“Принадлежит вечности”(По роману М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита”)
1. “Мастер и Маргарита” – “закатный роман” Булгакова.
2. Уникальность жанра и композиции “Мастера и Маргариты”.
3. Сюжетные линии романа.
4. “Вечные” вопросы в романе “Мастер и Маргарита” и их решение.
5. Осмысление автором катастрофичности двух эпох.
6. Значение романа.
Творчество М. А. Булгакова – та художественная величина, который мы, его соотечественники, вправе гордиться. Булгаков вошел в число писателей, определивших своим творчеством характерные черты литературы XX века после опубликования
Именно с этого момента началось триумфальное признание романа. Первое полное издание произведения в России появилось в 1973 году, а в середине 1980-х годов – за рубежом, где его выпустило американское издательство “Ардис”.
По поводу романа “Мастер и Маргарита” литературоведы спорят до сих пор, при этом различные мнения критиков слышны уже тогда, когда встает вопрос об определении
Английский исследователь творчества Булгакова Дж. Куртис, говоря об этом, замечал, что форма и содержание романа делают его уникальным шедевром, параллели с которым “трудно найти как в русской, так и в западноевропейской литературной традиции”.
Неповторима и композиция “Мастера и Маргариты” – роман в романе или двойной роман, роман о судьбах двух героев – Мастера и Понтия Пилата. Одновременно можно сказать, что эти два романа противопоставлены друг другу и образуют определенное органическую нераздельность.
В сюжете романа объединены две эпохи: I век нашей эры 30-е годы XX века, то есть библейская и современная Булгакову. Интересны параллели между временами: некоторые события, происходившие в Ершалаиме, повторяются через 1900 лет в Москве, но уже носят пародийный характер.
Кроме того, роман интересен тем, что в нем присутствуют три сюжетных направления: философское – Иешуа и Понтий Пилат, любовное – Мастер и Маргарита, мистическое и сатирическое – Воланд, его свита и жители Москвы. Повествование каждой из сюжетных линий протекает в свободной и красочной форме, и все они связаны между собой образом Воланда. Критик Э. Безносов пишет об этом: “Введение в повествовательную ткань фантастических, сверхреальных образов не было у Булгакова простым и привычным литературным приемом, а становилось наглядной демонстрацией как бы разных состояний одной реальности, могущих существовать параллельно, но и могущих совмещаться, причем инициатива в этом совмещении всегда принадлежит сверхреальному миру”.
Повествование романа открывается сценой на Патриарших прудах, где Михаил Александрович Берлиоз и Иван Бездомный горячо спорят с необычным незнакомцем о существовании Бога. На вопрос Воланда о том, кто управляет человеческой жизнью и “всем вообще распорядком на земле”, если Бога не существует, убежденный атеист Иван Бездомный отвечает, что управляет человек. Однако дальнейшее развитие сюжета опровергает это утверждение. Автор доказывает относительность человеческого знания и предопределенность жизненного пути человека, но в тоже время убеждает читателя в том, что каждый человек ответственен за свою судьбу.
Идейным центром романа становятся вечные вопросы, поставленные автором ершалаимских главах: Что есть истина в этом непредсказуемом мире? Существуют ли неизменные, вечные нравственные ценности?
Удивительным образом повествование о жизни Москвы 1930-х годов сплетается в единое целое с повествованием Мастера о Понтии Пилате. Он, Мастер, не понятый и обреченный на муки в современном ему времени, наконец-тр обретает покой в Вечности. В Вечности и происходит совмещении двух сюжетных линий романа.
В Вечности и Мастер и его герой Понтий Пилат встречаются и обретают “прощение и вечный приют”.
Роман интересен в том числе и тем, что его автор осмысляет две эпохи как катастрофичные, несущие гибель двум культурам. М. Петровский писал: “Катастрофа, пережитая Булгаковым в Киеве в годы революции и гражданской войны, по-видимому, была самым серьезным событием его жизни. С детства привычный, воспринятый как норма уклад, устоявшиеся “вечные” культурные ценности и сама цивилизация, казалось, подошли к концу и под громыханье копыт апокалипсического коня катились в тартарары. Жизнь человеческая – ценность величайшая, основополагающая – перестала что-либо стоить, что-либо значить.
С точки зрения разрушаемого мира, в его понятиях – это был конец света. Гибель Города и гибель мира слились в одно”. Но Булгаков не проводит примитивной аналогии между Римской империей и империей времен И. В. Сталина.
