность, услужливость.
Взгляд сверху вниз в психологии жестов – это всегда чувство превосходства и высокомерия, демонстрация презрительного отношения к партнёру.
Если в мимике собеседника Вы улавливаете уклоняющийся взгляд, то, скорее всего, это неуверенность в себе, робость или чувство вины.
Опущенные вниз уголки рта на языке мимики означают негативное отношение к жизни, пессимизм.
Приподнятые уголки рта – это символ позитива, живого и весёлого характера.
Язык жестов: руки
В психологии жестов рукам отводится очень большое значение. А связано это с тем, что жестикулируя руками, человек передаёт множество тех чувств и эмоций, которые не может передать словами.
Ладонь, открытая кверху, – символ объяснения, убеждения.
Руки, свисающие вдоль тела, – пассивность, безволие.
Руки, заложенные за спину, – неготовность к действиям, робость, застенчивость, сомнения.
Руки, спрятанные в карманах, – попытка скрыть, неуверенность в себе.
Рука, сжатая в кулак, – концентрация внимания, самоутверждение.
Потирание рук в психологии означает прилив положительных эмоций и удовлетворенность.
Движение рук, закрывающее глаза или лицо, – это стремление что-то скрыть, уйти от разговора.
Язык жестов: плечи
Высоко поднятые плечи и сутулая спина на языке жестов означают нерешительность, беспомощность, нервозность. Существуют и другие примеры, относящиеся к группе жестов неуверенности, которые человек невольно демонстрирует, если сомневается в принятии решения, совершении выбора, если его что-то беспокоит или тревожит.
Плечи, спадающие вперёд, – знак слабости и подавленности, символ комплекса неполноценности.
Свободное движение плечами – уверенность в себе, внутренняя свобода.
Отведение плеч назад – в психологии жестов и мимики это стремление действовать.
Выпяченная грудная клетка означает завышенную самооценку, жизненную активность.
Впалая грудная клетка – признак замкнутости и угнетённости.
Походка
Согласно данным психологов, характер человека и его личностные качества отражаются на осанке человека, его походке и его любимых позах. Давайте рассмотрим эти моменты более подробно.
Быстрая походка с размахивающими руками соответствует таким качествам, как целеустремлённость, уверенность, активность.
Походка с руками в карманах и “волочением ног” свидетельствует о скрытом характере и угнетённом состоянии духа.
Широкие шаги при ходьбе означают ясность целей, предприимчивость, энергичность.
Короткие шаги – признак сдержанности, осторожности, расчётливости.
Ритмичная походка с выраженным движением бёдер выдаёт самоуверенную и самовлюбленную личность.
В человеке, шаркающем ногами, психология отмечает вялость, леность и медлительность.
Угловатая “деревянная” походка – признак самодостаточного и позитивного человека.
Психология человека: жесты и мимика
В психологии существует ещё огромное количество элементов языка жестов и их особенностей, которые очень многое могут рассказать о человеке. Рассматривать весь набор этого списка мы здесь не будем.
Заметим лишь в заключении, что психология жестов очень разнообразна и позволяет выявить весьма тонкие и едва уловимые характеристики человеческой натуры. И, может быть, именно поэтому язык мимики и жестов, несмотря на то, что его обычно никто специально не изучает, так знаком и близок нам с раннего детства. опубликовано econet.ru
Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.
Подпишитесь на наш ФБ:
Загрузка...