Он говорит об исторических повторениях одного времени в другом, и это время принадлежит Вечности.
Катастрофичность событий, гибель мира автор передает с помощью описания стихийных явлений природы, как в “московских” главах, так и в “ершалаимских”: “Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды… Пропал Ершалаим – великий город, как будто не существовал на свете…”.
А вот один из примеров буйства стихии в Москве: “Гроза, о которой говорил Воланд, уже скоплялась на горизонте. Черная туча поднялась на западе и до половины отрезала солнце. Потом она накрыла его целиком. На террасе посвежело.
Еще через некоторое время стало темно. Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты, дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете.
Через все небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс удар. Он повторился, и началась гроза”.
Понятно, что эти описания стихийных природных явлений автор использует для того, чтобы подчеркнуть единство двух эпох, гибнущих в Вечности.
Значение романа для каждого поколения читателей всегда будет велико – в нем решаются вопросы “вечные”. В. Я. Лакшин писал о романе Булкакова: “Не менее дорог, впрочем, и другой итог: судьба романа, предсказанная в книге. “…Ваш роман вам принесет еще сюрпризы”, – обещает Воланд мастеру… Мы читаем эти слова так, будто они обращены к роману “Мастер и Маргарита”.
Поэтическую силу воздействия книги Булгакова на нынешнего ее читателя еще усиливает сбывшееся через четверть века спустя пророчество: жизнь дописала этот роман в романе, она подарила новую судьбу книге и тем сделала еще неотразимее в своем торжестве идею справедливости, в которую так верил и которой так дорожил автор “Мастера и Маргариты””.
О мифопоэтической основе романа М.А.Булгакова “Мастер и Маргарита”
Данное исследование раскрывает некоторые аспекты изучения “закатного” романа М.А.Булгакова.
Многие образы и мотивы романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» содержат глубинные мифопоэтические смыслы. Космоцентричность мифопоэтического в «Мастере и Маргарите» проявляется прежде всего, в способности романа отражать различные полимиры. Булгаков последовательно использует мифопоэтические символы, знаки сакрального. Это проявляется не только в отражении различных полимиров, но и в наличии специальных маркеров преодоления их границ.
Скачать:
Вложение | Размер |
---|---|
mifopoetika.docx | 32 КБ |
Предварительный просмотр:
Мифопоэтическая основа демонических образов и мотивов
в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»
Многие образы и мотивы романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» содержат глубинные мифопоэтические смыслы. В чем проявляется космоцентричность мифопоэтического в «Мастере и Маргарите»? Прежде всего, в способности романа отражать различные полимиры. Перед нами возникают бытийные миры (мифомир мифологизированного прошлого – «воображаемый Ершалаим»; мифомир жизни после смерти – инобытие романа), миры состояния (мифомир сна).
Булгаков последовательно использует мифопоэтические символы, знаки сакрального. Это проявляется не только в отражении различных полимиров, но и в наличии специальных маркеров преодоления их границ. В романе «Мастер и Маргарита» такими маркерами являются, например, медиаторы-локативы (речка, ручей, мостик). В главе 19 Маргарите «приснилась … неизвестная местность – безнадёжная, унылая, под пасмурным небом ранней весны… Какой-то корявый мостик. Под ним мутная весенняя речонка…» [3, с.324]. Сопутствующая лексика соседних эпизодов: «адское место», «тянет повеситься», «чёрт его знает что», «неживое всё кругом» – дорисовывает картину инобытийного пространства. В главе 32 «Прощение и вечный приют» «Мастер шёл со своей подругой в блеске первых утренних лучей через каменистый мшистый мостик…Ручей остался позади верных любовников, и они шли по песчаной дороге, …мастеру казалось, что слова Маргариты струятся так же, как струился и шептал оставленный позади ручей» [3, с.481]. Указанные детали («корявый мостик», «мутная речонка», «мшистый мостик», «оставленный позади ручей»), являются семантически «заряженными», они идут из глубин мифопоэтического сознания и являются определяющими в создании момента перехода в инобытие. «Во всех развитых мифологиях мира, – пишет Е.М.Мелетинский, – лес-вода-гора коррелируются друг с другом. Потусторонний мир … окружён лесами, горами, водами, чтобы попасть туда, нужно совершить опасное путешествие. Лес, водное пространство, таким образом, мыслились магической границей между мирами, рубежом между бренным и вечным. Попадая в мировые воды, лес, человек «умирает», то есть качественно преображается» [5, с.112]. В свете выше сказанного становится понятным, почему «ручей остаётся позади» героев: попав в трансцендентный «покой» Воланда, они перешагнули магическую границу между смертью и бессмертием. Отрезан путь к прошлому, но открыт новый путь для будущего. И переход от одного к другому связан с потерей всего лишнего и старого.
В романе М.Булгакова задействованы почти все медиаторы-хроносы (сумерки, рассвет, полдень, полночь, время больших праздников). Как отметили И.Белобровцева и С. Кульюс, «наиболее часто в «Мастере и Маргарите» использованы три временные точки – 12 часов дня и ночи (полдень и полночь) и закат» [2, с.56]. Полночь в полном соответствии с мифопоэтическими представлениями связана с нечистой силой, Воландом и его свитой. Именно в полночь Варенуха и Гелла пугают Римского: «…из-под двери кабинета потянуло вдруг гниловатой сыростью. Дрожь прошла по спине финдиректора. А тут ещё ударили неожиданно часы и стали бить полночь» [3, с.262]. В двенадцать часов ночи начинается «великий бал у сатаны» (гл.23).
По замечанию В.Н. Топорова: «В мифопоэтическом хронотопе время сгущается и становится формой пространства (оно “спациализируется” и тем самым как бы выводится вовне, откладывается, экстенсифицируется), его новым (“четвёртым”) измерением»[7, с.235]. Пространство же бала, напротив, “заражается” внутренне-интенсивными свойствами времени, втягивается в его движение, становится неотъемлемо укоренённым в разворачивающемся во времени мифе. Поэтому становится возможным немного задержать «праздничную ночь» [3, с.395]. Неоднократно упомянут в обеих сюжетных линиях полдень. Он, как пишут И. Белобровцева и С. Кульюс, «связан если не с действиями дьявола и его свиты, то, по меньшей мере, с вмешательством некой высшей силы» [2, с.56]. Ещё одна часто используемая Булгаковым временная точка – закат солнца. В мифопоэтической традиции эта граница дня и ночи, ежесуточный уход солнца – «роковой час», «та временная точка, где силы хаоса, неопределённости начинают получать преобладание»[2, с.57]. «Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах появились два гражданина» [3, с.123]. Именно этот «роковой час», с которого начинает разворачиваться действие романа, исполняет роль временного кода. На закате солнца Воланд покидает «нехорошую квартиру»: «Мессир! Суббота. Солнце склоняется. Нам пора» [3, с.444]. «На закате солнца высоко над городом» [3, с.457] Воланд беседует с Левием Матвеем. Одновременно с этим «на закате солнца» [3, с.463] происходит разговор мастера и Маргариты, когда к ним является Азазелло. В тот же субботний вечер герои покидают «город с ломаным солнцем, сверкающим в тысячах окон, обращённых на запад…» [3, с.473].
Роман отчётливо демонстрирует нам единство синхронии и диахронии: мир сакрального не знает «Вчера», обеспечивая „принцип возвращения” (М.Элиаде), постоянную связь актуальной картины мира и золотого времени первотворения и перводействий, которые рассматриваются как прецедент. М.Элиаде отмечал, что «действия и предметы феноменального мира обретают реальность и материализуются только в случае причастности к трансцендентной действительности»[8, с.15].
Хронотопичность мифопоэтического языка предполагает единство пространственно-временного континуума, каждый компонент которого постулирует принцип круговращения и цикличности бытия. Рефлексией этого свойства сакрального в сфере профанного можно назвать взаимоопределимость времени и пространства (три дня пути, круговращение, или коловорот, времен, солнцестояние, равноденствие и так далее).
Ярким примером хронотопичности мифопоэтического служит перемещение в «иное» время. Именно Воланду подвластны подобные действия: Берлиозу он признаётся, «что на балконе был у Понтия Пилата» [3, с.158] и с Кантом за завтраком разговаривал. А когда на скалистой площадке мастер решает судьбу Понтия Пилата, в инобытийном мире появляются одновременно и Ершалаим, «необъятный город с царствующими над ним сверкающими идолами над пышно разросшимся за много тысяч этих лун садом» [3, с.479], и Москва, «недавно покинутый город с монастырскими пряничными башнями, с разбитым вдребезги солнцем в стекле» [3, с.480]. Так Воланд не только спокойно перемещается во времени и пространстве, но и способен объединить их в единой точке инобытия, что является показателем пространственно-временного континуума.
Другим примером хронотопичности является обретение вневременного статуса из пространства круга (очерчивание круга, надевание кольца, достижение иных хронотопов через проникновение в пещеру, нору, дупло, озеро, болото и так далее). В романе «Мастер и Маргарита» мотив замкнутого сакрального пространства вводится Булгаковым уже на первых страницах. Место, где завязывается действие романа, ограничено в пространстве и оказывается почему-то пустынным: «во всей аллее не оказалось ни одного человека» [3, с.124]. Мотив замкнутого сакрального пространства оказывается связан с темой справедливого возмездия.
Мифопоэтические образы типично амбивалентны, то есть потенциально способны к реализации различных (вплоть до противоположных) значений. В свете выше сказанного особое значение приобретает мотив луны. Многие исследователи в своих работах обращались к данной теме, противопоставляя образу солнца, символу жизни, подлинного света, образ луны, символ Воланда, говоря об ассоциации демонической, обманчивой сущности Воланда с отражённым, обманчивым светом луны. Однако мнения исследователей в этом вопросе оказались неоднозначны.
А. Минаков утверждает, что луна «знаменует присутствие сил тьмы» [6, с.20] .. Ему вторит в своей работе В. Крючков: «Лунный свет – люциферический, обманный, неистинный свет»[4, с.12].
В статье Э.Л. Безносова несколько иной взгляд на проблему: «Солнечный свет и зной становятся знаками гибнущего мира. Образ зноя и солнечного света играет аналогичную роль и в «московских главах». Противоположным по своему символическому значению образу солнца является в романе образ луны и лунного света, приносящего покой и умиротворение или служащего знаком ирреального мира, «фантастической реальности» [1, с.7].
Таким образом, содержание символа луны в романе неоднозначно и не может трактоваться прямолинейно. В этом плане особого внимания заслуживают выводы, сделанные И.Белобровцевой и С.Кульюс: «Луна – амбивалентный символ. Мотив луны пронизывает всю структуру романа, а наделённость ночного светила особыми функциями свидетельствует о склонности Булгакова к созданию собственной лунной мифологии. В «Мастере и Маргарите» таинственный светильник вселенной, вестник или свидетель смерти (Иуды, Берлиоза) и предвосхищение выхода в иные пространства бытия (мастер, Маргарита, Понтий Пилат). Её многозначная символика связана с целым комплексом мифологических мотивов» [2, с.223].
С точки зрения мифопоэтики в романе образуется интенсиональная воронка смыслов (термин Ю.С.Степанова), допускается взаимозамена форм в контексте, то есть обход законов смысловой защиты текста, что совершенно невозможно для текстов профанного языка. Булгаковым создаётся амбивалентный символ, способный объединить, казалось бы, противоположные значения. Художественными средствами автор старается выразить своё ощущение цельности мира, где неразрывно связаны добро и зло.
Таким образом, благодаря использованию целого ряда символов, создаётся парадигма, восходящая к мифопоэтическому сознанию, отражающая предельно обобщающий характер мифа. Это даёт возможность исследовать образы и мотивы романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита» в мифопоэтическом аспекте.
1. Безносов Э.Л. Принадлежит вечности / Э.Л.Безносов // М. А. Булгаков. Мастер и Маргарита. — М: Аст “Олимп”, 1996 г. – С.5 -14.
2. Белобровцева И., Кульюс С. Роман М.Булгакова «Мастер и Маргарита». Комментарий / И.Белобровцева, С.Кульюс. – М.: Книжный клуб 36.6, 2007. – 496 с.
3. Булгаков М.А. Собрание соч.: в 8 т.Т.6: Мастер и Маргарита / М.А.Булгаков; вст. ст. и комм. В.В.Петелина. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2010. – С. 123 – 481.
4. Крючков В. «Он не заслужил света, он заслужил покой…» / В.Крючков // Литература в школе. – 1998. – №2. – С. 11-57.
5. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа / Е.М.Мелетинский. – М.: Наука,1976. – 406 с.
6. Минаков А.В. Символика романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита»: Опыт эзотерического исследования / А.В.Минаков. – М.: Паруса, 1998. – 75 с.
7 Топоров В.Н. Пространство и текст / В.Н. Топоров // Текст: семантика и структура / Отв. редактор Т. В. Цивьян. – М.: Наука, 1983. – С.227 -284.
8. Элиаде М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость: пер. с фр. / М.Элиаде.– СПб.: Алетейя, 1998. – 250 с.
“Принадлежит вечности”(По роману М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита”)
1. “Мастер и Маргарита” – “закатный роман” Булгакова.
2. Уникальность жанра и композиции “Мастера и Маргариты”.
3. Сюжетные линии романа.
4. “Вечные” вопросы в романе “Мастер и Маргарита” и их решение.
5. Осмысление автором катастрофичности двух эпох.
6. Значение романа.
Творчество М. А. Булгакова – та художественная величина, который мы, его соотечественники, вправе гордиться. Булгаков вошел в число писателей, определивших своим творчеством характерные черты литературы XX века после опубликования “закатного романа” “Мастер и Маргарита”. Роман впервые начал публиковаться в 1966 году в журнале “Москва”. К этому приложила большие усилия вдова писателя Е. С. Булгаковой при поддержке К. М. Симонова. Именно с этого момента началось триумфальное признание романа. Первое полное издание произведения в России появилось в 1973 году, а в середине 1980-х годов – за рубежом, где его выпустило американское издательство “Ардис”.
По поводу романа “Мастер и Маргарита” литературоведы спорят до сих пор, при этом различные мнения критиков слышны уже тогда, когда встает вопрос об определении жанра романа. Произведение определяют как роман-миф, философский роман, роман-мистерия. Столь различные определения жанра романа не удивительны. В “Мастере и Маргарите” органично соединились сразу несколько жанров и литературных направлений. Английский исследователь творчества Булгакова Дж. Куртис, говоря об этом, замечал, что форма и содержание романа делают его уникальным шедевром, параллели с которым “трудно найти как в русской, так и в западноевропейской литературной традиции”.
Неповторима и композиция “Мастера и Маргариты” – роман в романе или двойной роман, роман о судьбах двух героев – Мастера и Понтия Пилата. Одновременно можно сказать, что эти два романа противопоставлены друг другу и образуют определенное органическую нераздельность.
В сюжете романа объединены две эпохи: I век нашей эры 30-е годы XX века, то есть библейская и современная Булгакову. Интересны параллели между временами: некоторые события, происходившие в Ершалаиме, повторяются через 1900 лет в Москве, но уже носят пародийный характер.
Кроме того, роман интересен тем, что в нем присутствуют три сюжетных направления: философское – Иешуа и Понтий Пилат, любовное – Мастер и Маргарита, мистическое и сатирическое – Воланд, его свита и жители Москвы. Повествование каждой из сюжетных линий протекает в свободной и красочной форме, и все они связаны между собой образом Воланда. Критик Э. Безносов пишет об этом: “Введение в повествовательную ткань фантастических, сверхреальных образов не было у Булгакова простым и привычным литературным приемом, а становилось наглядной демонстрацией как бы разных состояний одной реальности, могущих существовать параллельно, но и могущих совмещаться, причем инициатива в этом совмещении всегда принадлежит сверхреальному миру”.
Повествование романа открывается сценой на Патриарших прудах, где Михаил Александрович Берлиоз и Иван Бездомный горячо спорят с необычным незнакомцем о существовании Бога. На вопрос Воланда о том, кто управляет человеческой жизнью и “всем вообще распорядком на земле”, если Бога не существует, убежденный атеист Иван Бездомный отвечает, что управляет человек. Однако дальнейшее развитие сюжета опровергает это утверждение. Автор доказывает относительность человеческого знания и предопределенность жизненного пути человека, но в тоже время убеждает читателя в том, что каждый человек ответственен за свою судьбу. Идейным центром романа становятся вечные вопросы, поставленные автором ершалаимских главах: Что есть истина в этом непредсказуемом мире? Существуют ли неизменные, вечные нравственные ценности?
Удивительным образом повествование о жизни Москвы 1930-х годов сплетается в единое целое с повествованием Мастера о Понтии Пилате. Он, Мастер, не понятый и обреченный на муки в современном ему времени, наконец-тр обретает покой в Вечности. В Вечности и происходит совмещении двух сюжетных линий романа. В Вечности и Мастер и его герой Понтий Пилат встречаются и обретают “прощение и вечный приют”.
Роман интересен в том числе и тем, что его автор осмысляет две эпохи как катастрофичные, несущие гибель двум культурам. М. Петровский писал: “Катастрофа, пережитая Булгаковым в Киеве в годы революции и гражданской войны, по-видимому, была самым серьезным событием его жизни. С детства привычный, воспринятый как норма уклад, устоявшиеся “вечные” культурные ценности и сама цивилизация, казалось, подошли к концу и под громыханье копыт апокалипсического коня катились в тартарары. Жизнь человеческая – ценность величайшая, основополагающая – перестала что-либо стоить, что-либо значить. С точки зрения разрушаемого мира, в его понятиях – это был конец света. Гибель Города и гибель мира слились в одно”. Но Булгаков не проводит примитивной аналогии между Римской империей и империей времен И. В. Сталина. Он говорит об исторических повторениях одного времени в другом, и это время принадлежит Вечности.
Катастрофичность событий, гибель мира автор передает с помощью описания стихийных явлений природы, как в “московских” главах, так и в “ершалаимских”: “Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды. Пропал Ершалаим – великий город, как будто не существовал на свете. “. А вот один из примеров буйства стихии в Москве: “Гроза, о которой говорил Воланд, уже скоплялась на горизонте. Черная туча поднялась на западе и до половины отрезала солнце. Потом она накрыла его целиком. На террасе посвежело. Еще через некоторое время стало темно. Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты, дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете. Через все небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс удар. Он повторился, и началась гроза”. Понятно, что эти описания стихийных природных явлений автор использует для того, чтобы подчеркнуть единство двух эпох, гибнущих в Вечности.
Значение романа для каждого поколения читателей всегда будет велико – в нем решаются вопросы “вечные”. В. Я. Лакшин писал о романе Булкакова: “Не менее дорог, впрочем, и другой итог: судьба романа, предсказанная в книге. “. Ваш роман вам принесет еще сюрпризы”, – обещает Воланд мастеру. Мы читаем эти слова так, будто они обращены к роману “Мастер и Маргарита”. Поэтическую силу воздействия книги Булгакова на нынешнего ее читателя еще усиливает сбывшееся через четверть века спустя пророчество: жизнь дописала этот роман в романе, она подарила новую судьбу книге и тем сделала еще неотразимее в своем торжестве идею справедливости, в которую так верил и которой так дорожил автор “Мастера и Маргариты””.
Мотив дома
По свидетельству исследователя И. Золотусского, более поздний роман Булгакова «Мастер и Маргарита» наследовал от романа «Белая гвардия» вопрос о свете и покое, тему дома, связь частного лица и истории и связь неба и земли. В «Белой гвардии» писатель показал, что созидание духовного мира личности происходит гармонично, когда его источником оказывается дом детства и юности, «окна» которого как бы «распахнуты» в историю своей семьи и историю своего Отечества. Булгаков был абсолютно согласен с Толстым в том, что именно дом и семья вносят в духовную жизнь человека добро, мир и гармонию.
Дом Турбиных – это символ жизни. Несмотря на понимание безвозвратности прошлого, которое разрушено до основания, Турбины стремятся в дом, к семейному очагу, оставшемуся нерушимым. Алексей Турбин приходит к мысли, что воевать нужно только за семейный очаг, за человеческий покой, который позволяет героям романа существовать вне законов социальной эпохи.
Дом в романе населен дорогими людьми. Стены дома украшают портреты предков, а предметы домашнего уюта – это не просто вещи, они одушевлены и участвуют в жизни всех членов семьи. Это «сказочный», «волшебный», «шоколадный», «поэтичный» дом, жители которого живут интересной жизнью – общаются, мечтают, размышляют, слушают музыку, читают любимые книги.
Дом Турбиных – это часы, играющие гавот, источающая тепло изразцовая печь, мебель красного бархата, лучшие на свете шкафы с книгами, пахнущими шоколадом, наконец, знаменитые кремовые шторы. Быт, ставший в наших глазах символом прочности бытия. Поэтизацией быта, домашнего очага во всей его хрупкости и беззащитности булгаковский роман противостоит принципиальной бездомности послеоктябрьской литературы, ее бунту против домашнего очага, ее устремленности к дальним и великим целям, которые якобы только и могут избавить человека от сиротства и отчуждения.
Но дом Турбиных – это не только прочный быт, это и населяющие его люди, это семья, это определенный психологический и культурный склад, который защищает писатель. Уделяя много внимания изображению жизни дома Турбиных, писатель защищает вечные ценности – семью, дом, родину. Читатель постоянно смотрит на все события через восприятие жителей турбинского дома. Этот дом – живое существо. Он живет, дышит, страдает, служит надежным убежищем не только для Турбиных, но и их друзей: Мышлаевскому, Шервинскому, Лариосику. И даже Василиса, не принимающий законов жизни Турбиных, ищет защиты именно в их доме. Елена Турбина, которой «светлая королева» (мать) передала свое душевное тепло, создает особый уютный мир. И когда в огромном Городе тревожно гремят пушки, у Турбиных звучит музыка и ощущается атмосфера душевной близости и влюбленности.
Турбины не замыкаются в своем мире, не утрачивают связи с окружающим миром, находятся в самой гуще событий. И ни в каких ситуациях не утрачивают понятий о чести. Картины семейной жизни, изображенные в романе, пронизаны личными впечатлениями автора, его отношением. Упоминание в “Белой гвардии” имен Толстого и Пушкина, а также их героев, цитатами из М. Лермонтова, Ф. Достоевского, И. Бунина, Д. Мережковского, философа С.Н. Булгакова, появляющиеся на страницах романа образы Саардамского Плотника, тишайшего царя Алексея Михайловича, Александра Первого, звучащая на страницах романа музыка великих композиторов выступают как символы культурного уклада, сформировавшего главное достояние персонажей – их психологический облик: доброжелательность, искренность, цельность, верность, способность любить друг друга и совершать во имя любви чудеса, как это делает Елена, буквально воскрешающая Алексея.
Внутренним стержнем романа является мечта автора о душевном покое, о мирной жизни. Достаточно вспомнить вещий сон («светлый рай») Алексея Турбина, где и белые, и красные равно подлежат высшему милосердию. Алексей Турбин в этом эпизоде передает читателю авторский взгляд на сон: во сне приходит к героям забвение, возникает надежда на искупление. И этой надеждой пронизана последняя глава романа.
В финальных строчках романа писатель обращается к мысли о «вечном Доме»: «Все пройдет, страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?» В этих словах содержится призыв писателя помнить о том, что духовный «дом» каждого человека принадлежит вечности, а это значит, что наша жизнь, представляющая собой лишь мгновение, уникальна и самоценна и в жизни каждого человека есть свой сокровенный смысл.
««Принадлежит вечности»(По роману М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»)»
1. «Мастер и Маргарита» — «закатный роман» Булгакова.
2. Уникальность жанра и композиции «Мастера и Маргариты».
3. Сюжетные линии романа.
4. «Вечные» вопросы в романе «Мастер и Маргарита» и их решение.
5. Осмысление автором катастрофичности двух эпох.
6. Значение романа.
Творчество М. А. Булгакова — та художественная величина, который мы, его соотечественники, вправе гордиться. Булгаков вошел в число писателей, определивших своим творчеством характерные черты литературы XX века после опубликования «закатного романа» «Мастер и Маргарита». Роман впервые начал публиковаться в 1966 году в журнале «Москва». К этому приложила большие усилия вдова писателя Е. С. Булгаковой при поддержке К. М. Симонова. Именно с этого момента началось триумфальное признание романа. Первое полное издание произведения в России появилось в 1973 году, а в середине 1980-х годов — за рубежом, где его выпустило американское издательство «Ардис».
По поводу романа «Мастер и Маргарита» литературоведы спорят до сих пор, при этом различные мнения критиков слышны уже тогда, когда встает вопрос об определении жанра романа. Произведение определяют как роман-миф, философский роман, роман-мистерия. Столь различные определения жанра романа не удивительны. В «Мастере и Маргарите» органично соединились сразу несколько жанров и литературных направлений. Английский исследователь творчества Булгакова Дж. Куртис, говоря об этом, замечал, что форма и содержание романа делают его уникальным шедевром, параллели с которым «трудно найти как в русской, так и в западноевропейской литературной традиции».
Неповторима и композиция «Мастера и Маргариты» — роман в романе или двойной роман, роман о судьбах двух героев — Мастера и Понтия Пилата. Одновременно можно сказать, что эти два романа противопоставлены друг другу и образуют определенное органическую нераздельность.
В сюжете романа объединены две эпохи: I век нашей эры 30-е годы XX века, то есть библейская и современная Булгакову. Интересны параллели между временами: некоторые события, происходившие в Ершалаиме, повторяются через 1900 лет в Москве, но уже носят пародийный характер.
Кроме того, роман интересен тем, что в нем присутствуют три сюжетных направления: философское — Иешуа и Понтий Пилат, любовное — Мастер и Маргарита, мистическое и сатирическое — Воланд, его свита и жители Москвы. Повествование каждой из сюжетных линий протекает в свободной и красочной форме, и все они связаны между собой образом Воланда. Критик Э. Безносов пишет об этом: «Введение в повествовательную ткань фантастических, сверхреальных образов не было у Булгакова простым и привычным литературным приемом, а становилось наглядной демонстрацией как бы разных состояний одной реальности, могущих существовать параллельно, но и могущих совмещаться, причем инициатива в этом совмещении всегда принадлежит сверхреальному миру».
Повествование романа открывается сценой на Патриарших прудах, где Михаил Александрович Берлиоз и Иван Бездомный горячо спорят с необычным незнакомцем о существовании Бога. На вопрос Воланда о том, кто управляет человеческой жизнью и «всем вообще распорядком на земле», если Бога не существует, убежденный атеист Иван Бездомный отвечает, что управляет человек. Однако дальнейшее развитие сюжета опровергает это утверждение. Автор доказывает относительность человеческого знания и предопределенность жизненного пути человека, но в тоже время убеждает читателя в том, что каждый человек ответственен за свою судьбу. Идейным центром романа становятся вечные вопросы, поставленные автором ершалаимских главах: Что есть истина в этом непредсказуемом мире? Существуют ли неизменные, вечные нравственные ценности?
Удивительным образом повествование о жизни Москвы 1930-х годов сплетается в единое целое с повествованием Мастера о Понтии Пилате. Он, Мастер, не понятый и обреченный на муки в современном ему времени, наконец-тр обретает покой в Вечности. В Вечности и происходит совмещении двух сюжетных линий романа. В Вечности и Мастер и его герой Понтий Пилат встречаются и обретают «прощение и вечный приют».
Роман интересен в том числе и тем, что его автор осмысляет две эпохи как катастрофичные, несущие гибель двум культурам. М. Петровский писал: «Катастрофа, пережитая Булгаковым в Киеве в годы революции и гражданской войны, по-видимому, была самым серьезным событием его жизни. С детства привычный, воспринятый как норма уклад, устоявшиеся “вечные” культурные ценности и сама цивилизация, казалось, подошли к концу и под громыханье копыт апокалипсического коня катились в тартарары. Жизнь человеческая — ценность величайшая, основополагающая — перестала что-либо стоить, что-либо значить. С точки зрения разрушаемого мира, в его понятиях — это был конец света. Гибель Города и гибель мира слились в одно». Но Булгаков не проводит примитивной аналогии между Римской империей и империей времен И. В. Сталина. Он говорит об исторических повторениях одного времени в другом, и это время принадлежит Вечности.
Катастрофичность событий, гибель мира автор передает с помощью описания стихийных явлений природы, как в «московских» главах, так и в «ершалаимских»: «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды. Пропал Ершалаим — великий город, как будто не существовал на свете. ». А вот один из примеров буйства стихии в Москве: «Гроза, о которой говорил Воланд, уже скоплялась на горизонте. Черная туча поднялась на западе и до половины отрезала солнце. Потом она накрыла его целиком. На террасе посвежело. Еще через некоторое время стало темно. Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты, дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете. Через все небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс удар. Он повторился, и началась гроза». Понятно, что эти описания стихийных природных явлений автор использует для того, чтобы подчеркнуть единство двух эпох, гибнущих в Вечности.
Значение романа для каждого поколения читателей всегда будет велико — в нем решаются вопросы «вечные». В. Я. Лакшин писал о романе Булкакова: «Не менее дорог, впрочем, и другой итог: судьба романа, предсказанная в книге. “. Ваш роман вам принесет еще сюрпризы”, — обещает Воланд мастеру. Мы читаем эти слова так, будто они обращены к роману “Мастер и Маргарита”. Поэтическую силу воздействия книги Булгакова на нынешнего ее читателя еще усиливает сбывшееся через четверть века спустя пророчество: жизнь дописала этот роман в романе, она подарила новую судьбу книге и тем сделала еще неотразимее в своем торжестве идею справедливости, в которую так верил и которой так дорожил автор “Мастера и Маргариты”».
Реферат: Бессмертное творение гения (М. А. Булгаков “Мастер и Маргарита”)
Название: Бессмертное творение гения (М. А. Булгаков “Мастер и Маргарита”) Раздел: Рефераты по зарубежной литературе Тип: реферат Добавлен 17:32:56 28 февраля 2007 Похожие работы Просмотров: 705 Комментариев: 13 Оценило: 3 человек Средний балл: 5 Оценка: неизвестно Скачать |